Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.
Брайан Фейган. Малый ледниковый период. Как климат изменил историю, 1300–1850. М.: Бомбора, 2022. Перевод с английского Анны Ефимовой. Содержание
Каждый знает про глобальное потепление, но обычно это знание оказывается упрощенным: сто лет назад климат был стабильным, но с развитием технологий и загрязнением природы температура стала повышаться и теперь угрожает нам пожарами, потопами и засухой.
Разумеется, подлинная картина изменений климата гораздо сложнее, но получить о ней адекватное представление непросто: популярных книг о климате мало, а из тех, что есть, большинство посвящено эксплуатации страхов о глобальном потеплении.
«Малый ледниковый период» — приятное исключение. Здесь климатические изменения рассматриваются с неожиданного ракурса и поэтому притягивают внимание. Посвящена эта книга глобальному климатическому хаосу, который продолжался более пяти столетий и захватил конец Средневековья и почти все Новое время. Этот природный хаос оказался отличным зеркалом, воспользовавшись которым, можно более полноценно разглядеть и понять глобальное потепление.
У книги две задачи и два достоинства. Первая задача и первое достоинство — просветительские. Ее автор сумел показать капризный характер климата, который в исторической перспективе не бывает стабильным и постоянно меняется.
Всего двенадцать тысяч лет назад закончилось Великое оледенение, когда по тундростепям на месте Москвы или Нью-Йорка вышагивали мамонты и шерстистые носороги. Потом холода и стужа резко сошли на нет, ледники растаяли, и начался отрезок с теплой и комфортной погодой. Климат стал похож на современный, хотя это очень упрощенная картина, примерно как «средняя температура по больнице». На протяжении этих двенадцати тысячелетий условного потепления должны были происходить многочисленные, в том числе серьезные, климатические колебания, занимающие несколько сотен лет. Пока мы не можем их уловить и изучить, за исключением одного: так называемого Малого ледникового периода, который начался около 1300 года и продолжался примерно до 1850-х годов.
Чтобы собрать сведения о нем, ученые пускали в дело самые разные средства. Ледяные керны из Антарктиды и перуанских Анд, крупные сталагмиты, по которым можно изучать изотопы кислорода и узнавать температуру воздуха и количество осадков. Были проанализированы летописи и монастырские книги с записями о молебнах с просьбами послать или, наоборот, прекратить дожди. Были изучены годичные кольца древних дубов и корабельные журналы с указанием областей, где в морях начинаются льды.
«Историки климата — находчивые исследователи», — шутит автор. Материалов по этому вопросу было набрано достаточно, и сегодня Малый ледниковый период изучен вдоль и поперек насколько это возможно. Надо сразу сказать, что его устоявшееся название не вполне корректное и, пожалуй, вводит в заблуждение. Это был отрезок не глобального похолодания, а погодного хаоса, когда часто случались экстраординарные события: суровые зимы, сильные шторма, очень долгие дожди, периоды засухи и, как пишет Фейган, «летнего зноя, испепелявшего покрытые мерцающей дымкой пшеничные поля».
Малый ледниковый период — это время не падения температуры и не обширных ледников, а эпоха с непредсказуемым климатом. Глобальная погодная рулетка, которая, кажется, во многом подстегнула развитие европейской цивилизации.
Вопроса климатического детерминизма автор старательно избегает, хотя вполне уверенно утверждает, что климат в той или иной степени неизбежно оказывал влияние на историю человечества — хотя бы потому, что климатические катастрофы вызывали эпидемии и голод, которые меняли политику и приводили к бунтам и революциям.
Причины наступления Малого ледникового периода и в целом климатических изменений прошлого остаются загадочными. Может, дело в сложных взаимодействиях атмосферы и океана, в перепадах атмосферного давления, а может, в солнечных циклах. Кроме того, во многом климат связан с мощными извержениями вулканов. Как бы там ни было, Фейган в своей книге не углубляется в споры климатологов. Факт в том, что причины не понятны, а следствия очевидны: холода, засухи, ураганы, ливни и прочие погодные аномалии стали обычным делом на пять с половиной столетий. Как бы парадоксально это ни звучало, аномалии стали нормальной ситуацией. Автор сумел продемонстрировать читателю изменчивый характер климата — в этом и заключалась первая глобальная задача книги.
Второй же задачей было продемонстрировать ограниченность человеческой памяти.
Малому ледниковому периоду предшествовали как минимум триста лет средневекового климатического оптимума (900–1200): погода в то время была стабильной, теплой и предсказуемой. В Гренландии основали большие поселения, в Англии делали вина, которые ценились аристократами. Дожди шли регулярно, и многие ныне обмелевшие реки стали судоходными. Над некоторыми ручьями в Сицилии возвышаются длинные мосты, например, в Палермо. Их построили 900 лет назад, когда реки были гораздо полноводнее.
Но в 1315 году погода «сломалась». Резко и мощно. Начался небывалый ливень — первая ласточка климатического хаоса. Дождь зарядил в мае и шел все лето. Поля превратились в озера, хижины промокли насквозь. Начался голод. В 1316 году дожди продолжились с самой весны и не дали посеять зерно во многих регионах. В народе заговорили о новом всемирном потопе, голод приобрел грандиозный размах, грабежи с насилием стали в Европе обычным делом.
Но грандиозный Великий дождь и Великий голод быстро исчез из памяти людей. То же произошло и со многими другими трагедиями. В 1322 году была морозная зима — тысячи людей в Европе погибли от голода и болезней. В январе 1362 года на северную Европу обрушился чудовищный ураган, который вызвал Великое затопление. Только в одной Дании шестьдесят приходов были «поглощены соленым морем», а всего трагедия унесла по меньшей мере 25 тысяч человеческих жизней, а может, больше — точных подсчетов никто не вел. В ноябре 1570 года Европу потряс другой мощный ураган, который тоже принес с собой потоп, прозванный Наводнением Всех святых. Соленые воды ворвались в Амстердам, Дордрехт и другие города ночью, утопив по меньшей мере 100 тысяч человек. Можно вспомнить и зиму 1607 года, когда от лютых морозов в Англии с грохотом раскалывались стволы деревьев, и много чего еще. Таких грандиозных природных трагедий в книге упоминается с дюжину. Каждая из них имела небывалый размах, но все они известны разве что специалисту по европейской истории Средних Веков и Нового Времени.
«Шок от экстремальных погодных явлений проходит довольно быстро. Многие жители Нью-Йорка до сих пор живо помнят аномальную жару лета 1999 года — но и она скоро исчезнет из коллективной памяти, как исчезла Великая метель 1888 года, из-за которой сотни людей застряли на Центральном вокзале Нью-Йорка и десятки умерли от переохлаждения в глубоких заносах», — пишет автор.
Катастрофы слишком быстро забываются — такова еще одна важная мысль книги. И сама книга вышла бы прекрасной, если бы у автора получилось воплотить свои замыслы на достойном уровне. Увы, тема оказалась ему не по плечу. Фейган не сумел с ней совладать и без особого разбора вывалил на читателя такие груды сведений, что в них быстро тонешь. Мозаика из отступлений, дополнений, уточнений никак не складывается в единое полотно. Самое печальное — любовь автора к перечислению дат, причем с постоянными скачками лет на 100–200 туда и обратно. Вот рассказ про мореплавателей-норвежцев XI века, а вот спустя страницу автор рассказывает, как сам плавал в морях, затем идет краткая история викингов начиная с седьмого века, потом немного про ирландских монахов и про динамику ледяного покрова в Исландии в XX веке, затем о похолодании 1350–1380 годов, тут же цитата из источника 1580 про лед вокруг Исландии, еще про очень холодную зиму 1695 года и не очень холодную 1967 года и так далее. Все отступления спрессованы буквально на шести страницах, после которых автор возвращается к рассказу про мореплавателей-норвежцев, оставляя читателя в изрядном недоумении.
Таких отступлений и метаний слишком много. Пяток страниц про устройство рыболовных судов. Чуть не целая глава про унавоживание полей и «знаменитый норфолкский четырехпольный севооборот». Четыре страницы про историю картофеля. Эти истории кажутся в высшей степени случайными: за деревьями автор перестает видеть лес. А еще точнее, перестает показывать лес читателю и с ненужным вниманием рассказывает о том или другом дереве. Тема климата и погодных аномалий местами совершенно теряется в необозримых подробностях о ловле какой-нибудь трески. И это обидно, потому что тема книги важна и интересна. Заинтересованному читателю придется смириться с неразборчивым любопытством автора, который постоянно отвлекается и перебивает сам себя.
Главный итог книги заслуживает особого внимания. Проследив за изменениями климата в недавнем прошлом, Фейган, наконец, подходит к глобальному потеплению, которое тоже чревато экстремальными погодными явлениями. И ничего страшного автор в этих изменениях не видит. По его мнению, к потеплению человечество приспособится точно так же, как приспосабливалось к Малому ледниковому периоду или к более древнему Великому оледенению. Конечно, цена будет велика, но человечество справится.
И тут остается уповать только на то, что и все грядущие глобальные трагедии и катастрофы (а их будет немало) быстро сотрутся из памяти поколений, как и все прежние.