Как крестятся эфиопы

Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.

Борис Успенский. Труды и дни. М.: Издательская группа «АЛЬМА МАТЕР», 2025. Содержание

Меня всегда интересовали обряды, которые в разных христианских традициях обнаруживают противоположную ориентацию. Так, одни христиане крестятся справа налево (например, православные), другие — слева направо (например, католики). Как это объяснить? Как возникло это различие и что стоит за тем и другим действием?

Другой пример: направление так называемого кругохождения (circumambulatio), т. е. кругового движения при обхождении чего-либо, например купели, аналоя, храма. В одних традициях такого рода движение совершается по часовой стрелке, в других — в обратном направлении.

Движение по часовой стрелке соотносится с движением солнца, и в русском языке движение в этом направлении называлось движением (или хождением) пóсолонь, т. е. по солнцу. Причины этого соотнесения понятны; в Северном полушарии тень от солнечных часов движется по часовой стрелке (clockwise), что и определило направление движения стрелки на циферблате: солнечные часы были предшественниками часов механических, и часовая стрелка в механических часах повторяла движение тени в часах солнечных.

Вместе с тем движение по кругу связано с противопоставлением правого и левого. В самом деле, движение по часовой стрелке — это движение слева направо по отношению к наблюдателю, находящемуся в центре круга и последовательно обращенному к движущемуся предмету; напротив, движение против часовой стрелки — это движение справа налево по отношению к такому наблюдателю. Отсюда в греческом и латинском языках движение по часовой стрелке называлось «движение направо» (греч. ἐπιδέχια, δεξιόστροφη, лат. dextratio, circuire ad manum dexteram). Существенно, что при обхождении какого-либо предмета посолонь мы оказываемся повернутыми к нему правой стороной; напротив, при обхождении против солнца мы повернуты к нему левой стороной.

Вопрос о том, как и при каких обстоятельствах надлежит совершать круговое движение, приобретает особую актуальность в богослужении: в разных церковных традициях один и тот же обряд может совершаться противоположным образом, и полемика по этому вопросу принимает подчас весьма ожесточенный характер.

В начале 2000-х гг. я вплотную занялся такого рода тематикой. Результаты этой работы изложены в другом месте, здесь же я буду говорить главным образом о перипетиях, связанных с собиранием материала. Вместе с тем я уточню некоторые сделанные выводы.

Я решил начать с крестного знамения. Прежде всего необходимо было понять, в каких христианских общинах крестятся справа налево, а в каких слева направо — и как в том и другом случае осеняют крестным знамением другого человека. Никаких исследований в этой области не существовало; более того, сведения о практике совершения крестного знамения отсутствуют в богослужебных книгах (несомненно, ввиду того, что такого рода сведения предполагаются общеизвестными и само собой разумеющимися); спорадические замечания содержатся лишь в полемических сочинениях. Я должен был заняться, так сказать, полевой работой, а именно визуальным наблюдением и опросом информантов (представителей разных конфессий); это была работа, подобная работе этнографа или диалектолога. Рим, который был основным полем моей деятельности, представляет исключительные возможности для такого рода исследований. Здесь можно найти представителя любой сколько-либо крупной христианской конфессии.

Я начал с эфиопов, поскольку эфиопская церковь находилась неподалеку от моего дома. На ее дверях была приклеена записка с телефоном: председатель римской эфиопской общины предлагал обращаться к нему в случае каких-либо вопросов. Я позвонил ему, объяснил, кто я такой, и задал вопрос: я хотел бы узнать, как крестятся эфиопы, справа налево или слева направо, и как благословляет священник, осеняя крестным знамением того или иного человека. «Знаете, — сказал мой собеседник, — лучше всего вам самому понаблюдать за тем, как это происходит». Он предложил встретиться в ближайшее воскресенье у входа в церковь и обещал после богослужения познакомить меня со священником. «Заодно я и сам узнаю, как надо креститься», — неожиданно добавил он. Впоследствии мне довелось побывать в храмах, принадлежавших к другим религиозным общинам; это было очень интересно.

Так я изучил все основные конфессии, пока не дошел до несториан. Здесь моя работа остановилась: в Риме не было несторианского храма. Между тем несториане были мне необходимы, без них я не мог двигаться дальше. Я отправился в библиотеку Папского восточного института (ответвление иезуитского Григорианского университета) в надежде найти какие-то сведения о несторианском обряде, но не мог найти того, что мне нужно. Тем не менее походы в библиотеку и расспросы коллег (специалистов-востоковедов) оказались полезными: среди студентов института неожиданно обнаружился несторианский священник, и он снабдил меня необходимой информацией. Оказалось, что несториане, как и православные, крестятся справа налево (подтверждение этому было найдено затем в древних источниках). «Где же ваш храм?» — спросил я его. «В Чикаго, — отвечал мой собеседник. — Но наш католикос находится в Сирии, в горах».

С известным огрублением результаты моего расследования сводятся к следующему: справа налево крестятся православные и несториане, слева направо — католики и монофизиты (армяне, копты, эфиопы, сиро-яковиты). При этом выяснилось, что все они благословляют, т. е. полагают крестное знамение на другого человека, в одном и том же направлении: слева направо по отношению к субъекту действия (тому, кто совершает крестное знамение, т. е. кто осеняет крестом) или, что то же, справа налево по отношению к объекту действия (тому, на кого полагается крестное знамение, т. е. кто осеняется крестом). Иначе говоря, крестное знамение при благословении во всех традициях без исключения сначала кладется на правое плечо того, к кому относится благословение, а затем — на левое; неодушевленный объект благословляется так же, как человек, — слева направо по отношению к субъекту действия. Это наблюдение оказалось принципиально важным — можно сказать, ключевым — для решения занимавшего меня вопроса: оно позволило понять, как появилось различие в осенении самого себя крестным знамением и какое значение ему могло придаваться.

Поскольку направление движения руки при благословении (при осенении крестным знамением другого человека или предмета) совпадает в разных традициях, это действие необходимо признать исходным — первичным по отношению к тому, как человек кладет крест на себя самого (крестится). Это жест священника: изначально только священник мог осенить другого человека крестным знамением; между тем перекреститься (осенить себя крестом) может каждый верующий христианин. Естественно предположить, что начертание креста священником при благословении в свое время явилось отправным моментом для остальных (непосвященных) христиан: простец повторял действие священника. Оставалось понять, при каких обстоятельствах могло появиться различие в воспроизведении крестного знамения, т. е. различие в направлении движения руки человека, осеняющего крестом себя самого: слева направо или справа налево.

Очевидно, это должно было произойти при катехизации (приготовлении к крещению), когда катехумены знакомились с христианским учением. В древнейший период при катехизации священник благословлял катехумена, осеняя его крестным знамением, после чего тот получал возможность осенить им себя самого, т. е. перекреститься. Это понималось как обряд «передачи крестного знамения».

При этом являлись две возможности: катехумен мог либо повторить действия священника (совершая движение рукой слева направо), либо начинать со своего правого плеча, подобно тому как это произошло, когда его осеняли крестным знамением (совершая движение рукой справа налево). Тот и другой способ действия закрепился в разных христианских традициях. Кажется возможным предположить, что креститься слева направо восходит к катехизации взрослых (когда катехумен сознательно повторял действия священника, перенося руку в том же направлении, что и священник), тогда как обычай креститься справа налево восходит к катехизации детей. Совершая обряд катехизации ребенка, священник брал его правую руку и осенял его крестным знамением, произнося при этом: «Signo te signaculo Sanctae Crucis Domini nostri Jesu Christi cum manu tua dextera, ut te conservet, et ab adversis te eripiat, ut habeas vitam aeternam, et vivas in saecula saeculorum» («Знаменую тебя знамением Святого Креста Господа нашего Иисуса Христа твоей правой рукой, дабы хранил тебя и исхитил тебя от врага, дабы имел ты жизнь вечную и жил во веки веков»). При этом крестное знамение совершалось одновременно как рукой священника, так и рукой ребенка — как от имени священника (который говорит о производимом действии в 1-м лице: «Signo te...»), так и от лица ребенка (который осеняется в это время крестным знамением). Таким образом священник перемещал руку по отношению к себе слева направо, как это принято вообще при благословении, тогда как рука катехумена (ребенка) перемещалась с правого плеча на левое, т. е. справа налево по отношению к катехумену.

Из сказанного следует, что обычай креститься слева направо является более древним: он восходит к первым векам христианства, когда катехизация осуществлялась преимущественно над взрослыми.

В дальнейшем та и другая традиции могут осмысляться различным образом. Движение руки слева направо при осенении себя крестным знамением призвано выразить прежде всего обращение к Богу: это движение от мрака к свету, от греха к спасению. Между тем движение справа налево выражает приобщение к Богу; человек, который крестится справа налево, как бы принимает позицию Бога, находящегося на Кресте, становится сопричастным Богу: его правая сторона соотносится с правой стороной самого Бога и наоборот. В одном случае осенение себя крестом понимается как молитва, в другом — как исповедание веры.