Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.
Брюс Хейнс. Конец старинной музыки. М.: Ад Маргинем Пресс, 2023. Перевод с английского Филиппа Ноделя. Содержание
Книжный рынок никогда не испытывает дефицита литературы о музыке, но книги, написанные теоретиками и практиками игры на исторических музыкальных инструментах, — это всегда нечто особенное. Прекрасно зная, как музыка звучала и воспринималась в далеком прошлом, в музыке наших дней они слышат что-то неуловимое для остальных смертных. И, как ни парадоксально, куда лучше иных передовых продюсеров видят, куда композиторское искусство двинется дальше.
Когда американский гобоист и мастер исторической реконструкции звука Брюс Хейнс (1940—2011) увлекся делом всей своей жизни, он обнаружил удивительную вещь: все находки авангардных композиторов и исполнителей вроде тотальной импровизации и отказа от дирижера на самом деле отправляют слушателя не в будущее, а в далекое прошлое, когда единой нотной грамоты еще не существовало. В те времена музыкант был полноценным соавтором произведения, которое он исполнял, но, что главное, это было слышно каждому, у кого есть хотя бы одно ухо.
На огромном количестве примеров (QR-ссылки аккуратно расставлены по книге) Брюс Хейнс объясняет разные исполнительские манеры, стратегии и тактики, доступно объясняя, почему то, чем восторгались слушатели сто и двести лет назад, нам бы показалось кошачьим воем. И разумеется, наоборот.
«Что происходит на сцене, когда дирижер поднимает палочку для показа первой ноты в концерте? Каждый, включая дирижера, сознает внезапное бессилие дирижера; если что-то пойдет не так, как он требовал на репетиции, он не сможет ни остановить концерт, ни объясниться с отдельными музыкантами. Все легко может пойти совсем не так, как он желал бы.
В этом, собственно, и заключается основная проблема для приглашенного дирижера: заставить оркестр обратить внимание на его идеи, побудить музыкантов играть иначе, чем обычно. Его единственный шанс — это репетиции, потому что и дирижер, и оркестранты знают, что они могут сыграть пьесу без дирижера.
Патрик Такер со своей труппой „Original Shakespeare Company“ (экспериментирующей с историческими театральными практиками) показал, что хорошие актеры, оказывается, прекрасно, намного лучше играют без репетиций и режиссеров».
Георгий Шилин. Прокаженные. История лепрозория. М.: АСТ, 2023
Широко и совершенно заслуженно известный в свое время Георгий Шилин (1898—1938) как будто выпал из пантеона забытых и заново обретенных раннесоветских писателей. Шилина, в отличие от русских классиков, не особо интересовал «маленький человек», его героем был человек сверхмаленький.
Предел этой малости он обнаружил в одном северокавказском лепрозории, обитатели которого были исключены из общества, но в большинстве своем не потеряли человеческий облик. В романе-очерке «Прокаженные» Шилин не опускается до мелодраматического «сострадания» к чудаковатым и печальным персонажам почти документального повествования: напротив, он в каждой строчке делится осознанием того, что ему есть чему поучиться у этих скорбных теней, исключенных из мира.
«Для нас не существует ни прокаженных, ни непрокаженных. Для нас или все капиталисты и буржуазия, или все трудящиеся и угнетенные», — писал Шилин. Сам же он был благополучно расстрелян в 1938 году за «антисоветскую агитацию».
«— Так... так... Вот оно что... А не слыхали ли вы чего-нибудь нового насчет „этого“?
Он тупо уставился на меня и стал похож на голодную собаку, смотрящую в глаза человека, который ест мясо.
— Это насчет чего?
— Ну, да насчет того...
— Урожая?
— Нет, насчет этой самой... лепры. Ничего не слышно? Говорят, будто есть против нее средство, которое как рукой сымает.
— Ничего я не слышал.
— Ничего!
Человек огорчился и двинулся на табурете».
Луиза Перри. Темная сторона сексуальной революции. Переосмысление эпохи эротической свободы. М.: Лед, 2022. Перевод с английского Михаила Журавлева, Павла Одинцова. Содержание. Фрагмент
В этой книге британская феминистка говорит вещи скандальные: от противозачаточных таблеток выиграли не женщины, а мужчины, секс без обязательств психологически разрушителен, им надо заниматься по любви, насилие в любовных играх — это насилие, либеральный феминизм играет на руку патриархату, сексуальная свобода — это часто распущенность, а ваша бабушка была права и моногамный брак — это лучший и надежнейший фундамент для новой семьи. Если ничего, кроме, допустим, последнего тезиса, вам особо скандальным не кажется, книгу можно пропустить.
Теперь выразим субъективное мнение о работе издательства «для тех, кто реально не боится читать». Проблема с машинным переводом заключается не в самом факте машинного перевода, а в его сером статусе: все делают это, почти все скрывают, хуже от этого опять-таки всем. Пока применение нейросетей не легализовано, не является предметом обсуждения в профессиональном сообществе, пока труд редактора считается чем-то вроде «лишний глаз не помешает» и оплачивается соответствующим образом (кто редактировал «Темную сторону» узнать на сайте издательства невозможно), мы, читатели, и дальше будем терять рассудок, пытаясь осмыслить обрубки русской речи в духе «мужская и женская сексуальность существенно отличаются на уровне популяции».
«Я иду по тонкой грани. С одной стороны, я спорю с наивным „феминизмом выбора“, который упускает тонкие (а иногда и явные) факторы, влияющие на то, как человек принимает решения. С другой стороны, я призываю читателей совершать вполне конкретные действия, прекрасно понимая, что ваши возможности ограничены. Иными словами, я говорю вам, что у вас небольшой выбор, но он у вас есть».
«Пикассо и окрестности» Ивана Аксенова: Первая в мире монография о Пикассо. СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2023. Подг. А. Фарсетти, А. Россомахин. Содержание
Вторая за год книжка Ивана Аксенова (1884—1935), выпущенная издательством ЕУ, — это очень хорошая новость: аксеновское творческое наследие, обширное и разнообразное, уже не первое десятилетие требует реактуализации и введения в широкий культурный контекст. Размах деятельности и широта интересов Аксенова были беспримерными в его время и остаются такими же по сей день — поэт, прозаик, критик, переводчик, шекспировед, учитель и первый биограф Эйзенштейна, соратник Мейерхольда, искусствовед, автор первой в мире монографии о Пикассо... Именно в последней ипостаси он явился к читателю сегодня, причем наконец-то должным образом — как водится, издание серии AVANT-GARDE подготовлено максимально тщательно и продуманно, содержит, помимо научного аппарата, массу дополнительных материалов, текстовых и визуальных, а само сочинение о Пикассо воспроизведено репринтным способом, во всей красе первого издания 1917 года. Современники автора оценить по достоинству этот новаторский труд не смогли, и только в наши дни он был переоткрыт и получил подобающее признание.
Понять сходу устройство и систему аргументации «Пикассо и окрестностей» непросто, но отчасти дело можно поправить с помощью статьи Алессандро Фарсетти, многолетнего исследователя творчества Аксенова, а также автора одной из двух монографий о нем, существующих на данный момент (вторая принадлежит перу шведского специалиста). Впрочем, основная часть аксеновского текста, содержащая формальный анализ эволюции художественных методов Пикассо, многим все равно наверняка покажется зубодробительной, однако придавать этому большого значения не стоит, поскольку Аксенов — в первую очередь блестящий стилист, высокоодаренный писатель, неправдоподобный эрудит, остряк, и почитать его стоит в том числе тем, кто никогда не слышал ни одной лекции Дмитрия Гутова о Михаиле Лифшице и даже не планирует этого делать.
«Грустно слушать гнусную фразу: „Русские ничего не создадут в живописи“, тем более что, оглянувшись на действительное состояние этого искусства в пределах отечества нашего, и здоровому человеку захочется искать облегчения в истерическом припадке».