Джаннет Инг. Под маятником солнца. М.: АСТ, 2020. Перевод с английского Марии Акимовой
До последнего времени Джаннет Инг (Jeannette Ng) была известна в России исключительно благодаря скандалу, приключившемуся в 2019 году на одном из крупнейших конвентов любителей фантастики. Во время церемонии вручения премии имени Джона Вуда Кэмпбелла Джаннет выступила с речью, в которой назвала легендарного редактора, чье имя носила тогда эта награда, «факаным фашистом» и потребовала переименовать номинацию. Время прошло, страсти поутихли, но издатели подкинули новый информационный повод: в 2020 году роман Инг «Под маятником солнца» («Under the Pendulum Sun», 2017), удостоенный в 2018 году British Fantasy Award за лучший дебют, был переведен на русский. Попробуем разобраться, чем молодая британская писательница родом из Гонконга отметилась в истории жанра помимо публичных экспрессивных заявлений.
На излете эпохи Великих географических открытий, когда новые торговые пути в Индию и Африку уже были проложены, а колонизация Австралии, Новой Зеландии и обеих Америк шла полным ходом, английским морякам улыбнулась невиданная удача. Помотав несколько суток по волнам, шторм прибил их корабль к берегам чудесной страны, полной сокровищ, рядом с которыми все алмазы Великих Моголов и золото инков (а также Чингисхана, Наполеона, Колчака и Партии) выглядели грошовыми безделушками. Оставались только две проблемы: во-первых, эта новооткрытая земля, получившая имя Аркадия, густо заселена и прекрасно освоена и без европейских переселенцев. Во-вторых, аборигены Аркадии — могущественные фейри со сверхъестественными способностями, и скорее уж они заморочат головы колонистам и загонят их в резервации, чем наоборот. Действие романа Джаннет Инг разворачивается через несколько десятилетий после открытия этого материка: незамужняя англичанка Кэтрин Хелстон отправляется в Аркадию к своему брату, единственному англиканскому миссионеру, допущенному фейри в их страну. Теснее родственных уз брата и сестру связывает общая страшная тайна, между ними осталось много невысказанных слов, но встреча все откладывается и откладывается. Молодой священник покинул миссию по неотложным делам: на протяжении двух третей романа Кэтрин мечется в четырех стенах, запертая наедине с немногочисленными слугами в угрюмом замке, который отвела им под резиденцию Королева Маб, и понемногу сходит с ума от тревоги за брата и чувства вины. Но с возвращением миссионера все становится только хуже — и гораздо, гораздо запутаннее.
Как Эдгар Алан По в «Падении дома Эшеров» или Мервин Пик в «Горменгасте», Джаннет Инг следует канону европейского готического романа XVIII века. «Под маятником» — история не столько об отношениях, сколько об изменчивых внутренних состояниях: зловещее хлопанье крыльев за окнами и стенания призраков в ночных коридорах, угрюмый неразговорчивый садовник и чрезмерно болтливая компаньонка, укромная часовня, то появляющаяся, то прячущаяся во внутреннем дворе замка, тайна исчезновения предыдущего англиканского миссионера, пухлая рукопись на непонятном языке, не то интимный дневник, не то Священное писание эльфов, — все это именно оттуда, из готической прозы. Да, конечно, это имитация, новодел, может быть, отчасти даже культурная апроприация, как указывает литературовед Михаил Назаренко, поймавший Инг на анахронизмах и неполном понимании культурного контекста. Но если абстрагироваться от сложных взаимоотношений писательницы с мертвыми белыми мужчинами, у которых она так много позаимствовала, — то совсем неплохо. А на претензии литературоведов существует универсальный ответ: граждане, ну вы чего? Какой исторической и культурной достоверности можно требовать от романа, где Солнце — маятник, Луна — рыба, киты плавают по суше, а времена года сменяются вручную?
Нил Стивенсон. Падение, или Додж в Аду. Книга вторая. М.: Эксмо. Fanzon, 2020. Перевод с английского Екатерины Доброхотовой-Майковой
Рано или поздно у каждого писателя, долго марающего бумагу, собирается полный блокнот идей для хороших, годных романов, которые по разным причинам никогда не будут написаны. Хорхе Луис Борхес и Станислав Лем, чтобы добро не пропадало, сочиняли предисловия и рецензии на несуществующие книги, советский фантаст Георгий Гуревич собрал свои записи в сборнике «Древо тем» с говорящим подзаголовком «Книга замыслов». Нил Стивенсон (Neal Stephenson) поступил более традиционным образом: плотно утрамбовал нереализованные идеи в один роман — правда, очень-очень толстый, но других классик давно уже не пишет.
«Падение, или Додж в Аду» («Fall; or, Dodge in Hell», 2019) — классическая «фантастика ближнего прицела», история Соединенных Штатов нескольких ближайших десятилетий. Стивенсон не претендует на глобальный охват, а сосредоточивается на отдельных эпизодах, связанных с родственниками и знакомыми Ричарда Фротраста по прозвищу Додж, IT-гуру, безвременно почившего в первых главах романа. Если коротко, писателя как всегда волнуют технологии, влияющие на общество, — и общество, изменившееся под влиянием технологий. Стивенсон рассказывает, как при помощи недорогого, но эффектного фейка обрушить социальные сети, навсегда подорвать доверие обывателей к веб-публикациям и создать новый, максимально защищенный и безопасный интернет. Говорит о грядущем информационном расслоении общества, где немногочисленная элита будет нанимать живых редакторов, экспертов, вручную фильтрующих интернет-трафик, отсеивающих спам, порнографию, пропаганду и прочий мусор, в то время как беднякам останется довольствоваться общедоступными не слишком надежными алгоритмами защиты. Предсказывает скорый распад Америки не столько на «республиканские» и «демократические», сколько на либеральные и либертарианские штаты, на комфортный, максимально защищенный мир выпускников Лиги Плюща и опасный, непредсказуемый «Америкастан», населенный полубезумными вооруженными до зубов фриками. Предлагает концепцию конспирологического христианства, основанного на догмате «нам всё врали»: две тысячи лет мировые элиты водили верующих за нос, представляя Иисуса слабаком, который позволил распять себя на кресте, тогда как на самом деле Сын Божий вовсе не проповедовал всепрощение, а ушел в подполье, успешно сражался против римлян и, возможно, до сих бродит среди нас с пулеметом наперевес. И так далее — замыслов хватило бы на целую библиотеку.
Идеи не то чтобы оригинальные («конспирологическую» ветвь христианства много лет назад описал Джордж Мартин в «Пути креста и дракона», раскол США — Ричард Морган в «Черном человеке»), но крайне любопытные. Проблема в том, что многообещающие сюжетные линии в «Падении» не переплетаются, не перетекают друг в друга, а внезапно обрываются, не получив продолжения. Когда одна тема ему надоедает, Стивенсон переходит к следующему эпизоду, не заботясь о сохранении темпа и ритма, перескакивает от события к событию при помощи хрестоматийной кинематографической ремарки «минули годы». Но это еще, простите за спойлер, не все сюрпризы. Российские издатели разбили «Падение» на два тома не только из естественного желания заплатить поменьше (за права), а заработать побольше (на продажах). Во второй половине романа автор бросает своих героев на произвол судьбы (они будут появляться только в редких интермедиях) и возвращается к усопшему Доджу-Фротрасту. Усопшему, но не мертвому: мозг миллиардера был заморожен, оцифрован и загружен в виртуальную среду, поначалу безвидную и пустую, но постепенно обретающую четкую упорядоченную структуру. Собственно, вторая книга романа — попытка Нила Стивенсона сочинить собственную версию Священного писания, от сотворения мира до Страшного суда включительно, с обильными отсылками к библейской мифологии, а заодно к античной и скандинавской традиции. Пожалуй, ближайшим аналогом можно назвать «Сильмариллион» Дж. Р. Р. Толкина. Вроде бы не худшая рекомендация, но и читать вторую часть «Падения» после первой так же мучительно, как «Сильмариллион» после «Властелина Колец». Правда, есть и хорошие новости: в этой книге наконец раскрывается подлинное происхождение Еноха Роота, бессмертного сквозного персонажа Нила Стивенсона. Одной интригой меньше — одним реализованным замыслом больше.
Чарльз Стросс. Аччелерандо. М.: АСТ, 2020. Перевод с английского Григория Шокина
Около четверти века назад писатель-фантаст и профессиональный футуролог Вернор Виндж выдвинул теорию технологической сингулярности: не позднее 2023 года вычислительные мощности, накопленные человечеством, начнут самовоспроизводиться в геометрической прогрессии, после чего цивилизации в привычном для нас понимании настанет конец — такая интеллектуальная версия «бунта машин», без Арнольда Шварценеггера в роли Терминатора. «Аччелерандо» («Accelerando», 2005) — один из сотен научно-фантастических романов, вдохновленных этой идеей. По версии Чарльза Стросса (Charles Stross), за несколько десятилетий человечество эволюционирует в постчеловечество, а затем предсказуемо проиграет эволюционную гонку наделенным самосознанием финансовым инструментам (нечто подобное описывали Андрей Лазарчук и Петр Лелик в статье «Голем хочет жить» лет тридцать назад, только у них речь шла о бюрократических институтах). Отличие «Аччелерандо» от большинства подобных романов в том, что писатели-фантасты обычно доходят до точки сингулярности, и на этом их мысль останавливается — Стросс же отважно рискнул заглянуть за край бездны.
Точнее всего «Аччелерандо» описывает сам автор (вернее, один из его персонажей): «старомодная книга о трех поколениях и интересных временах. Упражнение в постмодернистской истории, но слегка бессвязное: иначе как задокументировать историю людей, что наугад меняют пол, проводят годы мертвыми, прежде чем снова появиться на сцене, и спорят с собственными релятивистскими сохраненными копиями?» Русский перевод сильно запоздал: писатель начал работать над этой вещью в 2000 году, а закончил в 2005-м. Действие книги начинается примерно в наши дни, в 2020-х, однако некоторые детали выглядят смешной архаикой (например, герои поголовно пользуются КПК, карманными персональными компьютерами, — поясню для молодежи: так назывались далекие предки смартфонов), другие прогнозы автора (полноценная дополненная реальность, системный экономический кризис в США, добыча руды в Дальнем Приземелье и так далее) пока не спешат сбываться. Какая уж там технологическая сингулярность, если к 2021 году пропускная способность интернета не позволяет даже толком транслировать в Zoom HD-видео.
Спасает положение то, что вменяемые читатели давно не ждут от НФ точных прогнозов — ни социальных, ни научно-технических. У этого условного «жанра» другие задачи. Из инструмента наивного прогнозирования научная фантастика переросла в сложную интеллектуальную игру. Конструктор лего: выбираем наугад пучок перспективных технологий, добавляем новаторскую экономическую модель, пару философских и богословских теорий, складываем вместе и смотрим, что из этого получится. «Аччелерандо» — отличный пример такой «игры разума», азартная и увлекательная головоломка. Ну а то, что со всеми своими прогнозами Чарльз Стросс попал пальцем в небо, не беда: он, в конце концов, писатель, а не уличная гадалка, ему за другое деньги платят.