Эми Стюарт. Коварные растения: белена, дурман, аконит, мандрагора и другие преступники мира флоры. М.: Альпина нон-фикшн, 2021. Перевод с английского Анны Власюк. Содержание
Ягоды безумия
В готовящейся к выходу книге американской писательницы Эми Стюарт «Коварные растения» описаны далеко не самые очевидные особенности представителей мира флоры. Почему растения «коварные»? Конечно, они таковы не сами по себе: их коварство проявляется в контексте соприкосновения с человеческим миром. С определенной долей метафоричности можно сказать, что абсолютно все человеческие страсти и пороки в той или иной степени проявляются в мире трав, цветов и деревьев, которые традиционно считались символами красоты или самой жизни со всеми ее противоречиями (вспомним дуб, повстречавшийся Андрею Болконскому в романе «Война и мир»). В книге Эми Стюарт представлены не аристократические дубы или мифологические нарциссы. Ее герои — «маргиналы», вызывающие опьянение, безумие и смерть. И если переходить к конкретным примерам, то, пожалуй, белладонну можно считать одним из самых известных героев такого рода.
«Жаркий как печка, слепой будто крот, сухой словно лист, красный как рак и бешеный как пес» — таков простой и удобный для запоминания перечень симптомов отравления атропином, содержащимся в белладонне. Название этого растения, вероятно, восходит к словосочетанию buona donna: так в Средневековье называли ведьм-врачевательниц, которые лечили больных таинственными зельями. Впрочем, существует и другая версия происхождения названия, которое переводится как «прекрасная женщина»: в старину итальянские дамы закапывали настойку из белладонны в глаза для расширения зрачков, что в те времена считалось очень красивым.
Как отмечает автор, отличительная черта растения — его соблазнительные черные ягоды, каждый год становящиеся причиной многих смертей и отравлений. В книге описано несколько подобных случаев. Например, каждую осень в одну из американских больниц поступала женщина в состоянии психоза, сопровождающегося галлюцинациями, бредом и головными болями, причину которых врачам никак не удавалось установить. Удивительно было и то, что спустя несколько дней все симптомы проходили как будто сами собой. В конце концов дочь женщины принесла в больницу горсть ягод с куста белладонны, который рос у их дома, и выяснилось, что каждую осень пациентка лакомилась ими, но каждый раз не «добирала» до смертельной дозы.
Пироманы и похитители воды
Белладонна — пример преступницы, которая действует «точечно», то есть вредит только людям, непосредственно вкусившим ее плоды. Однако существуют растения гораздо более коварные — они могут быть не ядовиты сами по себе, но это не мешает им устраивать настоящие глобальные катаклизмы. Таков, например, водяной гиацинт. Как отмечает Стюарт, его достаточно легко опознать: у него изумительные лиловые цветки с шестью лепестками, на одном из которых расположено характерное желтое пятно. Он произрастает в водоемах, а длина его побегов достигает одного метра в длину. С точки зрения составителей книги рекордов Гиннесса, этот гиацинт более чем достоин звания «самого вредного водного сорняка в мире». Дело в том, что он покрывает поверхность воды плотным слоем, затрудняющим передвижение даже крупных судов. Образуются целые острова, состоящие из водяного гиацинта, и на таких островах царит идеальная среда для развития других водных растений. Кроме того, водяной гиацинт чрезвычайно плодовит: каждые две недели его популяция удваивается. В своей книге Эми Стюарт собирает на это растение настоящее криминальное досье. Вот далеко не полный перечень его преступлений:
«Удушение водоемов. Эйхорния быстро захватывает озера, пруды и реки, замедляя течение воды и поглощая кислород, что приводит к гибели других водных обитателей.
Засорение гидроэлектростанций. Буйные заросли водяного гиацинта могут остановить работу ГЭС или плотины, оставив без электричества тысячи ничего не подозревающих домовладельцев.
Отъем пищи у населения. В некоторых частях Африки рыбаки отмечали, что из-за водяного гиацинта их улов снизился вдвое. Жители Папуа — Новой Гвинеи не могли ловить рыбу и добираться до своих ферм или за покупками, потому что у них на пути стояла эта плавучая преграда.
Кража воды. Некоторые регионы Африки испытывают дефицит чистой питьевой воды, потому что ее высасывает ненасытная „зеленая чума“».
Ученые работают над решением «проблемы гиацинта», но пока все попытки нахождения конструктивного универсального решения тщетны. Например, использование насекомых для борьбы с гиацинтом может добавить в экосистему еще одного головореза.
Однако вернемся к книге Эми Стюарт. Любопытно, что в мире описанных в книге «криминальных» растений есть не только знаменитые преступники, как упомянутые выше белладонна или водяной гиацинт, но и целые классы растений, отмеченных определенными преступными наклонностями. Стюарт выделяет три таких класса — пироманы, вонючки и «просто мерзкие». Так, растения-пироманы, как ясно из их названия, питают склонность к поджигательству — например, они пользуются огнем, чтобы расчистить путь для своего потомства и избавиться от конкурентов. А некоторым растениям мощный пожар нужен для прорастания семян. Разумеется, речь идет не о «сознательном использовании» огня, а о том, что пожары тем или иным образом благоприятствуют жизни и распространению растений, но легче от этого никому не становится. Как отмечает автор, в американских городах, расположенных в подверженных засухе районах, даже публикуют списки легковоспламеняющихся растений, соседства с которыми нужно избегать. Вот некоторые участники этого списка:
«Ясенец белый (Dictamnus albus) — цветущее многолетнее растение родом из Европы и некоторых частей Африки и Ближнего Востока. В жаркую летнюю ночь ясенец производит так много эфирного масла, что, если поднести зажженную спичку, он моментально вспыхнет.
Эвкалиптовые деревья (Eucalyptus spp.) — выходцы из Австралии, натурализовавшиеся в том числе в Калифорнии. Летучие эфирные масла эвкалиптов способствовали распространению смертоносного Оклендского пожара (1991), в результате которого погибли двадцать пять человек и были разрушены тысячи домов.
Пампасная трава (Cortaderia selloana) — уроженка Южной Америки, снискавшая дурную славу инвазивного растения Запада США. Стебли с колосьями пампасной травы могут достигать трех метров в высоту и производить столько сухого хвороста, что их заросли способны усиливать и менять направление пожаров».
Священный экстаз и предсмертная агония
Конечно, если уж говорить о «преступных» растениях, нельзя не упомянуть о тех, использование которых тесно связано с различными криминализованными сферами человеческой жизни — что бы это ни значило. Так, например, ритуальное наркотическое опьянение было немаловажным элементом множества древних культур и чаще всего достигалось при помощи растений, большинство из которых сейчас запрещено законом. Впрочем, в США использование определенных растений законодательно разрешено в тех случаях, когда оно происходит в рамках религиозного ритуала. Другое дело, что иногда за подобное право приходится побороться. Так, аяуаска — крепкий галлюциногенный отвар коры древовидной лианы аяхуаска с листьями куста чакруна — в свое время привлекла внимание Джеффри Бронфмана, одного из членов богатой семьи владельцев компании Seagram, производившей виски и джин. Заинтересовавшись ею, Бронфман узнал о существовании бразильской церкви Uniãodo Vegetal, участники которой в рамках религиозных церемоний употребляют отвар чакруна и испытывают причудливые галлюцинации (Эми Стюарт приводит описание одной из них: «Темные существа проплывают мимо. Клубки длинных шипящих змей. Драконы, изрыгающие огонь. Кричащие человекоподобные формы»). Подобные церемонии, как правило, заканчиваются сильной рвотой, которая считается признаком очищения от психологических проблем или внутренних демонов. Более того, по сообщениям участников, после церемоний они исцелялись от депрессии, зависимостей и прочих медицинских проблем. Все это натолкнуло дельца на мысль открыть филиал Uniãodo Vegetal в США, но в 1999 году поставку компонентов задержала таможенная служба, и Бронфман подал иск, требуя вернуть груз. В итоге дело дошло до Верховного суда, который в 2006 году принял решение в пользу истца, разрешив использование отвара для религиозных церемоний. Основанием для вердикта послужил главным образом «Акт о восстановлении религиозной свободы», одобренный конгрессом в ответ на принятое ранее решение Верховного суда против использования пейота в религиозных целях.
Но бывает и так, что некоторым людям избавляться от внутренних демонов уже бесполезно, поскольку демонами стали они сами. И в их темных делах им тоже помогли растения. Такова, например, история серийного убийцы XIX века доктора Томаса Нила Крима, который использовал стрихнин, получаемый из семян дерева чилибухи, для убийства девушек. Стюарт рассказывает, что все началось в Канаде, где Крима под дулом пистолета заставили жениться на беременной подруге. Сразу после свадьбы он сбежал, но позже вернулся, вскоре после чего его жена умерла при загадочных обстоятельствах. Во время учебы на медицинском факультете у него был роман, который тоже завершился смертью девушки. Криму не удалось избежать тюрьмы: когда он завел врачебную практику в Чикаго, от отравления стрихнином умер один бизнесмен, жена которого выдала доктора полиции в качестве поставщика яда.
Но, к сожалению, его история на этом не закончилась. Выйдя из тюрьмы через десять лет, Крим стал оказывать медицинские услуги несчастным девушкам, чья смерть часто объяснялась другими недугами — например, алкоголизмом. Однако настоящей причиной было измельченное в порошок семя чилибухи, которое Крим подсыпал им в выпивку. При этом доктор был так доволен собой, что даже стал хвастаться своими успехами — в итоге это и привело к его повторному аресту. В возрасте сорока двух лет он был осужден, приговорен к смертной казни и повешен.
«Стрихнин захватывает управление нервной системой, запуская неудержимый поток болевых сигналов. Так как это возбуждение ничто не останавливает, все мышцы сводит сильными спазмами, спина выгибается, дыхание прекращается, и жертва умирает от дыхательной недостаточности или полного истощения. Симптомы появляются через полчаса после отравления, а смерть наступает в течение нескольких мучительных часов. Лицо покойного застывает, оскаленное в ужасе».
Мы уже не впервые заканчиваем тексты о научно-популярных книгах напутствием «будьте бдительны, берегите себя», но, пожалуй, на этот раз оно уместно как никогда.