Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.
Уэйд Дэвис. Змей и радуга. М.: Издательство книжного магазина «Циолковский», 2022. Содержание. Фрагмент
При желании можно было бы рассмотреть по отдельности различные уровни книги Дэвиса (антропологический, этноботанический, исторический, приключенческий), но мы не станем этого делать, чтобы не запутать читателя и подтолкнуть его к ознакомлению с этим неординарным произведением. На наш взгляд, «Змей и радуга» представляет собой что-то вроде смеси приключенческого, отчасти даже детективного романа с антропологическими заметками и наблюдениями. (А еще есть одноименный фильм режиссера Уэса Крейвена, тоже заслуживающий внимания, но начать лучше с книги — так будет смешнее.)
Книга поделена на три части, и первая из них посвящена описанию и добыче яда, который превращает человека в зомби. В самом начале мы узнаем, что изначальной целью путешествия Дэвиса было изучение природы Гаити и поиски растений, которые можно использовать в качестве альтернативного анестетика. Во второй части ученый возвращается в Гарвард с порошком, который изготовил для него гаитянский колдун, и размышляет о своей экспедиции, а третья посвящена социальной истории Гаити и роли зомби в гаитянской культуре.
И сама манера повествования, и зрелищные описания вудуистского культа, и многое другое указывают на то, что перед нами в первую очередь художественное произведение. Оппоненты с давних пор обвиняют Дэвиса в неточностях, касающихся гаитянской истории, составов ядов, специфики зомбирования людей и прочего, о чем пойдет речь ниже. По-видимому, шоры их собственной высоколобости не позволили критикам оценить по достоинству эстетическую игру на грани документального и художественного повествования. Кроме того, им не понравилось, что молодой исследователь строит из себя то расхитителя гробниц, то Индиану Джонса, то Карлоса Кастанеду, хотя, казалось бы, что в этом плохого?
«В столице, омытой утренним дождем, есть порочное обаяние. И это не обман зрения — городской воздух наэлектризован первозданной энергией кутежа сильнее, чем в других местах Южной и Северной Америки. Заметив это с первых минут и ощущая потом в последующие месяцы, проведенные на острове, я не сразу сумел понять природу такого положения дел. Разгадку подсказало мне зрелище, виденное в дальнейшем неоднократно. На выезде из аэропорта мне попался гаитянин, танцующий в лучах заката с собственной тенью, сохраняя здоровый вид человека, довольного жизнью».
Кое-какие биографические сведения об авторе книги можно почерпнуть в сети: Уэйд Дэвис родился в Западном Ванкувере, закончил упомянутый выше престижный университет, свою научную дисциплину называет этноботаникой (по его словам, она представляет собой нечто среднее между антропологией и биологией). Сначала Дэвис собирал ботанические коллекции в Андах и на Амазонке, а потом заинтересовался культурой Гаити, точнее, вудуизмом и снадобьями, которые превращают человека в зомби.
На Гаити Дэвис встретился с зомби по имени Клервиус Нарцисс. Нарцисса отравил бокор (так называют злых колдунов из числа вудуистских священников), а наняли бокора родственники самого отравленного — из-за разногласий по поводу некоего земельного участка:
«Согласно действующему на острове кодексу Наполеона, землю следует делить между потомками мужского пола. По словам Нарцисса, он отказался продавать свою часть наследства, и тогда его братец в припадке гнева подрядил колдунов, чтобы те сделали из него зомби. <...> Дальнейшие шестнадцать лет Нарцисс скитался по острову, опасаясь мести злопамятного брата, и осмелился вернуться в родные края, лишь получив известие о смерти своего мучителя».
По мнению Дэвиса, зомбирование представляет собой особую форму социального наказания: оно позволяет исключать из социума тех, кто неугоден большинству членов общины. Жертва зомбирования превращается буквально в ходячего мертвеца, от нее отрекаются близкие и отворачиваются знакомые (иметь связи с мертвыми предосудительно). Зомби, несмотря на обилие дешевой рабочей силы в тех краях, может попасть в пожизненное (точнее, «посмертное») рабство. Сам обряд зомбирования выглядит следующим образом: бокор изготавливает специальный порошок, в состав которого входят содержащие яд тетродотоксин жабы, ящерицы и множество растений и трав (их значение скорее символическое). Однако важнее всего само проклятие бокора, порошок же играет лишь вспомогательную роль: «Механизм проклятья приводит в действие воображение того, кто верит в его силу». Все гаитяне знакомы с легендами о зомби, поэтому, когда колдун проклинает свою жертву, подкрепленный токсинами страх приводит ее в состояние симпатоадреналового криза, или, проще говоря, сильнейшей паники, отчего у несчастного резко падает давление, что может привести даже к фатальному исходу. Затем порошок распыляется в лицо жертве либо наносится в форме креста на порог его дома (яд проникает через кожу ступней). Отравленного таким образом мучают удушье, головокружение, рвотные позывы и множество иных симптомов, в лучшем случае доводящих его до бессознательного состояния. При отравлении тетродотоксином, утверждает Дэвис, замедляется пульс и исчезают внешние признаки жизни. Полумертвеца, который все еще обладает зрением и способностью мыслить, но не может пошевелить и пальцем, под завывания его родственников кладут в гроб. Через три дня вудуистские колдуны раскапывают могилу: если человек все еще жив, то его тщательно связывают, избивают и отпускают на волю, и после этого обряд зомбирования считается завершенным. Получается, зомби — не просто персонажи местной мифологии, но вполне реальный общественный и культурный феномен.
После отравления Клервиус Нарцисс обратился к местным знахарям, но те не смогли ему ничем помочь. Тогда он отправился к дипломированным докторам, которые в итоге зафиксировали его смерть, хотя Нарцисс, по его собственным словам, пребывал в полном сознании и прекрасно понимал, что его ожидает; ему казалось, будто он парит над собственным телом (одна из наиболее распространенных форм т. н. околосмертных переживаний).
Уэйд Дэвис считает главным ингредиентом зомбирующего зелья все тот же тетродотоксин, однако ученые, проводившие опыты с этим ядом, уверяют, что перечисленных автором книги симптомов в действительности не существует. Это первое, из-за чего научное сообщество сочло «Змея и радугу» фальшивкой, напичканной ложными сведениями о гаитянских ядах. Второе же — этический момент: дело в том, что Дэвис заказал у местного колдуна Марселя Пьера зелье, превращающее человека в зомби, а для его приготовления пришлось эксгумировать недавно захороненный труп ребенка (без кусочка человеческого черепа никакого зомби-порошка не получится). Разумеется, все это не могло не бросить тень на молодого ученого, который в погоне за сенсационностью пренебрегал слишком многим.
Сложно сказать, для чего он решил взбесить множество добропорядочных антропологов, но очевидно, что пренебрежение научностью пошло на пользу художественности «Змея и радуги», а лихой задор книги с избытком окупил сомнительность ее фактического материала. Кстати, не исключено, что в русскоязычной версии это даже более заметно, чем в исходнике: у нас есть все основания полагать, что перевод Георгия Осипова превосходит оригинал в литературном отношении (и никак не меньше оснований считать осиповские переводы крупными произведениями отечественной литературы).
Конечно, книга Дэвиса может вызвать недоумение у представителей самых разных дисциплин, и в том числе у историков, о чем тоже стоит сказать пару слов под конец рецензии. В 1659–1803 годах остров Гаити был французской колонией Сан-Доминго, причем весьма доходной («...за один только 1789-й для экспорта хлопка, индиго, кофе, кожи, табака и сахара потребовалось 4000 судов»). В 1791-м невольники восстали против господ; борьба затянулась на долгие годы, в 1801-м Наполеон наконец отправил на мятежный остров целый экспедиционный корпус для подавления восстания, однако в 1803-м французы, ряды которых изрядно поредели, вынуждены были уплыть почти ни с чем.
Но как вчерашним невольникам удалось поднять первое антиколониальное восстание, увенчавшееся успехом, и одолеть самую мощную европейскую державу той эпохи? Историки, говорит Дэвис, обычно объясняют это либо эпидемией желтой лихорадки, уничтожившей значительную часть французской армии, либо тем, что «фанатичные и обезумевшие орды черных дикарей, нечувствительных к боли, попросту завалили трупами цивилизованных европейцев, действовавших по правилам военной науки», но оба эти объяснения по мнению автора книги неверные. Настоящий источник гаитянской мощи следует искать в формировавшихся десятилетиями тайных обществах, которые организовывали беглые рабы с африканскими корнями: они практиковали вудуизм, вели партизанский образ жизни, совершали набеги на плантации, а когда тайная повстанческая сеть достаточно расширилась и окрепла, их колдуны начали массово травить колониалистов своими жуткими ядами... Поэтому, утверждает Дэвис, «в угаре ритуалов вуду искры свободы разлетались по всему острову», поэтому «вуду вдохновило восстание гаитян». Кстати, те самые тайные общества в измененном виде дожили до наших дней, и автору книги, конечно же, удалось вынюхать самые темные секреты заговорщиков-вудуистов:
«На основе собственных изысканий я убедился, что некоторые необходимые для этой процедуры [для обращения в зомби] вещества находятся под контролем тайных сообществ, <...> чье тайное знание теряется в гностических глубинах Черного континента».
Пускай для традиционного историка свободолюбивая революционность вудуистских колдунов-зомбификаторов значит не больше, чем описанные Дэвисом симптомы отравления тетродотоксином для традиционного антрополога, но зато не исключено, что ее оценят по достоинству представители пост- и деколониальных исследований.