Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.
Хелен Донлон. Ибица. Тени на луне: Изгои, фрики, шаманы и становление клубной культуры. М.; Екатеринбург: Кабинетный ученый, 2022. Перевод с английского Максима Леоновича. Содержание
«Открылись „Домино“ и Clive’s, а рядом с портом было три ресторана, куда мы все ходили, — рассказывает Моника Герлах. — Один из баров принадлежал местному, который ездил на американском лимузине, что, конечно, не оставалось без внимания. Мы все тусовались на прекрасном пляже Плайя-ден-Босса, а рядом жила целая колония голландских художников и писателей со всего света. В то время на острове было всего сто иностранцев, поэтому, когда устраивалась вечеринка, приглашали всех».
В 1963 году американская писательница Ирма Куртц приехала на Ибицу на неделю — и осталась на целый год, пораженная увиденным. Ей хватило часа, чтобы влюбиться в остров.
«Домино» был центром притяжения любителей джаза. В этом баре, совладельцами которого были немец Дитер Лёрцер, Альфонс Бло франко-канадского происхождения и ирландец Клайв Крокер, имелась невероятная коллекция джазовых пластинок, и засиживавшиеся за столиками допоздна иностранцы со своими проблемами неверности, двуличия и экзистенциальной безответственности, по максимуму пользовались этим широким выбором. Дэмиен Энрайт в «Dope in the Age of Innocence» пишет: «Типичной глубокой зимней ночью на острове свирепствует островит. Что-то вроде буйного помешательства, как у заключенных в тюрьме. В баре посетители приходят и уходят. Лишь немногие из них трезвы. Некоторые — под бензедрином. Многие не уезжали с острова уже год, у них не оплачены счета и нет денег на билет. С лета здесь почти не появилось новичков. Большинство прибывших пар распались». Это описание соответствует и сегодняшним впечатлениям о зимних буднях приезжих иностранцев. Это вполне мог бы быть 2016 год — только вместо свежего дип-хауса или олдскульного техно «из колонок звучит Чарльз Мингус — альбом „Mingus Ah Um“».
Именно в период популярности тропы хиппи на Ибице зародился модный стиль хиппи-шик. В середине семидесятых в Кала д’Орт, на красивом пляже, обращенном к Эс-Ведра, две молодые американки, шившие платья из шелковых сари, открыли модный магазин Boutique Azibi. Здесь же продавались серебряные украшения ручной работы и бикини, а полы покрывали афганские ковры. Boutique Azibi все еще существует и продолжает работать в летний сезон. На пляже Атлантис, расположенном неподалеку, тоже была основана коммуна хиппи. Аналогичным образом в бутике Paula and Mopitz на Калле-де-ла-Вирген продавались потрясающие платья, за которые сегодня на eBay просят целое состояние. А сербская «принцесса» Смиля Константинович, предположительно бывшая любовница югославского короля Петра II Карагеоргиевича, открыла в 1971 году модный бутик Adlib. Британское издание Vogue отправило на остров своих сотрудников, чтобы сделать репортаж о ее необычайно красивой новой линии одежды, вдохновением для которой послужили простые белые ткани и кружева. Марка Adlib по сей день остается одной из главных икон стиля на Ибице.
Есть мнение, что первый бутик в Ивисе открыл, скорее всего, британский скрипач Малкольм Тиллис, позже вынужденный покинуть остров из-за своей подстрекательской статьи против Франко. Сбежав вместе с женой в Индию в поисках собственного духовного пути, он впоследствии издал книгу — сборник интервью с людьми Запада о том, как реализовать себя на Востоке. «Он шил платья из батика, расцветки бабочкиных крыльев, и мы все их носили, — с нежностью вспоминает Моника Герлах. — Он был большим оригиналом».
К 1970 году американка армянского происхождения Нэнси Мехагян открыла вегетарианский ресторан Double Duck. По словам Герлах, она была «настоящей хиппи» — «проехала со своим мужчиной на автобусе через Турцию, Курдистан, Ирак, Иран, Индию» и попала в тюрьму из-за наркотиков. Довольно типичная история. Так, балеарская идиллия Дэмиена Энрайта закончилась, когда он, избежав ареста в Барселоне, ушел в подполье на Ибице. Ему казалось, что он сходит с ума, поскольку от него отвернулись все, кроме единственного оставшегося друга Криса — художника, архитектора и флейтиста, который помог ему уехать с Ибицы, когда весь остров стал враждебным по отношению к нему.
В 1954 году фермер Хуан Мари открыл небольшой сельский бар недалеко от деревни Сан-Карлос на северо-востоке острова. Впоследствии он стал всемирно известным хипповым рынком и рестораном Las Dalias. Сын Мари, Хуанито, открыл рынок в День святого Валентина в 1985 году. Самый же первый хиппи-рынок заработал в Пунта-Араби на восточном побережье в семидесятых. «Мы с мамой продавали в Пунта-Араби вещи, приобретенные нами в Африке, — вспоминает Герлах. — В конце концов мы все начали перебираться поближе к Las Dalias, где люди могли выпить и поесть, а затем сходить в бар Anita’s в деревне Сан-Карлос, где было полно хиппи. Там до сих пор делают фантастический иербас из аниса и семи местных трав. Травы собирают по всей округе, настой из них разливают по бутылкам и хранят в прохладном месте несколько месяцев, отчего напиток желтеет». Иербас и сейчас является самым известным местным ликером. Наряду с абсентом и фригола (который делают из тимьяна) его можно найти в большинстве здешних баров.
В 1960-м Клайв Крокер, прибывший на остров годом ранее, познакомился с молодой эффектной немкой — дочерью своего соседа в Плайя-ден-Босса. Она была актрисой (и только что сыграла роль в эпохальном фильме Федерико Феллини «Сладкая жизнь»), моделью и будущей соратницей Уорхола. Криста Пэффген, она же Нико, впоследствии стала всемирно известной солисткой группы The Velvet Underground, а также получила признание как сольная исполнительница. Молодой Крокер был сражен наповал. В то лето, ознаменованное джазовыми вечерами, шахматами и иностранными интеллектуалами и художниками, Нико зашла в бар «Домино», и между ними завязалась нежная дружба, растянувшаяся на долгие годы.
Нико тогда уже была очарована некоторыми джазовыми музыкантами, жившими в порту и в его окрестностях, и естественно вписалась в тусовку «Домино». Легенда блюза Виктор Брокс поощрял ее петь, а фотограф Герберт Тобиас, пообщавшись с ней во время отпуска на острове, назвал ее Нико в честь своей большой любви (парижского кинорежиссера Нико Папатакиса). Так начался роман Нико с Ибицей, продлившийся всю ее жизнь. Отношения с Клайвом Крокером были напряженными; однажды она укусила его (у него остался шрам) и на следующий день в знак примирения прислала в «Домино» розы. Она родила сына Ари от французского актера Алена Делона, хотя жизнь Ари в основном проходила либо с бабушкой (матерью Делона) во Франции, либо с матерью Нико на Ибице, в ее доме в Фигеретесе.
Пройдя за годы путешествий и приключений путь от марихуаны до героиновой зависимости, Нико чувствовала, что на Ибице она всегда может оставаться собой, и возвращалась туда при любой возможности: в перерывах между работой над пластинками The Velvet Underground, сольными записями или турами; с любовниками, такими как французский режиссер Филипп Гаррель; с Ари; в погоне за светом в своих испанских кожаных сапогах и темном плаще; в сельскую местность и в район порта.
Через несколько лет «Домино» прекратил свою деятельность из-за огромного количества неоплаченных счетов на имя его постоянных иностранных посетителей. Клайв Крокер открыл бар El PÓrtico (ныне El Pirata) в нескольких шагах от «Домино», но и в этом заведении снова образовались огромные долги из-за неуплаты по счетам. Следующий бар Клайва назывался просто Clive’s. В девяностых он превратился в знаменитый предклубный бар Rock, хотя из уважения к Клайву на двери до сих пор красуется название: Clive’s.
В начале шестидесятых Крокер поселился в Дальт-Вила на средневековой улице, где одним из его соседей оказался любопытный венгерский персонаж по имени Элмир де Хори. В 1961 году Элмир прибыл на остров и остановился в Ла-Фалез — доме, построенном Эрвином Бронером. Темная слава пришла к Элмиру де Хори, когда Орсон Уэллс снял о нем фильм «Ф как в слове „фальшивка“» («F For Fake»). Он был одним из самых печально известных фальсификаторов произведений искусства в истории. Несмотря на мучительное существование из-за махинаций бывшего друга и подельника Фернана Легроса, который занял его дом, когда Элмир находился в Мадриде (в итоге было решено, что они оба имеют право жить там), де Хори большую часть времени проводил на Ибице, оставаясь в самом центре ее общества. В таких барах, как La Tierra и Alhambra, он, потягивая чинзано, привлекал к себе огромное внимание своим моноклем и экзотическим венгерским акцентом. Создание подделок сходило ему с рук на протяжении многих лет. По мнению самого Эрвина Бронера, де Хори не был достаточно талантлив, чтобы заниматься подделками, и поэтому долгое время его опровержения звучали убедительно и принимались. В конце концов де Хори покончил жизнь самоубийством на острове, отсидев в тюрьме и опасаясь экстрадиции, но время, проведенное им на Ибице, сделало его легендарным устроителем вечеринок и привлекло в дом на утесе множество активных личностей.
Одним из них был американский писатель Клиффорд Ирвинг, который не только написал о де Хори книгу («Fake! The Story of Elmyr de Hory, the Greatest Art Forger of Our Time»), но также дал интервью для фильма Орсона Уэллса «Ф как в слове „фальшивка“». Его описание Ибицы шестидесятых в книге «Fake» отлично резюмирует социальный ландшафт той эпохи:
«Здесь были битники, наркоманы, художники, писатели, актеры на отдыхе, сотрудники нью-йоркских рекламных агентств, пара бывших канадских заключенных, продавших акции несуществующего асбестового завода и удравших из Монреаля, еле оторвавшись от конной полиции, длинноволосые жены с детьми без отцов, немецкие земельные спекулянты, несколько богачей, гораздо больше бедняков и даже один нацистский военный преступник, чья бычья шея, глаза-бусинки и доброта к детям делали его карикатурой на самого себя. Жизнь велась строго по принципу „никаких фамилий“. В случае одинаковых имен люди получали прозвища — скажем, Разыскиваемый Джон и Пиковый Джон, Красавчик Пэт и Волосатый Пэт, Датский Джордж и Толстый Джордж, Эдуардова Карен и Карлова Карен. Элмир, конечно, был уникален — „ого, зацени этого чувака“».
По странному стечению обстоятельств, Ирвинг стал автором одного из крупнейших литературных заговоров XX века. Он утверждал, ссылаясь на ряд поддельных писем, что Говард Хьюз выбрал его для написания своих официальных мемуаров, и эта тщательно выстроенная ложь смогла убедить крупное американское издательство McGraw-Hill выплатить ему огромный аванс. Его афера впоследствии стала основой для фильма 2006 года «Мистификация», режиссером которого выступил Лассе Халльстрём, а в роли Ирвинга снялся Ричард Гир.
«Ибица была домом, — пишет Ирвинг Клиффорд в своих мемуарах „Мистификация“. — Впервые я приехал на нее в 1953 году и поселился там на сезон — из-за дешевизны, старой экзотики и красоты». Орсон Уэллс заинтересовался сенсационной стороной жизни де Хори и Ирвинга и, используя кадры, снятые на Ибице кинематографистом Франсуа Рейхенбахом, попытался в фильме «Ф как в слове „фальшивка“» рассказать историю фальсификатора, биографа фальсификатора и его последующей поддельной биографии Говарда Хьюза. Это был последний фильм, который Уэллс успел закончить перед смертью. Когда де Хори совершил самоубийство, Ирвинг даже предположил, что и эта смерть, возможно, тоже мистификация.
В фильме Уэллса фигурирует Нина ван Палландт — половина знаменитого певческого дуэта Nina & Frederik. Несмотря на то что Нина была замужем и жила на Ибице со своим мужем и соавтором бароном Фредериком ван Палландтом, у нее был долгий роман с Ирвингом, жена которого, художница Эдит Соммер, тоже жила на острове, что только усложняло ситуацию. Нина и Фредерик устраивали изысканные вечеринки, на которые приглашали всю Ибицу. Они основали благотворительный фонд и спонсировали коллектив голландских дизайнеров The Fool, в который входили Марийке Когер и Саймон Постум, на деньги ван Палландтов уехавшие в Лондон и создававшие там одежду для The Beatles и оформлявшие их лейбл Apple. На Ибице Марийке и Саймон попали в поле зрения британского фотографа Карла Ферриса (который и сейчас живет на острове), среди работ которого было снятое объективом «рыбий глаз» фото для психоделической обложки американского издания альбома Джими Хендрикса «Are You Experienced?».