Биография группы «НОМ», написанная ее основателем, роман Герарде Реве об отношениях взрослого мужчины и плюшевого медведя, переосмысление капитализма в застенках Гарварда, памфлет Януша Корчака об идеальной школе будущего и антология русского христианского национализма. Эдуард Лукоянов — о самых интересных, на его взгляд, новинках недели.

Андрей Кагадеев. НОМ. Хроники драматического идиотизма. М.: Вездец, 2021. Содержание

Группа «НОМ» — один из немногих отечественных проектов, который может похвастаться тем, что выпускает продукцию в прямом смысле слова для всех. Русский ответ группе The Residents в равной степени понятен и вчерашним панкам, и пьющей интеллигенции, и рядовым обитателям рабочих поселков, а клипы «Неформального Объединения Молодежи» в свое время с удовольствием показывали в прайм-тайм на MTV. Залог их успеха — в синтезе нарочитого дилетантства и брутального карнавала, в котором одни увидят соответствующую духу времени эстетику безобразного, а другие — по-настоящему народный театр Петрушки, противостоящий культурному мейнстриму с федеральных каналов.

Тем удивительнее, что в биографии «Неформального объединения», написанной ее основателем Андреем Кагадеевым, особо нет и следа от веселой и по-хорошему злой атмосферы их звуковых и кинематографических шоу. Зато есть несколько меланхоличные воспоминания, одновременно едкая и аккуратная ирония, будто подсмотренная у Стивена Фрая, множество технических деталей, вставки с номовскими либретто и открывающая книгу фотография автора в советского кроя пиджаке и с явно шокированным котом на руках. В общем, для ценителей группы эта книга, безусловно, прекрасная возможность задушевной беседы с ее идеологическим лидером, а для постороннего человека она окажется даже чересчур уютной.

Мы, например, были несколько удивлены тем, что Кагадеев откровенно презрительно отзывается о вокально-инструментальных ансамблях «Самоцветы», «Добры молодцы», «Пламя», «Веселые ребята», «Лейся, песня», «Здравствуй, песня», «Синяя птица» и прочих исполнителях «одинаковой уныло-бодрой хрени», предпочитая им пинкфлойдовскую пластинку Animals. Здесь от Кагадеева почему-то ускользает трансгрессивное измерение официальной советской рок-сцены. Ну какой еще Роджер Уотерс, когда есть Александр Барыкин?

«Зачем люди сбиваются в группы? Сие понятно не всегда. Уголовники, подобно зверям, образуют стаи, чтобы ловчее было защищаться, нападать, убивать и хоронить украденное. В случае с музыкантами и художниками — пес его знает, чужая душа — потемки. Все меньше общих интересов и взглядов оставалось у меня с коллегами, но „Неформальное Объединение” нас еще формально объединяло в глазах зрителей и лиц, вовлеченных в организацию выступлений группы „НОМ”. <...> Больше мы уже не встречались, чтобы что-то сочинять совместно. А Серега в то время мог утром выйти, скажем, в магазин, а через неделю объявиться пьяным в Москве — то есть жил своей отдельной увлекательной жизнью.

В предлагаемых обстоятельствах на репетициях мы стали использовать старую добрую драм-машинку Latin percussion желтого цвета как временный заменитель живых барабанов. Стали вырисовываться контуры новых произведений: „Родная сторона”, „Озорные чудаки”, „Птицы”, „Magic mushrooms”, и „Черные лапки”. Последнее было данью кейвовским „Murder ballads” — стишок-страшилку я сочинил для развлечения дочери, имея в виду черные лапки нашего кота Камыша. Туристу предлагался широкий выбор персонажей и вокальных вариаций от провинциального хохляцкого фальцета до зловещего крунерства. При полном отсутствии у него слуха и голоса это создавало необычный комический эффект. Иван Турист таким образом выходил из тени на авансцену».

Герард Реве. Родители беспокоятся. Тверь: Kolonna Publications, 2021. Перевод с нидерландского Ольги Гришиной

Недавно мы зачем-то задумались о том, кто представлял Нидерланды в литературе XX века, и с сожалением поняли, что все наши познания об относительно современных писателях страны тюльпанов и нестабильных футбольных успехов ограничиваются колонновским собранием Герарда Реве, Артуром Жапином, несколькими детскими книжками да томиком стихов пролетарских поэтов, однажды найденный нами возле мужского туалета в Литинституте. В общем, если бы не издатель Дмитрий Волчек, вот уже долгие годы неутомимо знакомящий русского читателя с наследием Реве, о нидерландской литературе XX века мы бы знали ровным счетом ничего.

Поэт Хуго Трегер состоит в абьюзивных отношениях с плюшевым медведем, фантазирует об отрезании головы прекрасного юноши, без особого успеха борется с алкоголизмом, с еще меньшим успехом пытается сочинить главную песню своей жизни, которая пронзит сердца сразу всех народов, и мучается от любви к студенту с христианским именем Единорог. Его и без того нелегкую жизнь осложняют более чем запутанные отношения с церковью, всплывающие по любому поводу угрызения совести и католические мальчики в коротеньких штанишках. В общем, все как всегда у Герарда Реве. И, как всегда, трудно понять, где писатель надевает маску проповедника, где ее снимает, а где искренне беспокоится о спасении наших заблудших душ.

Роман «Родители беспокоятся» принадлежит позднему этапу творчестве Герарда Реве, проделавшему головокружительную карьеру от неприкаянного скандалиста до безусловного классика нидерландской литературы XX века. Наверное, и читать его стоит как нежную шутку благоухающего мэтра, а не как попытку разворошить гнездо чьих-то чувств. Хотя кто его знает. Определенно сказать можно одно — чувственной и обыкновенно вызывающей неловкость прозы на свете много, а Реве у нас один и второму не быть.

«„Я могу писать все, что хочу”, — подумал Трегер, проснувшись».

Ребекка Хендерсон. Капитализм в огне. Как сделать эффективную экономическую систему человечной. М.: БФ «Нужная помощь», 2021. Перевод с английского Василия Горохова. Содержание

Взяв в руки книгу с кумачовой обложкой, на которой написано «Капитализм в огне», испытываешь самые теплые чувства, вспоминая советские брошюрки об ужасах жизни в буржуазных капстранах или забастовочном движении шахтеров Родезии. К сожалению, в оригинале книга называется Reimagining Capitalism In A World On Fire, то есть огнем охвачен не капитализм, а некий будто бы внешний по отношению к нему мир, а потушить этот пожар можно только через спасительное переосмысление все того же капитализма.

Написала ее профессор Гарварда, экономист Ребекка Хендерсон, читающая в одном из самых престижных университетов США курс, который так и называется «Переосмысление капитализма». Собственно, переосмысление капитализма, если следовать автору, начинается с осознания того, что он бывает хорошим и плохим.

Хороший капитализм — это, например, компания братьев Кэдбери, с XIX века производящая этичный шоколад. А плохой капитализм — это тот, который не заботится об окружающей среде и правах рабочих (то есть, между нами, практически весь крупный бизнес, кроме шоколадной фабрики братьев Кэдбери).

Немаловажную роль в спасении планеты профессор Хендерсон видит в том, чтобы эксклюзивные деспотические режимы стали инклюзивными, демократичными, прозрачными, гарантирующими свободу прессы и независимость судов. «Свободное государство = свободный рынок» — таков ударный тезис этого труда, будто написанного генератором заявок на получение стипендии от Альберта Гора.

Ознакомиться с этой книгой все равно стоит хотя бы для того, чтобы понять, как устроена логика тех, кто не понимает вроде бы очевидного: современное устройство мировой экономики уже дошло до того состояния, когда не способно отвечать на мало-мальски серьезные вызовы, а его мягкое реформирование — это скорее продление агонии перед окончательным коллапсом, который, как говорят эсхатологи, наступит с пенсионным кризисом 2040 года.

«В AT&T политика, запрещающая дискриминировать сотрудников на основании сексуальной ориентации, была введена в 1975 году. IBM включила сексуальную ориентацию в глобальную политику по недискриминации в 1984 году. В 1992 году Lotus Development Corporation стала первой публичной корпорацией, давшей преимущества своим сотрудникам-геям. Четыре года спустя IBM включила в систему медицинского страхования однополые пары, а в 2013 году Walmart распространила преимущества медицинского страхования на гражданских партнеров любого пола, с которыми состоят в отношениях их сотрудники. Восемьдесят пять процентов компаний в списке Fortune 500 упоминают защиту гендерной идентичности в своей политике недискриминации: в 2002 году их было всего три процента. Шестьдесят два процента включают в медицинскую страховку трансгендеров, хотя в 2002 году таких компаний не было вовсе. В том же году появился индекс корпоративного равенства (Corporate Equality Index), призванный оценить политику крупных компаний в отношении LGBTQ. Отличную оценку получило всего тринадцать компаний из трехсот девятнадцати опрошенных. Сегодня, даже после пересмотра и ужесточения критериев, триста шестьдесят шесть предприятий из семисот восьмидесяти одного получили сто процентов. В их числе четырнадцать из двадцати, занимающих верхние строчки в рейтинге крупнейших американских компаний Fortune.

Битва еще не окончена».

Януш Корчак. Школа жизни. Фантастический рассказ. СПб.: Образовательные проекты. Перевод с польского А. Б. Содержание

В России эта книга Януша Корчака в первый и последний раз вышла в 1908 году как серия публикаций в журнале «Вестник образования». Свои радикальные по тем временам взгляды великий педагог прикрыл жанровым определением «фантастического рассказа», написанного неким экстравагантным миллиардером, открывшим экспериментальную «школу жизни».

В этой школе дети учатся не столько привычным предметам, сколько тому, как познать себя самих. Школа представляет собой современный мир в миниатюре, здесь есть даже функционирующий ломбард, призванный показать детям, что такое заработок на чужом горе и нужде. И вообще, идеальная образовательная система, по Корчаку, обязана не искусственно затягивать детство, а, наоборот, как можно скорее приучать ребенка к самостоятельности и заботе о тех, кто в ней нуждается.

На страницах «Школы жизни» автор не только знакомит читателя со своими взглядами на образование и утопическими проектами, которые впоследствии были частично реализованы в том числе и самим Корчаком в варшавском «Доме сирот», но и выписывает вердикт обществу, которое с детства приучает человека быть винтиком в коллективном механизме бесконечного угнетения. Печально, но и через сто лет после первой публикации реалии, описанные в памфлете Корчака, воспринимаются не как привет из прошлого, а как вполне узнаваемая повседневность.

«Детей знакомят с растениями и животными пяти частей света, но о том, что человеку важнее всего знать, — о самом человеке, — школа не думает вовсе. После пятнадцати лет учения ученик знает о людях лишь то, что в Европе они белые, в Азии — желтые, а в Африке — черные. Лицемерные противники нашей школы жизни противопоставляют ей образцовые английские школы, эти заводы, где за высокую плату воспитывают особую, чисто зоологическую породу людей, школы, выпускающие пронырливых торговых агентов, ловких авантюристов, путешествующих с библией под мышкой, бесстыдных ростовщиков среди слабых, невежественных и беззащитных народов. Вот совершенство, которого достигла современная школа!»

Православная церковь и русский национализм (вторая половина XIX — начало XX века). Под ред. А. А. Иванова; вступ. ст., сост., коммент. А. А. Иванова. И. В. Амбарцумова, В. В. Калиновского, А. Э. Котова, А. А. Чемакина. СПб.: Владимир Даль, 2021. Содержание

Внушительный сборник текстов, написанных церковными деятелями, которые пытались осмыслить русский национализм в контексте истории, религии и государственной политики. Антология охватывает период от времен правления Александра III, когда национализм стал официальным стержнем государственной политики, до Первой мировой войны и последовавшей за ней войны Гражданской. Особое внимание уделено материалам, опубликованным в кризисный этап русской истории, который пришелся на отрезок между революциями 1905-го и 1917 года.

Предваряет основной корпус текстов обстоятельное предисловие доктора исторических наук Андрея Александровича Иванова. На ста страницах автор объясняет, что классический национализм XIX века в России не был однородным явлением, и рассказывает историю своего рода «внутрипартийной борьбы», которая велась на консервативном фланге русской духовной и интеллектуальной жизни.

В приложении приведены статьи, написанные светскими критиками национализма в контексте христианской мысли — библеистом Д. И. Введенским, богословом Н. Н. Глубоковским, публицистом Д. В. Скрынченко и другими.

«Космополит имеет право жить там, где ему хорошо. Кстати, есть страны, где солнце хорошо светит, где много красоты в природе и искусствах, где много жизненных удобств и всякого рода возможностей прожить весело и приятно. Но увидит ли он из своего прекрасного далека страдания и недостатки, бедствия и несчастья своего народа? Едва ли увидит и едва ли придет к нему на помощь: под своды сурового неба, туда, где снега, вьюги, морозы, бури и непогоды. Он будет там, где „много свободы”, где гражданские и государственные порядки близки его сердцу.

И в самом деле, почему я должен жить у себя, при неприятных для меня условиях жизни, когда есть края лучше моих, где жить приятнее?!

У космополита-нехристианина нет ответа на этот вопрос».