Себастьян Хафнер. Некто Гитлер. Политика преступления. СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2018. Перевод с немецкого Никиты Елисеева
Книги о Великой Отечественной войне или же как-то связанные с этой темой, особенно пристрастные и написанные «за наших», априори исключаются из поля зрения строгих критиков как «хорошие, важные, полезные» и т. д. Такого же пафоса исполнено предисловие переводчика Никиты Елисеева (кто вообще позволяет переводчикам писать выспренные предисловия? хотя комментарий Елисееву вполне удался), в котором он целыми страницами цитирует и первую книгу Хафнера, и вторую: век-волкодав, отчизна, стыд, совесть, положенные в данном контексте затасканные литературные ориентиры (Достоевский, Оруэлл, Кафку почему-то забыли) и т. п., а вот давайте остро сопоставим Гитлера и Сталина еще, Освенцим и Колыму… Но что делать, если конъюнктурная книга, которая написана для того, чтобы всех устраивать, оказывается откровенно плохой?
Кто вообще такой Себастьян Хафнер? До публикации книги «История одного немца. Частный человек против тысячелетнего рейха» (слегка пафосно звучит, самую малость) его имя даже германистам и серьезным историкам не говорило примерно ничего. Начнем с того, что Хафнера вообще никогда не существовало, был только недоучившийся юрист, журналист, колумнист и «историк» Раймунд Претцель (1907–1999), выходец из благополучной чиновничьей семьи. Он учился в той же школе, в которой, по распространенной самим автором легенде, учился Хорст Вессель — и уже в то время Претцель понял, чем дело пахнет. Главным событием в его профессиональной жизни (кроме отказа работать в судебных органах и статей в журналах мод) стало бегство в 1938 году в Великобританию в качестве корреспондента: там он попросил политического убежища, сославшись на беременность невесты-еврейки. Позже, уже после войны и падения нацистского режима, Хафнер отчаянно доказывал, что еврейкой она не была. В 1939 году Хафнер начал записывать свои юношеские воспоминания под заглавием «История одного немца» — получился манипулятивный и очень многословный ликбез по немецкой истории с 1918-го по 1933 год из серии «моя жизнь в искусстве». Для этой книги он и составил себе псевдоним из имени Баха и фамилии Зигмунда Хаффнера, заказавшего Моцарту 35-ю симфонию. После войны Претцель, уже в качестве корреспондента английской газеты, вернулся в Берлин. Журналиста из него не вышло, и тогда он открыл для себя жанр квазиисторического памфлета и наштамповал множество спекулятивных книг с броскими и пошлыми заголовками для самых широких народных масс: «Семь смертных грехов Рейха в Первой мировой» (1964), «Пакт с дьяволом. 50 лет немецко-русских отношений» (1968), «Преданная революция. Германия 1918/19» (1969), «Пруссия без легенд» (1979), «В тени истории. Историко-политические вариации» (1985), «От Бисмарка до Гитлера» (1987), «Между войнами. Эссеистика» (1997). Публикация его нетленных опусов продолжилась и после смерти: «Новая война» (2000), «Немецкий вопрос. 1950–1961. От вооружения до строительства стены» (2002), «Писать ради свободы. 1942–1949. Журналист в вихре истории» (2003)…
А в 1978 году он написал книгу «Примечания к Гитлеру», которую и опубликовало в 2018 году в переводе Никиты Елисеева «Издательство Ивана Лимбаха» под заглавием «Некто Гитлер. Политика преступления». Книгу Хафнера ни в коем случае нельзя считать ни историческим трудом, ни авторитетной биографией: факты и даты в подобного рода литературе ни к чему, они лишь отпугивают неискушенного читателя, зато в ней очень к месту дурная риторика, театральность, паразитирование на модной «частной» истории и противопоставление ее истории мировой («Сначала история делает Гитлера, потом он делает историю» — яркий образец такого вульгарного, псевдоглубокомысленного стиля). Хафнер не дает ни квалифицированного исторического, ни социологического, ни политического анализа расстановки сил в Германии к моменту прихода к власти Адольфа Гитлера и сразу переходит к поверхностному описанию половой жизни своего героя. Небольшой объем книги позволяет сохранить удивительное ощущение, что написана она все-таки по материалам «Википедии». Книга и по структуре напоминает википедийную статью — она поделена на грубые глобальные разделы, что называется, для простоты: Жизнь, Достижения, Успехи, Заблуждения, Ошибки, Преступления, Предательство. Помнится, была у Ницше работа «Как философствовать молотом», здесь же мы имеем яркий пример того, как писать историко-биографическое сочинение с помощью топора. Особенно умиляет безапелляционность автора в описании мыслей и внутренних переживаний героя (кому как не Хафнеру знать, что именно думал и чувствовал Гитлер) и легким метонимическим пером изображенная душевная жизнь целого народа (немцы поверили, немцы испугались, немцы воспряли).
Мимо важных, интересных событий и личностей Хафнер несется к своей единственной цели — паразитарному существованию на исторической личности. Вот у Гитлера не было друзей, пишет Хафнер, вернее, были, Эрнст Рём, к примеру, (в книге его зовут Рем), ну он его убил, но это неважно, пошли дальше, Гитлер был демагогом… Говоря проще, книга эта больше всего напоминает шаблонное выпускное сочинение отличника о любви к родине, ведь именно о любви к родине и о величии Германии завирала Хафнер так любит порассуждать. Вот, к примеру, показательный пассаж из «Истории одного немца»: «Гуманность, открытость всему миру, глубокая основательность философии, неудовлетворенность миром и самим собой; отважная решимость вновь и вновь браться за неподъемное дело, отказываться от него и снова браться, самокритика, любовь к истине, объективность, высокая требовательность к себе, точность, многоликость, некоторая неповоротливость, удивительным образом соединенная со страстью к свободнейшим импровизациям, медлительность и серьезность, но в то же время творчество, созидание, когда, шутя и играя, рождают на свет все новые и новые формы, которые затем отбрасываются прочь как негодные попытки; уважение ко всему своеобычному и своеобразному; незлобивость, великодушие, сентиментальность, музыкальность, но прежде всего великая свобода: нечто парящее, безмерное, не покоряющееся чему бы то ни было и ничем не связывающее себя. Втайне мы гордились тем, что наша страна в духовном отношении — страна безграничных возможностей».
Себастьян Хаффнер в юностиОставим в стороне слабый стиль и то, что это описание подходит примерно к любой стране мира от Адама до Потсдама, примечательно другое: эта площадная риторика со словесными каламбурами и громогласными разоблачениями удивительным образом напоминает речи одного немца… и сводится к простой, как свастика, мысли — Гитлер ужасный преступник, упырь и банальная, неинтересная, невыразительная личность.
Мощный поток словесных излияний под конец приводит Хафнера к неожиданному в своей глупости выводу: Гитлер хотел уничтожить Германию, а все почему… Да потому, что «Гитлер явился к немцам из куда более дальнего далека; сперва, ненадолго, с небес; потом — не приведи впредь, Господи, — из глубочайших пропастей ада».
Вообще, появление этой книги из дальнего далека вызывает недоумение. Даже серьезные исторические труды имеют определенный срок годности, а у такого поверхностного сочинения срок годности не может превышать одного сезона. Проблематика «сложных отношений с родиной», «жертв стране», роли личности в истории неактуальна для людей, которые сейчас только начинают читать серьезные книжки. Они уже не связывают себя с конкретной страной какими-либо чувствами (кроме романтических), с легкостью эмигрируют и ассимилируются где угодно. Более того, для них этот дядька со смешными усами — на одно лицо со Стефаном Цвейгом, да и вообще давно превратился в мем (конкуренцию ему может составить разве что Николас Кейдж). Или вот, например, Таика Вайтити, режиссер маори-еврейского происхождения, автор третьего кинокомикса про Тора (нет, это такой скандинавский бог и герой Marvel) «Тор: Рагнарёк», приступил к съемкам драмеди Jojo Rabbit, где сам заодно и исполнит роль Гитлера. А публика, глубоко изучающая этот вопрос, к книге Хафнера не обратится никогда. Иначе говоря, у этой книги попросту нет аудитории — кроме разве что образованцев, привыкших поглощать псевдоинтеллектуальную продукцию для последующего вкусного пересказа под коньячок менее сведущим персонажам.
Spoiler alert:
— Гитлер был бесталанным художником,
— а еще импотентом и отчаянно сублимировал.
Что почитать вместо:
Бригитта Хаманн. Гитлер в Вене. История одного диктатора. Перевод с немецкого О. Козонковой. М.: Ад Маргинем, 2016. Толковое описание первой половины жизни Гитлера с картинками.
Иоахим К. Фест. Адольф Гитлер: В 3 тт. / Пер. с нем. А. Федорова и др. СПб.: Алетейя, 1993. Хафнер замахнулся на то же самое, да только нос не дорос.