Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.
Эдвард Уилсон. Планета муравьев. М.: Альпина нон-фикшн, 2022. Перевод с английского Ирины Евстигнеевой. Содержание
Книга «Планета муравьев», изданная в 2020 году, за год до смерти Уилсона в возрасте 92 лет, подытожила его почти 80-летний опыт исследования этих насекомых. Написавший более 30 научных трудов и свыше 400 статей и занимавший должность профессора и куратора отдела насекомых в Гарвардском университете Уилсон не претендовал на то, чтобы предложить читателю всестороннее исследование поведения муравьев. Этой небольшой книге гораздо больше подходило ее оригинальное название Tales from the Ant World («Истории из муравьиного мира»), поскольку она представляет собой собрание коротких и ярких очерков о самых необычных представителях муравьиного царства и встречах автора с ними.
Вот поступивший на первый курс Университета Алабамы Уилсон аккуратно собирает в полостях трухлявых сосновых стволов муравьев-кочевников и транспортирует их в лабораторию для дальнейшего изучения. Вот, повинуясь внезапному безрассудному импульсу, прямо во время записи телепередачи «Повелитель муравьев» он засовывает руку в гнездо огненных муравьев, чтобы продемонстрировать зрителю, насколько внезапна их атака и болезненен укус. Вот исследует под микроскопом не превышающие величиной пылинку эндокринные железы муравьев, чтобы научиться экстрагировать жидкости, при помощи которых насекомые общаются друг с другом.
Во введении к своей книге Эдвард Уилсон пишет, что если бы Homo sapiens не появился на просторах африканских саванн, то инопланетяне, которые рано или поздно высадятся на Землю, закономерно назвали бы ее «планетой муравьев». Впрочем, муравьи и сейчас могут поспорить с людьми о том, кто из них на самом деле является доминирующим на планете видом.
Начнем с того, что муравьи в сотню раз древнее людей: они появились порядка 150 миллионов лет назад и уже к концу эпохи рептилий (то есть около 100 миллионов лет назад) диверсифицировались во множество видов с самыми разными особенностями. Затем отметим, что они куда более многочисленны: на 7,5 миллиарда человек приходится порядка 10 квадриллионов (1016) муравьев. Если положить всех людей и муравьев мира (чей вес составляет от 1 до 10 миллиграмм, то есть одну миллионную от веса человека) на две чаши исполинских весов, то мы увидим, что они замрут в примерном равновесии. Наконец, признаем, что вклад муравьев в поддержание стабильности практически всех наземных экосистем планеты невозможно переоценить, и в своей весовой категории они являются самыми эффективными хищниками.
«В огромном муравьином царстве на нашей планете есть муравьи, которые умеют бегать под водой и собирать тела утонувших насекомых; древесные муравьи, умеющие перепрыгивать с ветки на ветку в пологе леса, планируя в воздухе, как белки-летяги; муравьи-охотники с жвалами-капканами, захлопывающимися с рекордной для животного мира скоростью; муравьи-фуражиры в тропических дождевых лесах, которые находят путь домой по узору лиственного полога над ними; семьи муравьев-рабовладельцев, которые берут в плен особей из других семей и используют их как рабов; солдаты-камикадзе, взрывающие собственные тела путем сжатия мышц брюшка; самки — социальные паразиты, которые свергают самок хозяйских семей; самки-гиперпаразиты, которые порабощают или убивают самок-паразитов; крошечные паразитические самки, ездящие на спинах самок-хозяек; суперколонии, состоящие из множества объединенных семей и занимающие территории в десятки километров; муравьи-листорезы, которые питаются грибами, выращенными на пережеванных листьях, и многие другие удивительные виды этих общественных насекомых», — пишет Уилсон.
Муравьи с их общественной жизнью, разделением труда и любовью к строительству циклопических «мегаполисов» нередко напоминают человечеству его само. Муравьи, голые землекопы, «бумажные» осы, термиты, некоторые жуки-короеды и креветки, а также с определенной натяжкой люди (всего не более 20 таксонов из существующих на планете Земля) являются, по определению Уилсона, эусоциальными животными. Это значит, что часть особей в группе этих животных не размножается, однако участвует в заботе о чужом потомстве. Эусоциальные виды характеризуются высочайшим коллективизмом и альтруизмом и жестким разделением труда. Феномен эусоциальности, которую Уилсон считает во многом ответственной за эволюционный успех человечества, разбирается в его одноименной книге, выпущенной в 2020 году издательством «Альпина нон-фикшн».
При этом, как пишет Уилсон, в мире муравьев нет фактически ничего, что мы могли бы взять в качестве образца для морального совершенствования. Они явно зашли чересчур далеко в своем гендерном разделении. Все муравьи, за которыми мы наблюдаем в повседневной жизни (рабочие, солдаты, разведчики) — женского пола, в то время как самцы этого вида — жалкие существа с крошечным мозгом и гигантскими гениталиями. Их единственное предназначение заключается в том, чтобы вылететь из гнезда и оплодотворить самок из других семей (называемых в популярной литературе «царицами») в брачный период.
Еще более сомнительное качество муравьев — это их невероятная воинственность. Нигде больше в живой природе представители одного вида не уничтожают собственных сородичей с такой беспощадной жестокостью, как в царстве муравьев. Побоища между разными муравьиными семьями, как пишет Уилсон, «затмевают собой битвы при Ватерлоо и Геттисберге». Аналогичное истребление слабейших допускается и внутри одной семьи: многие виды муравьев пожирают своих мертвых и искалеченных сородичей, а на войну с другим муравейником, в отличие от людей, отправляющих на убой юношей, здесь принято посылать самых старых членов сообщества.
Еще одно отличие муравьев от нас заключается в том, что они ориентируются в пространстве преимущественно посредством обоняния и осязания. Человеческая ограниченность зрением и слухом является аномалией для животных, и мы с трудом можем представить себе тот насыщенный запахами мир, в котором обитает порядка 10 миллионов видов иных земных существ. Однако даже по меркам этого мира муравьи представляют собой подлинных виртуозов химической коммуникации.
Они используют феромоны, чтобы предупредить сородичей об опасности, и оставляют химический след, дабы привести их к источнику вкусной пищи. С помощью феромонов муравьи отличают члена своей семьи от «засланного» в гнездо чужака. Для каждого муравья его запах, представляющий собой уникальную смесь маслянистых веществ, является альтернативой человеческому лицу или военной униформе со знаками различия. По нему остальные муравьи с первого «нюха» могут определить не только, не является ли он враждебным пришельцем, но и пол, касту, примерный возраст и текущую рабочую задачу своего собрата. Большая часть этой информации, несмотря на весьма скромные возможности муравьиного мозга, обрабатывается за считаные секунды и с безошибочной точностью.
Распознавая сигналы, посредством которых коммуницируют эти насекомые, ученые поняли, как можно «разговаривать» с муравьями, подавая им команды при помощи комбинаций химических веществ. Эдвард Уилсон чрезвычайно гордится тем, что он стал одним из первых исследователей, взломавших «Розеттский камень» муравьиного языка.
Среди 15 000 известных ученым видов муравьев существует поистине вавилонское смешение разных диалектов. В среднем рабочий-муравей одного вида умеет использовать от 10 до 20 «слов». При этом иногда муравьи разных видов могут понимать язык друг друга, что предоставляет возможность для социального паразитизма. Так, например, муравьи из вида Camponotus apicalis внедряются в систему продовольственного снабжения муравьев-ацтеков и крадут у них еду.
Уилсону удалось установить, что за выработку муравьиного феромона ответственна дюфурова железа, проток которой открывается в основании жала у многих видов муравьев и ос. Раздавив дюфурову железу заостренным кончиком палочки-аппликатора и нарисовав ею искусственный след от входа в гнездо, Уилсон добился поистине грандиозного эффекта: «Муравьи хлынули из гнезда, как толпа людей из переполненного здания при сигнале пожарной тревоги, и принялись бегать туда и обратно по прочерченной мной линии».
Дюфурова железа может выделять сразу несколько видов феромонов, и, варьируя их количество и сочетания, муравей передает своим собратьям разные сообщения: например, «на помощь» или «иди за мной».
Автор «Планеты муравьев» также рассказывает читателю, как воинственные членистоногие из рода Megaponera analis (туземцы называют их матабеле — в честь воинственного племени «длинных щитов» из западного Зимбабве) штурмуют термитники в Мозамбике. Сооружения термитов напоминают муравейники, однако превосходят их размером, разрастаясь до поистине грандиозных масштабов. Зрелая семья, основанная всего одной парой из самца и самки, может достигать 2 миллионов особей, а их гнездо, внутри которого термиты выращивают съедобные грибы на субстрате из пережеванной растительности, вырастает до размеров городского автобуса. На таких термитниках появляются кустарники или даже деревья и гнездятся птицы. Они защищены от хищников прочной стеной из особым образом обработанной почвы, а если злоумышленник все же решит сквозь нее прорваться, его встретят отряды термитов-солдат с остроконечными жвалами.
Тем не менее и на такую добычу находятся охотники. Когда разведчики муравьев-матабеле обнаруживают термитник неподалеку от своего жилья, их семья выстраивается в колонну и следует к нему марш-броском, а дальше происходит то, что Уилсон называет «одним из самых драматических зрелищ в дикой природе Африки». Матабеле сплошной волной врываются в термитник, убивая солдат и рабочих, а затем уносят с собой в качестве провизии их трупы, причем один муравей может держать в жвалах до десяти термитов.
Уилсон выводит на сцену самых быстрых муравьев в мире — самок рода Ocymyrmex (стремительных муравьев) с телосложением гонщика и движениями, за которыми трудно даже уследить взглядом, — и самых медленных (а также самых грязных, что, как выяснилось, взаимосвязано) южноамериканских Basicerotini. Их выживание зависит не от скорости, а от камуфляжа и умения слиться с заплесневелой опавшей листвой. Если рядом с муравьем Basicerotini упадет ветка или шевельнется лист, он может замереть почти на минуту. За добычей Basicerotini, как нетрудно догадаться, в отличие от большинства представителей своего вида, предпочитают охотиться из засады. Их тела покрыты закрученными перьевидными волосками, которые превосходно собирают пыль и другой мелкий мусор — и превращают муравья в ходячую помойку.
Ареал обитания муравьев простирается до самого приполярного круга. Уилсон находил муравьиные семьи на склонах горы Вашингтон, известной своей переменчивой погодой на протяжении года и арктическими температурами с ураганными ветрами зимой.
Долгое время для мирмекологов представляло загадку, существуют ли муравьи, обитающие исключительно в пещерах. Дело в том, что биологи разделяют пещерные виды животных на троглофилов и троглобионтов. В то время как первые (например, летучие мыши) проводят в пещерах лишь часть жизни, троглобионты безвылазно обитают под землей. Вплоть до начала ХХI века все подземные виды муравьев, которых находили мирмекологи, на поверку оказывались троглофилами. Затем наконец исследовательские группы в Азии обнаружили двух кандидатов в подлинные троглобионты в Лаосе и на острове Окинава. Изменения в их строении — длинные тонкие тела и конечности, маленькие глазки и отсутствие пигментации — типичны для пещерных жителей.
«Высочайшие горные вершины, свободная ото льда приполярная тундра и пещеры — таковы на сегодняшний день фронтиры не освоенных муравьями земель. Спустя 150 млн лет эволюции эти насекомые начали заселять подземный мир. Экспансия продолжается», — резюмирует Уилсон.
В начале «Планеты муравьев» Уилсон сравнивает свою книгу с приключенческим романом из мира мирмекологии, так что, если у вас есть родственник, мечтающий о карьере натуралиста, вы без лишних раздумий можете выбирать эту книгу ему в качестве подарка. Уилсон и сам пишет, что ему особенно радостно от мыслей о том, как «Планета муравьев» попадет в руки юношей от 10 лет и старше.
Хорошо изученные с точки зрения их естественной истории и биологии таксоны муравьев до сих пор составляют лишь крошечную долю от их общего числа в 15 000 видов. Еще тысячи видов по сей день остаются неизвестными науке (сам Уилсон за свою долгую жизнь сумел открыть и описать более 300). Помимо муравьев, как пишет Уилсон, существует и «миллион с лишним видов насекомых, пауков и других членистоногих, которые также ждут своих исследователей». Это значит, что энтомологам будущего все еще предстоит множество интересной работы.