Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.
Леа Гарретт. Отряд Икс: Секретные еврейские коммандос во Второй мировой войне. М.: Книжники, 2024. Перевод с английского А. Дунаева. Содержание
22 мая 1943 года, в ночь перед тем как Шкипер приказал Колину Ансону и Полу Стритену собрать вещи и приготовиться к выполнению неизвестного задания, в ратуше Абердэви были устроены танцы в честь отряда Икс. Бойцы и местные жители пытались веселиться, но настроение царило мрачное. Недавно они узнали, что для дальнейших тренировок отряд переводят в Истборн, морской курорт на юге Англии. Бойцам было грустно покидать ставшей родной деревню и ее жителей. В свою очередь, местные знали, что без этих умных, вежливых, интересных парней Абердэви уже не будет прежней.
Бойцов отряда переводили в Истборн для прохождения интенсивной групповой подготовки с другими частями 10-го (интернационального) подразделения коммандос. Руководил им полковник Дадли Листер, бывший профессиональный боксер с крутым нравом, прошлым летом назначенный на эту должность самим Маунтбеттеном. Листер хотел превратить все отряды в единую сплоченную силу, но реальность оказалась иной: каждый из восьми отрядов этого подразделения продолжал тренироваться обособленно и общаться только со своими, зачастую на своем языке. Для отряда Икс это означало, что Брайан Хилтон-Джонс по-прежнему все держал под контролем, хотя теперь ему пришлось адаптировать тренировки к окрестностям Истборна, в том числе к меловым скалам Севен-Систерс, на которых можно было отрабатывать веревочный спуск.
Вскоре бойцы отряда Икс стали ходить на танцы в местную ратушу, радуясь возможности показать свою стать и пофлиртовать с девушками. По выходным они ездили на поезде в относительно близкий Лондон, посещали выставки, концерты и ходили по ресторанам.
Питер Мастерс, которого с двумя другими бойцами поселили в доме семейной пары — офицеров Армии спасения, провел незабываемый вечер, когда те пригласили к себе на обед своего генерала. Три участника отряда Икс всячески старались говорить с британским произношением и про себя рассмеялись, когда генерал назвал их «цветом британской мужественности». По завершении трапезы генерал попросил их преклонить колени и помолиться Иисусу Христу о благополучном возвращении из боя. Питер сотоварищи встали на колени (чего евреи при молитве никогда не делают), потому что «не собирались раскрывать свою легенду».
Полковник Листер, должно быть, быстро осознал, что его план создать сплоченное единое подразделение из столь разных отрядов не сработает, поэтому переключился на сплачивание самих отрядов. Ради этого был разработан ряд состязаний, в том числе забег по пересеченной местности, среди различных отрядов коммандос. В забеге победил Джордж Сондерс из отряда Икс, Манфред Ганс пришел третьим. В целом бойцы отряда Икс заняли большую часть из первых 15 строчек. Манфред был на седьмом небе от счастья, когда услышал редкую похвалу от Шкипера: «Парни, я слышал, вы отлично выступили в забеге».
В сентябре 1943 года, когда отряд Икс уже считался хорошо подготовленной и сплоченной боевой единицей, было принято решение о новой переброске, на этот раз в Литтлхэмптон, прибрежный городок к западу от Истборна. Брайан Хилтон-Джонс отмечал в журнале отряда Икс, что бойцы были рады уехать из Истборна: «всех безмерно обрадовало», что они «вновь стали отдельным отрядом». В Литтлхэмптоне Манфред Ганс, Питер Мастерс и Тони Фёрт жили вместе, пока готовились к парашютному десанту на побережье Франции. Все знали, что приближается День «Д», и бойцы были очень рады, что наконец наступил этап подготовки к настоящим операциям.
Их отправили на несколько недель в школу парашютной подготовки в Рингвее, близ Манчестера. Первый прыжок с 6-метровой платформы первым, разумеется, выполнил Хилтон-Джонс, однако подвели стропы, и он рухнул на землю. Весь в синяках и с сильным вывихом лодыжки, он тем не менее спокойно встал и повторил прыжок.
Несмотря на интенсивные тренировки, у бойцов иногда появлялось время для отдыха и размышлений. Так, в период еврейских праздников Рош а-Шана и Йом Киппур Манфред Ганс однажды вечером уехал на автобусе в Манчестер, в гости к семейству Вислицки. Должно быть, ему было приятно на время отказаться от своего псевдонима, и, возможно, встреча напомнила ему о возлюбленной его юности Аните Ламм, теперь живущей в безопасности в Нью-Йорке ― она прервала с Манфредом переписку примерно тогда, когда он поселился у Вислицки.
После курса парашютных тренировок, включавших и ужасающий ночной прыжок с аэростата, в просторечии «прыжок из ниоткуда в ни хрена» бойцам отряда Икс предстояло совершить восемь прыжков с самолета. Привыкнув к «прыжкам в ни хрена», они должны были прыгать с бомбардировщиков «галифакс» с полными рюкзаками, оружием и даже с альпинистским снаряжением. Никто не погиб, но не обошлось без серьезных травм: сотрясений мозга, переломов конечностей и вывихов лодыжек. Виктор Дэвис повредил ногу так сильно, что ему пришлось несколько месяцев проходить в гипсе.
В марте 1944 года, когда Колин Ансон возвращался в Италию после лечения в Каире, а Пол Стритен все еще лежал в больнице в Великобритании, капитан Хилтон-Джонс отправил бойцов на последнюю тренировку: подвиг выживания, напоминавший агогэ древних спартанцев. По словам Билла Уотсона (Отто Вассермана), их забросили в шотландскую глушь, где из еды были только «трава и улитки». Через неделю бойцы должны были за двадцать четыре часа вернуться в Литтлхэмптон. Уотсон справился с заданием так: он угнал мотоцикл и ехал на нем, пока не кончился бензин, потом забрался в поезд, а в конце угнал еще и джип. Вернулись все, за исключением одного коммандос, которого арестовали как шпиона, потому что он был одет в британскую униформу, но говорил с немецким акцентом. Шкипер быстро добился его освобождения.
В течение нескольких месяцев бойцы отряда Икс упорно тренировались для выполнения операций в Европе. Всем, в том числе и немцам, было известно, что приближалась высадка на континент, и было очевидно, что она произойдет где-то на северном побережье Франции. Вопрос заключался не в том, будут ли союзники высаживаться, а в том, где именно.
Ответ знало только высшее руководство союзников. Отчасти из-за отсутствия военно-морского опыта Гитлер считал, что союзники выберут кратчайший путь, а значит, высадка будет в Па-де-Кале. Однако у фельдмаршала Роммеля была иная точка зрения, и, когда его назначили командующим «Атлантическим валом» — системой немецких оборонительных сооружений вдоль побережья континентальной Европы, — он укрепил все возможные места высадки от Бельгии до Испании. Союзники в итоге выбрали широкие и протяженные пляжи Нормандии, где немецкая оборона была несколько слабее. Резервные танковые дивизии были дислоцированы ближе к Па-де-Кале. Ко Дню «Д» были подготовлены силы вторжения численностью более 150 тысяч человек, в том числе две американские воздушно-десантные дивизии, коммандос, рейнджеры армии США, силы «Свободной Франции», а также американские, британские и канадские солдаты, которые непосредственно в День «Д» должны были высадиться на пяти заранее определенных пляжах.
За редким исключением отряд Икс еще не участвовал в боях. Для тех, кто прежде не служил в других подразделениях (как Джордж Лэйн, состоявший в УСО) или не участвовал в средиземноморских операциях (как Колин Ансон и Пол Стритен), единственной возможностью понюхать пороху в этот период были небольшие вылазки во Францию с целью докучать врагу и собирать разведданные для предстоящего вторжения. Для операций такого рода стали отбирать бойцов, прошедших усиленную подготовку, обученных навыкам разведки и парашютного десантирования и свободно говорящих по-немецки. Такой должна была стать операция «Арбалет».
Бойцы отряда Икс, в том числе Манфред Ганс и Питер Мастерс, должны были спрыгнуть на парашютах в районе Па-де-Кале и собрать сведения о немецких крылатых ракетах «Фау-1», новом устрашающем оружии. Разведданные нужно было передать по радио и в записках, прикрепленных к груди почтовых голубей (не приложила ли Мириам Ротшильд руку к разработке голубиной части этого плана?). Однако в последнюю минуту операцию «Арбалет» отменили из-за плохой погоды, что сильно разочаровало бойцов. Но они участвовали во множестве мелких, но успешных тайных операций, полная информация о которых остается засекреченной. В своих неопубликованных мемуарах Тони Фёрт рассказывает о том, как он участвовал в таких рейдах по ту сторону Ла-Манша с целью «собрать информацию», а «иногда и захватить пленного». Джордж Лэйн тоже упоминал в своих интервью об успешных высадках на парашюте во Франции; для несостоявшейся операции он даже научился взламывать сейфы (его обучал осужденный, которого выпустили из тюрьмы на два дня, чтобы он поделился секретами мастерства). Тем не менее он никогда не раскрывал детали этих операций, остававшихся засекреченными на протяжении всей его жизни.
Однако операция «Тарбраш» все же состоялась. Именно в ходе этой серии рейдов, проведенных в предшествующие Дню «Д» недели, Джордж Лэйн оказался на берегу Франции и столкнулся лицом к лицу с самим фельдмаршалом Эрвином Роммелем.
В рамках операции «Тарбраш» бойцы из разных отрядов 10-го интернационального подразделения британских коммандос под командованием капитана Брайана Хилтон-Джонса осуществили восемь рейдов. План был одновременно чрезвычайно опасным и смелым: высадившись ночью на хорошо охраняемый французский берег, коммандос должны были попытаться захватить одну из мин, заложенных в воде у пляжей Нормандии, доставить ее в Англию для анализа и при этом не попасться немецким патрулям.
Разумеется, операция была крайне рискованной, но провести ее было необходимо. В апреле 1944 года разведка получила данные о том, что немцы стали размещать новый, более смертоносный тип противопехотных мин в своей системе береговой обороны в Нормандии. Поскольку День «Д» был запланирован на начало июня, у союзников оставалось совсем мало времени, чтобы выяснить, с чем им придется столкнуться, и понять, как можно защитить силы вторжения от этой новой угрозы. В случае провала операции им, вероятно, пришлось бы отложить высадку.
В апреле, когда бомбардировщики королевских ВВС атаковали немецкий дот в местечке Ульгат на нормандском побережье, камера на одном из самолетов засняла мощную подводную цепную реакцию, судя по всему, запущенную одной из бомб, упавших в море недалеко от своей цели. Изучение аэрофотосъемки вызвало у командования панику. Что это еще за новое немецкое ужасающее оружие?
Для операции «Тарбраш» Хилтон-Джонс выбрал своего заместителя Лэйна, умного, в отличной физической форме и специально обученного. И к тому же блестящего пловца ― необходимое качество для человека, отправляющегося в такой секретный рейд. Много лет спустя Лэйн рассказывал в одном интервью: «Я знал, что [в День „Д“] солдаты будут подвергать свои жизни большому риску, поэтому чем больше они будут знать о том, что их ждет на берегу, тем в большей безопасности они будут. Я понимал, что все зависит от меня, и потому должен был полностью забыть о себе. Это я и сделал, сосредоточившись на том, чтобы помочь тем, кому предстояло высадиться позже». Хилтон-Джонс тоже понимал, насколько опасна операция. Позднее он писал: «Мы не знали, не взорвется ли мина от одного нашего взгляда».
Шкипер оказался прав, выбрав для этого задания Лэйна. Собрав данные о минах, Лэйн вернулся и доложил командованию, что это было не новое ужасное оружие, а стандартная противотанковая Теллермина. И дело было не в новой взрывчатке или новом устройстве, а скорее в том, что немцы расположили Теллермины на сваях в море, морская вода разъела предохранители, и разрыв британских бомб запустил цепную реакцию, которую и засняли с самолета. Выяснив, что никакой новой передовой технологии у немцев не было, высадку откладывать не стали.
Если бы не данные, собранные Лэйном, День «Д» могли бы отложить на июль или даже на август 1944 года, что обернулось бы непредсказуемыми последствиями для людей, живших под немецкой оккупацией. Тем не менее командование скептически приняло объяснения Лэйна и дважды отправляло его обратно для получения дополнительных сведений о береговой обороне.
Как раз во время задания «Тарбраш-10» 18 мая 1944 года немецкий патруль на судне типа «S-бот» (быстрое прибрежное патрульное судно кригсмарине) заметил Лэйна и его товарища, капитана Роя Вулдриджа, специалиста по минам из Корпуса королевских инженеров, когда они возвращались на торпедный катер, доставивший их к берегам Франции. После того как Лэйн и Вулдридж едва ускользнули от смерти на пляже, им пришлось столкнуться с ней лицом к лицу на воде.
Двое бойцов с ужасом смотрели, как немецкий катер подплывает все ближе и ближе. Сначала они собирались притвориться французскими рыбаками, заблудившимися в море, но поняли, что при ярком освещении такая легенда не сработает. Когда немцы навели на них оружие, Лэйн и Вулдридж побросали свое снаряжение в море и сдались, подняв руки вверх.
Пока Лэйн и Вулдридж отчаянно гребли на север, в сторону Англии, они и не подозревали, что капитан Брайан Хилтон-Джонс, ждавший их на моторном торпедном катере, чтобы забрать шлюпку и отвезти их в Англию, добрался до пляжа и попытался их найти. Он до последнего оставался там и, как отмечено в журнале операции, покинул берег только тогда, когда стало очевидно, что его «дальнейшее пребывание поставило бы под угрозу всю операцию». К сожалению, бойцов найти не удалось ― их уже схватили немцы.
После пленения Лэйна и Вулдриджа поместили каждого в отдельную камеру в подвале немецкого командного пункта. Их первые следователи часто использовали страшные слова «гестапо» и «СС». Лэйн думал о Мириам, которая в это время была беременна их первым ребенком, и о своей ответственности перед бойцами отряда Икс, остававшимися в Англии. На следующий день его и Вулдриджа отвезли в сельскую местность, но не сказали, куда именно. Однако в результате они оказались не на какой-нибудь поляне, где их казнили бы без суда и следствия, а в штабе фельдмаршала Роммеля в Шато-де-Ля-Рош-Гийон.
Во время курса подготовки в Управлении специальных операций и в 10-м подразделении Лэйна научили, что в случае плена он должен назвать только свое имя (псевдоним), звание и личный номер. Вместо этого он, к собственному удивлению, пил чай и имел продолжительный разговор с фельдмаршалом. К счастью, он сохранил самообладание и не сказал ничего, что могло бы выдать его и его товарища.
После беседы с Роммелем Лэйна и Вулдриджа ненадолго направили в тюрьму СС в парижском пригороде Френ. Лэйн с ужасом думал, что удача отвернулась от него. Он провел две бессонные ночи, слушая крики тех, кого пытали. На третий день, возможно вследствие личного вмешательства Роммеля, их перевезли в замок Шпангенберг, расположенный на лесистых холмах Центральной Германии. Новая тюрьма Лэйна и Вулдриджа называлась Офлаг IX — А / H и представляла собой укрепленный, окруженный рвом средневековый замок, который был превращен в тюрьму для трех сотен британских офицеров.
Лэйн знал, что его уэльская легенда будет бесполезной, потому что заключенные распознают его фальшивый акцент. Он нашел полковника союзных войск Юэна Миллера из Королевского стрелкового корпуса и объяснил ему, что на самом деле он — коммандос венгерского происхождения и боец отряда Икс.
— Вам придется вести себя тихо, пока мы это не проверим, ― осторожно ответил Миллер.
Как только его история подтвердилась, Лэйн рассказал Миллеру и другим старшим офицерам странную историю чаепития с фельдмаршалом Роммелем. Лэйн также описал окрестности замка Роммеля ― он был окружен деревьями, которые, казалось, росли прямо из бастионов.
— О, да я ведь точно знаю, где это, ― воскликнул один из офицеров и отправился в тюремную библиотеку. Вскоре он вернулся с экземпляром книги «Путешествие» Чарльза Моргана, в которой точно описывалось местоположение замка и приводилось его название ― Шато-де-Ла-Рош-Гийон.
При помощи тайного самодельного радиоприемника военнопленные передали полученные Лэйном данные в Лондон. Через пару месяцев, 17 июля, во время нормандской кампании штабная машина Роммеля, двигавшаяся от Шато-де-Ла-Рош-Гийон к фронту в окрестностях Сен-Ло, была обстреляна «cпитфайрами» Королевских ВВС. Роммель, один из лучших и самых талантливых немецких генералов, получил серьезные ранения и практически перестал участвовать в войне (он покончит с собой после участия в заговоре с целью убийства Гитлера). Наверное, не будет преувеличением сказать, что повязка, плохо завязанная на глазах Джорджа Лэйна, повлияла на ход Второй мировой войны.
Представившись старшим офицерам лагеря, Лэйн стал осваиваться с тюремной жизнью и написал письмо Мириам, в котором сообщил ей, что он все еще жив. Однако Мириам, по ее словам, уже это знала. Вскоре после его пленения немцы передали секретное радиосообщение о том, что поймали двух британских офицеров. Оно было перехвачено голландским подпольем и передано голландскому отряду 10-го (интернационального) подразделения, который лично сообщил об этом Мириам. Она известила генерала Роберта Лейкока, который сказал ей, что это веское доказательство в пользу того, что ее муж не был убит сразу. Мириам, преисполненная надежды, вскоре получила новость о том, что Джордж действительно жив и содержится в лагере для военнопленных.
В лагере было мало еды и очень холодно, зато было много книг, и Лэйну было чем заняться, пока он выжидал удобного момента, чтобы сбежать из крепости.
В августе 1944 года за успешное проведение операции «Тарбраш» Брайан Хилтон-Джонс и Джордж Лэйн были награждены Военным крестом. В приказе о награждении Шкипера было написано, что «вся операция „Тарбраш“ стала возможной исключительно благодаря выдающимся лидерским качествам и организаторским способностям капитана Хилтон-Джонса. Он провел семь бессонных ночей подряд, и во многом благодаря его неустанным усилиям эта срочная операция была доведена до столь успешного завершения».
В приказе о награждении Лэйна отмечалось, что разведданные о минах «напрямую повлияли на окончательный план операции „Оверлорд“, имевшей важнейшее значение». Благодаря «упорству и целеустремленности Лэйна при получении жизненно важной разведывательной информации» стало возможным продолжить плановую подготовку ко Дню «Д». Находясь в заключении в замке Шпангенберг, Лэйн, безусловно, обрадовался бы, если бы узнал, что внес свой вклад в подготовку высадки.
Медали и похвалы — это прекрасно, но для капитана Хилтон-Джонса и лейтенанта Лэйна самым важным были бойцы, которых они готовили на протяжении предшествующих двух лет к выполнению предстоящей миссии. День «Д» должен был стать главным испытательным полигоном для секретных еврейских коммандос из отряда Икс.