Аластер Рейнольдс. Медленные пули: Повести, рассказы. СПб.: Азбука. М.: Азбука-Аттикус, 2020. Перевод с английского Елены Королевой, Андрея Новикова, Дарьи Кальницкой, Галины Соловьевой, Елены Кисленковой, Конрада Сташевски, Николая Кудрявцева, Александры Килановой, Юрия Павлова, Аллы Ахмеровой, Геннадия Корчагина, Оксаны Степашкиной
Британский астрофизик Аластер Рейнольдс — одна из самых крупных фигур в «новой космической опере», автор нескольких многотомных научно-фантастических сериалов, которым обязан небольшим состоянием: на рубеже веков за один из циклов писатель получил от издательства Gollancz рекордный по тем временам гонорар в миллион фунтов стерлингов. Но и повестями-рассказами Рейнольдс не пренебрегает, произведений средней и малой формы в его библиографии с 1990 года накопилось более семи десятков. Только в России эти вещи почти неизвестны. Что-то выходило в серии Гарднера Дозуа «Лучшее за год» и других антологиях, что-то в периодике, но все публикации потерялись на фоне масштабного и долгоиграющего «Пространства Откровения».
«Медленные пули», первый сборник повестей и рассказов писателя, изданный на русском, помогает понять, почему так произошло. Во-первых, Рейнольдс — автор глубоко консервативный. Не путаем с «реакционным» — никаких «викторианских ценностей», соборности-духовности по-британски и прочих скреп. Просто большинство его рассказов, собранных под этой обложкой, представляют собой вариации на темы традиционных жанровых формул — не то чтобы совсем тривиальные, но и без особого новаторства. Космические корабли бороздят просторы Вселенной, ученые отважно проникают в тайны мироздания (в сборник включена целая подборка рассказов о модной в 1990-х квантовой теории, Мультиверсуме и альтернативных мирах), инопланетяне проникают в сознание героев — крепкая олдскульная НФ для ценителей винтажа. Такие тексты украсили бы страницы журнала «If» 1950-х, но в начале третьего десятилетия XXI века выглядят несколько архаично. Во-вторых, автор не всегда сопоставляет масштаб описываемых событий и объем, который необходим, чтобы полноценно раскрыть тему — так появляются зародыши неродившихся космоопер, навечно заспиртованные в банках, неизбежно поверхностные и схематичные: например, рассказ «Спайри и Королева» или заглавные «Медленные пули» (кстати, в 2016 году повесть отмечена премией журнала «Локус»). Наконец, у Рейнольдса не всегда хватает красок на культурный и социальный бэкграунд: корабли бороздят, ученые проникают, но все, что за пределами авансцены, выхваченной театральными софитами, тонет в густых сумерках.
Иногда ему, правда, удается вырваться за пределы этих рамок и выдать нечто экстраординарное. Среди проходных текстов скрываются произведения совсем другой весовой категории — дилогия о журналистке Кэрри Клэй «Подлинная история» и «Голубой период Зимы» или рассказ «За Разломом Орла», заставляющие вспомнить изящные элегичные НФ-новеллы Роджера Желязны или раннего Джорджа Мартина. Не случайно два последних рассказа легли в основу одноименных эпизодов из нашумевшего анимационного сериала 2019 года «Любовь, смерть и роботы».
Ну а вишенкой на торте для русскоязычных читателей станет рассказ «Тройка», действие которого разворачивается в обветшавшем, затянутом колючей проволокой Звездном городке недалекого будущего, во Втором Советском Союзе, где под музыку Прокофьева из радиоточки персонажи с исконно славянскими именами Неша Петрова и Георгий Кизим обмениваются воспоминаниями о былом величии советской космонавтики. Если не порадует, так хоть повеселит.
Филип Пулман. Книга Пыли. Тайное содружество. М.: АСТ, 2020. Перевод с английского Анны Блейз и Алексея Осипова
Первую часть своей главной трилогии «Темные начала», дважды экранизированное «Северное сияние», Филип Пулман написал в 1995 году, в возрасте сорока девяти лет. Заключительную книгу, «Янтарный телескоп», — в 2000-м. Понадобилось почти два десятилетия, чтобы британский писатель решился снова вернуться в этот причудливый квазивикторианский мир, где каждого человека сопровождает душа-деймон в облике говорящей зверушки-фамильяра, бронированные белые медведи строят империю за полярным кругом, а христианские церкви давно слились в могущественный и грозный Магистериум. И начал Пулман с приквела, романа «Прекрасная дикарка» (2017), в котором рассказал, откуда взялась и как сумела выжить в младенчестве Лира Белаква, главная героиня «Темных начал».
Действие «Тайного содружества» разворачивается через десять лет после событий, описанных в «Янтарном телескопе», и через двадцать — в «Дикарке». Печальная история, если вдуматься: в «Темных началах» Лира прошла огонь, воду и медные трубы, сражалась с печальными призраками и безжалостными казаками, видела мучительную смерть друзей и сама много раз побывала на краю гибели — и все для того, чтобы исполнить свою миссию Избранной. И вот квест завершен, Кольцо Всевластия кануло в жерло Ородруина — но мир, как выясняется, не спешит меняться по щелчку пальцев. Эра торжествующего разума так и не наступила, влияние фанатиков и властолюбцев из Магистериума растет, сторонники прогресса стареют и терпят одно поражение за другим. Малкольм Полстед, юный спаситель младенца-Лиры из «Дикарки», перешагнул тридцатилетний рубеж, заматерел и стал опытным тайным агентом, Джеймсом Бондом с академическим прикрытием. Да и сама Лира уже не та: из шустрой и предприимчивой пацанки превратилась в двадцатилетнюю студентку Иордан-колледжа, задумчивую и неуверенную в себе томную деву. Одно остается неизменным: ее по-прежнему преследуют коварные враги, образцовые злодеи, хотя их кадровый состав за прошедшие годы изменился радикально.
В свои семьдесят с лишним Пулман остается мастером увлекательной интриги, его неторопливое, обстоятельное, уютное повествование все так же завораживает. Ключевой образ «Тайного содружества» — разделение. Рассорившись на пустом месте с хозяйкой, ее деймон Пантелеймон тайком уходит в самостоятельное плавание, а следом за ним в опасное путешествие (на сей раз на Средний Восток) отправляется и сама Лира, ведомая раскаянием и чувством вины. Но не только: ее новый трип косвенным образом связан с эндемичным сортом роз, которые служат источником чудесного масла, позволяющего увидеть подлинное устройство мира. Тотальный контроль над этим бесценным ресурсом стремится установить Магистериум — точнее, его новый лидер, циничный и расчетливый бизнесмен, рвущийся к единоличной власти под знаменем, не поверите, борьбы с терроризмом.
Отсылки к современным нефтяным войнам очевидны, намек на Дональда Трампа более чем вероятен. Однако, несмотря на все эти недетские аллюзии, «Тайное содружество» можно назвать образцовой книгой для «молодых взрослых». Разделение здесь не только центральный сюжетообразующий элемент, но и главный творческий метод. Филип Пулман, викторианец до мозга костей, пытается отделить лучшие качества людей условной «викторианской» эпохи (жажду знаний, азарт первооткрывателей, бурную фантазию, умение сохранять лицо в любой ситуации) от худших (лицемерия, властолюбия, заносчивости), наделяя ими положительных и отрицательных персонажей соответственно роли. «Правильные викторианцы versus неправильные викторианцы» — к этому сводится суть основного конфликта всего цикла. Пулман не гонится за правдоподобием, для автора янг-эдалта это не главное. Грозная и могущественная церковь, навязавшая себя всей Европе и большей части Азии, занимает удивительно мало места на страницах романа. За одним-единственным исключением автор не вспоминает ни о догматах, ни о ритуалах — только называет мельком имена нескольких святых, унаследованных из раннехристианского канона. Четыре рецепта тушеных угрей по-цыгански — и ни словечка о причастии, исповеди или о церковных праздниках, которые отмечают в альтернативной Англии, стонущей под игом ортодоксов и мракобесов. Магистериум с неимоверной легкостью вычеркивается из обыденного сознания: ни с католической, ни с англиканской, ни с православной церковью такой номер не прошел бы даже в просвещенном XIX веке.
Впрочем, в отличие от сюжетно законченной «Прекрасной дикарки», «Тайное содружество» только половина романа: автор обрывает повествование на полуслове, не доведя историю даже до промежуточного финала. Возможно, в продолжении Пулман еще попытается исправить этот дисбаланс — но даже если и так, придется ему туго.
Сломанные звезды. Новейшая китайская фантастика: Повести, рассказы / Составитель — Кен Лю. М.: Эксмо. Fanzon, 2020. Перевод с английского Михаила Головкина, Ольги Глушковой
Как явление поп-культуры китайская фантастика — младенец, только выбравшийся из колыбели. В одной из статей, включенных в этот сборник, Регина Канъю-Ван пишет: «Первый текст в жанре научной фантастики относится к периоду 450–375 гг. до н. э.» — однако самые ранние литературные опыты нынешних «генералов китайской фантастики» берут начало в девяностых годах XX века. Долгое время фантастику не принимали всерьез ни китайские критики, ни чиновники, ни ученые (звучит удивительно знакомо). А потом — рвануло: там, где за год печатался десяток повестей и романов, сейчас выходят тысячи наименований. Правда, в основном это электронный самиздат: «чуаньюэ», романы о попаданцах, громящих японских милитаристов и советских ревизионистов или ведущих средневековый Китай в светлое будущее; «уся», истории о боевых искусствах; многотомные сериалы о любовно-романтических приключениях в гаремах — все как у нас, но с китайским колоритом. «Хоть похоже на Россию, только все же не Россия». Кое-какие из этих нетленок можно прочитать в Рунете в любительских переводах.
Американец Кен Лю, главный лоббист китайской фантастики в США (и, по некоторым сведениям, родственник автора «Задачи трех тел» Лю Цысиня — собственно, они даже носят одну фамилию), сугубо формульной литературой не увлекается, к трешу равнодушен. Цель, которую он ставит перед собой в сборнике «Сломанные звезды», — показать все разнообразие современной китайской фантастики, дать максимально широкую панораму «жанра». И это ему, надо признать, удается. На этих страницах собраны повести и рассказы, написанные в разной тональности, принадлежащие к разным направлениям и традициям: одни запросто могли быть написаны нашими соотечественниками, другие накрепко впаяны в китайский исторический и культурный контекст. Лирические зарисовки Ся Цзя «Спокойной ночи, меланхолия» и Тан Фэй «Сломанные звезды». Едкая абсурдистская новелла «Сэлинджер и корейцы» Ханя Суна, высокопоставленного госпропагандиста из новостного агентства «Синьхуа». Стилизованная под безэмоциональный нон-фикшн «История болезней будущего» Чэня Цюфаня. «Лунный свет», история об ученом, который звонит себе из будущего, чтобы спасти человечество от экологической катастрофы, но с каждым разом только усугубляет ситуацию — наверное, лучшее произведение Лю Цысиня, изданное на русском языке: с психологическими портретами у него всегда было не очень, но в этом небольшом ироничном рассказе места для рефлексии просто не остается. Остроумный эксперимент Башоу «Что пройдет, то будет мило»: герои живут своими жизнями, меж тем история поворачивает вспять, одаренный политик Михаил Горбачев собирает разрозненные республики в единый Советский Союз, КПК под предводительством Мао Цзэдуна закрывает границы Китая, хунвейбины завязывают с поножовщиной и восстанавливают народное хозяйство. И так далее: китайские товарищи демонстрируют куда более раскованную фантазию, нарративное разнообразие и гораздо реже обращаются к заезженным тропам, чем их европейские, американские или российские коллеги по цеху — по крайней мере, так выглядит ландшафт китайской фантастики если судить по этому сборнику. Понятно, что свою роль сыграл недюжинный составительский талант Кена Лю, но ему определенно было из чего выбирать.
Ложка густого дегтя в эту бочку меда: по традиции редакция «Fanzon» издательства «Эксмо» перевела сборник китайской фантастики не с языка оригинала, а с английского, на который, в свою очередь, перевел эти тексты Кен Лю. Практика, мягко говоря, сомнительная, синологи хватаются за головы: в переводе Михаила Головкина Хань Сун, например, превратился в Хана Сона — спасибо, что хоть не Хана Соло. При этом роман финалиста международного «Букера» Ахмеда Саадави «Франкенштейн в Багдаде» вышел в 2019 году в той же редакции в прямом переводе с куда более экзотичного арабского, и ничего фатального не случилось: твердь не разверзлась и небо не обрушилось на землю. А вот от сотрудничества с профессиональными китаистами издатели отказываются наотрез — с чем это связано, знает только ветер.