Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.
Джон Норвич. Франция. Краткая история: от Галлии до де Голля. М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2023. Перевод с английского Ольги Строгановой. Содержание
Несмотря на ужасающие потери, Верденское сражение формально завершилось победой французов, но это было намного больше, чем просто победа. В сознании французов она стала олицетворять всю войну — не только боевые действия, но также страдание и самопожертвование. В 1960-е гг. поле Верденского сражения стало и символом франко-германского примирения. Есть очень трогательная фотография, на которой президент Франции Франсуа Миттеран и канцлер Германии Гельмут Коль стоят на Дуомонском кладбище под проливным дождем, склонив головы и держась за руки.
Во время сражений за Верден британская армия с июля по ноябрь участвовала в сражении на реке Сомма, где впервые в бой выехал новый грозный вид вооружения — танк. Немного в истории известно более кровопролитных битв: из трех миллионов бойцов треть была убита или ранена. В самый первый день сражения только британская армия потеряла 57 470 человек, никогда прежде британцы к такой цифре даже не приближались. К ноябрю французы недосчитались 200 000 солдат и офицеров. Сражение совместно планировали генерал Дуглас Хейг (недавно заменивший сэра Джона Френча на посту британского главнокомандующего) и его французский коллега генерал Жозеф Жоффр, которого в армии любовно звали «папа». Жоффр рано начал полную опасностей карьеру с боевыми наградами от Мадагаскара до Тимбукту. Однако к моменту производства в высший чин в 1911 г. он никогда не командовал армией и радостно признал, что не знает штабной работы, что очень быстро и проявилось: уже в конце 1914 г. на его место выбрали Галлиени, который некогда уже был начальником Жоффра. Отношения Жоффра с Хейгом, однако, тоже не складывались, между ними постоянно происходили ссоры. Когда Хейг высказал мнение, что наступление на Сомме следует отложить до августа, чтобы дать больше времени на обучение солдат и подвоз дополнительной артиллерии, Жоффр закричал, что в этом случае французская армия перестанет существовать, и его пришлось успокаивать при помощи «щедрых порций коньяка 1840 года». Надо сказать, что в конце года его заменили (генерал Робер Нивель), но произвели в маршалы Франции, чтобы компенсировать моральный ущерб.
И чего же после пяти кошмарных месяцев британцы и французы добились побоищем на Сомме? Почти ничего. Некоторое время после войны битву на Сомме рассматривали как тяжело доставшуюся победу, которая лишила немецкую армию стратегической инициативы и привела ее к окончательному краху. Позже историки уже не были столь уверены. В любом случае для британцев Сомма стала чем-то вроде Вердена для французов. А шесть ничего не значащих миль [почти 10 км] отвоеванной у немцев территории (самое большое достижение со времени битвы на Марне) это только подчеркивают.
В апреле 1917 г. главнокомандующим французской армией назначили Петена, как раз вовремя, чтобы разобраться с несколькими бунтами. Вряд ли их можно посчитать неожиданными. Верден и Сомма оказали свое воздействие. Холод, дождь, грязь, крысы — все лишения окопов просто истощили терпение людей. Солдаты были измучены, многие страдали от тяжелых контузий. В целом Петен отнесся к ним с пониманием. Несмотря на то что в бунтах участвовало около 35 000 солдат, под трибунал он отправил всего 3400 человек, из которых 554 приговорили к смертной казни, но больше 90% из них получили смягчение приговора. Не стоит и говорить, что бунты скрывали от немцев. Полную информацию раскрыли только в 1967 г.
В том же апреле в Первую мировую войну вступили Соединенные Штаты Америки, после чего США внесли существенный вклад в виде сырья и провианта, однако только летом 1918 г. прибытие большого количества свежих американских войск изменило соотношение сил в войне и в значительной степени обеспечило поражение Германии. В июле состоялась последняя отчаянная атака немцев на Марне, но наступление остановили примерно сорок французских дивизий при поддержке британских и американских частей. После этого война фактически окончилась. А 11 ноября, как знает весь мир, было подписано перемирие.
В следующем году в Париже состоялась мирная конференция, завершившаяся Версальским договором. Условия соглашения разрабатывала «Большая четверка» — Дэвид Ллойд Джордж, Вудро Вильсон, Витторио Эмануэле Орландо из Италии и наш старый знакомый Жорж Клемансо, премьер-министр Франции (уже семидесяти восьми лет), который торговался больше всех остальных. Конечно, условия договора были карательными. Франция забрала обратно Эльзас-Лотарингию и оккупировала немецкий индустриальный Саарский бассейн. Африканские колонии Германии поделили между Францией и Британией. Германию при этом практически полностью лишили оружия, обязали принять всю ответственность за войну и выплатить жестокие репарации. Хотя была выплачена лишь малая часть обозначенной суммы, Франции пригодился каждый пенни. Страна, уже обремененная тяжелым государственным долгом, стояла перед необходимостью выполнить обширную программу реконструкции по возрождению своей угледобывающей и сталелитейной промышленности на северо-востоке и восстановлению разрушенных городов Лилль, Дуэ, Камбре, Валансьен и других больших и малых поселений, находившихся под немецкой оккупацией во время Первой мировой войны. Затем в 1918 г. произошла страшная вспышка испанского гриппа, проредившая оставшееся население Европы. Во Франции от испанки погибло еще четверть миллиона человек — настолько много, что были введены серьезные меры для повышения рождаемости: матери, «достойно» воспитавшие 4-5 детей, награждались бронзовой médaille de la famille française («медалью французской семьи»); те, кто имел 6-7 детей, — серебряной; а 8 и более — золотой. Франция переживала тяжелый кризис. Ситуацию усугубил тот факт, что в 1920 г. президент Франции повредился рассудком.
Поль Дешанель, как и все его предшественники, сделал замечательную политическую карьеру. Много лет он являлся членом Французской академии, написал несколько пользующихся спросом книг по истории и литературе. В 1898 г. его избрали председателем палаты депутатов Национального собрания, в 1912 г. снова выбрали на этот пост, и он занимал его до февраля 1920 г., когда стал президентом, победив на выборах самого Клемансо. Дешанель начал свой президентский срок вполне респектабельно, но уже через несколько недель его помощники несколько обеспокоились, когда, получив от делегации школьниц букет, он стал бросать в них обратно цветок за цветком. В другой раз, говорят, он вышел к британскому послу голым, надев на себя только официальные знаки отличия. В ночь с 24 на 25 мая вообще произошел чрезвычайный инцидент: он выпал из окна президентского поезда в районе Монтаржи. Путевой рабочий нашел его блуждающим в пижаме и отвел в дом стрелочника на ближайшем железнодорожном переезде, откуда позже президента и забрали помощники. В конце лета он с заседания прошествовал в озеро прямо в одежде. Дешанель подал в отставку 21 сентября и стал единственным президентом Франции, который из Елисейского дворца отправился в психиатрическую лечебницу.
К счастью для Франции, в течение первого десятилетия мира правительство страны (хотя и не всегда президентский пост) находилось в надежных и умелых руках, в основном в руках Аристида Бриана и Раймона Пуанкаре, лидера так называемого Национального блока, правой политической коалиции, чьим лозунгом было «Германия заплатит за все!». Он показал миру, что имел в виду, когда в январе 1923 г. Германия не выполнила обязательств по выплатам, и Пуанкаре, тогда премьер-министр, приказал оккупировать Рур. Он решительно утверждал, что предпринял этот шаг не только по чисто финансовым причинам, но и поскольку репарации оговорены в положениях Версальского договора. Если немцы не выполнят одно условие, это создаст опасный прецедент: что помешает им нарушить остальную часть договора и ввергнуть мир в новую войну? Германия, естественно, протестовала. В Дюссельдорфе прошли яростные демонстрации, во время которых погибло 130 граждан. Существует популярная теория (возможно, частично, хотя и не полностью, справедливая), что именно оккупация Рура привела к гиперинфляции, разрушившей к концу года экономику Германии: в ноябре доллар США стоил 4 210 500 000 000 немецких марок.
С точки зрения Франции, оккупация Рура достигла своей цели, однако платой за такое решение стало суровое неодобрение других стран и последовавшая волна симпатии к Германии. Недавно созданная Лига Наций ничего поделать не могла, поскольку действия Франции формально не противоречили Версальскому договору, однако стране пришлось согласиться с планом Дауэса, который предусматривал вывод французских войск из Рурской области и существенное сокращение немецких выплат. Последние французские соединения покинули Дюссельдорф и Дуйсбург 25 августа 1925 г.
Бриан по человеческим качествам сильно отличался от Пуанкаре. Он прежде всего являлся миротворцем и после 1918 г. посвятил свою политическую жизнь установлению в Европе прочного мира. Сначала он деятельно участвовал в работе Лиги Наций, но эта организация изначально была неполноценной из-за отсутствия в ней Соединенных Штатов и явного недостатка заинтересованности в ее работе со стороны Великобритании. В 1925 г. Бриану удалось заключить Локарнский пакт, по условиям которого Франция, Британия, Италия, Польша и Германия взаимно гарантировали друг другу ненападение. Такое соглашение формально восстановило бы Британию против Франции в момент оккупации Рура, но теперь все было кончено, и Бриан был уверен, что подобное никогда не повторится. В 1926 г. его наградили вместе с немецким государственным деятелем Густавом Штреземаном Нобелевской премией мира, но родная страна не испытывала к нему большой благодарности за эти усилия. Когда в 1931 г. Бриан баллотировался в президенты, его легко обошли. В 1932 г. он скончался в возрасте семидесяти лет.
Вскоре после кончины Бриана Францию потрясло дело Ставиского — возможно, не такое громкое, как дело Дрейфуса или панамский скандал, но тем не менее проливающее нежелательный свет на коррупцию в среде политиков и судей. В прошлом Сержа Александра Ставиского (le beau Sasha, как его называли) было всякое: он работал ресторанным певцом, администратором ночного клуба, управлял нелегальным казино. В 1930 г. он руководил городским ломбардом в Байонне. Кроме того, Ставиский активно занимался финансами, его неотразимое обаяние обеспечило ему нескольких богатых и влиятельных друзей. Впервые он столкнулся с судебной системой в 1927 г., когда его арестовали по обвинению в мошенничестве, однако судебное разбирательство снова и снова откладывали. Девятнадцать раз его отпускали на поруки. Но в то же время судья, который заявлял, что располагает секретными документами, доказывающими вину Ставиского, был найден с отрезанной головой. Американская журналистка Джанет Флэннер писала:
Схема, которая в конце концов убила Александра Ставиского... состояла в выпуске в обращение фальшивых ценных бумаг на сотни миллионов франков от муниципального ломбарда города Байонна, покупавшихся компаниями по страхованию жизни по совету министра колоний, которому это посоветовал министр торговли, а ему — мэр Байонны, а тому — мелкий служащий ломбарда, которому давал советы Ставиский.
В декабре 1933 г. Ставиский понял, что игра проиграна, и скрылся. В январе полиция доложила, что обнаружила его в шале городка Шамони, скончавшимся от огнестрельного ранения. Полицейские утверждали, что Ставиский покончил жизнь самоубийством, но бытовало мнение, что они сами его застрелили. Эти подозрения, разоблачение долгой криминальной истории Ставиского как казнокрада и мошенника, потери, понесенные большим количеством пострадавших, и вовлеченность в его преступления нескольких министров привели к неприглядным столкновениям в Национальном собрании, что в итоге в январе 1934 г. завершилось отставкой премьер-министра Камиля Шотана. Место главы правительства занял Эдуард Даладье, который немедленно начал действовать. Прежде всего, что неудивительно, он уволил префекта полиции Жана Шиаппа, печально известного своими симпатиями к правым и подозреваемого в поощрении антиправительственных демонстраций. Затем по менее понятным причинам сместил с поста директора театра Комеди Франсез — предположительно за постановку «антидемократической» пьесы, которой оказался «Кориолан» Шекспира. В директорское кресло, что совсем непонятно, Даладье посадил главу Комитета общественной безопасности.
Однако негодование общества никак не спадало. Люди знали, что произошло в Италии, видели, что теперь происходит в нацистской Германии, и их опасения по поводу фашистского заговора имели под собой реальные основания. К тому же во Франции существовало несколько фашистских объединений, которые только и мечтали последовать примеру Германии и Италии. В ночь с 6 на 7 февраля 1934 г. люди вышли на улицы — все вместе, левые и правые, монархисты и республиканцы, радикальные социалисты, антисемитские реакционеры, члены «Французского действия», Mouvement Franciste (Движения франкистов) и Круа-де-фё. Толпа в буквальном смысле слова осадила Бурбонский дворец, и, чтобы защитить мост Конкорд, солдаты были вынуждены открыть огонь. Были убиты пятнадцать человек. Ничего подобного не случалось со времен Парижской коммуны, то есть последние шестьдесят три года. Чего конкретно хотели демонстранты? Трудно сказать. Они кричали: «À bas les voleurs!» («Долой воров!»), но дело было не только в коррупции. Многие, теперь это совершенно ясно, были решительно настроены на уничтожение Третьей республики. Даладье пришлось подать в отставку всего через десять дней пребывания на посту. Его сменил Гастон Думерг, которому в итоге удалось сформировать коалиционное правительство.
Суд над двадцатью соучастниками дела Ставиского открылся в 1935 г. Среди тех, кто оказался на скамье подсудимых, были жена Ставиского, два депутата и генерал. Всех признали виновными, но Франция осталась серьезно ослабленной и глубоко разделенной на остаток 1930-х гг. Это была настоящая трагедия, потому что в эти годы стране пришлось оказаться перед лицом самого беспощадного испытания в своей истории, которого, увы, она не смогла выдержать достойно.