Китайская ваза Британской империи

Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.

Карла Малфорд. Бенджамин Франклин и цели империи. СПб.: БиблиоРоссика, 2025. Содержание

По прибытии Франклина в Филадельфию члены ассамблеи Пенсильвании избрали его делегатом на Второй континентальный конгресс. Времена были непростые, а работа выматывала, но все лето 1775 года Франклин работал во множестве комитетов, созданных конгрессом и ассамблеей Пенсильвании. Члены конгресса назначали Франклина в различные комитеты: по созданию почтовой службы (29 мая 1775 года, отчет был принят 26 июля, Франклин был назначен главным почтмейстером); по составлению петиции к королю (3 июня; 8 июля конгресс подписал петицию «Оливковая ветвь»); по запуску производства селитры (10 июня); для подготовки проекта заявления Вашингтона о причинах взятия в руки оружия (23 июня; конгресс одобрил его заявление 6 июля); по выпуску бумажной валюты (23 июня; Франклин разработал внешний вид и эмблемы); по защите американской торговли (12 июля; его резолюции были приняты 15 июля); по курированию дел индейцев в центральной части Северной Америки (13 июля); по рассмотрению примирительной резолюции лорда Норта (22 июля; ее отклонили 31 июля); и по работе над местным производством свинца (31 июля). 30 июня ассамблея Пенсильвании учредила комитет по безопасности и назначила Франклина его членом, 3 июля он был избран его главой. В августе Франклина избрали в комитет по инспекции и наблюдению в Филадельфии. Назначения Франклина в различные комитеты показывают, насколько обширны были его познания и влияние. Эта деятельность напоминает его самые первые попытки обеспечить стабильную фискальную и оборонную политику, а также его недавние усилия по разработке действенного плана создания североамериканской конфедерации.

Исходя из опыта, полученного в Великобритании, Франклин понимал, что политический статус объединенных колоний зависит от правовых последствий их притязаний на политический суверенитет. Франклин стал разрабатывать теорию американского суверенитета. Бо́льшую часть своей жизни, особенно в качестве представителя Пенсильвании, он разрабатывал различные стратегии, в рамках которых суверенитет определялся как представительство (к примеру, через парламент) или как сама корона. Франклин пытался разработать план, согласно которому Британия могла бы обладать доминионом, рассеянным по всему земному шару. Как мы знаем, в последние несколько лет, с учетом территориальной экспансии Англии и захвата земель и подчинения народов в Индии, а также угнетения коренного населения Ирландии, Франклин разработал иную концепцию суверенитета, основанного на юридическом обосновании, вытекающем из передачи земель. Он провел часть 1773 года, размышляя над политической теорией, лежащей в основе суверенитета. Эта теория должна была стать реальностью по мере формирования конфедерации. В то время Франклин писал своему сыну Уильяму о том, что он рассматривал суверенитет несколько иначе, чем это было принято при дворе. По мнению Франклина, суверенитет мог возникать в результате законного и согласованного процесса передачи земель. Он рассуждал, что если народ «купит территорию в другой стране», то его суверенитет над этой землей можно будет установить заново. Народ может подчиниться «суверенитету и законам, ранее установленным там», или же избрать «свободу от этого суверенитета», так как последний «может быть куплен вместе с землями». Франклин утверждал, что «последнее [имело место] в отношении [?] земель, приобретенных у индейских народов в Америке». Он заключил, что

...если вместе с землей покупается свобода от суверенитета, покупатели могут либо установить там суверенитет своего прежнего правителя, если они сочтут, что они нуждаются в его защите, либо они могут создать новый, собственный суверенитет, если они в состоянии защитить себя самостоятельно.

В 1775 году Франклин выдвинул на рассмотрение конгресса свои аргументы, которые в то время считались радикальными. При подготовке статей Конфедерации для июльского конгресса он утверждал, что американцы обладают политическим суверенитетом над своими землями. Поскольку они приобрели индейские земли у коренного населения, первоначальный суверенитет перешел и закрепился за американцами, которые создали свои правительства на приобретенных землях. Проекты статей Франклина (которые он зачитал вслух и оставил на столе для внесения поправок) были направлены на предоставление объединенным колониям возможности принимать решения и вносить поправки в свои собственные конституции, создавать новые колонии и разрешать существующие споры, заключать союзы и мирные договоры, объявлять войну, а также отправлять и принимать послов. В плане Франклина также говорилось о пропорциональном представительстве в правительстве и о недопущении несправедливого отношения к индейцам. Другими словами, в силу предусматриваемой им очень высокой степени автономии Америки, план, по сути, являлся объявлением независимости. Если Британия приняла бы предложение американцев, то объединенные колонии «вернулись бы к прежнему положению дел», но если бы Англия не уступила, то все колонии в британской Северной Америке, которые подпадали под действие статей, навсегда бы вышли из юрисдикции парламента и короны. В отчет конгресса проекты статей Франклина внесены не были. Действительно, некоторые идеи Франклина, особенно касающиеся суверенитета, автономии, отношений с индейцами и пропорционального представительства, казались слишком радикальными. Члены конгресса не разделяли смелых идей Франклина. Ученые, работающие с трудами Франклина, утверждали, что «в своей готовности отделиться от Британии он намного опередил мысли большинства делегатов». Однако план, разработанный комитетом в июне 1776 года, включал многие предложения Франклина.

Среди предложений Франклина, внесенных им летом 1775 года, также стоит отметить наброски касательно политики свободной торговли. Он сформулировал эти идеи, когда работал в комитете по разработке резолюций по вопросам торговли. Франклин стремился к торговле без ограничений с самого начала своей политической карьеры и создания политико-экономической теории. Еще в 1729 году он опубликовал свою работу о бумажных деньгах. Эта идея уже получила определенное признание в Британии и в странах континентальной Европы, когда друг Франклина Адам Смит (1723–1790) в 1776 году опубликовал свою работу «Исследование о природе и причинах богатства народов». Английские «Репрессивные законы», принятые в марте и апреле 1775 года, особенно разозлили Франклина и членов конгресса. Стремясь защитить колониальную торговлю, Франклин вступил в комитет по торговле и подготовил предложения, в которых он отстаивал свободу торговли от любых ограничений со стороны правительства по крайней мере на два года. Он предлагал ввести беспошлинную торговлю. По сути, Франклин призывал к независимости в области коммерции, но ему не удалось убедить в этом других делегатов, которые привыкли к компромиссам, обусловленным британскими Актами о навигации. На какое-то время Франклин отказался от своих идей, но почти девять месяцев спустя он снова внес их на рассмотрение. Уже тогда, 6 апреля 1776 года, была принята его резолюция, в которой содержалось положение о том, что отдельные колонии могут вводить свои собственные импортные пошлины.

Работа, которую проделал Франклин с осени 1775 до весны 1776 года, привела к его назначению в комитет по разработке Декларации независимости. 23 августа 1775 года король объявил о восстании в колониях. Когда в сентябре конгресс собрался вновь, 19 сентября Франклина назначили членом постоянного секретного комитета по надзору за импортом оружия и боеприпасов, а также в другой комитет, призванный оценивать состояние торговли в Северной Америке. Затем его отправили в Кембридж для переговоров с Джорджем Вашингтоном. В начале ноября Франклин вернулся к работе в ряде комитетов, в том числе в постоянном комитете секретной переписки по иностранным делам. Нападение на Квебек и гибель 31 декабря генерала Ричарда Монтгомери (1738–1775), уроженца Ирландии, прошедшего военную подготовку в британской армии и добившегося исключительных успехов в канадской кампании Континентальной армии, стала большой потерей для всех американцев.

Американцам требовалась помощь. Осенью 1775 года они провели несколько неофициальных встреч с представителями Франции. В качестве члена комитета по секретной переписке Франклин в декабре принимал участие во встречах с шевалье де Бонвулуаром (1749–1783), секретным агентом французского двора, который был связан с Шарлем Гравье (1717–1787), графом де Верженном, министром иностранных дел Франции. Три тайные встречи с де Бонвулуаром состоялись в Карпентер-холле под покровом ночи. Гравье поручил де Бонвулуару заверить американцев в том, что Франция собирается помочь колонистам, и четко обозначить, что французы на Канаду не претендуют. Эти тайные встречи и обещания оказать помощь подогревали стремление американцев к независимости. Франклин продолжал, насколько это было возможно, задействовать дипломатические каналы, пользуясь поддержкой своих старых и новоприобретенных друзей, к примеру Дэвида Хартли (1732–1813), Эдмунда Берка (1729–1797) и Уильяма Питта (1708–1778), лорда Чатема. Но Франклин понимал, что Британия будет препятствовать любым переговорам о мире. Действительно, чем больше он слышал об отношении британцев к Америке, тем больше убеждался, что перемирие невозможно было заключить из-за политической ситуации, да к нему никто и не стремился.

Зимой 1775/76 годов Франклин работал над рядом вопросов, в том числе над крупным пропагандистским проектом. Он написал несколько эссе и песен в поддержку войны. В большей части пропагандистских материалов, посвященных революции американцев британского происхождения против Британской империи, говорилось о том, что восстание является частью божественного замысла. Защищая естественные права и права народов, американцы просто стремились исполнить библейское пророчество, для чего было необходимо остановить узурпацию прав Британией (в лице короля, его министров и членов парламента). Своими работами и карикатурами Франклин внес значительный вклад в пропагандистскую кампанию военного времени, особенно в 1775 и 1776 годах.

Пожалуй, самым известным высказыванием Франклина, которое позже сделал своим личным девизом Томас Джефферсон, было «Восстание против тиранов есть послушание Богу». Это утверждение впервые появилось в фиктивной эпитафии Франклина Джону Брэдшоу (1602–1659), председателю Верховного суда, который рассматривал дело Карла I и вынес ему смертный при говор. 14 декабря 1775 года эта эпитафия была опубликована в газете Pennsylvania Evening Post. В ней подчеркивалось благородство намерений американцев. Франклин связывал восстание североамериканских британцев с патриотическим либерализмом (то есть с необходимостью наличия самоуправления) гражданской войны в Англии. В то время эта война воспринималась пропагандой как классическая битва за права народа против тирании короны.

Напоминая о беспрецедентной борьбе Брэдшоу, которую Франклин назвал отважной и опасной, автор сравнивал храбрость американцев с отвагой представителей Содружества, особенно главного судьи Брэдшоу. Он занял пост, от которого отказались несколько других претендентов, поскольку те не хотели председательствовать в суде над королем, который, скорее всего, приведет к вынесению последнему смертного приговора. По мнению Франклина, Брэдшоу «был благороднее и выше всех эгоистичных устремлений». Судья «одинаково презирал придворную пышность, / клеветничество и ужасы королевской мести». Брэдшоу, по словам Франклина, «возглавлял прославленную группу героев и патриотов», которые «справедливо и открыто вынесли приговор» королю Карлу Стюарту (1600–1649), «тирану Англии». Они приговорили короля к «публичной и показательной смерти». Такие действия, писал Франклин, «явили изумленному миру» «самый великолепный пример» храбрости, «непоколебимой добродетели, любви к свободе и беспристрастной справедливости, которые когда-либо демонстрировались в запятнанном кровью театре человечества». В конце своей фиктивной эпитафии Франклин умолял читателя вспомнить о том, что предшествовало нынешнему поступку. «О читатель, — писал он, — не проходи мимо, пока не благословишь его память, и никогда, никогда не забывай, что восстание против тиранов есть послушание Богу». Вспоминая гражданскую войну в Англии, Франклин идеализировал новую революцию, отождествляя ее с предыдущей, которая проводилась под знаменами справедливости, равноправия и восстановления естественных прав. По сути, такой призыв напоминал его современникам о героическом британском прошлом, восходящем к Великой хартии вольностей. Этот документ привлек к себе внимание во время гражданской войны в Англии. Франклин напоминал о нем как о родословной свободы, как о своего рода translatio libertatis во времени и пространстве.

Франклин еще раз использовал выражение о том, что восстание против тиранов есть послушание Богу, незадолго до августа 1776 года, когда он, будучи членом комитета, предложил текст и изображение для Большой печати Соединенных Штатов. Франклин хотел, чтобы на печати была изображена фигура «Моисея, стоящего на берегу и простирающего руку над морем, тем самым сокрушая фараона, который сидит в открытой колеснице с короной на голове и мечом в руке». По первоначальному замыслу Франклина, Моисей должен был быть одет в «одеяния первосвященника», но комитет отклонил его предложение. По мысли Франклина, этот образ можно было бы дополнить «лучами, исходящими из огненного столпа в облаках, достигающими Моисея, чтобы выразить, что он действует по божественному приказу». Девиз гласил бы: «Восстание против тиранов есть послушание Богу». Подобные изображения огня, нисходящего с неба, были распространены в книгах эмблем раннего Нового времени. Комитет по Большой печати ознакомился с несколькими книгами эмблем, в том числе с книгой, которую использовал Франклин, — «Joachimi Camerarii Symbolorum ac Emblematum Ethico-Politicorum Centuriae Quatuor». Похожее изображение Оливера Кромвеля использовалось во время гражданской войны в Англии, на нем Кромвель вызывал огонь из облака в небесах. Это изображение появилось в книге Клемента Уокера «Anarchia Anglicana, или История независимости», к которой, вероятно, обращался Франклин. Имя Брэдшоу также упоминается в описании этой эмблемы. В дополнение к воспоминаниям о героическом Джоне Брэдшоу Франклин использовал множество других метафор, к которым обычно прибегали революционеры.

В 1776 году Франклин направил свои усилия в конгрессе на ведение пропагандистской деятельности. Он подал в отставку с постов, которые занимал в Пенсильвании, и с удвоенными усилиями работал над улучшением финансирования революционного правительства. Когда члены конгресса распорядились ввести новые образцы разменных монет (долларов), Франклин придумал узор из 13 переплетенных кругов и рисунок «Фугио», который использовался в печати бумажной валюты во время войн. Позже этот рисунок появился на первой монете Соединенных Штатов — Фугио-центе. В марте Франклина назначили комиссаром по Канаде. В конце зимы он предпринял нелегкое путешествие в Нью-Йорк, форт Конститьюшен, Олбани, Саратогу и Сент-Джонс. В конце марта он отправился в путь, невзирая на то что страдал от отеков ног, обширных нарывов и приступов головокружения. В начале мая американцы начали отступать из Квебека, а Франклин отправился в долгое путешествие назад в Филадельфию. Во время путешествия из Канады он пробирался сквозь лед и снег, борясь с плохими дорогами. Ему иногда приходилось спать в лодках-плоскодонках, укрываясь лишь одним брезентом. 74-летний Франклин болел. Он устал от путешествий, которые с трудом переносили и куда более молодые люди.

Внутри Франклина бушевала буря эмоций, о которой он предпочитал не говорить. Когда члены конгресса решили отобрать у Уильяма Франклина звание губернатора, а ополчение Нью-Джерси приступило к выполнению этого решения, Франклин не вступился за сына. Он с головой ушел в работу. В июне 1776 года, в тот же месяц, когда Уильяма Франклина заключили в тюрьму в Коннектикуте, члены конгресса назначили Бенджамина членом комитета по подготовке проекта Декларации независимости. В последние годы ученые стали критиковать Франклина за то, что тогда он оставил своего сына. Франклин действительно полагался на Уильяма во время своего пребывания в Лондоне, и у них были общие планы по развитию своих земельных участков на территории Иллинойса. Они выбрали разные политические пути, в соответствии со своим воспитанием. Уильям, получивший образование в Судебных иннах, явно склонялся к позиции тори. В юности ему не рассказывали о гражданских войнах в Англии. Кроме того, семейные отношения тогда, как и сейчас, были сложными. Отношения в семье Франклина осложнялись долгими отлучками Франклина из дома, сначала в качестве представителя Пенсильвании, а затем — объединенных колоний. На самом деле Франклин выполнял больше семейных обязательств, чем некоторые часто считают. Именно Бенджамин Франклин, а не Уильям, присматривал в детстве за Уильямом Темплом Франклином, незаконнорожденным сыном Уильяма. Он привез его с собой из Лондона, когда вернулся в Филадельфию в мае 1775 года. Уильям Темпл Франклин впервые встретится со своим отцом Уильямом в июне того же года, будучи уже подростком, жизнь которого проходила рядом с дедом, а не с родным отцом. Отношения в семье Франклинов еще более осложнились из-за расхождений в политических взглядах на лучший курс действий перед лицом агрессивных и карательных правительственных мер, навязанных несогласному с ними населению. Похоже на то, что попытки оценить эти отношения, обвиняя Бенджамина Франклина, скорее соответствуют современным стандартам семейных ценностей американцев, — ценностям, отличным от тех, что определяли жизнь XVIII века.

После возвращения Франклина из Канады комитет, куда входил Франклин, и члены конгресса занялись вопросами политической независимости, укрепления отношений между членами конфедерации, торговой и денежно-кредитной политики, вооружений и союзов с другими государствами. Ричард Генри Ли (1732–1794), представитель Вирджинии, предложил второму конгрессу ряд резолюций в поддержку независимости. 2 июля Франклин присутствовал при голосовании в поддержку предложения Ли, и 11 июня он был избран в комитет из пяти членов по подготовке проекта Декларации. Но Франклин изо всех сил пытался прийти в себя после сложной обратной дороги из Канады. Из-за подагры ему было больно и вредно ходить. Семья Салли Франклин заняла весь его дом в Филадельфии, поэтому он поселился в Бенфилде, в каменном фермерском доме своего хорошего друга (который впоследствии стал его душеприказчиком), часовщика Эдварда Даффилда (1720–1802). Франклин получил проект Декларации Джефферсона вскоре после 18 июня, момента его составления, и прочитал его где-то между 21 и 28 июня. Он предложил мало изменений, но самым интересным стало введение фразы «при абсолютном деспотизме» вместо «при злоупотреблении властью» при описании обращения с американцами. После внесения ряда ставших знаменитыми исключений из Декларации конгресс принял ее 4 июля.

Другие события того лета также подталкивали Франклина к активным действиям. Пенсильвания продолжала выдвигать его на различные посты. 8 июля он был избран делегатом на съезд штата Пенсильвания, а 16 июля — президентом штата. 20 июля он стал делегатом от штата Пенсильвания в конгрессе. Франклин нечасто присутствовал на заседаниях ассамблей, потому что он был занят своими обязанностями в конгрессе или же оставался дома, чувствуя себя слишком плохо, чтобы выходить на улицу. Интересы различных фракций в ассамблее оказались для Франклина непростой задачей, поскольку некоторые из его старейших друзей и союзников — в частности, Джозеф Гэллоуэй (1731 1803) — выступали за примирение и лояльность по отношению к Великобритании. К осени, когда ассамблея обычно собиралась вновь, она была распущена. Вместо этого было создано временное революционное правительство.

Франклин провел лето, работая над делами конгресса. От своего друга Дэвида Барклая (1729–1809), английского торговца-квакера, он узнал, что лорд Ричард Хоу (1726–1799), виконт и уполномоченный, представляющий британскую корону, выезжает из Лондона и намеревается встретиться с ним. Барклай сообщал, что Хоу был хорошо расположен к американцам. И в самом деле, по прибытии Хоу разослал циркулярные письма всем губернаторам колоний, обещая помилование, если они объявят о своей верности Великобритании. Во время заседания конгресса Франклин получил личное послание от Хоу. Франклин вскрыл письмо в конгрессе, прочитал его и попросил, чтобы оно было зачитано вслух. Затем он попросил разрешения конгресса ответить на письмо Хоу. Знаменитый ответ Франклина от 20 июля 1776 года содержит одну из его самых эмоциональных и пронзительных метафор, которую он использовал в последние годы своей жизни. Он сравнил Британскую империю с «китайской вазой».

Переписка Франклина с Хоу в июле 1776 года свидетельствует о сложности его политической жизни на данном этапе. В Англии на протяжении десятилетий — 1750, 1760 и начала 1770-х годов — Франклин пытался заставить британскую корону, правительство, парламент и народ признать стесненное положение британцев в Северной Америке в том, что касается торговли, производства, представительства, расселения и культуры. Одна из последних лондонских встреч Франклина с Хоу, на которой он снова предложил свой план эффективного решения имперского кризиса, состоялась во время намеренно подстроенной и ставшей с тех пор знаменитой партии в шахматы с сестрой Хоу. Вспоминая об этой встрече два года спустя в своем открытом письме к Хоу, Франклин писал:

Долгое время я с неподдельным и неутомимым рвением старался сохранить от разрушения эту прекрасную и благородную китайскую вазу — Британскую империю, ибо я знал, что если она однажды разобьется, то ее отдельные части не смогут сохранить даже долю прочности или ценности, присущей целому, и что едва ли можно было бы даже надеяться на полное объединение этих частей.

Эффектное сравнение империи с китайской вазой было выбрано удачно. На самом базовом уровне этот образ подчеркивал как красоту, так и хрупкость любой имперской системы, особенно такой, которая не прислушивалась к положению британцев, живущих отдельно от Англии в британских колониальных владениях. Но также, используя образ Британской империи как китайской вазы, Франклин метафорически продемонстрировал свой давний интерес к поиску структурной системы для распространения Британской империи по всему миру. Образ китайской вазы символизировал признание того факта, что Британская империя и, следовательно, ее торговые возможности были на правлены как на Восток (в сторону Азии), так и на Запад (в сторону Северной и Южной Америки и так называемой Вест-Индии). Если бы существовала эффективная система, приносящая пользу как колониям, так и родине, британцы по всему миру могли бы получать прибыль и процветать. С этой точки зрения образ отражает функциональную взаимосвязь между торговлей и глобальной экспансией Великобритании. Если Британская империя должна была существовать за счет торговли, то вазу необходимо было сохранить в целости, поскольку отдельные ее части не могли быть самодостаточными. Сила системы, по словам Франклина, заключалась в ее хрупкой и пока еще не нарушенной целостности.

Поскольку Франклин долгое время поддерживал и развивал торговые отношения между британской Северной Америкой и Великобританией, некоторые американские колонисты, участвовавшие в движении за независимость, сомневались в его преданности и в том, действительно ли он хотел добиться независимости от Великобритании. Письмо Франклина к Хоу, написанное в то время, когда сын Уильям находился в тюрьме в Коннектикуте, стало важным свидетельством, особенно для глав колоний, явной преданности Франклина делу североамериканских британцев, а не короне и Британской империи. Это письмо недвусмысленно свидетельствовало о том, что Франклин порвал с Британией. Его письмо стало для конгресса серьезным общественным поступком. Первоначальное обращение Хоу к Франклину было зачитано конгрессу, и ответ Франклина был одобрен конгрессом. Франклин написал письмо и зачитал его перед конгрессом, прежде чем отправить его Хоу. Если кто-то в конгрессе и сомневался в преданности Франклина, то его поступок помог развеять эти сомнения. Позднее Франклин счел целесообразным написать частное письмо Хоу, в котором вновь выразил свое мнение о том, что «предлагать сейчас колониям подчиниться короне Великобритании было бы бесполезно. Время прошло». В конце августа его стали критиковать за это письмо, и поэтому 8 сентября он написал Хоу еще раз, отметив, что обнаружил, что их переписка с его светлостью «не понравилась некоторым членам конгресса».

В конце лета в конгрессе обсуждались проблемы, связанные с политическим устройством штата и правами личности. Франклин принимал участие в этих дебатах, последовательно отстаивая более открытую и радикальную повестку дня, чем большинство в конгрессе могло принять. Например, во время дебатов по статьям Конфедерации он безуспешно выступал за пропорциональное, а не равное представительство в конгрессе. Незадолго до 15 августа Франклин подготовил проект пересмотренной Декларации прав штата Пенсильвания, который включал положение о том, что штаты могут препятствовать концентрации собственности в больших масштабах, поскольку «огромная доля собственности, принадлежащая нескольким лицам, опасна для прав и разрушительна для общего счастья человечества». В Декларации также заявлялось о свободе вероисповедания и подотчетности правительства народу. Здесь Франклин утверждал, что, «поскольку вся власть изначально присуща народу и, следовательно, исходит от него, все должностные лица правительства, будь то законодательные или исполнительные, являются его доверенными лицами и слугами и всегда подотчетны ему». Франклин пытался составить статьи, связанные с теми вопросами, о которых он спорил со времен разработки Олбанского плана объединения. Позиция Франклина, по сути, не позволяла примириться с Великобританией, поскольку он выступал за представительство и независимость управления, а корона ни за что не согласилась бы на эти условия.

Официальный отказ был получен в сентябре, когда Франклин вошел в состав комиссии конгресса, которая должна была встретиться с Хоу и обсудить сложившуюся ситуацию. Вместе с Джо ном Адамсом (1735–1826) и Эдвардом Ратледжем (1749–1800) 11 сентября Франклин встретился с Хоу на Стейтен-Айленде. На вопрос Хоу, «неужели нет способа отодвинуть этот шаг к независимости и открыть дверь для полноценного обсуждения», Франклин ответил, что «Америка не может снова подчиниться Великобритании». Понимая юридические последствия их встречи, Джон Адамс подтвердил заявление Франклина, настаивая на том, что он появился на встрече как частное лицо и член американской комиссии, но не «в каком-либо качестве... британского подданного». Адамс напомнил Хоу, что «Резолюция конгресса о провозглашении независимости была принята не по их собственной воле», а «всеми колониями». Он, как и Ратледж, настаивал на том, что «не отступит от идеи независимости». Когда Хоу отказался продолжать встречу, поскольку он не был уполномочен «вести себя с колониями как с государствами, независимыми от короны Великобритании», Франклин прервал встречу, заявив, что «„безоговорочное подчинение“ не будет принято их избирателями». Когда Франклин предложил вернуться в конгресс, чтобы комитет мог получить дальнейшие инструкции, а затем передать Хоу некоторые документы для представления короне, Хоу дал понять, что он представит документы конгресса, но считает, что из этого мало что выйдет. Эта встреча — единственная встреча, которая состоялась между официальными представителями конгресса и британской короны до заключительных мирных переговоров 1783 года, — зашла в тупик. Камнем преткновения стало суверенное право колоний на самоопределение и независимость. Этот вопрос продолжал занимать Франклина на протяжении всего его пребывания во Франции, когда он поехал туда как дипломат, и обострился во время сложных переговоров по заключению соглашений с 1781 по 1783 год.