Павел Крусанов. Яснослышащий. М.: Флюид ФриФлай, 2019
От рождения у мальчика где-то между легкими и сердцем есть небольшой пузырь. Это что-то вроде специального органа как у рыб. Пузырь не позволяет держаться на воде, но позволяет слышать гармонию мира, которая, как мы помним, не знает границ.
Мальчик сначала увлекается дельфинами — они же говорят специальными звуками, и упорядочить, понять их может только тот, у кого есть специальный резонирующий пузырь. Потом, повзрослев, мальчик увлекается музыкой. Его зовут Август, и он становится частью того, что называет асса-культурой, — ленинградским музыкантом в составе рок-группы.
История героя перемежается его же интервью, в которых он довольно витиевато рассказывает о Курехине, Цое, Гребенщикове и других героях однородного ряда.
«Один олицетворял интеллектуальную апологию маргиналов — сторожей, дворников и прочих беглецов с галеры, гребущей в будущее. Другой — романтический образ современника, чьи будни полны неизбывной экзистенциальной печали. Третий — трагедию личности, травмированной несчастной любовью к сладкой N. Четвертый — вселенскую меланхолию комнаты с белым потолком».
В этих интермедиях-интервью видно, насколько важной для Крусанова темой является эта самая асса-культура и кто тут в реальности тот самый «яснослышащий» — это ему, автору, очень хотелось разложить по полочкам и каталогам феномен, который его личностно сформировал. И сделал это Крусанов мастерски. Есть ощущение, что он привязал оправдательный сюжет к своему проекту энциклопедии. Вроде вот, посмотрите: это такой герой, который слышит более чутко и остро, чем все мы, и вот что он думает по поводу того, что все мы так любим.
Но на этом история героя не заканчивается. Он переживает несчастную любовь, период отшельничества, становится музыкантом интеллектуально-синтетического жанра и оказывается снайпером на Донбассе. Это момент неожиданный, но объяснимый. У Павла Крусанова есть опыт посещения мест военных действий в непризнанных республиках, и опыт этот требует быть конвертированным в творчество. Получается несколько солдатских баек, объединенных спецификой восприятия, — слышит то их по-прежнему тот самый яснослышащий.
В финале герой оказывается не просто у разбитого корыта, но у разбитого собственноручно молотком дорогого синтезатора — всё было иллюзией, ложным воспоминанием. Как дым от донбасского выстрела растаяла вся асса-культура и вся исключительная чуткость. Жизнь разрушила образ жизни.
В этом романе Крусанов, как и в сборнике «Железный пар», проявил себя не только мастером конструкции, но и магистром деконструкции — всё проходит, но только потому, что ничего и не было.
Анна Немзер. Раунд. Оптический роман. М.: Редакция Елены Шубиной, 2018
Эта книга написана специально так, чтобы читатель продирался через обманчиво легкий текст и ощущал себя недостаточно умным.
Роман разбит на главы, которые называются пугающе — «Эффект Допплера», «Параксиальное приближение» и еще двенадцать примерно похожих премудростей. Сконструирован он так, чтобы сюжетные линии намеренным образом сходились только в самом конце и то довольно условно. В тексте десятки отсылок к темам, которые обязательно нужно уметь обсуждать внутри определенной интеллигентской среды: Ханна Арендт, трансгендеры, акционизм и Петр Павленский, уничтожение евреев в Треблинке, рэп-баттлы, квантовый компьютер, нобелевские лауреаты.
Каждая тема при этом задета будто по касательной, а точнее, таким образом, чтобы у читателя сложилось впечатление — он проходил мимо и случайно услышал разговор людей, которые всё понимают. Но услышал читатель какие-то обрывки и посвящен не был, потому что ну куда ему?
Роман состоит из стилизованной под подслушанную речь — прием у психоаналитика, допрос, интервью, диалог. Мы вроде бы застаем героев в середине какого-то разговора, где они обмениваются именами и отсылками, которые им давно понятны, как анекдотчикам в доминошне известны все анекдоты по номерам. Назвали номер — посмеялись. А тут — упомянули какого-то Кирилла, в которого, что ли, был влюблен тот, кого в этой части книги можно назвать героем, и вроде бы все понятно.
Я прочитал эту книгу целиком, и я больше нигде не встретил упоминания этого Кирилла! Кто такой Кирилл и почему он упоминается на странице 78: «Серая зона как есть. А Кирилл меня жалеть не стал»?
Действие романа не развивается линейно, а вроде бы охватывает столетний период — цирк начала века, революция, война, холокост, еще война, репрессии, Петр Павленский, опять же. И все это идет всполохами — будто воспоминания чьего-то угасающего сознания. Где-то так и есть — о Луначарском вспоминает дряхлый старик, о Холокосте режиссер фильма «Шоа». Это попытка облечь всю накопившуюся и кажущуюся интересной информацию в необязательный формат вербатима — щегольнуть формой и, походя, кругозором.
Это всё очень интересно, но я настаиваю: кто такой Кирилл и зачем он был нужен в книге?
Александра Николаенко. Небесный почтальон Федя Булкин. М.: АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2019
Спорим, я расскажу вам об этом романе в одном предложении?
Родители маленького мальчика погибли, он живет с бабушкой, и она единственный его источник информации о жизни; она ему объясняет со своих довольно специфических позиций, как всё устроено: нужно хорошо учиться, скоро будет Пасха, родители строят небесный город, добрые дела — это хорошо и богоугодно.
Всё. Буквально.
В этой книге сразу заметны два довольно сомнительных приема — мальчик-сирота, живущий с бабушкой, и манера имитировать речь, формирующуюся в голове у ребенка. Первое должно выжимать из читателя слезу: ну как же, вот мальчик пишет письма родителям на небо и выносит мусор, потому что надеется, что Бог его пожалеет и пустит к родителям. Второе оборачивается неуместными инверсиями: «Вот о правде правду сказала бабушка. Правда даже один на один с собой неприятная. Даже и себя — всегда так бывает — и не удержишься обмануть…». Вроде вот так должен говорит и писать маленький мальчик.
Бабушка его убеждает в том, что человек не произошел от обезьяны, и мальчик постепенно соглашается, а в конце читает бабушкины записки «О здравии» и «Об упокоении». В последней видит имена матери и отца.
Вы еще не плачете? Тогда вернитесь к началу книги, там есть эпизод, где у бабушки украли пенсию.
* * *
«Горький» публиковал два других отзыва о романе Павла Крусанова «Яснослышащий» — в этом обзоре и в большой парной рецензии.
Про роман Анны Немзер «Раунд» речь шла в материале о шорт-листе премии «НОС».
Вот здесь можно прочитать о другом романе Александры Николаенко «Убить Бобрыкина. История одного убийства».