Кольмар фон дер Гольц. Шлезвиг-гольштейнские войны. СПб.: Евразия, 2021. Перевод с немецкого Н. А. Власова. Содержание
Мобилизация 1850 года продемонстрировала столь серьезные недостатки существующего положения дел, что игнорировать их оказалось попросту невозможно. Вся система была выстроена в расчете на мирное время и пребывание войск в своих гарнизонах; как только эти предпосылки отпали, наступил кризис. Немногими имевшимися железными дорогами еще не умели пользоваться: люди, лошади, грузы скапливались в вагонах. Сборные пункты резервистов быстро переполнились, для солдат не хватало ни помещений, ни продовольствия. Большое недовольство вызывал тот факт, что зрелые женатые мужчины призывались под знамена, в то время как множество юношей, не попавших в состав призывного контингента, оставались в тылу. Мобилизация армии занимала до шести недель.
Если в линейных частях недостатки были еще терпимыми, то у ландвера все выглядело гораздо хуже. Его солдаты часто появлялись в гражданской одежде, с плохим оружием и недостаточным оснащением. Рядовые были необученными, офицеры без достаточных знаний.
В ноябре 1849 года была создана Комиссия по реформе армии, однако из-за политических неурядиц ее деятельность не принесла практических результатов. В марте 1851 года военное министерство запросило отчеты о ходе мобилизации, и практически все они оказались неблагоприятными. Необходимость реформы стала, казалось, абсолютно очевидной для всех. Военным министром был назначен самый энергичный член комиссии — генерал фон Штокхаузен. Но вместо того чтобы решительно взяться за дело, он устрашился неизбежных расходов. Реформа не состоялась, оказались проведены лишь местные улучшения. Так, пехота вернулась к фактическому трехлетнему сроку службы — впрочем, из соображений экономии его вскоре вновь пришлось сократить до двух с половиной.
Штокхаузена вскоре сменил генерал фон Бонин. Важнейшим из нововведений стал королевский указ от 29 апреля 1852 года, по которому отменялось разделение ландверных и линейных частей. Теперь каждая бригада должна была состоять из одного линейного и одного ландверного полка, причем с одним и тем же номером. В результате этой меры, а также благодаря увеличению в ландверных частях числа кадровых офицеров и унтер-офицеров обеспечивалась более высокая их боеспособность. Аналогичные меры были приняты в отношении кавалерии. Кроме того, были созданы кадровые структуры для тыловых частей — самой проблемной составляющей прусской армии.
Вне всяких сомнений, ситуация в результате улучшилась. Однако действительно масштабная реформа, которая позволила бы омолодить и усилить армию, не состоялась. Оба больших недостатка закона 1814 года — формирование армии из двух неравноценных компонентов и отсутствие связи между численностью населения и набором рекрутов — продолжали существовать.
24 октября 1857 года Фридрих Вильгельм IV, чей разум ослаб, назначил своим местоблюстителем брата Вильгельма, принца Прусского. 8 октября следующего года Вильгельм вынужден был взять на себя полномочия регента. Он назначил министерство, состоящее из людей одновременно свободомыслящих и умеренных, казавшихся вполне подходящими для того, чтобы вступить в лучшую эпоху. Главой правительства стал князь Гогенцоллерн-Зигмаринген, военным министром — Бонин.
Тем временем в армии велась работа, которая должна была привести к ее совершенствованию. Первым важным шагом стало введение казнозарядного игольчатого ружья. Принц Пруссии выступал за эту меру еще в 1849 году; два года спустя было приказано заменять все списанные ружья новыми игольчатыми винтовками. Противников нового оружия еще хватало, да и за пределами Пруссии никто не хотел признавать его достоинств. Опасались, что стрелок быстро растратит патроны, что ружье перегреется, указывали на его ненадежность. Игольчатая винтовка считалась интересным, но непригодным для войны изобретением. Только основательность и беспристрастность проведенных испытаний и упорство сторонников нового изобретения помогли игольчатому ружью получить путевку в жизнь. Некоторые претензии удалось парировать указаниями на дисциплину и хорошую подготовку пехоты.
Винтовка, которую можно было заряжать, не поднимаясь во весь рост и не отводя глаз от противника, позволяла искусно использовать складки местности. Облик огневого боя значительно менялся. Младшие офицеры получали больше самостоятельности, хотя старый формализм все еще ограничивал ее. Пехотный устав 1847 года, помимо этого, заложил основу для тактики ротных колонн, что тоже способствовало подвижности.
Введение нарезных дальнобойных винтовок сказалось и на артиллерии. Теперь пушки не могли обстреливать противника картечью с близкой дистанции. После ряда испытаний было решено ввести нарезные орудия. В 1855 году Крупп из Эссена получил первый заказ на две такие пушки. Проведенные в 1857 году испытания продемонстрировали их превосходство над всеми остальными системами. Вскоре было решено оснастить такими орудиями всю армию, и вопрос перевооружения уже не снимался с повестки дня.
Одновременно был предпринят ряд усовершенствований в сфере оснащения войск. В Пруссии усердно изучали опыт Крымской войны. Был расширен Генеральный штаб, усилена подготовка штабных офицеров. После смерти генерала Рейера в октябре 1857 года новым шефом Генерального штаба назначили генерала фон Мольтке. Дух этого великого человека вскоре стал оказывать решающее влияние на деятельность его сотрудников. Значительно улучшилась работа военно-учебных заведений.
В начале правления принц-регент Вильгельм поставил перед собой цель превратить армию в надежный инструмент своей политики. В мае 1858 года был введен трехлетний срок службы и заказаны у Круппа первые 300 нарезных полевых пушек.
Однако еще до того, как принц-регент успел приступить к осуществлению более масштабных планов, началась Итальянская война, потребовавшая принятия срочных мер. 26 апреля 1859 года Пруссия официально объявила, что ограничится обороной территории Германского союза. Австрия активно стремилась заручиться поддержкой германских государств, пропагандировалась идея о том, что Рейн невозможно защитить, не удержав По. Мнения в народе разделились. Принц-регент не испытывал ни малейшего желания воевать за австрийские владения в Италии. Однако он подумывал о вооруженном посредничестве. К счастью для Пруссии, австрийцы сами помешали ему в этом деле, отказавшись передать принцу-регенту командование общегерманской армией. Поэтому дело ограничилось мобилизацией шести прусских армейских корпусов, однако без каких-либо дальнейших активных действий. В день сражения при Сольферино мобилизация была распространена на всю армию; продолжались переговоры с Веной. Однако внезапное заключение мира положило конец этой истории.
Тем не менее была проведена полномасштабная подготовка к военным действиям. Мобилизация прошла куда лучше, чем в 1850 году. Большую роль при разработке планов кампании играл Генеральный штаб, значение которого повысилось. Мольтке искренне сожалел, что дело не дошло до войны. Однако мы должны признать, что до наступления эпохи решающих сражений требовалось провести большую реформу.
Принц-регент без колебаний приступил к реорганизации армии, которую уже давно считал необходимой. Мобилизация 1859 года вновь обнажила старые проблемы. Требовалось отделить линейные части от ландвера, вывести ландвер за рамки полевой армии, увеличить число линейных полков, чтобы все годные для службы рекруты проходили военную подготовку и всеобщая воинская повинность была реализована на деле. 15 июля 1859 года принц-регент собственноручно записал ключевые идеи реформы, которые легли в основу двух указов: от 25 и 28 июля. В процессе демобилизации были приняты первые меры по усилению армии; однако они являлись лишь предварительными шагами. Требовалось создать новые полки и значительно увеличить численность армии мирного времени. Число призывников при этом должно было вырасти с 38 до 63 тысяч человек в год. Младшие возраста ландвера причислялись к резервистам линейных частей, старшие могли использоваться только для гарнизонной службы. Полевая армия становилась в результате единообразной, с профессиональным офицерским корпусом. Для этого нужно было удвоить число пехотных полков и создать третьи батальоны в резервных полках. Численность армии мирного времени увеличивалась на 1 345 офицеров и 65 670 нижних чинов; стоимость ее содержания — на 9,5 миллиона талеров.
Реформа была простой, справедливой и эффективной. Устранялись ключевые проблемы старой системы. И все же в народе многие отнеслись к ней враждебно. Опасались, что увеличение армии позволит лишь проводить более масштабные парады. Еще более болезненно было воспринято принижение роли ландвера, этого героического детища Освободительных войн. Правительству пришлось готовиться к ожесточенной схватке с парламентом.
Министр Бонин поддерживал реформу и участвовал в ее разработке. Он был готов представить ее парламенту, однако только в случае значительного сокращения расходов. Но принц-регент остался непреклонен, настаивая на полном осуществлении своих планов. Бонин ушел в отставку, и его место занял генерал Альбрехт фон Роон, давний знакомый принца Вильгельма, готовый полностью поддержать реформу.
10 августа 1860 года правительство внесло в ландтаг два законопроекта, касавшихся изменения призывного контингента и увеличения расходов. Они не были приняты. И все же принц-регент, сознавая необходимость реформы, продолжил проводить ее в жизнь. Указами от 23 февраля, 15 мая и 4 июля 1860 года новая организация армии была введена. В результате начался долгий конфликт правительства и парламента.
2 января 1861 года Фридрих Вильгельм IV скончался. Вильгельм I вступил на престол. Началась новая эпоха прусской истории. Открывая 14 января сессию парламента, новый король назвал военную реформу свершившимся фактом и попросил депутатов помочь сохранить и развить достигнутое. Увы, этого не произошло. Палата депутатов согласилась лишь на единовременную выплату, потребовав нового закона о воинской обязанности, введения двухлетнего срока службы и сохранения ландвера в составе полевой армии. Для короля это было неприемлемо.
Проведенная в этих тяжелых условиях реорганизация армии помогла решительно повысить ее боеспособность, вдохнуть новую жизнь, омолодить офицерский корпус. Только устав 1847 года был явно устаревшим, однако вышедшие в 1861 году «Директивы касательно войсковых учений», учитывавшие новейший опыт, в значительной степени компенсировали этот недостаток. Все тихо согласились с тем, то устав действует в мирное, «Директивы» — в военное время. В 1863 году появилась работа командира учебного пехотного батальона майора фон Кесселя «Подготовка прусского пехотного батальона на практической службе», в которой подробно разбирались действия ротных колонн, пришедших на смену устаревшим батальонным. Передовым во всей армии стал III армейский корпус, которым с июля 1860 года командовал молодой принц Карл. Тщательно изучив опыт Итальянской войны, он сделал вывод о необходимости предоставить каждому офицеру и солдату свободу действий на поле боя. Инициативу и активность он считал ключом к успеху и соответствующим образом обучал свой корпус. Эти идеи постепенно распространялись во всей армии, чему способствовало блестящее выступление III корпуса на королевских маневрах 1863 года.
Вскоре новой прусской армии предстояло пройти боевое крещение.