Сперва у них были деньги

Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.

Сост. Денис Кондаков, Александр Строев. Русские парижане глазами французской полиции ХVIII века. М.: Новое литературное обозрение, 2025. Перевод с французского Дениса Кондакова. Содержание

Князь Дмитрий Алексеевич Голицын (1734–1803)

11 декабря 1761 

Танцовщица оперного кордебалета девица Рей вот уж две недели как платит по счетам направо и налево. Нынче ее казначеем числится князь Голицын [Galitzin], родственник того Голицына, что недавно овдовел. Когда он с нею видится, то челяди запрещено впускать кого бы то ни было. 

25 декабря 1761 

Танцовщица кордебалета в Комической опере девица Рей, о которой я упоминал в прошлых своих записях, де она любезно изволила терпеть князя Голицына своим казначеем, сочла необходимым променять Его Светлость на некоего богача. 

31 июля 1762 

Девица Бовуазен так усиленно лорнировала в спектаклях князя Голицына [Galiktzin] да вилась перед ним, что в конце концов восемь или десять дней тому назад заманила в свои сети. Условия договора в точности еще неизвестны. Она також принимает с визитами г-на де Марсана, бывшего принца Туренского, и еще некоего дворянина мантии, чье имя мы сообщим в следующем донесении. Сей последний бывает у нее часто. Помимо всех сих визитов, она в точности каждое утро бывает у г-на Лани, оперного балетмейстера, коему она полюбилась и коий в благодарность учит ее танцевать.

20 июля 1764 

Дабы развеять печаль от безраздельной любви к шевалье де Мариньи, девица Сюави с головой окунается во всевозможные авантюры. Российский министр князь Голицын [Gallitzin] был нежно обласкан за весьма умеренную плату, англичанин г-н Фоллет ходит каждый день и отчасти избавляет от расходов на дом, шевалье де Вермонде провел там несколько ночей, а сын дамы Варнье, содержательницы игорного притона, слывет сердечным дружком, и коли б девица Леду, с коей он уж давно любодейничает, прознала о том, то выцарапала б девице Сюави глаза. Оная же вознамерилась полакомиться даже игроком Сормани, они устроили вместе несколько ужинов в доме дворецкого ПалеРуаяля. В общем, ныне сия девица распутным своим поведением растрачивает остатки уважения к себе, и можно сказать даже, что доигрывает последнее, ибо приходит уже в возраст.

1 февраля 1765. Ужины 

25 января. Российский посол г-н князь Голицын, иной посол, чье имя узнать не смогли, и г-н бальи де Флёри ужинали в заведении Гурдан с девицами Дант, Вакаван и Дорвиль.

31 мая 1765 

Российский посол г-н князь Голицын с некоторого времени посещает танцовщицу оперного кордебалета девицу Дорне и даже снял для сих целей маленький домик на Белой заставе, о чем я дам отчет в донесении, что должен подать в ближайшие дни. Несмотря на сию интригу, барышня по-прежнему состоит на содержании у брата неаполитанского посла, а також изредка видится с г-ном Дефонтенье-сыном. 

3 июля 1767 

Бывшая танцовщица оперного кордебалета девица Дорне бесспорно сколотила состояние сколь скорое, столь и огромное, ибо менее чем за семь лет она получила по меньшей мере 24 000 ливров ренты, не считая изрядного движимого имущества. Ей следовало бы насытиться, тем более что здоровье ее хрупко и даже мимолетная связь с мужчиной грозит ей значительными потерями. Меж тем, руководствуясь, как обычно, гнусным интересом, она удовлетворяет все прихоти российского министра князя Голицына, коий дает ей двадцать пять луидоров в месяц, да к тому не пренебрегает даже легкими интрижками за десять луидоров, как-то было на сей неделе с неким иноземцем, прибывшим давеча в Париж, камергером курфюрста саксонского. Имени его я не знаю, он только взял на содержание барышню по имени Провансаль, коей дает 300 ливров в месяц.

Граф Дмитрий Михайлович Матюшкин (1725–1800) 

28 января 1763 

Г-н граф Матюшкин [Matuskine], родом поляк, содержит с 25 числа сего месяца некую Катрин Сале по прозвищу Дамур и дает ей в месяц на увеселения 200 ливров. Она живет в его доме на улице Могильщиков, напротив улицы Канивета, и должна получать, помимо пропитания, все, в чем испытывает нужду. Сия барышня весьма миловидна, родом из Абвиля и имеет, должно быть, 17 лет от роду. Она покинула нынче заведение дамы Делонре, коя смогла выручить весьма изрядные деньги за посредничество в сделке. 

Пятница 26 октября 1770 

Граф Матюшкин [Matuschkin], возрастом приблизительно 35 лет, прибыл с супругой в наш город некоторое время тому из Германии и остановился в Антрегской гостинице на улице Турнона. Сей русский родился в Москве и унаследовал блестящее состояние после смерти отца, но легковесность и вкус к широкой жизни привели к тому, что добрая его часть оказалась растрачена. В пылу расточительности он посылал за французским парикмахером запряженную шестеркой карету и платил за труды 5 луидоров. Его видели после в русской армии, и на службе он вел более скромный образ жизни, сохранив лишь склонность к игре. Одноземцы постоянно брали над ним верх в карты, и, быть может, придя в зрелый возраст, он счел разумным, по примеру соотечественников, извлекать из своего богатства прибыль. 

Как бы то ни было, граф Матюшкин выбрал путь, к коему всегда проявлял сильную склонность, а именно покинул отечество и женился в Берлине на танцовщице. После он разорвал сей брак, заключенный, несомненно, в недобрый час; иные, несомненно более счастливые обстоятельства, заставили его восстановить разорванные узы. 

Будучи женщиной смышленой, танцовщица выудила приданое в 20 тысяч экю, кои пустила в дело в Берлине. Она находится с ним бок о бок как в путешествиях, так и в алькове, он же утверждает, что близко сошелся с саксонским посланником, у коего около года тому назад выиграл в карты 10 тысяч экю и коий обязался выплатить долг в течение двух лет. 

Он приходится двоюродным братом другому Матюшкину, что родился и женился в Санкт-Петербурге. Отец оного был генералом и имел добрую славу, будучи осыпан милостями и благодеяниями Петра I. 

Петербургский Матюшкин дважды приезжал во Францию, в 1749 и 1763 годах. За неимением средств он не мог себе позволить оставаться надолго. Его жена, урожденная княжна Гагарина [kneya Gagarin], находится в великом кредите у царицы.

Оба сии Матюшкины водят дружбу с иноземцами, но петербургский гораздо более обходителен, нежели московский. 

Сей последний намеревается снять здесь дом и пробыть по меньшей мере год.

Пятница 21 декабря 1770

Исходя из содержания донесения, кое я имел честь подать Вам около шести недель или двух месяцев тому назад и кое-пересказано в прилагаемом сообщении о графе Матюшкине, я подумал, что не мешало бы проследить за сим русским дворянином во время его пребывания в нашей столице, и для того сговорился с верными людьми, кои состояли ранее в интимной связи с графиней, его берлинской супругой. Один из сих людей, на коего можно положиться, пленил ее до такой степени, что та ничего от него не утаивает, как о том можно судить по анекдотам, упомянутым в прилагаемом донесении. Сие доверие доходит до того, что графиня Матюшкина пообещала передать тому же лицу всю свою переписку с наследным принцем прусским. Таким образом, коли бы было сочтено целесообразным оказать некое влияние на сего наследника трона либо добиться от русской графини любых желаемых поступков, то полагаю, нисколько не преувеличивая, что можно было ожидать в том величайшего успеха, поскольку усердие, ум и умение хранить тайну доверенного лица мне известны.

Пятница 21 декабря 1770 

Граф Матюшкин, возрастом приблизительно 35 лет, прибыл в Париж некоторое время тому с супругой и остановился в Турнонской гостинице, а две недели тому переехал в гостиницу Нассау на улице Ришелье. Сей русский родился в Москве и унаследовал блестящее состояние, его легковесность и вкус к широкой жизни привели к тому, что добрая часть оного оказалась растрачена. В пылу расточительности он посылал за французским парикмахером запряженную шестеркой карету и платил за труды 5 луидоров. Его видели после в русской армии, и на службе он вел более скромный образ жизни, сохранив лишь склонность к игре. Одноземцы постоянно брали над ним верх в карты. Вероятно, придя в зрелый возраст, он счел разумным, по примеру всех русских игроков, извлекать из своего богатства прибыль. 

Граф Матюшкин во всякую пору своей жизни выказывал желание оставить отечество и ни от кого оное не таил. Наконец несколько лет тому он осуществил свое намерение.

Его первое явление в иных краях состоялось в Берлине, где он свел знакомство с мадам Эммой, танцовщицей столичных спектаклей, женился на ней, развелся, а затем во второй раз принес обеты. 

Одна сия черта достаточно говорит о характере графа Матюшкина: возможно, благоразумие занимает в нем столь же много места, сколь и легкодумность.

Мадам Эмма, будучи 22 лет от роду, обладает прекрасным сложением и весьма пригожим лицом, глаза сравнятся с Венериными, а от природы игривый глас — с песнями сирен. Коли бы прибавить к сему неприхотливый характер, то сей портрет привлек бы и мудреца. Никогда русский нрав Матушкина не проявлялся столь слабо, как в выборе, что диктовала ему прихоть. 

Мадам Эмма, а ныне графиня Матюшкина, менее знаменита пригожестью лица, кротостью нрава, талантами и замужеством с русским графом, чем узами, что наложила на прусского наследного принца, кои тот носит доселе. Она прославилась не только тем, что стала истинной любовью принца, но еще и тем, что смыла позор, коим покрыло его противное природе влечение, приобретенное от родственников по боковой линии. 

Прусский король с черной тоской взирал на бесплодный брак наследника, чья супруга отличалась легковесным нравом, и горько упрекал оную за такое поведение. Наследная принцесса объясняла свое отвращение к августейшему супругу его дурными пристрастиями и полным бессилием. Сей последний довод приводил монарха в отчаяние.

Еще до той поры прусский король размышлял, как бы развести племянника с принцессой Брауншвейгской. Будучи одержим мыслью о племянниковом бессилии, он попытался убедиться в том и открылся одному из наперсников, поручив предоставить себе все, какие лишь возможно, подтверждения на сей счет. 

Наперсник вкупе с гвардейским офицером явился к графине Матюшкиной. Наследный принц был в тот момент у ней. Грохот экипажа возвестил любовникам о неуместном визите некоего значительного лица, и им достало лишь времени, чтобы скрыть принца в шкафу, коий издавна был подготовлен предусмотрительностью и тайной для сих целей. 

Наперсник взошел и спросил чванливо и надменно, видится ли графиня Матюшкина еще с наследным принцем. Та созналась в прегрешении и скрепила своей подписью и печатью записанное офицером заявление. 

На следующий день графиня получила приказ явиться к королю и повиновалась. Монарх повелел ей изложить правду тем же тоном, коим он диктовал в 1753 году указ об изгнании Вольтера, а позже и едва ли не всех прочих, кто оказывал ему самые значительные услуги. Графиня Матюшкина повторила сказанное намедни. Тогда государь расспросил ее о предполагаемом бессилии племянника. Барышня заверила короля в обратном и простодушно призналась, что удостаивалась от принца знаков внимания трижды в течение менее чем получаса. Успокоившись на сей счет, король разорвал брак своего племянника. 

Впрочем, после всего этого графиня не утратила ни королевской протекции, ни привязанности наследного принца, от которого часто получает письма. Она даже просила его прислать рекомендацию к господину герцогу де Шуазелю и приказать поверенному в делах Пруссии нанести визит господину генерал-полицмейстеру от имени Его королевского Высочества. 

Графиня Матюшкина сопровождает своего мужа в поездках лишь из опасения, кое-внушили ей его сумасбродства, совершенные до второго вступления в брак; она потребовала себе приданого в 20 000 экю, кое-пустила в дело в Берлине.

Граф Матюшкин близок с саксонским посланником, у коего около года тому назад выиграл в карты 10 000 экю и коий обязался выплатить долг в течение двух лет. Он приходится двоюродным братом другому Матюшкину, что родился и женился в Санкт-Петербурге. Отец оного был генералом и имел добрую славу, будучи осыпан милостями и благодеяниями Петра I. 

Петербургский Матюшкин дважды приезжал во Францию, в 1749 и 1763 годах. За неимением средств он не мог себе позволить оставаться надолго. Его жена, урожденная княжна Гагарина [kneya Gagarin], находится в великом кредите у царицы. 

Оба сии Матюшкины водят дружбу с иноземцами, но петербургский гораздо более обходителен, нежели московский. Сей последний намеревается снять здесь дом и пробыть по меньшей мере год. 

К сему прилагается фигурная копия записки, выданной наследным принцем прусским для графини Матюшкиной, на основании которой она стремится занять денег. 

Копия записки, выданной наследным принцем прусским для графини Матюшкиной.

Подтверждаю и признаю, что получил от госпожи графини Матюшкиной [Matousky] четыре тысячи экю золотом, и обязуюсь выплачивать по ее требованию десять процентов, по двадцать луидоров, всяких четыре месяца вплоть до окончания срока платежа. 

Сего дня восьмого августа тысяча семьсот шестьдесят девятого года 

[Дано] восьмого августа 1769 г. Потсдам 8 августа 1769 

Вильгельм принц Прусский 

На оригинале стоит принцева печать

Пятница 2 августа 1776 

Графиня Матюшкина из Берлина, супруга русского графа Матюшкина, прибыла в наш город на прошлой неделе из Германии и остановилась в Английской гостинице на улице Ришелье. 

Знаменитая в своем отечестве легким нравом, двойным замужеством с весьма сомнительным субъектом графом Матюшкиным и любовными похождениями с наследным прусским принцем, сия иноземка приезжала с мужем в Париж в конце 1770 года, как-то следует из донесений, копии коих прилагаются. 

Во время своего пребывания в городе граф Матюшкин водил самую скверную компанию как с игроками, так и прочими подозрительными прощелыгами, а графиня, не будучи слишком щепетильной в выборе любовников, составила себе весьма незавидную репутацию. 

Графиня Матюшкина прибыла в компании своей сестры баронессы Франшенберг [Franschenberg], також весьма пригожей особы. Они появляются в обществе, совершают много покупок и платят наличными за свои расходы.

Пятница 19 августа 1776 

Графиня Матюшкина, о коей 2 числа сего месяца было составлено донесение с приложением исторических справок, получила намедни с курьером депешу для своей сестры баронессы, отправленную из Берлина принцем Генрихом, братом прусского короля. Курьер имеет от роду 19 лет и приходится сей иноземке братом. Прибывший с ней в город юный кавалер является охранником, коему наследный принц и принц Генрих поручили сопровождать сих дам и давать отчет об их поведении. 

Можно почитать за верное, что единственной причиной отъезда сих двух сестер из Берлина были празднества в честь великого князя российского по случаю его бракосочетания с одной из принцесс Вюртембергских.

Пятница 4 октября 1776 

2 августа сего года по прибытии в наш город графини Матюшкиной и ее сестры было составлено донесение. Сии иноземки сделали изрядные траты как на украшения, ткани и кружево, так и на многолюдные застолья и расточительные загородные увеселения. Ничто для них ни чересчур дорого, ни чересчур красиво, всех их покупки сделаны в кредит. По правде сперва у них были деньги, они тратили направо и налево у разных торговцев, чем и составили себе репутацию. 

В последние две недели они время от времени позволяли себе вольности, утверждая, будто ожидают векселей, кои им и впрямь обещали, однако наследный принц прусский, по видимости, мало расположен поощрять их чрезмерные траты, отчего сии дамы погрузились в глубокую печаль, задолжав более шестидесяти тысяч и оставшись ныне без кредита. 

Видя, что, несмотря на изрядное количество писем, деньги не приходят, они приняли решение послать курьером из Парижа в Берлин прибывшего с ними секретаря и подать с ним отчет всем долгам, сделанным ими здесь. Сей секретарь, как уверяют сами дамы, должен воротиться в Париж, но есть опасение, как бы они не скрылись тайком от своих кредиторов, ибо можно предположить, что коли бы принц принимал в них живое участие и сочувствовал их положению, то не оставлял бы столь долго в стеснении и замешательстве. 

При сих обстоятельствах кредиторы надеются, что коли графиня Матюшкина попросит паспорт, то министр соблаговолит принять во внимание их положение.

Суббота 19 октября 1776 

Стража арестовала графиню Матюшкину с сестрой при их отъезде в Фонтенбло и препроводила к комиссару Лобепи по требованию мастера портного Бадера. 

Милостивый государь, имею честь доложить Вам, что проезжая вчера около полудня по площади Карусели, заметил стражу и несметное множество народу, окружившее запряженную четверкой карету у дверей дома комиссара Лобепи. Проведав, что некий кредитор только что арестовал иноземную даму, что уезжала, не заплатив, я взошел к комиссару и застал графиню Матюшкину, супругу русского графа, носящего то же имя, о коей были поданы подробные донесения от 2 августа сего года и 4 числа сего месяца, а також мастера портного Бадера. Оный, утверждая, что она уезжает, не заплатив ему, счел себя вправе арестовать ее и отдать под суд. Иноземка доказала ему ложность сего утверждения, послав за хозяином своей гостиницы, коий не только заверил его, что графиня Матюшкина не уезжает, но и захотел поручиться за кредит и для пущей верности изъявил готовность отдать в залог протеста вещи, коих имел на руках на сумму более чем в 150 000 ливров. 

Убедившись в истинности слов графини, господин комиссар проводил оную до кареты, но лишь после того, как, удовлетворив желание сей дамы, принял к сведению нанесенное ей оскорбление и предложил решить дело по ее возвращении тем способом, коий укажут министры России и Пруссии, к каковым ей следует обратиться в Фонтенбло — к первому в качестве жены русского дворянина (а впрочем, по правде говоря, весьма скверного субъекта) и ко второму в качестве уроженки владений прусского короля. 

Мастер портной Бадер не имеет никаких оснований для такого своего непристойного поведения. У него нет иного права, кроме памятной записки на сумму в полторы тысячи, по коей не выставлен счет и коя не будет принята к оплате до тех пор, пока графиня Матюшкина не убедится в верности цен, ибо оные названный Бадер за свои товары и покрой выставил непомерно.