Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.
Ник Данн. Темные материи. Манифест ночного города. Пермь: Гиле Пресс, 2024. Перевод с английского Полины Хановой
Урбанист Ник Данн в книге «Темные материи» убеждает читателя в благотворном влиянии ночных прогулок по современным мегаполисам. Сам Данн уже давно гуляет под покровом ночи по родному Манчестеру и другим крупным городам планеты и видит в этих прогулках одни плюсы и практически никаких минусов. Почему? Данн утверждает, что днем в современном мегаполисе мы настолько погружены в капиталистическую суету, что полностью забываем самих себя и совсем не замечаем окружающий мир, а вспомнить себя и увидеть что-то за пределами экрана смартфона можно только ночью. Фланерство в темное время суток под мягким светом желтых фонарей мимо неоновых вывесок и билбордов освобождает взгляд, который теперь цепляется за детали, неочевидные при свете дня. Иначе работают память и внимание, не обремененные сиюминутными проблемами. Запускается аналитический аппарат и вступает в свои права воображение.
Человек, вышедший на ночную прогулку, передвигается в ритме, отличном от дневного. Свой ритм есть и у книги Данна — это достаточно монотонный, как прогулка по мегаполису, текст с часто повторяющимися мотивами и размышлениями, варьирующимися от случая к случаю, — как современная типовая архитектура. Описания эстакад, разъездов и бетонных заборов, покрытых граффити, заставляют вспомнить книги Джеймса Балларда и Чайны Мьевиля. На страницах «Темных материй» находится место и для Марка Фишера с его самосбывающимися пророчествами о невозможности любого будущего, кроме капиталистического, и для культовых манчестерских групп 1980-х The Smiths и Joy Division, одними из первых запечатлевших изменения родного города.
Структурно «Темные материи» представляют своего рода палимпсест, в котором теоретические размышления о природе современного капитализма сменяются философско-лирическими описаниями прогулок автора по ночному Манчестеру. Как и в случае с ритмом, Данн таким образом стремится передать через форму повествования предмет этого повествования, поскольку ночной мегаполис и есть бесконечный в своей сложности палимпсест, вступающий в противоречие с одномерностью капиталистического дневного целеполагания. Причем природа этого палимпсеста такова, что материальность ночного города — «сырая и каплющая», с запахами мусора и странными шумами — запросто вступает в воображении современного фланера во взаимодействие с идеями философов и социологов XX века, а внеисторическая стерильность британской реновации начала XXI века сосуществует с мятущимися, словно контуры веток на асфальте, тенями прошлого, пока «заряженные пустоты ночи мурчат в нетерпении прихода и ухода, безразличные к предпочтениям и желаниям своих обитателей».
Иными словами, по Данну, основная черта современного мегаполиса — его противоречивость. В современном ему Манчестере волюнтаристски избавленные от истории городские пространства, напоминающие стерильностью офис или коридор правительственного здания, совмещаются с памятью о кипучих страстях, политической борьбе и терактах, о которых местные чиновники предпочли бы поскорей забыть:
«Стерильность площади Пикадилли-гарденс, выхолощенного общественного пространства в самом унылом его исполнении, убивает всякую мысль и рефлексию. В этот час не струятся даже охочие до слез фонтаны, которые заточены в дерново-каменную серость. Угри трамвайных путей следуют изысканным изгибом в направлении транспортной развязки Шудхилл, но притяжение Маркет-стрит направляет ноги вниз по ее склону, в сторону почтового ящика на Корпорейшен-стрит. Этот красноцветный ротозей — свидетель теракта ИРА 15 июня 1996 года больше не издает свой безмолвный крик, но смиренно увековечен золотой табличкой. Отполированный образ города после реставрации и предмиллениумного девелопмента отражает здесь лишь собственную пустоту».
Впрочем, состояние противоречивости характеризует современность как таковую. Чтобы подчеркнуть это, Данн обращается к трудам философа-марксиста Маршалла Бермана, который в книге «Все твердое растворяется в воздухе» утверждал:
«Быть модерным — значит жить жизнью, полной парадоксов и противоречий... Это значит быть одновременно революционером и консерватором: с готовностью принимать новые возможности опыта и приключений, но опасаться нигилистических глубин, к которым ведут столь многие модерные авантюры, жаждать созидать, но держаться за что-то настоящее, даже если все растворяется».
Согласно Данну, Берман таким образом выявляет извечное напряжение между развитием и распадом, личным и общественным, в целом поддерживая общее стремление быть модерным (то есть современным, живущим в настоящем человеком) как условие современной жизни. Здесь и приходят на выручку ночные прогулки, позволяющие осмыслить это противоречие именно как противоречие, а не как неопределенную тревогу по поводу прошлого и будущего, которые всеми силами старается вытеснить капиталистическое настоящее.
При этом Данн уверен: чтобы лучше понять суть ночного города, нужно двигаться от центра — к окраинам, от туристических районов с их раз и навсегда определенным государством нарративом, выхолощенным и бесчеловечным, — к сомнительным логистическим центрам и лиминальным пространствам пригородов, где «природа» и «культура» вступают в странное противоречие (вновь и вновь), воскрешая в памяти футуристические шедевры прошлого, повествуя о будущем, которое никогда не наступит:
«Лоскутные экотоны, расположенные на городских окраинах, не поддаются простой классификации, а ночью их статус еще более затемняется. Ведь в ночные часы эти районы превращаются в настоящий черный ящик города, хранящий его тайны, экономику, потребности и сети распределения. Огромные безликие блоки обслуживаются вилочными погрузчиками или их более крупными сочлененными собратьями. Днем распределительные центры выделяются своим строгим зеленым или голубым цветом, гармонирующим с цветом земли или неба. Ночью, на фоне горизонта такой примитивный камуфляж никого не может обмануть: здания распределительных центров превращаются в монолиты из „Космической одиссеи 2001 года“, скрывающие внутри себя тайны логистики. Эти консьюмеристские подобия Зоны 51 существуют благодаря триумфу максимальной эффективности и логистики над пространством».
Данн дает таким пространствам особое концептуальное имя — хинтерланды. Точнее, он заимствует его у современной исполнительницы из Манчестера Джуди Кэмпбелл, выступающей под псевдонимом LoneLady, чей альбом Hinterland вышел в том же году (2015), что и оригинальное издание «Темных материй». Описывая природу подобных мест, Данн отмечает, что, оказавшись в них, непрерывный поток взаимодействий между небом и землей становится ощутимо ближе, различия размываются, а ночному бродяге становится все труднее разобраться в этой слитности:
«Прогуливаясь по этим предместьям ночного города, мы чувствуем, как наши ноги ступают по разнообразным мягким, влажным, хрустящим, хлюпающим, покатым, затягивающим поверхностям и текстурам, которых не найти в городе с его жесткими линиями. Наши тела погружаются в ритмы этих разнообразных материй и в те движения, которые они позволяют или запрещают нам делать. Таким образом, „земля перестает восприниматься как разделяющий их тела и материи интерфейс и превращается в неопределенную зону смешения и взаимопроникновения“. А значит, ночной бродяга становится элементом среды, связывающей землю и ночное небо».
Подобное растворение, размыкание собственного эго, с его непомерной волей и страстями, которые так ненавидел и стремился преодолеть Беккет и которые всеми силами пестует современный капитализм, Данн противопоставляет состоянию современности с его магистральной (в смысле транспортных развязок) тенденцией к отвлечению (в смысле Блеза Паскаля) и осветлению («световому загрязнению»). Эту тенденцию он иллюстрирует примером из популярного британского телешоу «Хрустальный лабиринт», участникам которого, чтобы заполучить главный приз, требовалось собрать сотню купонов из золотой фольги. Проблема в том, что золотые купоны перемешаны с серебряными, число которых вычитается из итогового, так что на самом деле команда должна собрать на сто золотых купонов больше, чем серебряных. Кроме того, все усложняют установленные в полу вентиляторы: купоны бесцеремонно кружатся вокруг игроков и манят их своим блеском.
По словам Данна, подобно этим игрокам, мы являемся добровольными соучастниками коллективной истерической погони за блестящими купонами в постоянно нагнетаемой вентиляторами суете — все увлекательно, все маняще и все ускользающе, едва мы протягиваем руку. Однако реальный приз здесь — не посредственный выигрыш, а постоянное нахождение в состоянии отвлечения.
Таков день,
но не ночь.
Как призывает британский темный урбанист Ник Данн, иди и будь.