Вышел сборник неизвестных рассказов Рэя Брэдбери «Мы — плотники незримого собора» в переводе великого Арама Оганяна: знакомство с классиком вряд ли стоит начинать с этой книги, но она точно порадует тех, кто давно интересуется творчеством Брэдбери. Все дело в очень личных отношениях, которые выстраиваются с книгами американского фантаста у читателей уже нескольких поколений. Рэй Брэдбери — редкий пример автора, к которому испытываешь очень много чувств, с которым начинаешь дружить, а в каждом его рассказе как будто получаешь возможность пообщаться с добрым человеком. Добрым, потому что он видит красоту, потому что мир для него наполнен смыслом, потому, наконец, что он верит в человечество. При этом есть опасность решить, что общаешься с милым идеалистом и отправить его на полку с пометкой «фэнтези» или «научная фантастика». Так сделало множество критиков, пройдя мимо точности формулировок, ритмичности прозы и поэтичности текстов писателя, который всячески сопротивлялся категоризации своего творчества.
«Во-первых, я не пишу научную фантастику. Я написал всего одну научно-фантастическую книгу, и это „451 градус по Фаренгейту”. Научная фантастика есть изображение реального, а фэнтези — изображение нереального. Так, „Марсианские хроники” не есть научная фантастика, а фэнтези. Поэтому эта книга долго продержится — ведь это греческий миф, а мифы обладают жизнестойкостью», — говорит Брэдбери в одном из интервью и ничуть не лукавит.
Будущий патриарх фантастики родился в 1920 году в небольшом городе Уокиган в штате Иллинойс, на берегу озера Мичиган: большую часть детства он провел там и в Аризоне, куда отец-электрик дважды увозил семью на пару лет. Именно Уокиган стал прототипом Гринтауна, уютного мира, который стал основным местом действия большинства в той или иной мере автобиографических текстов Брэдбери, и в первую очередь «Вина из одуванчиков». А с 14 лет Брэдбери с семьей жил в Калифорнии, которую писатель полюбил на всю жизнь: подростком и юношей он часами катался по Лос-Анджелесу на роликах, караулил выходивших из кинотеатров или сидевших в кафе звезд, чтобы взять автограф. Но еще до любви к кинематографу, еще в Иллинойсе, он увлекся магией, литературой и комиксами. Всем этим Брэдбери активно занимался, постоянно писал, рисовал и учился делать фокусы, слушал радиокомиксы, взахлеб читал и участвовал в актерских и поэтических кружках. Моцартоподобный ребенок горел всем и сразу, и, что особенно невероятно, этот восторг ему удалось пронести через всю жизнь.
Одна из главных историй его детства, обросшая мифами, — это встреча с Мистером Электрико, артистом бродячего цирка, которая стала поворотным моментом в судьбе будущего писателя. Рэй с детства обожал цирк и циркачей, он познакомился с Мистером Электрико во время гастролей цирка в Уокигане в 1932 году. Мистер Электрико показал ему цирк, поговорил с ним, а во время выступления дотронулся до Брэдбери наэлектризованным мечом и произнес: «Живи вечно». С того дня Рэй Брэдбери каждый день своей жизни писал и знал, что у него есть цель. Как и многое в биографии писателя, история с Мистером Электрико кажется неправдоподобной, но дальнейшая жизнь автора действительно была наполнена поэзией и символизмом.
C 12 лет Брэдбери взахлеб читает Райса Берроуза, Эдгара По и Жюля Верна, пишет фанфик по Тарзану и иллюстрирует его. В 1932 году в Аризоне он на спор с друзьями попадает на радио, пару недель разносит напитки и в итоге начинает еженедельно читать выпуски радиокомиксов для детей. По окончании школы Брэдбери становится членом Лос-анджелесской лиги научной фантастики, где знакомится с будущими друзьями и наставниками, среди которых Роберт Хайнлайн и Ли Брэкетт. Его рассказы начинают печататься в дешевых журнальчиках, но кое-что попадает и в серьезные издания вроде Script. Однако многое меняется, когда США вступают во Вторую мировую. На войну Брэдбери не попадает по зрению, но работает в Красном Кресте и продолжает печатать рассказы, которые вскоре станут основой цикла «Марсианские хроники». Появление «Хроник» как романа, состоящего из рассказов, вдруг и навсегда сделало Брэдбери великим, а всего через три года выйдет антиутопия «451 градус по Фаренгейту», благодаря которой имя писателя станет синонимом современной научной фантастики. Дальнейшая многолетняя творческая карьера Брэдбери выглядит не менее впечатляюще: здесь были и киносценарии к фильмам любимых режиссеров (среди них адаптация «Моби Дика», для которой Брэдбери по своему усмотрению изменил финал), и работа в театре, и дружба с великими писателями и учеными, не говоря о писательском труде, не прекращающемся ни на день. За почти семьдесят лет творчества Брэдбери написал 27 романов, сотни рассказов, десятки пьес, был автором детских книг и нон-фикшена, в том числе книги о секретах ремесла «Дзен в искусстве написания книг».
Столь же незаурядна и личная жизнь мастера. Научный фантаст и автор фэнтези Рэй Брэдбери был глубоко верующим человеком, хотя сам трогательно описывал свой подход к религии как гурманство, потому что выбирал из духовных практик Запада и Востока то, что считал важным для себя. Он не получил высшего образования, но в течение десяти лет три раза в неделю посещал библиотеку, где по многу часов учился тому, чему считал нужным, и всю жизнь говорил, что именно этот институт для образования важнее всего. В 1947 году он женился на Маргарет Макклюр, у них родилось четыре дочери, Брэдбери прожил с Маргарет до самой ее смерти, в 2003 году (считается, что это единственная женщина, с которой писатель когда-либо встречался). В 1999 году Брэдбери пережил инсульт, после которого был скован как в движении, так и в возможности писать как раньше, на машинке, однако и это не помешало ему до последних дней жизни продолжать работу, в первую очередь благодаря помощи дочерей. Витальность Брэдбери невероятна, и сам он многократно подчеркивал, что самое главное для него — жить на пределе своих возможностей и постоянно ощущать всю силу жизни, не мелочиться и радоваться хорошей еде так же, как хорошей книге или большому приключению.
По прочтении сухой биографии Брэдбери создается впечатление, что вся его жизнь — это череда подарков и интересно проведенного времени, тем более что сам писатель постоянно подчеркивал игровое начало своего творчества и то, какое наслаждение ему доставляет его работа. В интервью 2010 года, рассказывая о своих религиозных взглядах, он говорит: «Лучшее описание моей писательской карьеры: „За игрой в полях Господних”». Однако за этим легкомысленным времяпровождением скрывалась сложнейшая кропотливая работа, результат которой постоянно ускользает от читателя, особенно в переводе (хотя Брэдбери везет на переводчиков): мастер короткого рассказа всю жизнь чеканил свои тексты пословно, создавая стихотворения в прозе, наполненные сложной простотой.
Уже названия рассказов, образующих «Марсианские хроники» — «Зеленое утро», «Ночная встреча», «Безмолвные города», «Будет ласковый дождь», — красноречиво указывают на то, что научная составляющая не единственное, что интересовало молодого фантаста. Образы из «Хроник» запоминаются раз и навсегда и становятся частью чувственного опыта читателя, а на следующий уровень текст выводит сквозной сюжет. При этом Брэдбери продумал, как соединить уже существовавшие рассказы и заполучить контракт с издательством, — книгу рассказов в сороковые, как и сегодня, издать было в разы сложнее, чем роман. Зато уже здесь проявился его художественный вкус: раздумывая над возможностью составления романа, он обратился к одному из любимых своих произведений — «Уайнсбург, Огайо» Шервуда Андерсона — малоизвестной классике американского модернизма, появившейся на русском языке только в 2002 году. «Уайнсбург» — роман из коротких рассказов о взрослении и одиночестве маленького городка. Здесь важна не только форма, но и тематика текста, потому что за марсианскими пейзажами и историей экспедиций с Земли на красную планету кроются одиночество, разобщенность и красота тишины маленького американского городка. Марс из «Хроник» — это не будущее человечества, а детство писателя, недаром многие зарисовки из рассказов напоминают картины любимого писателем художника Эдварда Хоппера: они как будто транслируют состояние одиночества, но не как отчаяния, а как момента красоты.
О чем бы ни писал Брэдбери с того времени, будь то жизнь бродячего цирка, детективная история, воспоминания о детстве или канонические научно-фантастические рассказы об опасностях, которые таит в себе будущее человечества, в них никогда не пропадает искренность и точность формулировок. Брэдбери — страстный поклонник не только прозы, но и поэзии. Всю жизнь он изучал стиль любимых авторов, от Джона Стейнбека и Томаса Вульфа до Никоса Казандзакиса, перепечатывал предложения и куски текстов, чтобы понять, как им удалось прийти к тому или иному слову. Если каждый рассказ Брэдбери писал за один день, то редакторская работа могла длиться сколь угодно долго, что в лучших творениях писателя ощущается на уровне каждой строки (чего стоит звукопись следующего предложения из рассказа «Летняя ночь»: «In the long and endless dwellings that curved like tranquil snakes across the hills, lovers lay idly whispering in cool night beds»). В интервью Paris Review of Books Брэдбери рассказывает о разных техниках письма и о своей писательской кухне с серьезностью настоящего поэта, подчеркивая, что в предложении не должно быть лишних слов, а каждое слово — будь то прилагательное, существительное или глагол — не может быть заменено другим.
Тексты нового сборника не из золотого запаса Брэдбери. В основном это не вошедшие в сборники ранние опусы, а также рассказы, эссе и белые стихи, написанные в последние годы жизни писателя. Практически все они идейно перекликаются с более известными рассказами и романами автора. Рассказ «Звание — Спутник» — комическое описание трагедии итальянского работяги, оставившего жену и детей на Земле, чтобы прославиться в космосе, — отсылает к трагичному рассказу «Ракета» из сборника «Человек в картинках» и не только. Поздний же рассказ «Библиотека» — новое размышление над темой «451 по Фаренгейту». Еще интереснее, что рассказ «Это ты, Берт?» 1942 года, изданный только в 2004-м, перекликается с классическим рассказом Адольфо Бьой Касареса «Кальмар выбирает, где глубже», написанном аж в 1962-м. Истории о хрупком представителе инопланетной расы, превосходящей земную, в обеих интерпретациях как минимум интересны, хотя версия Касареса представляется более художественно изысканной. Остроумный рассказ «Тайна» заканчивается как очень хороший анекдот, который решили рассказать с разъяснениями, но это не сильно портит впечатление. А опус о разговоре сквозь времена и о возможности переписать историю «Завтра, завтра, завтра» по-настоящему трогает и волнует, хотя излишний пафос, с которым в лучших своих творениях Брэдбери прекрасно справляется, делает его значительно менее изящным, чем совершенный в своей интимности рассказ Кира Булычева «Нина» на ту же тему. В итоге создается ощущение как от прослушивания би-сайдов любимого артиста: часто получаешь удовольствие не от качества материала как такового, но от его связи с тем, что тебе действительно важно и дорого, от очередного соприкосновения с творчеством человека, ставшего родным. Несмотря на все «но», «Мы — плотники незримого собора» приятно читать и сразу хочется повторно прочесть в оригинале, потому что, как бы ни старался любящий переводчик, тексты Брэдбери невозможно перевести до конца, как любые хорошие стихи. За актуальностью тем, за важностью идей и за правдивостью эмоций, которые писатель схватывал и транслировал так, как будто обладал каким-то датчиком с другой планеты, всегда остаются и строчки, в которых слышишь шелест листьев, упругость новеньких теннисных туфель или удар мяча о деревянный забор, — то, что может уловить только ухо большого поэта.