К. Ф. КОВАЛЕНКО
11 мая 1937, поселок Лозовый Партизанского района Приморского края
Прочитав первую книгу «Тихий Дон» Шолохова, мне хочется исполнить свой долг, долг читателя, высказать свои замечания (согласно Вашему обращению к читателям в начале книги) об этой книге.
Еще до чтения «Тихого Дона» я порядочно прочел в журналах и газетах критических статей и очерков о произведении «Тихий Дон», как в отношении первой книги, так и последующих. Из этих очерков я уже имел представление о теме и сюжете «Тихого Дона». И, приступая к чтению первой книги, передо мной стоял один вопрос: посмотреть, как автор эту тему, этот сюжет оформил художественно, как отдельные эпизоды соединены в одно целое — художественное произведение. В результате чего все свои замечания я должен разделить на две группы: 1) о художественных сравнениях; 2) о корректности выражений.
Начну с первого пункта:
1) в словах «Сожженная загаром и работой рука угольно чернела на белой аксиньиной кофточке». Я полагаю, что сравнение: «угольно чернела» или «угольно черный» можно применить только к жителям тропических стран (неграм) и то не ко всем.
Среди них также имеются представители с более светлой или темно-коричневой кожей. Имея в виду географическое расположение Дона, Аксинья, мне кажется, не могла загореть до угольно-черного цвета. К тому же загар и работа не жгет тела. Наоборот, солнце жгет тело работающего на открытом воздухе. Оно же своими лучами производит загар на теле.
2) в словах «Дуняша, стояла раздувая ноздри, как лошадь перед препятствием». Человек при своем жизнерадостном состоянии или переживая самый критический момент в своей жизни, видя перед собой смерть, свои ноздри, даже приблизительно, не сможет раздуть так, как это делает лошадь, беря препятствие. Сможет ли проделать этот номер артист-профессионал на сцене? А для Дуняши, простой деревенской девушки, это тем более невыполнимо.
3) в словах «Дарья в исподнице пробежала доить коров. На икры белых босых ее ног молозивом брызгала роса». Правы те авторы, когда говорят: «прозрачная, как роса» или «светлый чистый, как роса», но «молозивом брызгала роса» — вряд ли это будет являться правильным художественным сравнением: молозиво густое желтое, а роса прозрачная.
4) в словах «во рту от выкуренного натощак табаку воняло припаленной щетиной». Верно ли это сравнение? Ощущаем ли мы изо рта всех курящих людей запах припаленной щетины?
5) в словах «он дивился атласной белизне оголенных икр, лишь на круглых пятках кожа молочно желтела». Что касается формы пяток, то они у всех людей круглые, и может ли это служить характерной чертой? Сравнение «кожа молочно желтела» опровергает третье сравнение (п. № 3), ибо молоко намного белее и светлее, чем молозиво.
6) в словах «И вдруг бесстыдно метнула подолом, обдала Пантелея Прокофьевича запахом бабьих юбок». Из характеристики Дарьи видно, что она принадлежит к тем женщинам, которые свое тело содержат в опрятности. Дарья не прочь подкраситься помадой, попудриться, чисто одеться и т. д. В таком случае непонятно, каким образом она (Дарья) дошла до того состояния, что ее юбки начали испускать запах? Также какой запах?
7) в словах «Рыжие волосы Мирона Григорьевича, приглаженные топленым коровьим маслом, пахли потом и навозной прелью». Жители белорусского Полесья (Пинские болота), расселенные по берегам рек, среди непроходимых торфянистых болот, так наз. Дрыгвы, до Октябрьской революции не имели представления о бане. Многие из них за всю свою жизнь мылись только два раза: родившись и умерши. В результате этой вековой грязи среди них возникла болезнь волос — «Ковтун». Каким образом сросшиеся волоса как бы в один комок и то не издавали запаха, похожего на запах навозной прели.
В данном случае волоса Мирона Григорьевича, «приглаженные топленым коровьим маслом», скорее будут издавать запах топленого масла, чем навозной прели и пота. Следует сказать, что человек чувствует, как пахнут духи разные, цветы, свежие фрукты и т. д. С другой стороны, в человеческом лексиконе принято выражаться: слышен зловонный запах пота, разложившихся фруктов, мяса и др. И автору вместо «волоса пахли потом и навозной прелью» следовало бы сказать: «Волоса издавали запах (возможно, зловонный) пота и навозной прели».
Сейчас пару слов о корректности выражений.
Если иметь в виду, что художественное произведение должно воспитывать читателей как в культурном, так и в политическом отношении, что оно знакомит читателей с прошлым и показывает настоящее, то в первую очередь само произведение должно быть идеально чистым и культурным.
Когда герои книги между собою изъясняются разными, как бы нецензурными выражениями и когда эти выражения не свидетельствуют об исторических или бытовых фактах, то большая ли заслуга автора, высказывающего свои мысли в этом духе?
Часто всем нам приходится слышать ругань «матом». Люди, произносящие многоэтажный «мат», совершенно себе не представляют его смысла. Эти слова столетиями употреблялись и довольно прочно улеглись в сознании человечества. Бесспорно, что в период буржуазного строя «мат» так же необходим, как соль для пищи.
Нужно ли это в наше цветущее время? Большая 6ыла бы заслуга автора, показавшего для широкого круга читателей смысл «мата», где так легко поносится: «Мать».
Мать! Родная мать! Она своею грудью, своим соком, своею материнской заботою воспитала каждого из нас. Сколько она пережила горя, покудова своих детей поставила на самостоятельные ноги?
И в ответ на этой ей, матери, на каждом шагу, от старого и малого, в деревне и городе, из уст грамотного и неграмотного человека приходится слышать свое порицание: «мат».
Что же касается первой книги «Тихий Дон» Шолохова, то она по простым, мне кажется, нецензурным выражениям может соревноваться со всеми изданиями нашего времени.
Давая характеристику турчанке, со слов соседки Мавры: «Ни ж ... , ни пуза одна страма. У нас девки глаже нее выгуливаются».
На вопрос Михаилу: «Почему не женишься»? Он отвечает: «женила не выросло».
Дальше в словах: «Я те... выхолощу» Пантелей ругался «Климова курва».
Читая эти приветы и ответы, непонятно, что автор хотел сказать этими словами?
Достигнута ли автором цель перед читателями?
Если обратить внимание на слова автора: «Он (Гришка) упорно с бугаиной настойчивостью обхаживал ее (Аксинью)» или на слова Аксиньи: «Напаскудил, как кобель и в сторону» со своей стороны Григорий отвечает «Сучка не захочет, так и кобель не вскочит».
Такой же тон слышится в словах Митьки при разговоре с молодой девушкой Елизаветой: «Не доглядели мы с тобой ... Эх, юбка то сзади ... пятнышко ... махонькое оно... ». Дальше он (Митька) говорит: «Дай листочком обзеленю». С отцом Елизаветы Митька, как бы заканчивая свои мысли, продолжает: «Воля Ваша Сергей Платонович, как хотите, а я от души ... Кому она такая-то нужна? Вот и думалось славу прикрыть... А то ить покушенный кусок кому нужен? Собака и то не исть... »
Читая эти слова, и вообще первую книгу «Тихий Дон», самовольно вспоминается творчество народного поэта Украины Т. Шевченко. В своих произведениях Шевченко выводил своих героев из крепостных и дворовых людей. Как правдиво и волнующе он их изображал. С каким большим художественным мастерством он описывал влюбленных крестьян (крепостных) молодых людей. Шевченко доподлинно использовал народный фольклор. И это было около ста лет тому назад.
Параллельно с этим, анализируя героев «Тихого Дона», видно, что они как будто бы обладают нервами и чувствами не человеческими, а животных.
Бесспорно, что Аксинья и Григорий взаимно были влюблены. В одиночестве они не могли найти себе ни в чем удовольствия. Они мысленно соединяли себя и каждый раз, улучив удобный момент, сходились, чтобы иметь возможность хоть посмотреть друг на друга. Их взаимные разговоры, объятия вызывались и укреплялись чувством любви.
Очутившись вдвоем в коноплях они, Григорий и Аксинья, чувствуя, что эта встреча последняя, высказывали все наболевшее на сердце, где мы сразу читаем упрек со стороны Аксиньи: «напаскудил, как кобель, и в сторону», со своей стороны Григорий отвечает: «Сучка не захочет, так и кобель не вскочит».
Не говоря о грубости и колкости для литературы этих слов, будет ли это правдоподобно, как для влюбленных?
В разговоре Митьки с Елизаветой, заключающемся в многоточиях, махоньких пятнышках, листочках и др. Также с отцом Елизаветы, Сергеем Платоновичем: «кому она такая-то нужна? Вот и думалось славу прикрыть ... А то ить покушенный кусок кому нужен?», мне кажется, автор этими словами не показал того, что следовало бы сказать для характеристики Дона.
При каждом удобном случае эти термины дословно будут читателями демонстрироваться как насмешка и упрек над другими девушками.
В этом ли цель художественной литературы?
Почему автором так унижена девушка, лишенная девственности?
Почему автор в своих рассуждениях нигде в последующих главах это «унижение» не защитил и не опровергнул, как предрассудок старого буржуазного строя?
Наоборот, автор словами: «Поползла по хутору новость: Митька Коршунов Сергея Платоновича дочку обгулял», то «унижение» еще больше укрепляет.
Прошу издательство по получении настоящего письма сообщить мне: правильны ли мои высказанные замечания, в противном случае, как их следует понимать.
Мой возраст: рождения 1912 года.
Профессия: сейчас служу в РККА в должности красноармейца.
Адрес: ДВК Дальневосточная ж. дор., Лозовское почтовое отд., почтовый ящик № 43, кв. 1. Коваленка Карпу Федоровичу.
Для обратного ответа посылаю марок на 40 коп.
11 /V–37.
Коваленко.