Женское приложение к «Апокалипсису сегодня», обыкновение выпивать после купания в горячем источнике, а также козлы, воскрешенные молотом Тора: вдумчивые редакторы «Горького» предлагают вашему вниманию очередной обзор книжных новинок.

Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.

Элинор Коппола. Заметки о создании фильма «Апокалипсис сегодня». М.: Издательство Дединского, 2022. Перевод с английского Александры Перелыгиной. Фрагмент

В 1975 году Фрэнсису Форду Копполе прислали изрядно залежавшийся сценарий приключенческого боевика по мотивам «Сердца тьмы» Джозефа Конрада. Приступая к его редактуре, режиссер вряд ли подозревал, что вместо проходного блокбастера у него получится один из величайших фильмов столетия — экзистенциальный эпос о зле и безумии с парализующим названием Apocalypse Now.

В основу книги Элинор Копполы легли подробнейшие дневники, которые она вела, помогая мужу на съемках и при монтаже. В ней не так много сугубо технических деталей производственного процесса — впрочем, и без того тщательно описанного в обильной литературе об «Апокалипсисе сегодня». Вместо этого Коппола предлагает взглянуть ее глазами на то, как на самом деле снимался шедевр, изменивший не только ход истории американского кино, но и каждого из участников творческого процесса. Картина, созданная на страницах этой книги, оказалась весьма печальной.

Коппола откровенно делится собственными душевными переживаниями, вызванными тем, что ей, талантливому режиссеру-документалисту, вновь пришлось оказаться в тени супруга и его мегаломанского проекта. Фрэнсис ни на минуту не отрывается от камеры, выбирая идеальные планы, но не видит, как проходит детство его дочери Софии, а Элинор хоть и признает, что ее супруг создает нечто гениальное, не понимает, почему бремя его гениальности должно ложиться на нее и семью. Так «Заметки» оказываются своего рода «женским» приложением к «Апокалипсису сегодня», в котором роль безумного полковника Курца достается не Марлону Брандо, а самому Фрэнсису Форду Копполе.

«Недавно произошло нечто странное. Несколько ночей назад Фрэнсис снимал в главной части „Лагеря Курца“, и последний кадр должен был быть крупным планом — деталь внутри храма. По какой-то причине Фрэнсис решил его не снимать и перенести на следующий день — что было нелогично, ведь камера уже установлена в нужной точке и все готово к съемкам. Через десять минут с каменного потолка рухнула плита и отколола от камеры переднюю часть. Останься кто-то внутри и снимай, его бы убило».

Олег Ивик. Мифозои: история и биология мифических животных. М.: Альпина нон-фикшн, 2022. Содержание

Весьма добротный популярный нон-фикшн на вроде бы хорошо известную тему — происхождение мифических существ. Через вымышленных животных древности эта книга отправляет читателя в путешествие по разным регионам и культурам: Ближний Восток, Египет, Китай, Греция, Скандинавия.

Как так вышло, что людям было мало реально существующих животных даже во времена, когда видовое разнообразие на Земле было значительно шире? Ответ на этот вопрос авторы «Мифозоев» ищут как в письменных первоисточниках, так и в комментариях к ним. Мифические звери становятся точкой входа в первые религиозные культы, древнегреческий театр, исландские саги и так далее. Самым благодарным читателем «Мифозоев», пожалуй, будет тот, кто хочет составить примерное представление о большой культуре прошлого, но по каким-то причинам пока не решается прочитать Овидия или Софокла.

Примечательно, что на обложке в качестве автора указан Олег Ивик — книгу о несуществующих животных написал несуществующий человек.

«Богиня Фрейя ездила в колеснице, запряженной кошками, а бог Тор с той же целью использовал козлов. Козлы эти были примечательны тем, что Тор время от времени съедал одного из них, а потом воскрешал бедолагу с помощью своего молота. Но авторы настоящей книги затрудняются сказать, связано это с особенностями самих животных или же с божественным могуществом Тора».

Александр Мещеряков. Япония. В погоне за ветром столетий. М.: Лингвистика, 2022. Содержание

Замечательный японист, литератор и автор «Горького» написал, возможно, лучшее введение в японскую культуру, хотя книга на эту роль ничуть не претендует и носит фрагментарный характер. Один из простых выводов, который можно сделать по ее прочтении, заключается в том, что никакой японской культуры не существует — в том смысле, что нет никакого цельного вневременного феномена, но лишь подвижность, изменчивость и гибкость.

В сборник вошли статьи последних лет, поделенные на четыре раздела. Первый, «Земля», — об отношениях японцев с природой, попытке ее «заговорить» через создание обустроенных пространств. Второй — «Люди», и, вопреки ожиданиям, здесь мы (почти) не находим портретов исторических персонажей, вместо них — очерки об исторической демографии, образе героя в годы Второй мировой и поисках идеала женской красоты. Третий, самый интересный — это «Идеи», он про мыслительные конструкты, в частности про мучительные и крайне своеобразные попытки японцев решить проблему национальной идентичности. Раздел «Отражения» посвящен тому, как менялось восприятие Японии в России; здесь особенно любопытны размышления о непереводимости островной поэзии.

«Несмотря на новые „морские“ веяния, японцы все равно не смогли забыть ни про горы, ни про свое обыкновение выпивать после купания в горячем источнике».

Ричард Лахман. Пассажиры первого класса на тонущем корабле. Политика элиты и упадок великих держав. М.: Издательство книжного магазина «Циолковский», 2022. Перевод с английского Николая Проценко. Фрагмент

Макросоциолог Ричард Лахман на примере США показывает, как происходит взлет и падение глобальной гегемонии, сопоставляя американский материал с историями прошлых лидеров планеты, Великобритании и Голландии. Ключевым для понимания этой динамики оказываются элиты (проще говоря те, кто может изымать ресурсы у не-элит), их структура и конфликты.

Исследователь с легкой патриотической печалью, но подобающей ученому безжалостностью констатирует, что американское доминирование переживает стадию вечерних сумерек — за исключением сферы финансов, где США будут сохранять позиции еще долгие годы. Закат, согласно Лахману, произошел потому, что элиты утратили гибкость и способность к реформированию (похожая ригидность, но вовсе не только она, постигла голландцев и англичан).

Сильная сторона этой работы, помимо простоты и ясности изложения, — относительная компактность по сравнению со многими другими макросоциологическими работами (всего 600 стр.), а также доходчивый обзор, собственно, этих самых других работ: от Валлерстайна до Аджемоглу.

«Многие родственники, конечно же, вспоминают о погибших во Вьетнамской войне, а также о тех, кто погиб в Афганистане и Ираке, как о патриотах. <...> Но в ретроспективных репортажах о Вьетнамской и всех последующих войнах сосредоточенность на горе тех, кто остался жив, отодвигает утешение патриотизмом на второй план».

Наше крайне информативное интервью с переводчиком книги Николаем Проценко вы можете прочитать здесь.

Татьяна Михайлова. Грамматика нереального: к анализу структуры средневекового нарратива. М.: Издательский дом ЯСК, 2022

Переиздание пленительного исследования об устройстве средневековых рассказов (в основном кельтских). Начинается оно так: «Настоящее издание посвящено средневековому нарративу, иными словами — текстам, основной задачей которых является не дидактика, не сохранение юридической или генеалогической традиции, не передача эмоций, а просто рассказ о том, что было. Или — может быть — о том, чего не было. Или о том, о чем точно никто ничего не знает».

Казалось бы, в самую пору задаться вопросом, а разве правила рассказов о таких вещах не универсальны, не суть ровесники разговоров у первобытного костра в пещере? Да, но нет: книга Михайловой о специфике именно средневековых рассказов. Одним из ее проявлений оказывается «проницаемость» — неосознанное (это важно) рециклирование сценариев — например, античных, — впитывание фрагментов и деталей чужих историй, которые могут менять роль в новом контексте. В результате сложилась любопытная ситуация: Средневековье не стремилось создавать новые сюжеты, но, разумеется, их создавало.

Текст для подкованного читателя, чуткого к удовольствиям от анализа древнеирландских падежей.

«В саге „Смерть Кухулина“ героя сопровождают на его последнюю битву также трижды пятьдесят женщин, но это — реальные, уладские жены, поэтому их облик в саге никак не описан: И тут испустили ужасный стон трижды пятьдесят женщин Эмайн Махи. <...> Реальные женщины, имеющие не только облик, но и тело, оказываются вне топоса пространственных описаний в саге».