Митико Какутани. Смерть правды. М.: ЭКСМО, 2019. Перевод с английского Любови Сумм
Наши читатели наверняка знают, кто такая Митико Какутани, но на всякий случай напомним: больше всего она известна как книжный обозреватель «Нью-Йорк Таймс» и по совместительству — один из самых авторитетных литературных критиков Америки. Но ее новая книга совсем не про литературу: большое эссе «Смерть правды» посвящено кризису демократии. И, надо признать, писать о политике ее автору удается не так хорошо, как про романы.
Вопросы к Какутани возникают с первых же строк:
«Два самых чудовищных режима за всю историю человечества установились в ХХ столетии».
Неплохое начало для статьи с заголовком «Топ-10 самых чудовищных режимов в истории человечества». Правда, не совсем ясно, по каким критериям оценивать чудовищность режимов и почему Какутани, как вы уже наверняка догадались, поставила во главу угла Третий Рейх и Союз Советских Социалистических Республик. Преступления Сталина, Гитлера и их пособников не нуждаются в дополнительных доказательствах для тех, кто не склонен к избыточной трансгрессии. Но все же — в чем измерять чудовищность режимов? В количестве убитых людей? В захваченных территориях? А что если убийства и захваты территорий происходят не так заметно, как при нацистах и большевиках? Может, в авторе говорит европоцентризм, и она массовое уничтожение белых людей считает более чудовищным, чем, например, геноциды, учиненные Иди Амином, Бокассой и еще целой ордой диктаторов помельче?
Мы бы не промышляли подобным ерничеством, если бы всего через несколько страниц Какутани не написала: «Подмена аргументов эмоциями и распад языка подрывают ценность самой истины». Однако подмена аргументов эмоциями становится главным стержнем книги, которую мы держим в руках: автор сразу же прибегает к argumentum ad Hitlerum, риторическому приему, который когда-то считался относительно допустимым ударом ниже пояса, но давно стал приметой беспомощности оратора.
«Угрозу, которую представлял собой Гитлер, мало кто распознал сразу», — пишет Какутани, недвусмысленно намекая на Трампа, правый поворот в Европе и, конечно же, Россию в лице Путина.
Оставим в стороне этические вопросы, которые невольно вызывают столь безответственные исторические параллели. Главное в подобной риторике — то, что из самых лучших побуждений Какутани невольно подыгрывает политикам вроде Трампа, которым только и нужно, чтобы их демонизировали несогласные с ними. Сами подумайте: будь вы правым популистом или популисткой, вы бы предпочли быть человеком из плоти и крови или бессмертным символом Зла с большой буквы? Выбор, кажется, очевиден. И довольно странно, что один из главных публичных интеллектуалов Запада этого не понимает.
Как не понимает и того, что вряд ли переубедит сторонников Трампа следующими доводами:
«По-видимому, президент предпочитает черпать информацию из Fox News, особенно из лизоблюдского утреннего шоу Fox & Friends и из источников вроде Breitbart News и National Enquirer. По слухам, он проводит перед телевизором по 8 часов в день».
Довольно неожиданно слышать подобное от автора книги, посвященной манипуляциям массовым сознанием. Во-первых, ссылаться на домыслы и слухи, даже если они подтверждают вашу точку зрения, не самая лучшая затея для публициста. Во-вторых, надменный элитаризм, буквально сочащийся со страниц книги, стал одним из тех раздражителей, что привели к власти нынешнего президента США. Будто нарочно, Какутани идет еще дальше:
«Можно с уверенностью утверждать, что Трамп никогда не заглядывал в труды Дерриды, Бодрийяра или Лиотара, и едва ли вина за распространившийся в стране нигилизм лежит на постмодернистах».
С еще большей уверенностью можно утверждать, что вообще мало кто из мировых лидеров заглядывал в труды Дерриды, Бодрийяра или Лиотара, иначе они бы сто раз подумали, прежде чем выдвигать свою кандидатуру. Ясно, что Какутани пытается защитить постмодернистов вроде Уоллеса и Пинчона, которым она посвятила столько хвалебных строк. Вопрос: нуждаются ли они в этой защите? И не выглядит ли это как попытка самооправдания, когда никаких официальных обвинений, в общем-то, предъявлено не было? Нам кажется, что именно так это и выглядит.
Митико Какутани
Но это все мелкие придирки. Главная же проблема «Смерти правды» в ее общей алармистской интонации. В пределах одного книжного разворота Какутани умудряется помянуть всуе Ханну Арендт, Маргарет Этвуд и Джорджа Оруэлла, Уильяма Гибсона, Ги Дебора и семейство Кардашьян. Нет нужды объяснять, в каком контексте автор приводит эти уважаемые имена.
Недавно мы ругали Джордана Питерсона, ставшего чуть ли не иконой для консервативной публики. Но чем Митико Какутани отличается от условного Питерсона, кроме того, что декларирует либеральные ценности? По сути, она разводит ту же моральную панику, что и ее оппоненты. Разница лишь формальная: правые апеллируют к ксенофобии, Какутани — к эмпатии; у правых корнем всех бед объявлены феминистки, у Какутани — альтрайты и вездесущие российские тролли. Ее пафос понятен любому сознательному гражданину, но изрядно поднадоевшие трюизмы о фейковых новостях и «эпохе постправды» не могут вызвать ничего, кроме разлива желчи. Но надо отдать должное автору — порой крайне увлекательно наблюдать за сюжетными поворотами в истории ее поисков главных врагов рода человеческого:
«Россия оказалась в центре политических диспутов в США и Европе из-за вмешательства в президентские выборы-2016 и в ряд других выборов по всему миру. Методы, к которым прибегает в этих операциях Россия, напоминают о весьма изощренной пропагандистской машине, выстраиваемой Кремлем на протяжении ряда десятилетий, еще со времен холодной войны. Теперь же война перешла на новый уровень — кибернетический, в ход пошло в том числе хакерство, фейковые новости, и соцсети превратились в оружие. И когда мы присматриваемся к двум политическим фигурам России, Владимиру Ленину и намного менее известному Владиславу Суркову, в прошлом руководителю постмодернистского театра, ставшему „Распутиным при Путине” и руководителем иного театра — кукольного театрика кремлевской пропаганды, — то обнаруживаем пугающую политическую и социальную динамику эпохи постправды.
Прошло без малого сто лет после смерти Ленина, а его модель революции до ужаса живуча. Его цель — не улучшить государственный механизм, а сокрушить его вместе со всеми институтами — охотно унаследована многими популистами XXI века. И не только цель, но и многие тактики, начиная с умения сеять хаос и смятение, чтобы раскачать массы, и до упрощенных (и никогда не выполнявшихся) утопических обещаний, до яростной риторики, обрушивавшейся на все, что можно было хоть как-то причислить к существующему порядку».
Книга стала бы значительно лучше, если бы в ней было побольше таких твистов и неожиданных ассоциаций. Но, к сожалению, Какутани выбрала роль отличницы, прилежно составляющей список врагов демократии: леваки, праваки, Трамп, сторонники Трампа, отрицатели Холокоста, отрицатели глобальных климатических изменений, отрицатели отрицания и так до бесконечности. Если бы мы не знали, что Митико Какутани — реальный человек, можно было бы подумать, что «Смерть правды» написала нейросеть, обученная на новостном потоке мейнстримной прессы.
И все же надо признать: появление подобной книги — тревожный симптом. Когда прекрасно знающий свою аудиторию автор вдруг решает проговорить очевидные истины — значит, эти истины перестали быть такими уж очевидными.
«Без истины демократия стреножена. Основатели нашей демократии понимали это. И те, кто желает сохранить демократию, должны осознавать это и ныне», — завершает свою книгу Митико Какутани.
С другой стороны, еще тысячу лет назад автор зловещего «Некрономикона» Абдул Альхазред заметил: «Если правда умерла, то это была не правда, а всего лишь предположение».
И, пожалуйста, не верьте всему, что пишут в интернете. Особенно, если подозреваете, что вас троллят.