Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.
Аглая Старостина. Хромой призрак: Лю И-цин и его сборник «Записи о тьме и свете». СПб.: Петербургское востоковедение, 2024
Самые громкие произведения современного китайского ума впечатляют, но не поражают: скажем, «Задача трех тел» Лю Цысиня — интересная книжка, но совсем не Стругацкие, нейросеть DeepSeek хорошая, но по существу это тот же ChatGPT, а бесконечные блокбастеры про детектива Ди становятся все более дорогими, но до голливудских им по-прежнему далеко и смотреть их незачем. Другое дело старая китайская литература, в которой существовал особый жанр чжигуай (志怪, «записи о странном»): досужие чиновники, а литературой занимались, как известно, именно они, собирали где только могли самые дикие истории, литературно обрабатывали их и составляли из них книги. Конечно, провести какие-то параллели с античной культурой можно, однако такого разгула фантазии, искренней веры в сверхъестественное и любви к нему, пожалуй, ни у какого Геродота не сыщешь.
На такие мысли наводит изданный недавно «Петербургским востоковедением» сборник «Записи о тьме и свете» Лю И-цина, составленный в первой половине V в. и считающийся китайской классикой. Вошедшие в него небольшие истории про духов, колдунов, оборотней, призраков, мертвецов и т. п. впечатляют в первую очередь потому, что современниками они воспринимались не как побасенки, а как ценный источник сведений об окружающем мире и кладезь моральных образцов, хотя какую мораль можно извлечь из несусветных россказней подобного рода, понятно далеко не всегда. Жалко, что книги такого рода обычно проходят мимо широкой читательской общественности, поскольку выпускаются в сугубо академическом формате, что, впрочем, неудивительно — попробуй-ка переведи и издай такое, однако истории с названиями вроде «Господин Капающий», «Необычное явление лежащего зайца» или «Обменялись ногами» наверняка бы пришлись по вкусу и тем, кто приобретает дешевые покетбуки для досужего чтения.
«2.22. Еда превращается в моллюсков
В год под девизом Юн-си (290) в доме Вэй Гуаня кто-то из слуг готовил еду и уронил ее на пол. Упавшая еда вся превратилась в моллюсков. Они выпустили ножки и пошли.
Гуаня в конце концов казнили».
Юн Сонгын. Продавец редких книг. 28 реальных историй от владельца книжной лавки. М.: МИФ, 2025. Перевод с корейского Екатерины Бекетовой. Содержание
Пополнение в стабильно разрастающейся библиотеке жанра «бывалый владелец книжного магазина рассказывает интересные истории». Кореец Юн Сонгын не просто букинист, он сыщик, способный, по слухам, разыскать любую книгу из когда-либо изданных (а порой даже никогда не существовавших), если клиент расскажет ему, при каких обстоятельствах он держал ее в руках. То есть ему не нужно даже имени автора и названия.
Столь удивительную способность он приобрел после долго общения с книгами, каждая из которых, как Юн Сонгын глубоко убежден, распространяет не только записанную в ней информацию, но и хранит следы жизни всех, кто ее читал.
Из тысяч накопившихся за его карьеру историй букинист выбрал двадцать восемь наиболее показательных, способных заразить читателя любовью к изучению не только букв на бумаге, но и скрытых слоев книги как артефакта. Это истории любви, разделенной и несчастной, надежд, сбывшихся и напрасных, — в общем, самые вроде бы обычные человеческие истории, но рассказанные в хорошем смысле душевно.
«Глядя, как он выходит из магазина, я попробовал представить, что для него могла значить книга. Это забытый друг, лица которого он даже не помнит. Мир, о котором он грезил в юности, и маленькое окно в космос. Надеюсь, благодаря этой малости он сможет на время избавиться от мыслей о стыде, ведь сегодня снова встретил такого друга. Старый друг может нас утешить — как предыдущее издание книги, уже выпущенной с исправлениями».
А еще к нему в магазин однажды зашел начинающий певец, решивший, как подумал Юн Сонгын, продать душу дьяволу. К счастью, молодой человек в итоге оказался добрым католиком, но почему-то в жизни ему после покупки нечестивой книги Люцифера стала подозрительно улыбаться удача.
Виктор Таки. Турецкие войны России. Царская армия и балканские народы в XIX столетии. М.: Новое литературное обозрение, 2025. Перевод с английского Виктора Таки. Содержание
В июне 1877 года российский император Александр III издал манифест, который, как предполагалось, должен был поставить если не точку, то хотя бы многоточие в кровопролитной истории передела Балкан и национально-освободительной борьбы христиан европейской части Османской империи. В этом документе говорилось, что преследованию и справедливому наказанию будут подвергнуты лишь те мусульмане, которые участвовали в организации актов насилия над угнетенными народами. Остальным же были гарантированы право на свободу вероисповедания, равно как и прочие неотъемлемые права. Надо ли напоминать, что вскоре после публикации манифеста реки крови на Балканах потекли с новой силой.
Не стоит думать, будто в императорской канцелярии наивно полагали, что так просто в регионе воцарятся мир, покой и дружба братских народов. Канадский специалист по истории Юго-Восточной Европы Виктор Таки предлагает изучить с самых разных ракурсов почти столетнюю историю конфликта между Россией и Османской империей на Балканах. На примере многочисленных документов, малоизвестных широкой публике, автор монографии демонстрирует сложнейшие военно-политические хитросплетения, которые пронизывали европейскую периферию и лишь по касательной задевали официально заявленную защиту христиан, оказавшихся под игом.
Так, из сочинений Ивана Петровича Липранди можно узнать, что полковник Генерального штаба испытывал крайнее недоверие, доходящее до неприязни, к османским грекам и армянам, а миротворческую миссию России на Балканах видел в подчеркнуто национальном освобождении болгар. В общем, Таки проводит не то чтобы ревизию наших знаний о русско-турецких войнах, но последовательную переоценку школьных представлений об истории XIX века, не всегда совпадающих с объективной действительностью.
«Отношения русской армии и болгарского населения в целом не были столь безоблачны, как это можно заключить под впечатлением от описаний радости болгар при появлении русских войск. [...] Многие, возможно большинство, искренне поддерживали русскую армию, как это делали мужчины и подростки из Габрово, которые под градом турецких пуль носили воду русским войскам, оборонявшим Шипкинский перевал. В то же время полковник Ф. М. Депрерадович писал о повторявшихся жалобах болгар на грабежи со стороны русских казаков, а художник-баталист В. В. Верещагин отмечал нежелание болгар пускать его на постой и предоставлять ему провизию и фураж. Некоторые болгары даже сочувствовали османам, в частности жители деревни Чумаковцы, которая была сожжена войсками генерал-майора П. Ф. Черевина за „явное содействие, оказанное населением баши-бузукам и черкесам“».
Юлия Папушина. Мода в стране дефицита. Культура одежды, массовый пошив и ателье в позднем СССР. Москва: Музей современного искусства «Гараж», 2025. Содержание. Фрагмент
Мода в СССР существовала только в столицах (ну еще в Прибалтике) и в целом была делом централизованным, ведь вся страна ходила в гимнастерках и синих халатиках — по крайней мере многие так считали до недавнего времени. Книга Юлии Папушиной вносит в это представление значительные коррективы, говоря на академическом, «заполняет лакуну».
Исследовательница показывает, что начиная с оттепели в областных центрах стали возникать свои моделирующие организации, рассматривая этот процесс на материалах родной Перми — на примере местного Дома моделей Минлегпрома РСФСР и экспериментального цеха Управления бытового обслуживания населения. Повествование строится на интервью и архивных материалах, и это совершенно бесценный материал для всех, кто интересуется устройством модной индустрии в Советском Союзе.
Например, из книги можно узнать о том, что в жизни Дома моделей существовало то, что автор называет «прото-маркетингом», и даже элементы «брендинга территорий» — вещи, казалось бы, немыслимые в рамках плановой экономики, и получается, что уже тогда дизайнеры одежды старались учесть вкусы публики и способствовать лучшим продажам своей продукции.
«Мемуары практиков советской моды также указывают на то, что мода и швейная промышленность использовали отдельные инструменты маркетинга. Например, Алла Щипакина с восторгом вспоминает о поездке на БАМ, где ОДМО демонстрировал „перспективные коллекции взрослой и молодежной одежды“, описывая этот опыт как „великолепную школу в формировании запросов населения“. Организатором поездки на БАМ была главный искусствовед ОДМО Ирина Андреева, перу которой принадлежит немало статей в специализированных журналах и газетах, а также методических материалов о том, как должен измениться ассортимент швейных фабрик, чтобы стать привлекательным для покупателя».
Микаэль Дален, Хельге Торбьёрнсен. Числоголики. Как числа порабощают нас и почему нам пора вырваться на свободу. Москва: АСТ, 2025. Перевод с английского Н. Шахова. Содержание
Как вам такая мысль: погоня за числом лайков заменила нам дружбу, а подсчет шагов — заботу о собственном здоровье? Авторы, специалисты по психологии и потребительскому поведению посвятили этому тезису целую книгу, не используя термины «калькулирующий разум» и «квантификация» (плюс это или минус — решайте сами).
Конечно, Дален и Торбьёрнсен не ратуют за отмену количественных показателей в принципе, но рекомендуют относиться к ним критично и не полагаться только на них — особенно в том, что касается душевной жизни и иных тонких материй. Если бы не обилие доходчивых и забавных примеров того, как мы подвержены магии цифр, книга казалась бы почти что топтанием на месте, но так неплохо читается.
«Числа снижают остроту ощущений. Помните, что в лучшем случае они отражают усредненное представление о нескольких аспектах испытанного вами (а в худшем — не делают и этого)».