Почему евреи переходили на сторону противника во время Кавказской войны? Каковы исторические корни дезертирства и какое наказание ожидало беглых солдат на Руси? По просьбе «Горького» Дмитрий Стахов рассказывает о книге Владимира Игнатова «Дезертиры в истории России и СССР».

Владимир Игнатов. Дезертиры в истории России и СССР. М.: Вече, 2018

Это издание — третье из своего рода серии книг Владимира Игнатова (предыдущими двумя были «Палачи и казни в России и СССР» и «Доносчики в истории России и СССР»). Во введении к новой книге автор обращается к истокам дезертирства в древнем мире, а затем анализирует этот феномен уже на отечественном материале начиная с XV века, на фоне военных конфликтов, в которых участвовала Россия. Игнатов исследует масштабы и причины этого явления, меры борьбы с ним, а также наиболее характерные случаи членовредительства и симуляции среди дезертиров.

С одной стороны, книга Игнатова — одно из немногочисленных исследований феномена дезертирства. Учитывая, что, например, во время Великой Отечественной войны по разным источникам дезертирами стали почти два с половиной миллиона человек (осуждено около полумиллиона, около трехсот тысяч дезертиров, объявленных в розыск, найти не удалось), количество посвященных этой теме работ удивительно мало. Перебежчикам, попавшим в плен, и коллаборационистам уделено значительно большее внимание. С другой стороны, Владимиру Игнатову не удается удержаться в рамках заявленной темы. Он обращается к проблеме перебежчиков и коллаборационистов, хотя далеко не всякий дезертир выбирал подобную участь. Даже законы военного времени, «когда патронов не жалели», совершенно разным образом карали попадавших под эти пересекающиеся категории. Иногда дезертиров, тем более если они скрывались от призыва в действующую армию в глубоком тылу, просто отправляли по месту службы. Многие из них при задержании оказывали вооруженное сопротивление, и по отчетам НКВД — эти данные приводит автор — в 1943–1944 годах были убиты 658 дезертиров из Красной Армии, применивших оружие против сотрудников внутренних дел.

Во введении автор рассказывает об истории феномена со времен царя Хаммурапи, соглашении о выдаче дезертиров между фараоном Рамсесом II и хеттским царем Хаттусили III, обращается к опыту Чингисхана, Древнего Китая. Владимир Игнатов рассказывает также о борьбе с дезертирами в Древнем Риме и останавливается на опыте борьбы с дезертирством у древних германцев.

Далее, на протяжении десяти глав, Владимир Игнатов сосредоточивается на феномене дезертирства на Руси, в Российском государстве, в СССР и в Российской Федерации. Впрочем, в книге есть и небольшая глава «Дезертиры и перебежчики в немецкой армии», в которой автор приводит статистику дезертирства в вооруженных силах нацистской Германии (с первого сентября 1939 года по декабрь 1944 года дезертирами стали 1592 человека, за четыре месяца 1945 года 1000 человек). Число дезертиров в СССР и Рейхе впечатляет, но еще более впечатляющим становится соотношение числа коллаборационистов. Если из граждан СССР немецкое оружие взяли в руки полтора миллиона человек (150 тысяч служили в частях СС), за годы Второй мировой войны из примерно 250 тысяч пленных из армий антигитлеровской коалиции на службу к нацистам перешли всего триста человек. Более того, из пяти с лишним миллионов пленных солдат и офицеров Красной Армии коллаборационистом стал почти каждый пятый. Добавим также (эти сведения приводит автор), что среди перешедших на сторону врага было множество офицеров и генералов Советской армии, а во время Первой мировой войны из 13 тысяч русских офицеров, оказавшихся в плену, на сторону противника перешел только один.

Первая глава, «Дезертиры и перебежчики в России в XV–XVIII веках», дает представление о том, что попадало под понятие «дезертирство» в эту эпоху, что считалось «лихим делом», чем подтверждалась виновность «лихого человека». Автор отмечает, что, помимо Судебника Ивана III, при определении такого проступка как дезертирство использовался также и Литовский статут 1529 года. Статут был важен тем, что определял правила для регулярной армии, которая в то время в Литве имелась, а на Руси еще нет, он «задавал планку», что было учтено в «Уставе ратных, пушкарских и других дел, касающихся военной науки», составленном при Василии Шуйском и дополненном при Михаиле Романове. Но собственно первым русским правовым актом, «предусматривающим конкретные наказания за неявку на службу, дезертирство и переход на сторону врага», стало Соборное уложение 1649 года царя Алексея Михайловича.

Наибольший интерес вызывают главы, посвященные дезертирам и перебежчикам на Кавказской войне XIX века, на Советской-финской войне, и во время Великой Отечественной войны (около трети всего объема книги, при учете того, что более половины страниц этой части посвящены перебежчикам).

По поводу Кавказской войны Игнатов пишет, что «дезертирство началось сразу же после начала военных действий [с 1817 года — Д. С.]. Крепостническая эксплуатация в России, жуткая муштра, произвол и гнет командования, тяжелая и опасная служба вынуждали русских солдат бежать к горцам». Автор отмечает заслуги генерала Ермолова, занимавшегося организацией кавказской армии, но, с другой стороны, признает, что общая политика царского правительства во многом способствовала переходу солдат и офицеров на сторону горцев. Тем более что в кавказской армии были не только солдаты из русских губерний, но после 1830 года в ней оказались и поляки, мобилизованные после разгрома восстания в Царстве Польском, а также те, кто жил за чертой оседлости. И те и другие не горели желанием сражаться за императора, а имам Шамиль, принимая перебежчиков, старался использовать их навыки и умения. Известны факты, когда дезертиры-поляки, инженеры, помогали наладить производство пороха, занимались ремонтом и обслуживанием артиллерии. Горцы строили для католиков костелы и синагоги для иудеев.

Во время Советско-финской войны число дезертиров, несмотря на борьбу с ними и заградотряды НКВД, неуклонно росло. Автор приводит данные осведомителей НКВД, доносивших о настроениях, царивших в частях Красной армии, и показывает, что происходило с теми солдатами и офицерами, которые, оказавшись в плену, после окончания боевых действий были переданы советским властям: значительная часть бывших военнопленных была осуждена и попала в ГУЛАГ.

Методологическая путаница особенно явственна, когда автор начинает описывать такие явления времен Великой Отечественной войны, как Русская Освободительная Армия, РОНА и другие. Он повторяет то, что уже давно известно, о чем имеется целый свод исследований (см., например, книгу «История отечественной коллаборации: материалы и исследования». Редактор-составитель А. Мартынов. М.: Старая Басманная, 2017), и работа Игнатова постепенно превращается в сборник отрывочных сведений.

Заслуга автора в том, что он объективно оценивает причины, приводившие людей к дезертирству. Также Игнатов приводит немало частных случаев дезертирства и, пользуясь материалами следственных дел, цитирует высказывания реальных и потенциальных дезертиров. Тем не менее представляется, что тема дезертирства, и в первую очередь времен Великой Отечественной войны, остается открытой. Книга Владимира Игнатова только подступ к ней.

Читайте также

Рождение России и Немецкий орден
Обзор новых книг по отечественной истории
3 октября
Рецензии
Рыцари плаща и кинжала
Дмитрий Стахов о новых книгах про разведчиков
29 августа
Рецензии
Два Тишайших
Обзор двух биографий царя Алексея Михайловича
6 июля
Рецензии