Андрей Десницкий. Библия. Что было «на самом деле?» Танах / Ветхий Завет. М.: Альпина нон-фикшн, 2021. Содержание
Андрей Десницкий — религиовед, переводчик, доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Института востоковедения РАН, консультант Института перевода Библии, выпускник МГУ. Он известен благодаря публичным лекциям, публицистическим и научным статьям, а также новым переводам библейских текстов.
Его очередная книга посвящена тому, что было «на самом деле» в Ветхом Завете, и вбирает в себя многие переработанные статьи и публикации прежних лет. Книга разделена на две части: популярную и научную. В первой части Десницкий отвечает на многие расхожие вопросы: противоречит ли Библия современной науке? Достоверна ли Библия как исторический источник? Откуда в ней разночтения? Чем занимается современная библеистика? Во второй части он уже переходит к научному предмету книги и проводит историческую реконструкцию ветхозаветного повествования.
Первая (популярная) часть книги должна заинтересовать всех, кто когда-либо задавался перечисленными вопросами о Библии, но не шел дальше Википедии. Можно сказать, что это — лаконичное введение в современную библеистику, написанное для совершенно неподготовленного читателя. При ее чтении то и дело удивляешься, что автор пересказывает довольно очевидные, казалось бы, вещи: истоки фундаментализма, различие науки и веры, рационального и мифологического мышления, отличие знания от истины и другие базовые идеи гуманитарных наук ХХ века. Но надо, видимо, признать, что в наши дни не каждый увлеченный читатель научно-популярной литературы по физике или биологии с уверенностью опишет различие между христианством и фундаментализмом, как и не всякий прихожанин ясно выразит разницу между научностью изложения и истинностью.
Первая половина также посвящена поиску правильного читательского взгляда на библейский текст в наши непростые времена. Потому что самые популярные взгляды современности — фундаменталистский и естествено-научный — непригодны для чтения этого текста. «Фундаментализм, — как замечает автор, — приводит к утрате в Библии человеческого элемента», а естественные науки попросту противоречат ее содержанию, в частности, Книге Бытия. Проблема, однако, не в Библии как тексте, а в читателе, который воспринимает этот текст или буквально, или в жестких рамках научного дискурса. Все несуразицы, все ожесточенные споры между фундаменталистами и атеистами, между ревнителями и скептиками вытекают из неправильного с самого начала восприятия библейского текста. Конечно, следом читатель задается вопросом: а как тогда читать Библию? Автор делится своим представлением:
«А если просто предположить, что перед нами не катехизис и не учебник всех естественных наук, а поэтическое повествование о Боге и человеке? Оно рассказывает не о технологии творения мира за шесть суток, а о том, откуда мир возник и почему существует и что надо знать человеку об этом мире, чтобы исполнить свое предназначение».
Говоря иначе, та же Книга Бытия, по мысли автора и при всей осторожности его стиля изложения, — это метафизическая поэма о сотворении мира и человека, написанная мифопоэтическим языком и разными авторами. Как он сам замечает, на глобусе нет Эдема, а в геологии и палеонтологии нет «Эдемского периода» просто потому, что «здесь языком земных образов описано нечто неземное». Важно на всякий случай прояснить, что в авторском понимании такой взгляд на Книгу Бытия не приравнивается к отмене веры, а критический анализ авторства Пятикнижия не унижает священный текст. «Такие вещи, — пишет Десницкий, — стоит обсуждать, и обсуждать честно, не обходя молчанием те предпосылки и убеждения, которые формируют наше отношение к библейским текстам и влияют на их прочтение и понимание. Иначе, — подчеркивает он, — в наших диалогах будет больше глухоты, нежели общения». А небуквальное толкование библейского текста, пришедшее в упадок с развитием Нового времени, — одна из древнейших традиций. И сегодня, как замечает Десницкий и к чему он сам стремится, было бы неплохо этот навык чтения вернуть в обиход.
Приведем лишь один из множества авторских примеров небуквального толкования Библии. Адам после грехопадения прожил 930 лет, Сиф — 912 лет, Енос — 905 лет, и так длительность патриаршеской жизни сокращалась, пока не замерла на 110 годах Иосифа. Понятно, что люди не живут по 900 лет, но здесь числа — как и вообще в библейском тексте — даются в символическом измерении: грехопадение Адама — это удаление от Бога, ведущее к смерти, и «потому сроки жизни патриархов после Адама в целом (с небольшими исключениями) сокращаются. Чем дальше от Эдема, тем меньше остается жизни».
Сняв с повестки популярные вопросы, автор переходит ко второй (научной) части книги. Он задает вопрос, волнующий его самого: что произошло «на самом деле» в библейском повествовании? Говоря иначе, «что мы на самом деле можем реконструировать, с какой степенью вероятности и как именно мы можем это сделать»?
Здесь важно отметить, что методологически Десницкий — библеист сдержанно-консервативного толка. Он не ставит своей целью ни подогнать археологические находки под заранее известное библейское повествование, как радикальные консерваторы первой половины ХХ века, ни, напротив, объявить Пятикнижие сборником иудейских мифов, а царя Давида — древнееврейским королем Артуром, как это делают ревизионисты-минималисты конца ХХ века. Он также не причисляет себя к современным библеистам левого уклона, которые прочитывают Библию как манифестацию угнетаемых сообществ.
Авторская методология проясняется в отношении к археологии — основному источнику верификации библейского текста. Он пишет, что «наивные представления заключаются в том, что археолог может с применением соответствующих методик точно установить, как оно [в Ветхом Завете] происходило на самом деле. Но он [археолог] скорее подсказывает нам, как это могло происходить, и вариантов обычно больше одного, хотя и не бесконечно много». Такой, повторимся, сдержанно-консервативный взгляд приводит автора к перечислению возможных исторических трактовок библейских фрагментов. Сенсационных или безоговорочных формулировок, констатирующих, что тот или иной библейский фрагмент историчен или ложен, мы здесь не встретим.
Как было сказано, Десницкий сравнивает библейский текст с археологическими сведениями и сообщает, какие места Ветхого Завета можно пометить как более-менее достоверные, а какие — как маловероятные. Мы узнаем, что «израильтяне не упоминаются, насколько мы можем судить, ни в одном небиблейском тексте вплоть до конца XIII в. до н. э.», а об Исходе («переселении большой группы людей из Египта в Ханаан») не осталось никаких свидетельств, которые сохранились бы до наших дней. Зато «существование единого и притом достаточно мощного царства при Сауле, Давиде и его сыне Соломоне — это уже вполне верифицируемая и фальсифицируемая гипотеза». Мы можем не подвергать сомнениям историчность царя Давида или тот факт, что «на территории Палестины-Ханаана существовали минимум с IX в. до н. э. два государства — Северное (Израильское) и Южное (Иудейское) царства».
Есть, правда, еще одна проблема: при исторической реконструкции исследователь неизбежно обращается к самому тексту Библии, а степень его «доверия к библейскому повествованию оказывается в полной зависимости от субъективных предпочтений». По мнении Десницкого, исследователю может помочь нарративный анализ — «какая-то относительно объективная оценка, основанная на научном анализе». С помощью нарративного анализа Десницкий прочитывает Книги Царств и отделяет в них «исторически достоверные события от идеологизированного описания и откровенно мифологического материала». Такова, можно подытожить, основная проделанная им научная работа, которую он предлагает на рассмотрение своим коллегам.
Главная же идея, которую Десницкий предлагает читателям и вообще научному сообществу во второй части книги, — в том, что в современном академическом мире Библия может и должна считаться, со многими оговорками, историческим текстуальным источником, соперничающим с другими классическими источниками, например, античной эпохи. Но воплотить в жизнь эту идею можно отнюдь не путем создания теологического факультета в МИФИ. Правильный и куда более сложный, по мнению автора, путь — это выработка строгого научного языка описания библейских текстов, который не воспринимался бы верующими как враждебный.
Подводя итоги, напомним, что книга Десницкого представляет читателям две идеи и каждая из них подлежит обсуждению. Во-первых, автор предлагает своей аудитории отказаться от буквального фундаменталистского или естественно-научного прочтения, предпочтя ему традиционное поэтическое прочтение, которое не повредит верующим и обогатит неверующих (а также позволит им найти точку сближения, построить диалог). А во-вторых, он надеется, что рано или поздно библеисты выработают научный язык описания Библии, который освободит библейские тексты от идеологического давления как радикальных консерваторов, так и ревизионистов, — и тем самым позволит библеистам внести свой вклад в прояснение человеческой истории.
Автор не раз оговаривается, что собирается писать продолжение этой книги — что было «на самом деле» в Новом Завете. Будем надеяться, что ему хватит сил и смелости дописать и опубликовать его. А главное, не обойти стороной фигуру Христа, как он делал это раньше.