Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.
— Что стало импульсом для создания Kongress W Press? Насколько сложно было открывать издательство в 2020-х?
— Издательство придумал и открыл наш главный редактор Сергей Коновалов. Мотивация у него была поистине романтическая: он мечтал читать все книги, которые вызывают у него интерес, вне зависимости от языка, на котором они написаны, и их доступности. Эта мечта сбылась, теперь он жалуется, что приходится читать драфты переводов и верстки, а не готовый продукт. По словам Сергея, запускать издательство было действительно сложно, но в черные дни сомнений его спасали драйв и перспектива когда-нибудь прочитать «Публичное сожжение». Я присоединился к команде не сразу, первые две книги «Конгресса» вышли без моего участия, но я следил за проектом с самого его основания, и, когда Сергей предложил работать вместе, я не раздумывал, а сразу нырнул в «Море» Салиса.
— Как рукописи попадают в издательство? Переводчики сами предлагают вам тексты или вы сначала выбираете книгу, а уже потом ищете под нее переводчика?
— Редакция находится в непрерывном полилоге, и, помимо обсуждения организационных и рабочих вопросов, мы много, очень много говорим о книгах, которые нам интересны. Разумеется, читательские предпочтения у каждого свои, но есть некое, весьма обширное, поле текстов, где наши вкусы пересекаются или совпадают — в издательский портфель, как правило, попадает литература именно оттуда. На стадии зарождения проекта мы выясняем, какому агентству принадлежат права, можем ли мы их приобрести, и если можем, то начинаем искать переводчика. А иногда пламенный энтузиазм кого-то одного столь велик, что кажется попросту естественным дать этой страсти реализоваться, и тогда книга выходит как плод беспримесной любви к конкретному произведению.
— Вы уже успели издать на русском переводы книг Лэнса Олсена и Джорджа Салиса — авторов, прямо скажем, малоизвестных даже среди англоязычных читателей. На Goodreads у их самых популярных книг нет даже 200 оценок. Почему выбор пал именно на этих авторов?
— Сторонние оценки не так сильно влияют на наши решения. Согласитесь, высокий рейтинг, в сущности, говорит о том, что книга понравилась большинству. Определенно, это хорошая литература, но еще она среднестатистическая — в ней с большой вероятностью не будет остроты, она не вызовет полярных реакций, не поставит перед читателем нетривиальных интеллектуальных задач, не вызовет эмоциональный или моральный дискомфорт. А нам интересна литература, выходящая за рамки конвенций. Теперь давайте посмотрим на упомянутых вами писателей безотносительно системы рейтингов. Что я могу сказать о них? Активности Джорджа Салиса распространены гораздо шире простого писательства: он изучал психологию, публиковал научные статьи и получал награды за свою публицистику, преподавал в Европе и Азии; он содержит интернет-площадку, где публикуются художественные тексты, критика и беседы с настоящими глыбами современной литературы. За свой дебютный роман, уже после его издания в России, он получил престижную премию за литературное новаторство. Его второй роман, тысячестраничный монолит невероятно плотного текста, пока не издан в Штатах, но мы читали рукопись, и это совершенно ни на что не похоже. Лэнс Олсен — доктор философии, преподаватель творческого письма, в течение шестнадцати лет он занимал должность председателя совета директоров FC2, одного из самых прогрессивных издательств, продвигающих экспериментальную литературу. Кроме того, Салис и Олсен создают по-настоящему художественные, красивые истории...
— «Распознавания» Уильяма Гэддиса и «Публичное сожжение» Роберта Кувера — уберсложные романы, которые не раз попадали в списки «непереводимых» произведений. Не страшно было браться за первые переводы этих книг? Или вы в целом не верите в концепт «непереводимой литературы»?
— Говоря «первые переводы этих книг», вы, очевидно, имеете в виду переводы на русский. На других языках эти романы уже выходили: на немецком, французском, испанском — вполне переводимые произведения, выходит? — мы как всегда (не считая «Море вверху, солнце внизу» Джорджа Салиса и «Эпоху провода и струны» Бена Маркуса) в догоняющих. Да, эти романы скорее напоминают соборы, они чрезвычайно сложно устроены, но их переложение на русский язык делали и делают очень компетентные люди, которые любят свое дело и очень хотели эти произведения перевести. Вот это, кстати, важный момент, когда для произведения находится переводчик или редактор, который мечтает работать именно с этим текстом. В нашей практике бывает и так. Вообще, я со скепсисом отношусь к идее «принципиальной невозможности перевода». Да, есть романы, требующие от переводчика особого подхода, высокого мастерства, но дорогу осилит идущий.
— Есть ли у вас желание «поспорить» с другими русскоязычными издательствами? Может быть, какой-то из существующих переводов классики постмодернизма кажется вам не совсем точным?
— Классика постмодернизма — довольно узкая область, мы не мыслим только в ее рамках. Что до споров — думается, на свете существует такое огромное количество прекрасных книг, с которыми русскоязычные читатели еще не знакомы, что я с бóльшим воодушевлением посвящу свое время и силы работе с ними. Но это только моя личная предрасположенность. Издательство рассматривает разные проекты, в том числе и новые переводы классики.
— А как обстоят дела с иностранными правообладателями? Приходится ли убеждать издателей и авторов, что перевод на русский язык — это хорошая идея?
— Ирония в том, что у себя на родине наши авторы совсем не избалованы полиграфическими изысками. Часто их книги имеют вид недорогих изданий в мягкой обложке. Мы же уделяем большое внимание не только тексту, но и эстетике самой книги, за что авторы всегда нам благодарны. И действительно, постепенное укрепление репутации нашего издательства за рубежом ощутимо помогает в переговорах с правообладателями. Еще несколько лет назад нам отвечали с меньшей охотой. Самая упертая — Британия, там институции типа Оксфордского университета или «Фабер и Фабер» твердо отказались от работы с российскими издательствами, и это, признаться, доставляет сильные неудобства. Приходится разными путями искать контакты самих авторов или их наследников, поскольку права могли уже вернуться к ним. Гораздо более насущен технический вопрос оплаты прав, но и с ним мы научились справляться.
— На данный момент «Конгресс» издал всего одну книгу русскоязычного автора — «План D накануне» Ноама Веневетинова. Вы ищете талантливых русских писателей или планируете сосредоточиться на переводах?
— Мы открыты для всех мировых литератур, на всех языках. Мы рассматриваем все рукописи русских авторов, которые нам присылают. Не всегда даем обратную связь, но это не значит, что произведение плохое, всего лишь — что оно не подходит нам. Надеемся, что в обозримом будущем мы получим русский текст, который отзовется в нас, а пока готовим к выходу второй роман Веневетинова — абсурдистское переосмысление истории России ХХ века.
— Мне кажется, что издательству очень подошли бы книжки Дэнниса Купера или Питера Сотоса, но издавать такую литературу в России запрещено на законодательном уровне (как и некоторые книги Уильяма Т. Воллмана, чей травелог «Поезд куда угодно» вы сейчас готовите к изданию). Расскажите о книгах, которые вы бы очень хотели издать на русском, но по каким-то причинам не можете?
— Занятно. Мне бы не пришло в голову соотнести Купера и Сотоса с кругом интересов «Конгресса». Хотя лично мне Сотос интересен, наравне с Адамом Парфри, Джимом Гоудом и другими представителями радикальной американской журналистики. Я давно знаком с их работами и держу их книги на своих полках. Но фокус внимания нашего издательства от такой литературы довольно далек. Отвечая на ваш вопрос, я не могу припомнить ситуации, когда закон встал бы между идеей и ее воплощением. Мы пока с таким не сталкивались, потому что действуем в рамках закона. Это продиктовано сугубо прагматическими соображениями: «Конгресс» настроен на активную и эффективную деятельность, мы хотим выпускать книги и не настроены вступать в кафкианские битвы.
— «Конгресс» — это не только издательство, но и медиа. Идея выпускать тексты-компаньоны к издаваемым книгам — уникальная задумка. Планируете развивать медиа дальше, выходить за пределы издательства или хотите оставить его «в семье»?
— Медиа и издательство хорошо гармонируют друг с другом, поэтому оно однозначно останется «в семье». Но это не значит, что оно не должно развиваться. Сейчас там в основном переводы плюс интервью, оригинальных (на русском языке) текстов довольно мало, а ведь в этом мы и видим существенную зону роста — необходим активный интеллектуальный процесс осмысления и анализа. Пользуясь случаем приглашаю всех, кто хочет писать о литературе и публиковаться, присылать резюме нам на почту kongresswbooks@gmail.com. Пусть медиа выводит наше издательство за пределы «издательства», а издательство выводит наше медиа за пределы «медиа».
— Какие российские и иностранные издательства вам наиболее интересны?
— Существовало — и сейчас есть, в несколько ином виде — великое Dalkey Archive Press, чей основатель Джон О’Брайен был очень неоднозначной фигурой, но делал монументальные вещи. В Dalkey работал главный мировой специалист по требовательной литературе и большой друг нашего издательства Стивен Мур. Есть уникальное издательство Fantagraphics Books, оно занимается исключительно комиксами, но согласилось опубликовать огромный сложнейший роман Александра Теру «Лаура Уорхолик» и после этого какое-то время издавало работы Теру. Есть Fitzcarraldo, инди-издательство, начинавшееся с единственного человека в штате, которое угадывает нобелевских лауреатов по литературе, их там вышло уже, кажется, пять. Что до российских, то есть немало классных, но особо я отмечу самых, наверное, идейно нам близких — это Pollen Press. Они тоже с большой любовью подходят к работе над книгами, мы несколько раз делали издания в коллаборации. Выходящий весной роман Уильяма Гэддиса «Распознавания» тоже станет результатом наших совместных с Pollen усилий.
— В новогоднем посте в телеграм-канале издательства вы упомянули, что готовите секретный проект, который точно потянет на «издательский проект десятилетия». Не расскажете подробнее?
— Кажется, в этом вопросе слились несколько отдельных наших проектов. Один из них — «тайная книга». Мы придумали такой способ отблагодарить подписчиков на boosty, благодаря финансовой помощи которых издательство получает возможность развиваться и расти: примерно раз в год они будут получать эксклюзивно книгу, выпущенную ограниченным тиражом, которая не поступит в продажу, а станет доступна только по подписке. Какую — сюрприз. Первая такая книга будет разослана всем причастным уже в этом году. Второй же проект, проект десятилетия, — это уж совсем секретный секрет, я вам сейчас ничего про него не расскажу. Подождем официальных новостей.
— В минувшем году ваше издательство выпустило три книги. Планируете ли наращивать объемы в будущем? Или три издания в год — вполне достаточно для авторской выборки интеллектуальной литературы?
— Мы предпринимаем шаги для того, чтобы книг выходило больше, при этом без потери качества. В 2025–2026 годах запланировано выпустить книг больше, чем вышло за первые четыре года работы «Конгресса». С точки зрения расширения мы уже начали концептуализировать французскую серию и обязательно добавим в наш портфель несколько писательниц. Этому миру нужно больше хороших книг.
— Книгоиздание — это все-таки бизнес или творчество?
— Книгоиздание — это бизнес и творчество. Мы строим одну из своих стратегий на подписке. Наши подписчики на boosty получают все наши новинки первыми с бесплатной доставкой. Сейчас в мире получение контента по подписке — одна из самых динамично развивающихся отраслей развлекательной индустрии. Это максимально удобно для читателей и с определенного момента становится удобным для того, кто предоставляет контент. Вот сейчас мы на пути к этому удобству. Ну и стоит сказать о маркетплейсах: не знаю, насколько тихая это революция для книготорговцев, но явно революция. Тренд таков, что все больше и больше издателей начинают продавать свой продукт именно там и для этого им не нужны посредники. Моя роль как редактора состоит в подготовке текстов. Вся история моего творческого пути проходила на языковом субстрате, тексты — это моя стихия. А чтобы заниматься любимым делом, нужны деньги. Все связано, ничто не разделено.