Дженни Климан. Секс без людей, мясо без животных. Кто проектирует мир будущего. М.: Individuum, 2020. Перевод с английского Сергея Карпова
«С потолочного рельса на металлических цепях свисают длинной чередой безголовые тела, словно туши на скотобойне. Их пальцы и ноги растопырены, груди выставлены вперед, а бедра отклячены назад». Если вы подумали, что это сцена выращивания андроидов из какого-нибудь киберпанковского аниме вроде «Призрака в доспехах» или грядущей игры Cyberpunk 2077, вы, наверное, не очень ошиблись. Ну, или, во всяком случае, создатели этих безголовых тел хотели бы вас убедить в том, что вы не ошиблись.
Книга британской журналистки Дженни Климан посвящена подобным визуально впечатляющим сценам из мира современных технологий — технологий, которые вроде бы должны принести нам будущее. Собственно, цитата выше — из первой главы «Секса без людей...», в которой авторка после долгих переговоров попадает на производство самых современных в мире секс-кукол.
Вот что говорят приводимые в книге данные: в 2017-м каждый четвертый американец был готов всерьез задуматься о сексе с роботом. Почти половина американцев думают, что в следующие 50 лет секс с роботами станет обычным явлением.
Уже сейчас вы можете за несколько тысяч долларов купить реалистичную секс-куклу с почти настоящей кожей и гибкими суставами. Один недостаток: она неживая. Со встречи Климан с прототипом такой куклы и начинается книга. Кукла с искусственным интеллектом может не только раздвигать ноги на немыслимые углы, но и худо-бедно поддерживать разговор, обозначать привязанность к вам и самообучаться.
Довольно быстро оказывается, что речь в книге пойдет не только о сексе и роботах. А о феминизме, капитализме, информационной гигиене и безопасности и об этике в самом широком смысле слова. Почти все из этого уже было проговорено в киберпанковской фантастике, но вот вам живые примеры.
Как относиться к существу, которое призвано вести себя как человек, но никогда им не станет? А что насчет объективации? А насчет коммодификации отношений? Да, а могут ли подобные машины стать опасными?
Как оно было в «Призраке в доспехах: невинность»? «Призраки» (то есть души) гиноидов повреждались, после чего пластиковые секс-рабыни могли убивать своих хозяев. В нашем мире проблемы пока не такие вызывающе кинематографичные, но тоже серьезные:
«...в анальной пробке Hush от Lovense выявили уязвимости в безопасности, из-за которых ею может удаленно управлять любой человек в радиусе действия блютуса. Взломанные секс-роботы потенциально могут спровоцировать куда более кошмарные сценарии, чем взбесившаяся анальная пробка».
Дженни Климан
Климан слоняется по всей планете в поисках ответов на эти вопросы. Она посещает стартапы по созданию секс-роботов и конгрессы феминисток, общается с левыми теоретиками, либертариански настроенными белозубыми производителями и инцелами, которые ждут не дождутся замены женщин безвольными куклами. Все это весьма познавательно, порой немного крипово, а порой жалко: например, когда мы узнаем, что лицо сексуального робота-мужчины слеплено с лица главы стартапа, а еще этот глава — неудачливый инди-музыкант с занудными песнями.
Второй сюжет в книге посвящен «чистому мясу», то есть не менее старой, чем мечта об андроидах, идее выращивания мяса в пробирке. Без убийства животных, без гигантских пастбищ, без мегатонн навоза и невероятных количеств парниковых газов. К слову, фантасты задумывались о подобной еде далеко не всегда. Вспомним «Полдень, XXII век», где Стругацкие, при всем своем уютном экоутопизме с зелеными тропинками в городах, не смогли придумать для пропитания Земли ничего лучшего, чем заселение пастбищ полчищами титанических коров.
А проблема-то насущная, чем дальше — тем хуже становится:
«Взять, к примеру, курицу: в самых обеспеченных странах мира потребление птицы на душу населения увеличилось в полтора раза в период с 1997-го по 2017 год. Чем выше уровень жизни в густонаселенных странах, тем они плотояднее: в Китае в 2017 году съели почти вдвое больше говядины в расчете на одного человека, чем 20 лет назад, в Индии потребление мяса домашней птицы в период между 1997-м и 2017 годом выросло более чем в три раза».
И снова: Климан мечется от стартапа к стартапу, пытаясь оценить их успехи и вообще понять, где что-то на самом деле интересное, а где ей вешают лапшу на уши. Вот «чистое мясо», которое уже в прошлом году должно было попасть в продажу. Вот аналогичная рыба — инженеры хотят вырастить филе голубого тунца. Вот художник-акционист: первый человек в мире, накормивший других людей мясом из пробирки в рамках перфоманса. Вот искусственная яичница и искусственная курица из растительного сырья — если верить книге, более или менее отвратительные. Вот бесконечные споры о том, как правильно называть «пробирочную» еду, — и можно ли вообще называть ее мясом. Вот расколовшееся сообщество веганов: этично ли будет есть мясо, для получения которого никого не убивали?
«GFI советовал стартапам менять названия, чтобы не отпугивать клиентов, — например, израильский стартап, сейчас называющийся Aleph, был Meat the Future. „Людям не нужен футуризм в еде“».
Так же калейдоскопично развиваются два других сюжета «Секса без людей...». Один из них посвящен проблеме создания искусственной матки — технологии, которая в будущем позволит обходиться без суррогатного материнства, а в перспективе еще и без процесса вынашивания детей (и снова — неочевидные этические дилеммы: например, явное благо возможности спасения плода на ранних сроках беременности может обернуться сокращением допустимых сроков аборта, то есть возможным ущемлением прав женщин). Другой — теме эвтаназии, начиная от своеобразного клуба самоубийц, члены которого фанатично разыскивают пентотал, и заканчивая высокотехнологичными будками самоубийств (ага, почти как в «Футураме»).
Самый главный, рамочный сюжет книги — это вообще осуществимость и значимость всех этих проектов и стартапов. Климан — активный и даже немного агрессивный скептик, лихо раздающий эмоциональные определения и чуть ли не диагнозы своим собеседниками. Здесь нет традиционного научпоповского восхваления чего угодно, что смутно обещает нам победу прогресса. Она готова разобрать на атомы любые рекламные слоганы, особенно если чувствует, что за этим стоит что-то иное, нежели честное желание дать человечеству надежду на лучшее. А это «что-то иное», похоже, действительно, кроется почти за всеми компаниями из книжки. В речах практически всех ее героев совсем нет утопизма, совсем нет научной фантастики и сверхидей — зато очень много сектантского корпоративного тщеславия, холеного маркетинга и эффектных слоганов, столь привлекательных для инвесторов из венчурных фондов.
В результате к моменту издания книги (даже в России) то самое «чистое мясо» так и не поступило в рестораны и на прилавки. Искусственная утроба, вероятно, будет — через несколько десятков лет и наверняка не от самых громких стартапов. Новейшие средства управления собственной смертью оборачиваются кое-как распечатанным на 3D-принтере ящиком или пакетом и баллоном с газом (причем накрутка посредника составляет десятки и сотни процентов). Это не будущее, а настоящее. А будущего, как водится, пока что нет.
«Я смотрю на концепт-арт JUST и вижу блестящую идею для привлечения инвестиций, а не рабочее решение проблем, вызванных человеческим аппетитом к мясу. Если вся остальная индустрия чистого мяса работает по тем же принципам, некоторым из ее представителей удастся неплохо заработать в краткосрочной перспективе. Но всем остальным — нам и нашей планете — придется дорого заплатить, если мы пустим все на самотек».