В Боснии и Албании живут мужчины с хвостами. В балканских озерах водятся волосатые рыбы. В хорватских горах у женщин такие длинные груди, что они перекидывают их через плечо. Черногорцы отрубают врагам головы и играют ими в кегли. Турки стреляют иконам в глаза в православных храмах, чтобы их осквернить. Какие-то из этих мифов исчезли, какие-то до сих пор пересказывают экскурсоводы. Словенский антрополог Божидар Езерник проводит сеанс разоблачений легенд с довольно грустным выводом в финале.

Божидар Езерник. Дикая Европа: Балканы глазами западных путешественников. М.: Лингвистика, 2017

Вплоть до XVIII века в Западной Европе довольно мало знали о Балканском полуострове, большая часть которого принадлежала Османской империи. С ней христианская Европа постоянно воевала. Потом войны стали происходить реже, балканские государства начали провозглашать независимость. Регион открылся Западу, и туда устремились путешественники. Так Балканы и их жители стали для западных европейцев «зеркалом, в котором они видели самих себя и при этом — прежде всего и многократно — отмечали, какие они сами прогрессивные и цивилизованные».

К примеру, легенда о женщинах с длинными грудями встречается не только на Балканах. Европейцы рассказывали такие же байки про другие «нецивилизованные народы». Например, про африканские племена; похожая история есть и в рассказах о Гулливере. В чем же дело? А в том, пишет Езерник, что в Европе триста лет назад были особые представления о красоте. Красивой считалась не большая женская грудь, как сейчас, а маленькая. Ее утягивали корсетами до такой степени, что у испанских аристократок грудная клетка оказывалась вогнутой. Большая грудь считалась признаком дикости, нецивилизованности, первобытного состояния. А фантазия превращала такую грудь в огромную.

Путешественники видели на Балканах то, что хотели видеть: они приезжали туда с готовыми стереотипами и уезжали, убедившись в их правдивости. Если регион дикий, значит, там должны быть людьми с хвостами. И вплоть до тридцатых годов XX века путешественники были готовы (хоть и с оговорками) верить в хвосты — ведь они же в диком регионе, а в диком регионе может быть все что угодно; вернее, все, что должно быть у дикарей. А именно хвосты. Более того, когда один балканский народ начинал считать себя причастным к европейской цивилизации, то находил хвосты у недостаточно цивилизованных соседей. Скажем, сербы рассказывали про хвосты у албанцев.

Европейцы охотно верили в местные легенды. Скажем, про иконы, изуродованные турецкими выстрелами. Да, конечно, в истории бесконечных войн и восстаний на Балканах есть множество задокументированных эпизодов, когда турки оскверняли храмы. Но в отличие от прочих завоевателей, османы отличались достаточно большой религиозной терпимостью. Турки даже сами охотно рассказывают легенды о мусульманах-святотатцах, которые стреляли в икону или статую святого, но погибали от рикошета. Некоторые истории выглядят совсем странно. В Южной Сербии в одном монастыре у пятиметровых статуй выбиты глаза. Почему именно глаза? Зачем стрелять в глаза, изумляется Божидар Езерник, если можно было взорвать или свалить статуи?

Езерник не склонен винить в святотатстве турок. Есть и другие легенды, связанные с глазами святых. Например, если отколоть от иконы святого немного краски в районе глаз, из нее можно приготовить лекарство от слепоты. Для излечения хромоты многие откалывали краску от ног икон. А виноваты в итоге оказались турки. Легенда не просто дожила до наших дней — в ней сменился виновник. Теперь рассказывают, что в глаза иконам стреляли коммунисты.

Или история знаменитого старого моста в боснийском Мостаре. Это одна из самых красивых построек на всем Балканском полуострове. В XVII веке, когда Османская империя была на подъеме, европейцы восхищались им. Никто не сомневался, что его построили турки. Но проходит пара столетий, турецкая империя в глубоком кризисе — и теперь европейцы не верят, что османы могли такое соорудить. Наверняка это римляне построили, а турки присвоили их труд. На многих картах Старый Мост в Мостаре до сих пор называется «Римским».

Эта книга могла бы быть просто сборником легенд с последующими разоблачениями, но Езерник пишет о более масштабных и крайне неприятных вещах. «Европейцы в течение столетий проводили разграничения между представителями „цивилизованных сообществ”, с одной стороны, и „примитивными людьми”, „варварами” и „дикарями” — с другой, для того, чтобы самоопределиться в качестве цивилизованных людей. Потому они нуждались в своей противоположности, в своем „ином”, и балканские народы очень хорошо подходили для этой цели». Стоит одному региону подняться на ступеньку выше, он тут же начинается смотреть свысока на соседей, еще не сделавших этот шаг. Многое, в чем обвиняли западные европейцы жителей Балкан, всего век назад было нормой у них самих. Те, кто освоили вилку столетие назад, теперь смеялись над турками, которые едят своими жирными пальцами. Европейские путешественники со смесью ужаса и восторга рассказывали, как черногорцы отрубают головы врагам, забыв, что обычай выставлять на показ голову казненных недавно был распространен и у них. По сути, все эти бесконечные истории о балканской дикости стали первыми шагами к расизму.

Читайте также

Пять новых книг о русской истории
От Золотой Орды до религиозного раскола
27 июня
Рецензии
Алфавит Гарри Поттера
От Азкабана до Шармбатона
26 июня
Контекст
8 книг о зарубежных художниках
Веласкес, Рембрандт, Сезанн и другие
23 июня
Контекст
Новая русская проза: конец июня
Дмитрий Глуховский, Евгений Бабушкин, Роман Сенчин
23 июня
Рецензии