Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.
Виталий Штыбин. Ислам, традиции и парламентаризм. Народные лидеры на Северо-Западном Кавказе в 1820–1865 годах. М.: Новое литературное обозрение, 2025. Содержание
В 1807 году, во время Российско-османской войны, царские войска в очередной раз взяли крепость Анапа. Тогда власти всерьез заговорили о необходимости ведения грамотной меновой торговли с черкесскими обществами, хотя бы на уровне обмена товарами при посредничестве турецких торговцев. Воспользовавшись новой политикой, в 1811 году на Черноморском побережье Кавказа появился итальянский купец Рафаэль Скасси.
Рафаэль Август де Скасси — выходец из генуэзской купеческой семьи, которая в 1810-х годах в числе других состоятельных семей эмигрировала в Крым. Центром итальянской иммиграции был город Керчь, где еще сохранялась память о генуэзской власти, ликвидированной Османской империей в начале XVI века. Из Керчи итальянцы расселялись в города вокруг Азовского моря, где вели активную торговлю. Рафаэль Скасси занимал должность начальника Попечительства Керченской и Бугазской торговли, регулировавшей торговлю и карантин постов Российской империи на Черном и Азовском морях. Он вел торговые дела в Черкесии, занимался благоустройством Керчи, вопросами городской архитектуры, постройкой местного порта. С 1830-х годов, после ликвидации Попечительства, семья Скасси проживала в Феодосии. И хотя Рафаэль Скасси имел репутацию авантюриста, интригана и мошенника, в историографии принято подчеркивать его заметный вклад в развитие торговли и городов Приазовья и Причерноморья.
Скасси взялся изучить местные торговые возможности. В Анапе он завел дружбу с комендантом Карлом Карловичем Бухгольцем, который помог ему подготовить план обустройства меновых дворов вокруг крепости.
Карл Карлович Бухгольц (1765–1831) происходил из немецких дворян Эстляндии. С 1779 года служил в артиллерии, был участником Российско-шведской войны 1788–1790 годов. В 1800–1806 годах в чине полковника сражался в Наполеоновских войнах, был ранен под Аустерлицем. В 1806 году вышел в отставку из-за конфликта с близким к императору графом А. А. Аракчеевым. С 1809 года был восстановлен на службе в должности коменданта крепости Анапа на период Российско-османской войны 1806–1812 годов. Во время штурма Анапы российскими войсками в 1791 году была захвачена в плен высокородная черкешенка Екатерина Даурова (1773/1778—1854) (по другой версии, ее фамилия звучала как Эдиге — происходящая из рода уорков Даур абадзехского общества), на которой К. К. Бухгольц женился. Судьба ее сложилась так, что умерла она тоже во время войны — в 1854 году, во время осады Севастополя.
С 1812 года К. К. Бухгольц был переведен в Санкт-Петербург, участвовал в Отечественной войне и Заграничном походе армии Российской империи. После войны занимал должность управляющего Новгородским арсеналом. В 1825 году вышел в отставку по болезни. В историографии нет единого мнения относительно даты его смерти. Согласно версии историка Василия Потто, К. К. Бухгольц умер в 1827 году в форте Ени-Кале рядом с Керчью, которым якобы управлял в последние годы жизни. По другой версии, Бухгольц умер в 1831 году в Санкт-Петербурге, во время эпидемии холеры.
В гости к Екатерине Бухгольц в крепость приезжали натухайские и шапсугские старшины. Таким образом, она выступала проводником в отношениях между комендантом и черкесскими общинами. По ее предложению Рафаэль Скасси обзавелся кунаками для поездки в аулы без опасности быть захваченным в плен.
Кунаками на Кавказе называли близких друзей, которые давали клятву кровью и, согласно черкесскому обычаю, должны были всячески оберегать друг друга ценою жизни, тем более если один находился у другого в гостях. Куначество было обязательным правилом для всех торговцев и путешественников, которые без доверенного лица рисковали быть взятыми в плен и обращенными в рабство с последующей продажей.
Одним из кунаков Скасси стал владелец бухты реки Пшада (ныне поселок Криница в составе Геленджика) Магомет Индар-Оглы. В черкесской среде традиционно испытывали уважение к европейцам, связанное с тем, что в фольклоре сохранился образ «франгов», как здесь обозначали католиков и протестантов. Это относилось к существовавшим на Черноморском берегу в XI–XIV веках генуэзским колониям, через которые шла не только масштабная торговля, но и католическая катехизация местного населения. Примечательно, что в большинстве случаев «франги» ассоциировались с врачами, за которых часто выдавали себя европейские путешественники, поскольку представления о медицине у черкесов были весьма смутными.
В том же году Рафаэль Скасси организовал экспедицию вдоль Черноморского побережья от Анапы до бухты Пшады для изучения перспектив торговли. Особенно его интересовал обмен драгоценной для черкесских крестьян соли на необходимый российскому флоту строевой лес.
Соль представляла собой «стратегический» продукт в аграрных обществах, поскольку она жизненно необходима для сохранения запасов еды и поддержания здоровья скота. На меновых дворах соль долгое время приравнивалась к валюте. Черноморским казакам достались Ачуевские солевые заводы у Азовского моря, использовавшиеся еще в античные времена, и они активно обменивали местную соль на дефицитную для северных берегов Кубани древесину. Российские власти часто использовали ограничения на торговлю солью для военного и политического шантажа черкесских обществ. В то же время строевой лес играл огромную роль, привлекая внимание к региону европейских держав. Ценные породы бука, ореха и самшита вывозили из региона Сочи как минимум с XVI века в Османскую империю, что позволило предкам убыхов разбогатеть и даже построить свой квартал в стамбульском районе Топхане. По мере включения Британии в черноморскую торговлю в XVIII–XIX веках в английском языке появился термин Circassian walnut («черкесский орех») для обозначения сорта древесины для мебели, которую изготавливали из грецкого ореха, привозимого с Черноморского побережья Кавказа.
В Пшаде Скасси побывал на местных народных съездах, где заручился поддержкой черкесских старшин. Они позволили только его кораблям с особой печатью заходить в бухту для торговли. Однако 1812 год принес Рафаэлю Скасси проблемы, поскольку российские войска возвратили Османской империи крепость Анапа, и торговля осложнилась. Российскому подданному активно вредили турецкие монополисты, не желавшие видеть конкурента на черкесских берегах. К тому времени Скасси успел зарекомендовать себя в глазах российского правительства, мирно разрешив конфликт с шапсугами на меновом дворе в Бугазе на Тамани.
Рафаэль Скасси обратился к российским властям с просьбой помочь с транспортом для перевозки соли на рейд Пшады из Крыма в обмен на строевой лес. Помощь ему оказал генерал-губернатор Новороссии Арман Эммануэль дю Плесси де Ришелье, который распорядился предоставить торговцу судно «Дунай». Это позволило Скасси предоставить черкесским обществам более выгодные условия, чем те, которые им предлагали турецкие конкуренты. Ришелье даже задумался о возможности мирного покорения Черкесии через установление торговых отношений. Скасси его идею одобрил и начал разработку проекта вовлечения черкесских старшин через торговлю в сферу российской культуры и достижений европейской цивилизации. В 1816 году он представил свой план в Санкт-Петербурге. Основные его положения сводились к необходимости организации непосредственной торговли между Российской империей и меновыми дворами на побережье Черкесии. Требовалось убрать из цепочки жадных коммерсантов и устранить бюрократические барьеры со стороны местного начальства. В этом, по мнению Рафаэля Скасси, крылась причина слабой интенсивности торговли и очень высоких цен по сравнению с конкурентами. Центром хранения товаров он предлагал сделать Керчь, более близкую и удобную для прохождения карантина. Скасси полагал, что завышенные цены подталкивают черкесские общества к набегам из-за невозможности иначе добыть соль, столь необходимую зимой для скота и хранения пищи.
Правительство одобрило план Рафаэля Скасси. Большую поддержку он получил от Карла Васильевича Нессельроде, министра иностранных дел Российской империи, — в пику кавказским генералам, считавшим бесполезной тратой времени мирные инициативы и ревностно относившимся к попыткам управления делами на Северном Кавказе со стороны гражданских структур и их представителей. В 1817 году Рафаэля Скасси назначили в Департамент иностранных дел, выдав ему разрешение на приведение плана в жизнь — под собственную ответственность. Для этой цели Скасси выдали сто тысяч пудов соли и железа из Крыма. В свою экспедицию Скасси увлек французского путешественника Тебу де Мариньи, описавшего свои приключения в книге «Путешествие по Черкесии в 1818 году».
Жак-Виктор-Эдуард Тебу де Мариньи (1793–1852) был дипломатом, путешественником, коллекционером и художником. Он родился в 1793 году во французской дворянской семье. По приглашению Рафаэля Скасси и одесского градоначальника Луи Ланжерона в 1813 году прибыл в османскую Анапу, где договорился со Скасси о плавании вдоль черкесских берегов Черного моря. С 1821 по 1830 год работал в должности вице-консула Нидерландов в Феодосии и Одессе. С 1830 года и до конца жизни Тебу де Мариньи исполнял должность консула Нидерландов в Одессе и состоял в Одесском обществе истории и древностей.
На лодке «Черкесия», которую Мариньи построил за свой счет, они вышли в экспедицию в конце апреля 1818 года. В Пшаде экспедицию приняли радушно, и дело пошло. В том же году первая партия леса отправилась в Крым вместе с детьми владельца Магомета Индара-Оглы, пожелавшего показать им Крым и Санкт-Петербург. В Пшаде торговцы построили склады для продукции, которые по договоренности остались во владении местных старшин. В бухтах и устьях рек Черноморского побережья небольшие суда выгружали соль и другие товары, оттуда везли лес, кожи, бурки (верхняя одежда из грубой овечьей шерсти), табак. Благодаря торговому успеху в распоряжении Рафаэля Скасси была уже целая торговая флотилия из 15 парусных судов.
С ведома Скасси действовали его помощники, флотские офицеры братья Огненовичи, комиссары Тауш, Мальфино и Люлье.
По всей вероятности, это Леонтий Яковлевич Люлье (1803–1863), состоявший на службе у генерала А. А. Вельяминова, либо родственник Леонтия Люлье. Леонтий Люлье был «этнографом-кавказоведом», оставившим подробные описания быта и верований западных черкесских обществ. В 1845 году он одним из первых предпринял попытку стандартизации западного черкесского языка на основе кириллицы в издании «Черкесский лексикон с краткою грамматикою». В 1818 году ему было всего 13 лет, но он вполне мог участвовать в проекте Скасси позднее. Косвенно об этом говорит глубокое знание торговых дел на Черноморском берегу среди черкесских обществ, которое он продемонстрировал в статье 1842 года «О торговле с горскими племенами на Кавказе на с. -в. берегу Черного моря».
Комиссары обязаны были придерживаться инструкции из восьми пунктов, составленной начальством, в числе которых значились поддержание «кроткого и миролюбивого» отношения к черкесам со стороны купцов и соблюдение местных обычаев. Они обязаны были заводить знакомства с местными старшинами и уточнять устройство местных обществ. У торговой компании сложились очень хорошие отношения с прибрежным населением, в отличие от горных обществ, настроенных к ней агрессивно.
Беда случилась в 1824 году. Один из приказчиков Рафаэля Скасси, некто Мудров, еще в первый год успешной торговли влюбился в местную черкесскую девушку из Пшады. Он похитил девушку, и влюбленные бежали в Крым, опасаясь мести родственников девушки. Побег ожесточил нелояльных к торговцу шапсугов, которым не по нраву были российское присутствие на берегах Черкесии и попытки команды Скасси выкупать из плена русских пленников, что они делали по просьбе российского правительства. Под влиянием пропаганды турецких конкурентов в бухте Пшады собрались большие толпы местных жителей, которые напали на торговый пост и сожгли соляные склады. Магомет Индар-Оглы сумел отбиться от нападавших и впоследствии на народных советах безрезультатно требовал возмещения ущерба. С тех пор его положение осложнилось. Путешественники в 1836 году писали, что старшина этот владеет долиной, помогает путешественникам, но его авторитет серьезно подорван связями с русскими торговцами, о чем он иногда сожалеет. Рафаэлю Скасси повезло, так как его склады не ограничивались одной Пшадой — еще одна крупная торговая точка оставалась у него в Геленджике.
Главноуправляющий гражданской частью и командующий Отдельным Кавказским корпусом генерал А. П. Ермолов пытался регламентировать деятельность попечителя торговли с черкесскими обществами, у него с Рафаэлем Скасси случались конфликты, и последний даже жаловался на него российским властям. Тем не менее к берегам Черкесии отправлялись суда с полным грузом, экипажи которых с успехом производили торгово-меновые операции. Власти расширили возможность торговли не только со старшинами, но и с простым народом. До 1828 года черкесские покупатели все чаще предпочитали русские товары турецким. Меновые дворы на реке Кубань, подчиненные местным военным властям, угасали, погрязнув в коррупции и бюрократии, этому также способствовало проведение военных операций за Кубанью, останавливавших их работу.
Деятельность Рафаэля Скасси на Черноморском побережье Кавказа резко оборвалась во время Российско-османской войны 1828–1829 годов. Военные действия в низовьях Кубани сильно затормозили ход торговли. Отдельные представители российского командования из числа сторонников жестких мер во время подготовки военных операций против Анапы рассчитывали воздействовать на колебавшихся черкесских старшин прекращением продажи соли. Наиболее откровенно эту точку зрения высказал атаман Черноморского казачьего войска генерал-майор Алексей Данилович Бескровный.
Алексей Данилович Бескровный (Безкровный; 1785–1833) — сын казачьего обер-офицера из станицы Щербиновской, участник Наполеоновских войн. С 1823 по 1827 год служил в Польше. В 1827–1833 годах был наказным атаманом Черноморского войска, участвовал в многочисленных военных экспедициях в черкесские земли. По приказу И. Ф. Паскевича Бескровный построил первые военные форты в землях шапсугов и бжедугов — Алексеевский, названный в его честь, и Георгие-Афипский. Руководил военными операциями в землях шапсугов и натухайцев в 1829–1830 годах. В начале 1830 года он отразил атаку многотысячного отряда шапсугов во главе с народным героем Кызбечем Шеретлуко, известным по рассказам М. Ю. Лермонтова как черкесский герой Казбич. Бескровный пытался бороться с масштабной коррупцией в Черноморском казачьем войске, однако и сам получал мелкие подарки от просителей, за что, по настоянию И. Ф. Паскевича, попал под суд «за коррупцию», но не дожил до окончания процесса. Все свое имущество Бескровный завещал на постройку Екатеринодарской богадельни для казаков, которую после его смерти отстроил его друг, атаман Г. А. Рашпиль. Она находилась на самом старом кладбище Екатеринодара — Фоминском. Сегодня это Первая больница города Краснодара, на территории которой сохранилось старейшее здание города — корпус бывшей богадельни Бескровного.
Мнение Бескровного нашло поддержку, и торговлю на меновых дворах прервали совсем. По этому поводу у Скасси произошел жаркий спор с адмиралом князем Александром Сергеевичем Меншиковым, который руководил осадой Анапы, и Скасси чуть не отдали под суд. В 1829 году, после подписания Адрианопольского мирного договора Попечительство Керченской и Бугазской торговли ликвидировали, а Скасси уволили с российской службы. Это означало, что мирная торговая оппозиция военно-колониальным методам покорения Черкесии потерпела поражение, хотя в конце 1830-х годов император Николай I все же попытался претворить в жизнь эту идею. Чтобы осадить настойчивого торговца, власти обвинили его в махинациях и спекуляциях с пошлинами, которые якобы привели к убыткам в черноморской торговле. Скасси вынужден был отказаться от дальнейшей борьбы.
Прибрежную торговлю с черкесскими обществами позже пытались развивать отдельные генералы, меновые дворы то появлялись, то исчезали — в зависимости от того, в какую сторону качался политический маятник. Былого масштаба и идейного содержания меновая торговля уже не достигла. Политика Российской империи в отношении черкесского общества становилась все более милитаристской.