Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.
Майкл Слепян. Скелеты в шкафу. Как наша тайная жизнь управляет явной. М.: Альпина нон-фикшн, 2025. Перевод с английского Е. Поникарова. Содержание
Создание карты и изучение трех измерений
Создание карты, как правило, дело нехитрое: посмотрите на реальный мир и расположите объекты в соответствии с их размещением в пространстве. Но как картографу отобразить секреты? Чтобы нарисовать карту секретов, нужно знать, как они должны располагаться относительно друг друга. Например, к чему ближе сексуальная неверность — к мыслям о связи за рамками отношений или ко лжи супруге о финансах? Здесь на сцене появляется Алекс Кох, профессор бихевиоризма из Чикагского университета, — знаток статистического метода, называемого многомерным шкалированием. Звучит причудливо и сложно, но Алекс убедит вас, что, по сути, это довольно просто и представляет собой визуализацию различий в виде расстояний.
Если большинство соглашается с тем, что какой-то секрет (скажем, тайное хобби) сильно отличается от другого (например, тайной неверности), то мы должны расположить их на карте далеко друг от друга. Но если один секрет (скажем, тайное предпочтение) считается довольно схожим с другим секретом (тайным убеждением), то их следует располагать поблизости друг от друга. Мы попросили участников сделать именно это. Наши виды секретов появлялись на экране в виде плиток, а они сдвигали ближе те плитки, которые считали похожими, и отодвигали дальше друг от друга те, которые, на их взгляд, были непохожими.
Затем мы определили, как далеко друг от друга в среднем оказались секреты. Это дало нам таблицу расстояний: теперь мы знали, насколько далеко одна «станция» находится от другой. Правда, мы не понимали, каким маршрутом добраться от одной к другой. Это все равно что знать все возможные места для однодневной поездки и расстояния между ними, но не иметь ни малейшего представления о том, где эти места находятся и как до них добраться. Затем мы рассмотрели возможные способы размещения секретов в пространстве. Задачи такого рода решают на компьютере. С помощью специального алгоритма мы изобразили целую серию вселенных, перетасовывая секреты и размещая их случайным образом в пространстве. Были созданы несколько двумерных пространств, где секреты располагались как на обычной карте. Появились и другие миры: одномерные пространства, где секреты располагались вдоль одной линии, трехмерные пространства и даже пространства с четырьмя и более измерениями, которые невозможно нарисовать на странице.
В каждом воображаемом пространстве расстояние между соседними секретами измерялось по кратчайшей линии, соединяющей их. В трехмерном пространстве удалось создать карту, которая соответствовала таблице расстояний, определенных участниками эксперимента. Теперь мы знали размерность картируемого пространства и представляли положение каждого секрета в нем.
Последним недостающим элементом была ориентация. Картой намного проще пользоваться, если договориться, как привязать ее к пространству, которое она отражает. Например, на обычной карте проводят две линии под прямым углом (север-юг и восток-запад), которые совмещают с теми же направлениями в реальном мире. Чтобы выяснить, где нужно разместить такие линии на нашей карте, мы нарисовали «дороги», под всеми углами пересекающие трехмерное пространство. Затем участникам эксперимента предложили создать таблички, объясняющие порядок секретов при перемещении по каждой дороге.
Пока участники не дали таких пояснений, трехмерная карта выглядела как набор секретов, висящих в сфере, — мы не знали, под каким углом нужно смотреть на них. Было понятно, что многие пути через пространство (и порядок прохождения секретов) не имеют внутренней логики — точно так же, как случайные линии на карте нью-йоркского метро, не соответствующие положению станций. Но какие-то случайные линии все-таки соединяют станции в правильном порядке, и вот их-то нам и нужно было найти. Анализ наиболее часто попадающихся пояснительных табличек позволил нам исключить дороги, которые не имели смысла, и оставить только те из них, которые, по мнению участников эксперимента, давали осмысленную сортировку секретов. В результате мы получили три основных измерения.
Во-первых, нравственный аспект: насколько аморальным является секрет? Чем дальше вы двигаетесь в этом направлении, тем безнравственнее становятся секреты. Во-вторых, отношения: насколько секрет связан с вашим взаимодействием с другими людьми? Чем дальше вы двигаетесь в этом направлении, тем больше секреты касаются ваших отношений и социальных связей. В-третьих, личные и профессиональные цели: насколько секрет связан с вашими целями и устремлениями? Чем дальше вы двигаетесь в этом направлении, тем больше секреты связаны с успехами в жизни.
Исследуя возможные пути в пространстве секретов, мы показывали нашим участникам потенциальные измерения, определяющие пространство секретов, а они сообщали нам, какая ориентация имеет наибольший смысл. Иначе говоря, участники исследования не только создавали карту секретов, но и помогали сориентировать ее.
Секреты, воспринимаемые как высокоаморальные, связаны с незаконными действиями, причинением вреда другим, употреблением наркотиков, нездоровой зависимостью, ложью, обманом на работе и злоупотреблением чьим-либо доверием. Это не означает, что, например, секрет, касающийся употребления наркотиков, автоматически аморален, — просто люди склонны воспринимать его именно так. Аналогичным образом хобби обычно не считается чем-то аморальным, хотя кое-что вполне может относиться к этой категории, например охота на крупных редких животных. Категории секретов можно наделять любой степенью аморальности, и такая оценка очень субъективна. Например, у вас может быть секрет, связанный с употреблением наркотиков, который вы не считаете аморальным. При картировании секретов у вас появляется возможность замечать такие особенности.
В разряд секретов высокого уровня, связанных с отношениями, попадает все, что касается романтических связей. К ним относятся романтическое желание, романтическая неудовлетворенность, мысли о связи за рамками отношений и неверность. Секреты низкого уровня в этой категории в большей мере относятся к личным аспектам, включая психическое здоровье, истории из прошлого, хобби и убеждения. Оказывается, семейный секрет в среднем не имеет ничего общего с нашими отношениями или с тем, как мы общаемся с другими людьми. Мы склонны помещать семейные тайны вместе с другими историями из нашего прошлого подальше от тайн социальной жизни и отношений.
Третье измерение — это наши цели и устремления, которые часто (но не всегда) связаны с профессиями. Секреты высокого уровня здесь включают в себя обман на работе, тайны, связанные с деньгами, источниками дохода и занятостью. В большинстве случаев мы можем указать очевидную практическую причину существования подобных секретов (их раскрытие способно помешать достижению наших целей). Секреты низкого уровня в этой категории касаются глубоких переживаний, которые гораздо меньше связаны с достижением целей и успехом в жизни (например, травматическое переживание, сексуальные предпочтения).
Когда дело доходит до наших секретов, мы оцениваем их по трем аспектам: аморальны ли они, затрагивают кого-либо еще и связаны ли с целями. Секрет может касаться любой комбинации этих аспектов. Например, обман клиента или кража у делового партнера характеризуется аморальностью, включает отношения и связана с целями/профессией.
Секрет на карте можно разместить в любом месте. Чтобы понять значение этих измерений для нашего благополучия, нужно внимательно рассмотреть каждое из них.
Нравственный аспект
Люди лежат на рельсах и что-то кричат — возможно, зовут на помощь. Однако из-за грохота техники трудно разобрать их слова. Они не могут сдвинуться с места, поскольку связаны. Всего их шестеро: пятеро лежат рядком на одном железнодорожном пути, а один — на другом. В сторону пятерых идет поезд. Ах да, я кое о чем забыл упомянуть. Вы тоже находитесь здесь. Ваша рука лежит на рукояти стрелки. Если вы потянете рукоять, поезд перейдет на другой путь и вместо пяти человек переедет одного. Возможно, вы слышали об этом нереалистичном (надеюсь) сценарии под названием «проблема вагонетки», который любят обсуждать психологи и философы, занимающиеся вопросами морали: поезд движется в сторону пятерых людей и убьет их, если вы не вмешаетесь. Все, что вам нужно сделать, — потянуть за рычаг, и тогда поезд перейдет на другой путь и убьет только одного человека. Решитесь ли вы на это?
Подобные дилеммы, как правило, захватывают воображение, потому что не совсем ясно, какой поступок является более нравственным. Нравственно ли вмешиваться в события за счет чужой жизни? Или более предосудительно позволить погибнуть пятерым, когда можно пожертвовать одним?
А как вам такой сценарий: мужчина входит в супермаркет и проносится мимо отделов, не останавливаясь у витрин, у которых обычно задерживался при рутинном еженедельном походе за продуктами. Сейчас у него другая цель — он пришел только за одной вещью. В мясном отделе мужчина покупает целую курицу и несет домой. Она станет его ужином, но позже. Как всегда, никто дома не увидит, чем он занимается, а после мужчина тщательно приберется. Он живет один, и все шторы на окнах задернуты. Мужчина совокупляется с курицей, готовит ее и съедает, просматривая эпизоды сериала «Сайнфелд». Большинство людей охарактеризовали бы это как девиантное сексуальное поведение (и отличный вкус при выборе телепередач), но является ли это аморальным? Люди, как правило, затрудняются дать ответ на такой вопрос.
С конца 1950-х до конца 1990-х годов психология морали находилась исключительно в ведении специалистов в области возрастной психологии, интересовавшихся тем, как у людей формируется чувство нравственности. Например, ребенок, который когда-то бил других детей и таскал кошек за хвост, в дальнейшем может стать принципиальным вегетарианцем и борцом с издевательствами. В первом десятилетии нового века в игру вступили социальные психологи. Исследователь Джонатан Хайдт обнаружил, что люди легко находят ответы на моральные проблемы вроде истории с курицей, но им трудно объяснить, почему поведение, которое выглядит безвредным и где нет жертв, все же воспринимается как неправильное. Этот феномен «морального ошеломления», как назвал его Хайдт, вдохновил целое поколение психологов на более пристальное изучение того, что определяет нашу нравственность.
Однако проблема вагонетки и история с курицей далеки от тех нравственных проблем, которые обычно фигурируют в наших секретах. Ну а что можно сказать о повседневной морали? Психолог Вильгельм Хофманн (в то время работавший в Чикагском университете) еще в 2013 году задал этот вопрос трем другим исследователям на встрече психологов, изучавших ситуацию с моралью в Чикаго. Чтобы выяснить, как выглядят повседневные проблемы морали, исследователи в произвольные моменты отправляли участникам сообщения с просьбой описать произошедшее за последний час. Были ли вы свидетелем или участником какого-либо нравственного или аморального события? В результате трехдневного эксперимента выяснилось, что респонденты становились свидетелями или участниками в среднем трех-четырех событий в день, которые они считали нравственными или аморальными.
Повседневные нравственные поступки включали в себя помощь заблудившемуся туристу, предоставление еды бездомному, признание официанту, что он по ошибке занизил сумму счета. К повседневным аморальным поступкам относились курение в машине с ребенком, выпивка на работе, кража у коллеги самодельного бальзамического уксуса. Исследователи также обнаружили, что у себя мы в основном замечаем добрые дела, а у других уделяем больше внимания неблаговидным поступкам.
Когда мы ловим себя на чем-то неблаговидном, одним из самых неприятных последствий становится стыд — ощущение собственной ничтожности, бесполезности и беспомощности. Как правило, мы полагаем, что за аморальные поступки следует наказывать, даже если они наши собственные. На протяжении всей истории люди занимались самобичеванием, считая это способом искупления грехов, и это было даже продемонстрировано в лабораторном эксперименте. Брок Бастиан, профессор психологии Мельбурнского университета, провел небольшое исследование, в котором одной группе участников предлагали вспомнить момент, когда они кого-то социально отвергли, а другой группе — вспомнить недавнее повседневное социальное взаимодействие. Затем участников переводили в новое место якобы для другого исследования физических ощущений. Перед ними ставили ведро с ледяной водой и просили погрузить в воду недоминирующую руку и держать ее там как можно дольше. Если вам когда-нибудь приходилось выуживать газировку или пиво из ледяной воды, вы знаете, насколько это может быть болезненно. Так вот, те участники, которые вспоминали о социальном отторжении, не только считали свои прошлые действия аморальными, но и дольше держали руку в ледяной воде (в отличие от тех, кто думал о социальном взаимодействии). Боль казалась им более оправданной. Те, кто испытывал чувство вины из-за своих воспоминаний, считали ледяную воду более болезненной, и страдание позволяло им чувствовать себя в данный момент менее виноватыми, как будто небольшое наказание помогало восстановить баланс справедливости.
Когда мы скрываем проступок, то избегаем заслуженного наказания и, следовательно, упускаем возможность восстановить ощущение морального достоинства. Если не брать в расчет, например, исповедь, как еще можно искупить свои тайные грехи? Я задал этот вопрос Броку, и вскоре мы разработали исследование, чтобы выяснить это.
Мы попросили одну группу участников вспомнить о секрете, который их беспокоил и который они скрывали от своего партнера, а другую группу участников — о секрете, который вызывал беспокойство, но в котором они признались партнеру. По словам испытуемых, все еще скрываемые проступки заслуживали наказания в большей мере, чем те, в которых они признались. Участники, считавшие, что все еще заслуживают наказания, чувствовали себя менее комфортно, принимая знаки внимания от партнера или занимаясь приятными делами вроде ужина с друзьями. Они даже проявляли интерес к довольно неприятным занятиям вроде пребывания в одиночестве и выслушивания критики. В общем, участники эксперимента действовали так, словно наказывали себя за тайные проступки, расплачиваясь по моральным долгам.
Стыд — особенно болезненное наказание, которое люди налагают на себя, вызывая чувство неполноценности, несостоятельности и низкой самооценки. К сожалению, не существует волшебной таблетки, способной превратить плохого человека в хорошего, и тому, кто считает себя «плохим» или аморальным, может казаться, что изменить это невозможно. Вот почему люди, которым стыдно, чувствуют себя бессильными и беспомощными.
Как мы выяснили, чем более аморальным вы считаете свой секрет, тем сильнее он заставляет стыдиться и, как следствие, чаще думать о нем и чувствовать неспособность справиться с ним. В результате чем больше люди считают свой секрет аморальным, тем чаще говорят, что он вредит их благополучию. Позже мы обсудим, как освободиться от токсичного ощущения стыда.