Косатка — существо неоднозначное. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что в кино — да и вообще в художественных произведениях — косатке может быть отведена роль как положительного героя, так и безжалостного хищника-убийцы. Но каковы они на самом деле? Об этом исчерпывающе (насколько позволяет современная наука) рассказывает новая книга биолога Ольги Филатовой. По просьбе «Горького» Антон Нелихов изучил эту книгу и убедился, что она дает ответы на многие вопросы о косатках — и в том числе на вопрос о том, зачем вообще так пристально изучать животных, от которых человечеству (при всем к ним огромном уважении) нет никакой практической пользы.

Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.

Ольга Филатова. Облачно, возможны косатки. М.: Альпина нон-фикшн, 2022. Содержание

Научно-популярные книги редко строятся по классической литературной модели с героями и сюжетом. Обычно в них просто пересказывают достижения науки с небольшими биографическими и лирическими отступлениями. Редкий автор пытается сделать из научно-популярной книги художественное произведение с завязкой, интригой, фактурными персонажами, в которое вплетались бы полезные научные сведения. Задача сложная — мало кто за нее берется и редко у кого получается хорошо.

Блестящий пример такого рода — недавняя книга Бергера Ли «Почти человек», в которой автор рассказывает о своих поисках костей древних гоминид в Африке и делает это с таким искусством, что по динамике и красоте книга поспорит с фильмами об Индиане Джонсе. В отечественной литературе жанр научно-художественных книг не встречался уже давно. Но недавно такая книга наконец появилась, и посвящена она косаткам.

Ее автор — доктор биологических наук, специалист по китообразным Ольга Филатова.

Книга рассказывает в первую очередь про работу биологов и сильно отличается от привычного научпопа. Она хорошо написана, изобилует живописными деталями, а истории людей значат в ней не меньше, а то и больше, чем собственно научные сведения.

В книге нет ни «косаткоцентризма», ни «китоцентризма»: автора интересуют не только киты, но и жизнь нашего Дальнего Востока — Камчатки, Муромской области, Командорских островов, живущие здесь люди и множество других тем, начиная от проблем логистики и заканчивая ветрами.

Как полагается опытному полевику, у Филатовой зоркий глаз. Ее описания фактурны, кинематографичны и живописны. В книге хватает колоритных мелочей. К ним относится, например, рассказ про старые, никому не нужные маяки, которые до сих пор обслуживаются маячниками. Маяки не используются по назначению: у капитанов судов давно есть спутниковые навигаторы, а местным жителям хватает GPS. Многие маяки и вовсе уже давным-давно неисправны. Однако на них продолжают держать обслуживающий персонал, который снабжают всем необходимым и платят зарплату. Почему? Потому что сокращение маяков приведет к снижению госфинансирования гидрографической службы, а этого ее начальство не может допустить. И вот на неработающих маяках круглый год без особых обязанностей живут люди.

Или история про историческую реликвию — пушку Витуса Беринга, которую на одном из островов украли и попытались сдать на металлолом. В общем, почти все истории про людей и жизнь на Дальнем Востоке — это истории о нелепости и курьезах, но это точно не вина Филатовой.

Наблюдения, касающиеся природы и животных, более позитивны и контрастируют с бытовыми историями. А животных в книге много. Кроме косаток в ней хватает и песцов, и лис, и птиц.

Вот белокрылые морские свиньи. Интересно, много ли читателей знает, как они выглядят? Скорее всего, таких читателей единицы. Автору нужно иметь известную смелость, чтобы не описывать внешность морских свиней (она довольно скучная), а дать хороший образ, который впечатается в память. У Филатовой такой образ есть.

«Белокрылые морские свиньи производят впечатление веселых беззаботных животных, основная цель жизни которых — найти себе какое-нибудь развлечение. Подобно многим мелким быстроходным дельфинам, они любят сопровождать суда, катаясь на носовой волне... На Командорах мы наблюдали, как они донимают горбачей — морсвины сновали взад-вперед вокруг этих медлительных гигантов и, казалось, щекотали их под водой. Может быть, так оно и было — во всяком случае, однажды кит начал отмахиваться от хулиганов своим огромным хвостом».

А вот топорки — небольшие птицы, во множестве населяющие некоторые северные острова. Филатова и им подобрала отличный образ: «Топорки кружат над островом, как пчелы над ульем; в полете каждый из них выглядит так, будто спешит по какому-то очень важному делу, но, если проследить за птицей взглядом, нередко выясняется, что она просто летает кругами».

Рассказы о разных животных, о сложностях работы в море, трудностях жизни на Дальнем Востоке, описания моря и природы составляют густой, насыщенный фон собственно для рассказа про косаток. Они в книге — что-то вроде вишенки на торте. При этом, пожалуй, довольно трудно представить человека, который горячо интересуется косатками: тема не слишком выигрышная, и заинтересовать ею постороннего непросто. Филатовой удалось и это. Помогли все те же умения: хороший слог и наблюдательность. Из книги можно узнать о том, что косаток изучают с помощью фотографий, что ученые составляют обширные каталоги их изображений и распознают отдельных особей по силуэтам плавников и белым пятнам. Или о том, как исследователи записывают голоса, пытаются разгадать принципы их коммуникации и проследить маршруты миграций. Особенно близки Филатовой вопросы коммуникации косаток: им посвящена львиная доля научных сведений в книге, которые изложены нетривиально и метко.

Если коротко, то косатки, видимо, имеют довольно ограниченный репертуар звуковых сигналов, напоминающий набор команд типа «майна» — «вира». В основном крики косаток — это «звуки-автографы», которые помогают им не потеряться. Косатки выкрикивают свои «имена» и слушают, где кричат члены их стаи. Это что-то вроде переклички грибников, бредущих через лес. «Автографами» дело не исчерпывается, но все остальные свисты, скрипы и крики не расшифрованы и нет большой надежды, что вообще получится когда-нибудь это сделать. «Проще говоря, что бы животные ни делали, они могут издавать любой из звуков своего репертуара или все вперемешку, и от чего это зависит, совершенно непонятно», — пишет Филатова.

Отчего так? Автор объясняет: представьте лингвиста, которому надо расшифровать язык племени, избегающего контакта. Лингвисту приходится записывать слова и разговоры с вертолета, спустив микрофон вниз. Он записывает звуки, но не знает, чем в это время занимаются аборигены и кто из них говорит. Определить, кто что именно произнес, невозможно, так как говорят они все одновременно, а если кто-то оказывается в одиночестве, он, естественно, молчит. Как вы думаете, справился бы лингвист с такой задачей? Вот и биологи не справляются. Конечно, здесь встает глобальные вопрос: зачем вообще заниматься изучением косаточьей болтовни? Понятно, биологам это интересно per se, но что в этой работе полезного для человечества?

И на это у Филатовой есть толковый ответ, который стоит запомнить всем тем, кто занимается непрактичной наукой. Ответ настолько хорош, что его стоит процитировать почти целиком.

«Нам часто задают вопрос: зачем вообще изучать косаток? Какая от них польза — ведь их не едят и особой роли в жизни человека они не играют. На этот вопрос можно отвечать по-разному. <...> Но на самом деле правильный ответ на этот вопрос очень прост. Наши работы по изучению косаток и других китов — это так называемая фундаментальная наука. В отличие от прикладной науки, которая направлена на решение каких-то конкретных, сиюминутных полезных для человечества задач (например, добыча нефти или создание ядерной бомбы), фундаментальная наука, по сути, занимается одним-единственным вопросом — как устроен мир <...> И совершенно неясно, какие из кажущихся сегодня бесполезными исследований станут завтра основой прогресса. Очевидно одно — страны, в которых фундаментальная наука процветает, в перспективе оказываются лидерами и в технологии, а те, которые финансируют только прикладные исследования, загоняют себя в тупик, и в будущем им приходится покупать или воровать технологии за рубежом».

Этот ответ пригодится и ботаникам, и энтомологам, палеонтологам, климатологам, вулканологам.

Книга получилась бы блестящей, если бы не одно «но». Она слишком толстая, и ей стоило бы похудеть хотя бы на треть. Она в очень большой степени художественная, при этом в ней нет сюжета, и она во многом повторяет сама себя. Причем автору это едва ли заметно: Филатова хорошо понимает разницу между разными островами и другими географическими объектами, но для читателя их названия быстро сливаются воедино.

Первую половину книги читаешь взахлеб и с восторгом, но постепенно устаешь от однообразия происходящего — точнее, от отсутствия какого-либо движения. Вместо одних косаток — другие, вместо этих ветров эдакие. Нежелание редакции сокращать хороший текст понятно, но он в таких размерах все же требует другого построения и мало-мальского сюжета.

И это не придирка из дурацкого правила, согласно которому рецензенту надо обязательно перечислить и плюсы, и минусы книги. Скорее это пожелание автору и издательству на будущее от благодарного читателя.