Подземные пласты киноэкономики

Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.

Юрий Меден. Царапины и глитчи. О сохранении и демонстрации кино в начале XXI века. М.: Музей современного искусства «Гараж», 2025. Перевод И. Марголиной

18. Подземные пласты киноэкономики, или Во славу небесной синематеки. Содержание

ГИПОТЕЗА № 1.

Файлообменники (т. е. торренты) сделали больше для поддержания пламени синефилии в XXI веке, чем все киноархивы и музеи кино мира, вместе взятые.

ГИПОТЕЗА № 2.

Создание (и поддержание) «Карагарге», торрент-трекера, доступного только членам сообщества и посвященного истории кино во всей ее широте (за исключением современного коммерческого мейнстрима), является знаковым достижением в истории кино, вполне сопоставимым с основанием первых киноархивов и синематек в 1930-е.

Разумеется, это мало общего имеет с сохранением кино в том виде, в котором мы официально знаем процесс сегодня, однако же музеи кино явно утратили привилегию быть сакральным местом, где из поколения в поколение передаются глубинные познания о кино и, что еще более важно, страсть к нему. Глобальная синхронность сегодня более не требует географических (т. е. экономических) привилегий, которыми обладают лишь крупные города Западной Европы, Соединенных Штатов и Австралии, — она и вправду доступна всему миру.

На момент написания этой книги «Карагарга» предлагает более 130 тысяч активных торрентов с фильмами. И цифры эти особенно впечатляют, учитывая, что ресурс относительно свободен от современного коммерческого кино (Голливуда и Болливуда) и что самые известные в мире стриминговые корпорации все еще измеряют свой ассортимент (почти целиком состоящий из современного мейнстрима) считаными тысячами.

В Сан-Паулу, Солсбери (штат Мэриленд) или Париже все сложнее повстречать любопытного куратора кинопрограмм, критика, историка или профессора младше пятидесяти без аккаунта на «Карагарге». Мы никогда не узнаем, сколько крупных ретроспектив, прорывных исследований по кино или просто воспламененных сердец (особенно там, где иных способов ознакомиться с историей кино не существует) никогда не появилось бы в XXI веке без «Карагарги» как образовательного и вдохновляющего ресурса.

Еще сложнее составить каталог, возможно, самого известного в мире индекса открытых торрентов, The Pirate Вау, чье невероятное разнообразие визуального контента охватывает все — от программного обеспечения до порно.

В 2013-м Международный журнал компьютерных наук и инженерных технологий подсчитал, что к 2008-му, всего через пять лет после запуска, The Pirate Вау предлагал 679 515 уникальных торрентов, среди которых 41% — наибольший процент — был связан с кино. Значит, в 2008 году The Pirate Вау предоставил доступ примерно к 278 600 торрентам с уникальными картинами. Опять же, мы никогда не узнаем, каковым было влияние The Pirate Вау (и многих других подобных сайтов) на распространение кинокультуры во всем мире в XXI веке.

Медиаэксперт Рамон Лобато, автор новаторского исследования 2012 года «Теневая экономика кино: отслеживание неформальной кинодистрибуции», утверждает, что такие практики не должны быть маргинализированы, ибо в XXI веке они являются не иначе как центральной составляющей мирового аудиовизуального рынка.

19. Отвага под огнем, или Об органической и эгалитарной природе небесной синематеки

Музеи кино, киноархивы и синематеки по всему миру — как им и положено — продолжат отстаивать идею «аутентичного кинематографического опыта» и «оригинального формата». Вместе с тем эта благородная идея явно обречена выйти из практики, кануть в Лету или в лучшем случае стать одной из привилегий меньшинства наряду с машинописью и верховой ездой.

Совсем другое дело — институциональная стабильность, которую только музеи кино и могут обеспечить, когда речь заходит о сохранении фильмов. При соответствующих условиях — контролируемой и стабильной температуре и относительной влажности — даже катушки с химически нестабильной нитро- или ацетатной пленкой смогли выдержать целое столетие. Ничего подобного в отношении аудиовизуальных цифровых работ просто не существует: стремление к прибыли сокращает срок годности как оборудования, так и программного обеспечения менее чем до десяти лет, и это в лучшем случае.

Всецело сознавая это непростое положение, виртуальный мир торрентов прибег к двум принципиально разным, но взаимосвязанным вариантам собственного сохранения.

Первый копирует механизм биологической эволюции, при котором единственный жизнеспособный процесс сохранения означает постоянную миграцию и последующую деформацию. За 4,28 миллиарда лет, с момента появления на Земле первых известных форм жизни, континенты смещались, а скалы рассыпались в пыль, и все же люди остались прямыми потомками тех ранних самовоспроизводящихся цепочек ДНК и РНК, которых от людей отделяла всего-то цепочка миграций и деформаций (т. е. мутаций). Аналогично и цифровые файлы постоянно мигрируют с более старых на более новые поколения компьютерных комплектующих, содержимое сменяет носители и стандарты, обрабатывается бесконечно мутирующими программами, иногда теряется, иногда целиком преображается в виде тысяч новых пикселей. До каких пор? Пока существуют самое дешевое оборудование и программное обеспечение и пока есть хоть малейшее желание продолжать.

Второй вариант сохранения копирует механизм социальной эволюции, который учит интернационализму, численной силе, противостоянию экономической системе, основанной на неравенстве и эксплуатации, и трансформации общества, основанной на солидарности и свободном распределении товаров. Другими словами, в виртуальном мире торрентов доступ к истории кино открыт, а не защищен. Щедро открыт властвующими массами и не находится под ревностной защитой хрупкой центральной власти.

Весной 2019-го The Pirate Вау отпраздновал пятнадцатую годовщину своих самых старых торрентов. Киноархивист мог бы со смехом отмахнуться от этой цифры как от тривиальной. Но давайте попробуем представить киноархив, некое физическое пространство, безжалостно осаждаемое корпоративными и государственными властями на протяжении целых пятнадцати лет. А ведь такие беды обрушиваются на The Pirate Вау с момента его запуска непрерывно: начиная с многочисленных полицейских рейдов, арестов и уголовных преследований и заканчивая конфискацией и уничтожением имущества. Когда бы ни осаждали город Иерусалим, обычно он сдавался всего через несколько дней.

Той же весной 2019-го исследователи Вашингтонского университета представили систему для хранения цифровых данных больших объемов (включая изображения) в искусственно созданной ДНК с последующим извлечением этих данных в неизменном виде. Другими словами, будущее истории еще предстоит написать.

20. Следующая стадия интерпассивности, или Бессилие небесной синематеки

Будучи куратором кинопрограмм в Словенской синематеке в Любляне, я параллельно читал лекции по кино для особенно даровитых в сфере искусства студентов. В то время ядром (и привилегией) нашей кураторской политики были практически полные ретроспективы канонических режиссеров, которые все еще нуждались в представлении местному культурному пространству.

Итак, весной 2013-го наряду с более мелкими ретроспективами, прежде всего историческими обзорами авангардного кино, созданного в Белграде (Akademiski filmski center) и Будапеште (Balazs Bela Studio), мы представили три масштабные программы: 1) Майкла Пауэлла и Эмерика Прессбургера, 2) Фредерика Вайсмана и 3) Харуна Фароки.

Каждый раз, встречаясь на занятиях со студентами, я приносил свежие копии синематичных программок и призывал всех приходить на показы. Последние вовсе не были обязательными и по факту были крайне мало связаны с учебной программой, и все же всем студентам полагался свободный вход.

Каждый раз студенты с огромным интересом изучали программки, задавали кучу вопросов и старательно отмечали показы, которые казались особенно интересными. Всего их было двенадцать. Никто из них так и не явился, но они продолжали изучать программки с большим энтузиазмом. Наконец я спросил, несколько наивно, зачем же они утруждают себя отметками в программках, если все равно не ходят на показы.

«О, — отвечали они, — вы не понимаете. Мы находим идею единственного и уникального кинопоказа в определенное время и в определенном месте совершенно нелепой, непрактичной и устаревшей. Вместо этого мы используем ваши программки как крайне полезный ориентир при скачивании кино. Ведь, как вы, вероятно, знаете, в небесной синематеке так легко заплутать».

Окей, справедливое замечание, подумал я: по крайней мере, они все еще жаждут знаний по истории кино и ценят принцип кураторского подхода. Из любопытства я решил проверить и вскоре убедился, что не только все фильмы Пауэлла и Прессбургера, Вайсмана и Фароки и вправду были доступны онлайн через различные нелегальные каналы, но и, к моему легкому изумлению, вполне приличная копия «полочного» фильма Вайсмана «Сад», который мы не могли легально показать в синематеке. Я перестал обращать внимание на пропуски и во время нашей следующей встречи спросил студентов об их впечатлениях от своих домашних просмотров.

«О, — отвечали они, — вы все еще не понимаете. Прелесть нашего способа погружения в историю кино — в отсутствии беспокойства. Время есть, так что мы еще ничего не смотрели». Окей, я и вправду слишком беспокоен, подумал я и дал им чуть больше времени — свой вопрос я задал снова в конце наших занятий. На этот раз я просто хотел узнать, что именно они скачали.

«О, — сказали они наконец, — мы-то думали, что теперь уж вы поймете. Истинная прелесть небесной синематеки — в простом осознании того, что фильмы где-то рядом, доступны и дожидаются, когда мы их качнем. Мы проверили, поэтому мы знаем, о чем говорим, и поэтому мы на самом деле ничего и не скачивали».

Еще в 1990-е австрийский философ Роберт Пфаллер разработал теорию того, что он называл интерпассивностью, согласно которой распространение произведений искусства и медиа привело к ситуации, когда потребители оказались счастливы просто обладать тем или иным произведением, не ощущая нужды в его фактическом потреблении. Покупка удовлетворяла желание как таковая; акт пассивного обладания был достаточен. Такой потребитель мог накопить на жестких дисках десятки тысяч фильмов, которые никогда не посмотрит, но будет продолжать «коллекционировать». Люди покупают или арендуют больше книг, CD- и DVD-дисков, записывают больше телевизионных программ, чем когда-либо смогут прочесть, послушать или посмотреть. И все равно первый шаг приобретения устраивает их вполне, а уже читать, смотреть и слушать будут за них книжные полки и жесткие диски.

Отменяя этот минимально необходимый первый шаг приобретения (легального или нелегального), который уже подменил собой несколько более отважный и старомодный акт участия (в кинопоказе), описанный мной анекдот выводит идею интерпассивности на новый уровень пассивности.

Современные коммерческие стриминговые сервисы быстро нажились на этом вирусе пассивности XXI века. Суперсинефил Серж Дейни однажды написал о незримом и необозримом маршруте, который, когда Дейни был ребенком, каждый день после школы вел его от входной двери прямиком к местному кинотеатру. У Дейни просто не было иного выбора, кроме как развить страсть к кино и стать синефилом. Не было никаких других маршрутов, которые бы его отвлекли, — изумительная роскошь, которую мы безвозвратно утратили.

* Фото в начале материала: кадр из фильма «Не прикасайся ко мне» (реж. Жак Риветт, 1971)