Музыка со смыслом

О главном труде музыкального энтузиаста Дмитрия Васильева VIVA ITALIA

В начале осени из Севастополя пришла новость, которая не попала ни на один мало-мальски крупный сайт о современной культуре, но мгновенно разлетелась в сообществе музыкантов и их слушателей. Погиб Дмитрий Васильев, журналист, издатель, популяризатор музыки, основатель лейбла Monochrome Vision.

В 1990-е и начале нулевых Дмитрий выпускал журнал «Независимая электронная музыка», позже переродившийся в подкаст Independent Electronic Music, или просто IEM. В новом формате он и стал предметом чуть ли не культа для нынешнего поколения слушателей.

Сам Васильев называл себя не популяризатором, а энтузиастом музыки. Характеристика непривычная, даже неправильная с точки зрения русского языка, но предельно точная. Достаточно напомнить, что Дмитрий за свой счет привозил в Москву и устраивал выступления артистов, которых вряд ли кто еще пригласит хотя бы из прагматичных экономических соображений. Просто он был уверен, что в биографии этих музыкантов должна появиться хотя бы короткая, но все же строчка, связанная с Россией. Иррациональный активистский фанатизм определял и принципы самиздата IEM с его мощной агитационной силой.

Политика «Независимой электронной музыки» была предельно простой и беспроигрышной: Дмитрий писал и говорил о тех исполнителях, которых сам бы с удовольствием выпустил на своем лейбле. При таком подходе не предполагается негативная критика — все, что ей могло быть подвергнуто, остается за скобками на стадии отбора. Метод, перекочевавший прямиком из панк-культуры с его девизом «Сделай сам», может вызвать обвинения во вкусовщине, но не в случае Васильева.

Следует постоянно держать в уме, что Дмитрий был самым настоящим меломаном. То есть не просто человеком, влюбленным в музыку, а человеком, влюбленным в музыку во всех ее проявлениях. Слушателем, для которого нет «высокого» и «низкого», «классики» и «попсы», а есть только заслуживающее внимания и заслуживающее внимания в меньшей степени. Долгое время джинглом подкастов IEM был фрагмент эмбиентного трека Burzum — ироничный намек на то, что пристрастия автора лежат далеко за пределами музыки, которую он выбрал для своих штудий.

Аналогично устроен и magnum opus Васильева VIVA ITALIA (именно так — заглавными буквами и без кавычек). Это 800-страничный справочник по итальянской андеграундной сцене, который впечатляет, стоит взять его в руки. Хотя бы тем, что это очень тяжелая книга, напечатанная на плотнейшей бумаге. Одну только обложку переделывали минимум пять раз, чтобы реалистично вырезать желобки изображенной на ней пластинки и правильно залить ее яблоко золотой краской.

И в этом тоже проявляется фатализм автора. Вопреки обывательской логике, дизайн и качество печати уравниваются в правах с содержимым книги. Если фотографии исполнителя доступны, то они будут в посвященной ему статье. А к лимитированному изданию VIVA ITALIA прилагаются еще и четыре компакт-диска (во многих ноутбуках еще остались CD-приводы?).

На вопрос о том, почему именно Италия, автор сам отвечает в небольшом предисловии. Правда, весьма расплывчато:

«Сегодня вся инфраструктура, которая поддерживает музыку как профессию, очень обширна в Италии: консерватории, оперные театры, радиостанции и телевизионные компании, студии звукозаписи, музыкальные фестивали и важные центры музыковедческих исследований. Музыкальная жизнь в Италии остается чрезвычайно активной и обладает уникальной преемственностью, благодаря которой итальянскую музыку всегда можно узнать: даже в самом маргинальном и экстремальном звукотворчестве чувствуется какая-то особая гармония, призрачная и неуловимая».

Италия действительно дает неисчерпаемое пространство для поиска современной музыки. Дмитрий с восторгом рассказывал: стоит приехать в итальянскую деревушку, где живут двести человек, и даже там будет хотя бы один интересный проект. Видимо, республику обошел стороной западный культ мегаполисов, стягивающих жизнь со всей страны, да и традиции регионализма в Средиземноморье по-прежнему сильны.

Неудивительно, что на сбор материала ушло почти пятнадцать лет — феноменальный срок для книги журналиста. Даже если брать лишь тех исполнителей и те коллективы, которые вошли в окончательную редакцию, это терабайты, годы музыки. И, как правило, очень непростой, требовательной до эгоизма. Записи большинства героев VIVA ITALIA не включишь в плеере на прогулке и не поставишь на дружеской вечеринке. Все эти массивы звука и в самом деле были прослушаны Васильевым. О чем он без особого хвастовства, но с явным удовольствием и сообщает, говоря, что в книгу включены лишь те проекты, «с которыми знаком лично».

Как и в своих подкастах, Дмитрий в равной степени спокойно и интеллигентно говорит о любом подлинно творческом мышлении во всех его проявлениях. Будь то тихий, смахивающий на гика-поисковика филдрекордер, или, например, Марко Корбелли, единственный участник проекта Atrax Morgue, закономерно покончивший с собой обладатель всех возможных перверсий и душевных расстройств.

Именно этого обычно не хватает профильным изданиям, которые специализируются на академической и экспериментальной музыке либо на звуковом шок-контенте. Первые прячутся в комфортную зону теории, работая на уже имеющуюся узкую аудиторию, вторые любят посостязаться со своими героями в культурном терроре в ущерб информативности. Исключительным единицам удается не поддаться соблазну и писать о подобных явлениях так, будто они естественная и неотъемлемая часть жизни, воспринимать искусство как оно есть, без имиджевых фантиков.

Разделена VIVA ITALIA на четыре основные части, не считая аппендикса в виде сборника интервью. Первая знакомит с ранними электроакустическими опытами, отсчет которых автор начинает с середины 1950-х, второй раздел отправляет нас в эпоху индастриала и новой волны, разбавленных академавангардом, третья часть посвящена сцене доцифровой эпохи. То есть до 1995 года, когда компьютеры решительно вытеснили аналоговые инструменты из арсенала сочинителей. Заключительная рассказывает про область, пока остающуюся для большинства российских слушателей terra incognita — новейшие поиски итальянских композиторов, которые ведутся «здесь и сейчас».

Именно этот раздел кажется самым ценным во всей книге, потому что приведенные в нем сведения с трудом ищутся или не ищутся вовсе в имеющихся под рукой источниках. Мы оказываемся заброшены на передовую фронта, где радикальные опыты ХХ века кажутся вершиной простоты и доступности. Даже подготовленный слушатель оказывается здесь безоружным, если попробует поискать работы композиторов, о которых говорится в финальном разделе.

Из него мы узнаем (хотя это прямо не проговаривается) о негласной и весьма неожиданной победе field recordings, полевых записей, «звуковых фотографий», над другими авангардными практиками. В свое время программы звукозаписи оставили в прошлом синтезаторы, которые до того отправили на свалку простейшие электронные инструменты. Теперь сама музыка вернулась к основе основ — бесстрастному фиксированию звуков окружающей среды с минимальной редактурой или вовсе без нее. Творцом наконец стал «человек с аппаратом», воспетый авангардистами сотню лет назад. По крайней мере такой вывод, для кого-то печальный, для кого-то триумфальный, напрашивается, когда закрываешь VIVA ITALIA.

Но все же нельзя забывать, что Васильев в чем-то повторяет опыт первых энциклопедистов. Им, с одной стороны, нужно было, насколько это возможно, соблюдать объективность, чтобы донести до читателей максимум информации о мире. С другой стороны, любой, кто берется за подобное предприятие, спешит оказаться на месте картографов из новеллы Борхеса, создавших детальнейшую карту империи размером с империю, которую затем выбросили за ненадобностью. Энциклопедия остается энциклопедией, и вместить в нее можно ровно столько, сколько выдержит переплет.

Книга Дмитрия Васильева наталкивает на мысль о том, как вообще следует читать подобные труды. VIVA ITALIA (и автор делает это специально) нарушает фундаментальный принцип глоссария — алфавитное расположение статей. В сопроводительном комментарии Васильев пишет, что читать можно любым привычным способом: подряд, как роман или как справочник, пользуясь именным указателем. Но, кажется, оба варианта неверны.

Та же «Энциклопедия» говорит о Дидро не меньше, чем о предметах, отобранных им для описания. VIVA ITALIA говорит не только о музыке, но и о слушателе, который ее искренне любил. Поэтому и читать эту книгу стоит не только как полезный и увлекательный справочный материал, которым она несомненно является, но и как биографию автора книги. Это могло быть что угодно: не энциклопедия итальянского музыкального подполья, так иллюстрированный справочник полудрагоценных камней или красная книга почв Забайкальского края.

Такого рода книга, написанная страстным исследователем, оказывается собранием дорожных заметок, и мы отправляемся в то же путешествие, которое когда-то предпринял Васильев, — не выходя из дома, возясь с музыкальным проигрывателем или в экспедициях, встречаясь с артистами для знакомства и обмена пластинками.

VIVA ITALIA сама похожа на полевые записи, о которых так много в ней сказано. Это текстовая версия тех же звуковых открыток, запечатлевших сиюминутные шумы и случайные мелодии. Когда-то кажущиеся родными, когда-то удивляющие своей непривычностью.

Подобное чтение заставляет вспомнить детский восторг от перелистывания словаря, встречи с новыми понятиями и радостным узнаванием старых. Побольше бы таких словарей.