«Русская верность, честь и отвага» Джона Элфинстона: Повествование о службе Екатерине II и об Архипелагской экспедиции Российского флота. Перевод с английского Е. Смилянской и Ю. Лейкин. М.: Новое литературное обозрение, 2020
Кто написал?
Книга состоит из текста шотландского моряка Джона Элфинстона о службе Екатерине Великой в 1769–1771 годах. Замечательные исследователи Елена Смилянская и Юлия Лейкин (подлинные соавторы адмирала) открыли и обработали этот источник для русского читателя.
О чем книга?
«Русская верность, честь и отвага, представленные в правдивом повествовании контр-адмирала Джона Элфинстона, командовавшего эскадрой кораблей Ее императорского величества и капитана флота Его королевского величества, о российской морской экспедиции 1769 и 1770 годов, составленном из подлинных писем, документов и журналов, с описанием приема, ему оказанного Санкт-Петербургским двором, и всего случившегося с ним, когда он покинул этот двор, сочиненном, чтобы добиться справедливости от Императрицы за его признанную службу, иллюстрированное планами и картами различных морских предприятий и случайного сожжения почти всех османских морских сил, посвященное Ее императорскому величеству императрице всероссийской. 1773 год» — полное название сочинения, из которого следует, что перед нами хоть и многостраничная, но жалоба.
Однако Элфинстон не только взывает к справедливости, но и подробно описывает условия жизни русских моряков в походе. Не упускает адмирал и подробности сражений.
Жалобы Элфинстона разворачиваются на фоне первой русской морской экспедиции, в результате которой русские боевые корабли оказались у османских берегов в Средиземном море. Адмирал играл далеко не последнюю роль в Чесменском сражении и разделил блистательную победу в нем с русскими моряками.
Не менее интересен и корпус современных исследований посвященным судьбе британца на русской службе, состоянию императорского флота, придворным интригам и ходу компании.
Зачем читать?
Архив флотоводца оказался доступен для исследователей только в XXI веке, когда потомки передали его исследователям.
Источник действительно уникальный. Кроме того, что мы видим другой взгляд на известные в Отечестве события, Джон Элфинстон описывает всю неразвитую бюрократическую машину Империи, в которой видны родовые травмы, актуальные и сегодня.
Книгу можно прочесть как «Левшу», эдакого английского southpaw. Победы не случайны, но путь к ним куда труднее, чем в других местах. Чтобы победить врага в сражении, надо победить сначала воровство, бесхозяйственность, головотяпство, лень. Не ясно, какая битва сложнее — в Кронштадте противостояло множество врагов, использовавших «нелетальное» оружие и «демотивировавших» любого не хуже турецкого ядра.
К тому же Джон Элфинстон не смог стать придворным, ему было лучше в море, в бою, чем в императорском будуаре. «Царский гнев», слава богу, адмирал испытал не в полной мере, но и «царской любови» он не получил. Книга наводит нас на мысль, что победы вовсе не всегда принадлежат реальным победителям, а тому, кто поближе к трону.
Мачты, реи, паруса, снасти, блоки, шлюпки, как говорили, были в хорошем состоянии, и для меня было естественно предполагать, что все это соответствует действительности, поскольку они должны были в течение трех недель быть готовы к выходу из Ревеля (где их снаряжали для летнего плавания), да и Адмиралтейство настаивало на том, что иначе и быть не может. Но первое обследование показало, что все было прогнившим и негодным. Однако еще большим несчастьем было то, что на складах не оказалось никаких запасных материалов. Трудно поверить, что в стране, которая снабжает пенькой всю Европу, на складе не нашлось и фунта пеньки, так что пришлось купить 30 тонн пеньки у наших [английских] купцов. Не смог я найти и приемлемой снасти, чтобы можно было крепить даже купеческое судно.
Россия под надзором: отчеты III отделения 1827–1869: [сборник документов]. Составители М. Сидорова, Е. Щербакова. М.: Российский фонд культуры, 2019
Кто написал?
Авторами этой книги следует считать Александра Христофоровича Бенкендорфа, графа Алексея Федоровича Орлова, князя Василия Андреевича Долгорукова и графа Шувалова Петра Андреевича — главноуправляющих III отделением, ведь именно они писали ежегодные доклады «о всех без исключения происшествиях» на высочайшее имя. Несмотря на то, что Бенкендорф свои отчеты не подписывал, а Орлов начал это делать не на первом году службы.
И, конечно, нельзя не упомянуть издателя книжной серии «Россiйскiй архивъ» Никиту Сергеевича Михалкова. Думаю, он был бы счастлив оказаться среди авторов.
О чем книга?
В книгу вошли 37 годовых отчетов, писаных Императору главой третьего отделения о состоянии российского общества с 27-го по 69 год XIX столетия. В разные годы отчеты назывались по-разному: «Краткий обзор общественного мнения», «Обозрение расположения умов и различных частей государственного управления», «Нравственно-политический отчет», «Отчет о действиях III Отделения» и так далее. Структура документов сложилась не сразу. В отчетах были специальные главы: о слухах, мнениях о внутреннем состоянии России, об основных министерствах, об императоре, мнениях в провинции, мнениях в западных губерниях (отдельно Польше и Финляндии), позже и о революционных настроениях.
Зачем читать?
В предисловии к книге составители Сидорова и Щербакова говорят о значении публикации отчетов для науки. Конечно, перед нами уникальный источник. Взойдя на престол огромной Империи, Николай Павлович был совершенно не подготовлен, да и не готовили его к царствованию. Ни группы единомышленников, ни «малого двора» у него не было. Николай умело воспользовался неудавшимся восстанием в самом начале правления, чтобы сформировать свой собственный аппарат. Третьему Отделению со штатом в 16 человек было поручено осуществлять политический сыск, следить за иностранцами, искать фальшивомонетчиков, искоренять старообрядцев и сектантов, осуществлять цензуру и предоставлять императору «достоверную», «объективную» информацию о состоянии и настроениях в России.
Кроме того, что читатель может узнать, полагаясь на какую информацию российские императоры принимали управленческие решения, мы можем увидеть и то, как эта информация искажалась, фильтровалась и подавалась на высочайшее имя.
В провинции вообще Государя очень любят; там уверены, уверены, что Он желает счастья своих подданных и печется о нем. Жалуются только на окружающих Его: «Государя обманывают министры; каждый из них представляет дела в самом благоприятном свете для того, чтобы получать награды». Но в Финляндии и Польше дела обстоят иначе. Финляндцы считают себя обиженными тем, что Император еще не посетил их и что изданием нескольких указов допущено нарушение их привилегий и конституции.
1828 год
Ли Эрик. Грузинский эксперимент: забытая революция 1918–1921 гг. М.; СПб.: Нестор-История, 2019. Перевод с английского И. А. Рисмухамедова
Кто написал?
Эрик Ли — журналист, историк, политический активист (левак), что и не скрывает, об этом говорит и его активная роль в современном профсоюзном движении. Примерно с распада СССР в круг его научных интересов входит история независимой Грузии начала века.
О чем книга?
Ли написал книгу о грузинском государстве, существовавшем с 26 мая 1918-го по 25 февраля 1921-го. В неполные три года в Грузии демократическим путем к власти пришли меньшевики — по сути, за Кавказским хребтом учредилось демократическое, левое, фактически советское государство. В «Грузинском эксперименте» показаны механизмы управления страной, не похожей ни на империю, ни на буржуазную демократию, ни на большевистские советы.
Зачем читать?
Мы очень мало знаем о Грузинской Республике 1918–1921 годов. В советское время не афишировали, да и после 1991 года бывшие республики СССР были так увлечены построением «светлого капиталистического» будущего, что не уделяли грузинскому эксперименту двадцатых, по крайней мере в России, должного внимания. Некогда общая история одномоментно разделилась на национальные. Что мы в России знаем об армяно-грузинской войне? А о визите Карла Каутского в Грузию в 1920? Его книга о грузинской социал-демократии так и не издана по-русски.
Эрик Ли, конечно, ангажирован как социал-демократ, он видит в Грузии страну победившей утопии, в которой победил социализм «не только с „человеческим лицом”, но и с человеческим сердцем». Трудно не согласиться с автором в том, что социал-демократический режим, существовавший на окраинах империи, был более демократический, более социалистический и уж точно более гуманный, чем диктатура пролетариата. Возможно, именно аграрный характер грузинского общества определил его терпимость. Надо сказать, что и в горной стране были нетерпимость, национальная сегрегация и прочие эксцессы, однако масштабы их несоизмеримы с ужасом гражданской войны. Тбилиси становится настоящей культурной резервацией — нет, оазисом — на территории бывшей империи. Хотя бы «41 градус» стоит вспомнить.
Может быть, успешный опыт грузинской социал-демократии не рухнувшей, не превратившейся в Левиафана, и есть тот самый «третий путь», который так долго ищут в России?
Все крупные землевладения подлежали конфискации без компенсации. Их прежние владельцы имели право сохранить за собой только то количество земли, которое вместе с членами своей семьи могли обрабатывать своим трудом, что соответствовало крестьянскому участку среднего размера. Максимальное количество земли, которым могла владеть каждая семья, ограничивалось 17,5 акрами садов или виноградников, 17,5 акрами пахотной земли или 100 акрами пастбищ. Излишек забирался государством в национальный земельный резерв. Исключение делалось лишь для крупных поместий, представляющих особую ценность для национальной экономики. Частная купля-продажа земли фактически ликвидировалась, хотя продолжалась на черном рынке.