Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.
Нил Флигстин, Даг Макадам. Теория полей. М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2022. Перевод с английского Екатерины Головляницыной под научной редакцией Вадима Радаева. Содержание
Дестабилизирующие изменения: Великая депрессия и холодная война
Ключевыми процессами внешних изменений, которые со временем существенно ослабили поле американской расовой политики, стали события Великой депрессии, а позднее — начало холодной войны. Рассмотрим по очереди оба этих дестабилизирующих «шока».
1. Великая депрессия. Крах фондового рынка в 1929 году и последовавшая за ним Великая депрессия подорвали status quo по расовому вопросу сразу по целому ряду направлений. Несколько упрощая, можно выделить политические (более краткосрочные), а также экономические и демографические (более долгосрочные) последствия кризиса. Все политические эффекты стали результатом поразительного поворота в судьбе обеих ведущих партий сразу после краха. Подобно тому как кризис субстандартной ипотеки снизил шансы республиканцев на президентских выборах 2008 года, внешний шок Великой депрессии дестабилизировал поле политической борьбы перед президентскими выборами 1932 года. Последовавший кризис положил конец владычеству республиканцев в Белом доме, которое длилось с начала ХХ века. Герберт Гувер, которого многие считали виновником Великой депрессии, в 1932 году потерпел разгромное поражение от демократического претендента Франклина Делано Рузвельта. Следует ясно обозначить, что этот выбор никак или почти никак не был связан с вопросами расы и целиком был продиктован экономическими обстоятельствами. Тем не менее приход Рузвельта к власти, его политика и риторика его администрации оказали грандиозное воздействие на становление борьбы за гражданские права и на расовую политику в целом. Серьезные политические изменения, произошедшие вслед за избранием Рузвельта, включали следующие аспекты.
⦁ Начало периода побед демократов на президентских выборах, с которым связаны не только изменения контуров федеральной социальной политики, но также стимулирование и поддержка развития прогрессивных движений начиная с 1960-х годов. Последовательное избрание нескольких президентов-демократов сместило Республиканскую партию на позицию претендента в поле борьбы за президентское кресло на бóльшую часть последующего тридцатишестилетия.
⦁ Внутренняя перестройка поля стратегического действия Демократической партии. Политика Франклина Рузвельта, которая улучшила положение рабочих и наделила лидеров профсоюзов значимой ролью в партии и в политических кругах, привела к тому, что доминирующим игроком в партии стало ее северное либерально-профсоюзное крыло, а диксикраты утратили свое влияние. С этого периода начинается история современной Демократической партии.
⦁ Переход симпатий чернокожих избирателей от Республиканской к Демократической партии. Сегодня мы привыкли считать афроамериканских избирателей наиболее лояльными сторонниками демократов. Но когда-то «голоса черных» были самым надежным слагаемым в предвыборной коалиции республиканцев. Причина — лояльность чернокожих избирателей к партии Линкольна и оппозиция в отношении Демократической партии, возглавляемой преимущественно южанами. Даже когда в 1932 году остальные граждане отвернулись от Республиканской партии, предпочтения чернокожих избирателей — с заметным перевесом — были отданы Гуверу, а не Рузвельту. Проводимая Рузвельтом политика «нового курса» и общая поддержка прогрессивных сил в корне изменили положение дел: на выборах 1936 года черные избиратели в подавляющем большинстве предпочли Рузвельта. Включение чернокожих в коалицию сторонников «Нового курса» способствовало еще большему усилению позиции доминирующего игрока — северного либерально-профсоюзного крыла партии — и соответствующему ослаблению влияния диксикратов.
⦁ Реорганизация Верховного суда и последующая революция в конституционном праве. Рузвельту предстояло работать с Верховным судом, который после тридцати с лишним лет пребывания республиканцев в Белом доме возглавляли консервативно настроенные юристы, не раз признававшие программы его «Нового курса» неконституционными. Рузвельт провел немалую часть своего первого срока и часть второго в столкновениях с верховными судьями и, недовольный этой помехой, приложил много усилий, чтобы ослабить их влияние. Впрочем, в конечном счете он просто пересидел стареющих консерваторов и сумел провести полную перестройку суда и более широкого поля конституционного права, введя в состав Конституционного суда судей с либеральными взглядами. Понимая, какие возможности открывает эта перестройка, Национальная ассоциация содействия прогрессу цветного населения разработала и приступила к реализации долгосрочной кампании по отмене доктрины «разделенные, но равные». В результате количество решений суда в пользу расширения гражданских прав выросло с восьми в период с 1926 по 1935 год до двадцати пяти в последующие десять лет. До дела «Браун против Совета по образованию» оставались еще многие годы, но ключевой сдвиг в поле конституционного права уже произошел. Как следствие, серьезно пошатнулось юридическое основание, на которое опиралось более широкое поле расовой политики.
Впрочем, толчком к революции в области гражданских прав могли стать не столько непосредственные политические итоги Великой депрессии, сколько ее долгосрочные негативные экономические и демографические последствия. Резкое падение мирового спроса на хлопок после депрессии обрушило материальную логику и экономические стимулы, составлявшие основу системы Джима Кроу и национального поля расовой политики. Ведь именно огромное значение «короля-хлопка» для национальной экономики являлось (как минимум до начала Великой депрессии) одной из основных причин федеральной политики невмешательства в расовый вопрос. Великая депрессия привела к снижению спроса на хлопок, и для поддержания нужного уровня выпуска требовалось намного меньше сельскохозяйственных рабочих. Это обстоятельство, в свою очередь, стало катализатором Великой миграции, в ходе которой за период с 1930 по 1960 год почти четыре миллиона черных американцев переселились с Юга на Север США. При этом, как и в случае любых миграционных процессов, перераспределительный эффект миграции не был случайным. Почти девять из десяти чернокожих мигрантов перебрались в один из семи политически важных промышленных штатов Севера и Запада США: Нью-Йорк, Нью-Джерси, Пенсильвания, Калифорния, Мичиган, Иллинойс и Огайо. Поселяясь преимущественно в этих штатах, чернокожие граждане существенно повышали их электоральную и политическую значимость. Таким образом, объективные демографические и экономические последствия Великой депрессии, вместе взятые, еще больше укрепили все описанные выше политические тенденции. Упадок «короля-хлопка» и Великая миграция усилили позиции либеральных демократов и борцов за гражданские права как на уровне всей нации, так и внутри Демократической партии, ослабив влияние диксикратов.
2. Холодная война и ренационализация расы. Не отрицая значимость периода президентства Рузвельта, важно отметить, что сам он на протяжении всех четырех сроков правления ни разу не высказывал свою позицию по расовому вопросу, даже отказываясь публично поддержать принятие законов против линчевания, когда их многочисленные проекты рассматривались в Конгрессе. Напротив, Гарри Трумэн, преемник Рузвельта, стал первым после Реконструкции президентом, который публично заявил о необходимости реформы гражданских прав. Впервые это произошло в 1946 году, когда Трумэн создал национальный Комитет по гражданским правам и поручил ему изучить положение в сфере гражданских прав в стране и предложить «средства для устранения выявленных недостатков». Два года спустя Трумэн подписал два эпохальных постановления, первое из которых учреждало совет по справедливому найму в составе Комиссии по делам государственной службы, а второе запускало процесс постепенной десегрегации вооруженных сил.
Что побудило Трумэна действовать в той сфере, где Рузвельт ничего не предпринимал? Если сравнить обстановку в поле американской партийной политики, в котором действовал каждый из них, ситуация выглядит еще загадочнее. Политическое положение Рузвельта было довольно прочным благодаря значительному перевесу, с которым он побеждал на выборах, тогда как положение Трумэна, не имевшего статуса доминирующего игрока (не будем забывать, что он занял пост президента после смерти Рузвельта в 1945 году), оставляло его чрезвычайно уязвимым для атак претендентов перед выборами 1948 года. Более того, в условиях, когда большинство чернокожих избирателей голосовали за демократов, Трумэн, казалось бы, ничего не выигрывал и многое терял, рискуя оттолкнуть от партии сомнительного, но крайне значимого для политики «Нового курса» союзника — южан-диксикратов. Так и вышло. Возмущенные тем, что Трумэн активно поддержал расширение гражданских прав чернокожих, диксикраты выдвинули на выборы 1948 года своего собственного кандидата — Строма Термонда, что дестабилизировало все поле стратегического действия Демократической партии. Возникла реальная угроза, что демократы потеряют голоса когда-то «надежного Юга». Учитывая происхождение самого Трумэна из семьи белых южан и ухудшение положения американских левых сил в ходе холодной войны, трудно представить менее подходящее время для поддержки политически и социально прогрессивных идей.
Причина загадочного расхождения в политике Рузвельта и Трумэна связана не с событиями внутри США, а с изменением международной обстановки в послевоенный период, когда США, и прежде всего представители исполнительной власти, столкнулись с рядом новых вызовов и обстоятельств, которые приходилось принимать во внимание. Здесь стоит привести провидческие слова Гуннара Мюрдаля, написанные им еще в 1944 году. Рассуждая о контурах будущего послевоенного мира, Мюрдаль утверждал, что «негритянская проблема также влечет за собой огромное множество международных осложнений, и это еще одна, и решающая, причина, почему белый Север лишен возможности идти на компромиссы с белым Югом по вопросу положения негров... Официальные лица должны признать изменения в геополитической обстановке нации и осуществить решительные перемены в американском образе жизни, приспособив его к новым потребностям. Самое важное изменение неизбежно будет связано с переопределением положения негров в Америке».
Начало холодной войны сделало слова Мюрдаля еще актуальнее. Когда Соединенные Штаты вступили в ожесточенную политическую и идеологическую борьбу с Советским Союзом за глобальное влияние, во внешнеполитическом ведомстве быстро поняли, что система Джима Кроу сильнейшим образом мешает достижению крайне важных целей внешней политики. Дипломатический корпус и Государственный департамент первыми заговорили о необходимости реформы гражданских прав, которая должна была помешать попыткам советской пропаганды эксплуатировать несомненно болезненную тему американского расизма.
Одним из ответов на этот призыв как раз и стали инициативы Трумэна в сфере гражданских прав. Другим ответом явился ряд записок генерального прокурора США по серии дел о гражданских правах, которые разбирались в Верховном суде начиная с 1948 года. Самым важным оказался документ от декабря 1952 года, где говорилось о деле по десегрегации государственной школы («Браун против Совета по образованию Топики»), которое на тот момент находилось на рассмотрении в Верховном суде. В этом документе четко прослеживается связь между холодной войной и послевоенными изменениями в федеральной политике в области гражданских прав. Так, в записке сказано: «Проблему расовой дискриминации следует рассматривать именно в контексте нынешней всемирной борьбы между свободой и тиранией. Расовая дискриминация льет воду на мельницу коммунистической пропаганды и вызывает даже у дружественных народов сомнения в нашей преданности демократическим идеалам».
Если Великая депрессия ослабила доминирование диксикратов в поле расовой политики, то холодная война обозначила решительный разрыв с урегулированием, которое существовало в данном поле стратегического действия на протяжении семидесяти лет. До значимых изменений в политике оставались еще многие годы, но битва уже началась. Если завершение Реконструкции вывело расовый вопрос за пределы национальной политики, то начало холодной войны вновь «национализировало» эту проблему, дав старт новому «эпизоду противоборства» относительно расы, который нашел свое продолжение в 1960-х годах. В завершение раздела мы кратко расскажем об этом важнейшем этапе в ходе борьбы за гражданские права, используя термины нашего подхода.
Импульс к началу нового этапа дала фундаментальная трансформация одного из чрезвычайно важных полей, а именно международной системы национальных государств. Его перестройка стала прямым следствием итогов Второй мировой войны. Значительно ослабленные войной Великобритания и Франция не могли серьезно повлиять на формирование послевоенного мира. Бесспорными «доминирующими игроками» послевоенного мира стали Соединенные Штаты и Советский Союз, пришедшие на смену прежним великим державам Запада. СССР достиг этого положения благодаря решающему вкладу в победу союзников и успешному захвату территорий Восточной Европы на последнем этапе войны. Доминирование Соединенных Штатов зиждилось как на значимом вкладе в исход войны, так и на превосходном экономическом положении и военной мощи, включая обладание атомной бомбой.
Однако нам интересны не столько причины трансформации международной системы, сколько последствия этой трансформации для множества полей внутри Соединенных Штатов. Внешний шок холодной войны дестабилизировал ряд ключевых полей государственной политики США. Особо выделим два из них: внешнеполитическое ведомство и исполнительную ветвь федеральной власти. Еще до окончания войны в Госдепартаменте и во всем поле внешней политики США шли серьезные дебаты о том, каким будет послевоенный мир и как это повлияет на формирование и реализацию политики Соединенных Штатов — как внутренней, так и внешней. В конечном счете возобладала точка зрения тех, кто заявлял о крайней опасности угрозы, исходившей от Советского Союза. Вслед за признанием остроты советской угрозы появились предложения многое поменять в политике США; в частности, представители дипломатического корпуса и особенно те, кто работал в странах третьего мира, выступали со страстными призывами провести реформу гражданских прав, чтобы не позволить советской пропаганде эксплуатировать безусловно болезненную тему американского расизма.
Описанные выше обстоятельства — готовность Трумэна поддерживать инициативы по расширению гражданских прав и деятельное отстаивание реформы гражданских прав средствами судебной системы — отражали два направления реакции внутренней политики на ощущение советской угрозы. В свою очередь, сенсационный отказ Трумэна от проводимой его предшественниками политики невмешательства в расовый вопрос спровоцировал очередной эпизод противоборства в поле стратегического действия Демократической партии, когда диксикраты мобилизовались на борьбу с угрозой «южному образу жизни», которую они усматривали в действиях Трумэна. В конечном счете мятежные настроения диксикратов сошли на нет, но в целом этот эпизод серьезно пошатнул стабильность Демократической партии. Федеральная поддержка реформ гражданских прав также ускорила мобилизацию другого участника демократической коалиции — движений по борьбе за гражданские права, направив их на путь, ведущий к столкновению со сторонниками сегрегации, со всей Демократической партией и со всем американским государством.