Ханна Кралль. К востоку от Арбата. М.: Текст, 2018. Перевод с польского Ксении Старосельской и Ирины Адельгейм
Ханна Кралль — известная в Польше журналистка и писательница, со сложной биографией, в которой были разные эпизоды: например, однажды власти коммунистической Польши приказали изъять из продажи весь тираж ее книги. Самый важный, пожалуй, труд Кралль — «Опередить Господа Бога». Это книга о Мареке Эдельмане, который руководил восстанием евреев в Варшавском гетто во время Второй мировой. Эта и другие главные ее книги — «Королю червонному — дорога дальняя», «Портрет с пулей в челюсти и другие истории» — переведены на русский.
«К востоку от Арбата» — несколько репортажей, написанных польской журналисткой в дружественном по соцлагерю СССР. Дружественность эта, кроме прочего, заключалась в том, что в подобных материалах надо было быть весьма осторожной. Поэтому Кралль выбирала такие места или мероприятия, описание которых формально говорило больше о конкретных людях и коллективах, чем о положении в стране — хотя, конечно, пытливому читателю многое и так было понятно. Она оказывается на текстильной фабрике (директор которой беспокоится о выполнении планов, но еще больше — о том, будет ли вся эта продукция раскуплена); в кабинете главреда журнала «Шахматы СССР», который рассказывает, что люди с физическими изъянами часто увлекаются этой игрой; на заводе, где проходят литературные дискуссии, — главка о последнем месте начинается словами, сегодня звучащими как ироничный стилистический прием: «На автозаводе имени Лихачева сегодня состоится поэтический вечер Сергея Какурина, шофера».
Тут вообще много ироничного и остается удивляться, как это проходило в печать. Где-то Ханна не может отделаться от предложения отобедать: «Но если приезжает делегация — как же без обеда? Такой порядок...»; где-то размышляет о серьезной разнице между учеными и их степенями: «Высота потолков в квартирах кандидатов наук — 2,70 метра, в квартирах докторов наук — 3,20». Спасала, наверное, полная эмоциональная отстраненность от героев; один из критиков сказал про Кралль, что та «все описывает и ничего не комментирует». Сухость текстов и обилие коротких предложений напоминают о стенограммах — и как бы обезоруживают читателя: здесь нет оценки и аналитики, явления переложены на бумагу как они есть. Ее рецензенты вообще часто говорят о словесной игре, к которой приходилось прибегать в те годы и в которой сама Кралль достигла больших высот: «За столом нет мест более и менее почетных: все равны. Но все места за этим столом уже заняты».
Однако Кралль и вправду интересовалась отдельными людьми больше, чем царившей в стране атмосферой. Она дотошно цитирует диалоги и приводит много прямой речи: физики из Дубны; рабочие, критикующие своего коллегу, занимающегося таким ерундовым занятием как сочинение стихов; пациент психбольницы, который феноменально играл в шахматы, а после того, как выписался — перестал. За такими колоритными персонажами можно и не заметить ироничной интонации журналистки.
Дариуш Емельняк. Свобода, правила, конфликты. Как работает «Википедия». Минск: Дискурс, 2018. Перевод с английского Марии Солнцевой
Емельняк не только давний редактор польской Википедии, входящий в состав ее администрации, но и ученый, изучающий теорию и практические процессы менеджмента. И, собственно, упомянутый сайт его интересует больше не как феномен доступности качественных знаний, а как система с налаженной самоорганизацией. Прямой доступ к правкам в Википедии имеют сотни тысяч постоянных редакторов, однако она не разваливается и не превращается в свалку хаотично собранных данных.
Первое, что делает автор, — развенчивает миф о том, что Википедия совершенно анархистская организация. В ней тоже есть иерархия, да еще какая (есть как минимум 10 разных ролей, которые может занимать пользователь), а также комитеты, решающие особо важные, стратегические споры и вопросы; на некоторых из них здесь останавливаются подробнее, и забавно наблюдать, как викиредакторы могут спорить о названии статьи так же, как переводчики о верном варианте перевода одной фразы. Второе — он разбирается с тем, как работает система в принципе, какие правила и противовесы удерживают ее на плаву. Это, конечно, целый сундук с находками для исследователя управленческих теорий.
Википедия создавалась с нуля как свободный проект (и до сих позиционируется таковой), ее первые модераторы вольны были спроектировать все что угодно. Со временем вырабатывались новые «критерии авторитета и знания»: Емельняк показывает, как общественный порядок (даже основанный на уходе от устоявшихся правил порядка) бюрократизируется и обрастает, казалось бы, нежданными барьерами. Но автор не критикует Википедию, потому что, похоже, такая эволюция свойственна любому мироустройству — и он как раз хочет понять почему.
В итоге получается настоящее антропологическое исследование, в котором 17-летняя история сайта рассматривается как громадный эксперимент: людей попросили заниматься тем, чем никто до этого никогда не занимался, и у них получилось. Здесь не проверяют заслуги отдельной личности, но строго проверяется любая информация; порог входа в систему крайне низок, однако продвинуться хоть на одну ступень в иерархии (помните про 10 ролей?) крайне сложно; администраторы ратуют за качественную информацию, и в то же время «ключевым качеством «Википедии» по-прежнему остается возможность «добиться статуса и влиять на жизнь сообщества с помощью своих знаний и умений, не будучи формально экспертом». Никто и не говорил, что создать новое, идеальное общество — это просто.
Даниэль Шёнпфлуг. Время кометы. 1918: Мир совершает прорыв. М.: Ад Маргинем Пресс, Музей современного искусства «Гараж», 2019. Перевод с немецкого Ирины Алексеевой
Профессор истории Шёнпфлуг, занимающийся революциями и другими, что называется, переломными моментами, обращает пристальное внимание на 1918 год. «Редко история представала столь открытой», говорит автор, имея в виду небывалые забрезжившие возможности: конец войны знаменовал собой еще и конец старого мира. Накопившаяся усталость вдруг сменилась истерической эйфорией, а захлестывающая энергия соседствовала с тяжелым бременем ответственности: все прекрасно осознавали, что находятся на пороге новой эпохи, сценарий которой придется продумывать им же. Кто-то берется за кардинально новые концепции осмысления художественной реальности, кто-то предлагает новые схемы политического устройства, кто-то продолжает войну, только уже со своими (как в России).
В качестве точки отсчета автор берет 11 ноября 1918-го, день, когда было заключено так называемое Компьенское перемирие — соглашение, по которому военные действия на Западном фронте были полностью остановлены. Но наряду с известными историческими фигурами он находит еще пару десятков героев из разных точек земли и по их дневникам, письмам и другому наследию предлагает проследить, с чем они подошли к этому дню, как они его пережили, как наступление мира изменило их жизни. Президент Гарри Трумэн, живущий в Лондоне эмигрант-посудомойщик Нгуен Тат Тхан, будущий борец за права женщин и журналистка Луиза Вайс, немецкий офицер и будущий эсэсовец Рудольф Гесс, отправившаяся добровольцем на войну молодая русская девушка Марина Юрлова и многие другие. Шёнпфлуг раскопал, что делали все эти люди в памятный день (и даже попытался описать это в художественной, а не в документальной манере, что получилось не очень хорошо, да и вообще кажется здесь лишним), и воссоздал их судьбу в ближайшие, самые «горячие» послевоенные годы.
Идея книги похожа на ту, что была в романе «И пусть вращается прекрасный мир» Колума Маккэнна, но Шёнпфлуг делает ставку исключительно на реальных персонажей. И в этом, как ни странно, заключается одновременно и минус, и плюс. С одной стороны, здесь нет той иррациональной магии, которая бывает в художественной прозе и часто объясняет реальность лучше всего; иными словами, пожив с этими героями некоторое время, мы все равно вряд ли поймем, где же таились корни великого и ужасного XX века. С другой стороны, отсутствие какого-либо пафоса, намекающего на грандиозный вселенский замысел, отрезвляет и еще раз дает понять, что не боги горшки обжигают: да, мечты были большие, но ежедневную рутину никто не отменял.
Максим Амелин. Веселая наука, или Подлинная повесть о знаменитом Брюсе, переложенная стихами со слов нескольких очевидцев. М.: Август, 2018
Прототип «знаменитого Брюса» — Яков Вилимович Брюс, шотландец, сподвижник Петра I, чем только не занимавшийся на государственной службе. Список дел и увлечений, которыми он занимался, пополняется до сих пор; если вы живете в районе Лефортово или у Басманных улиц в Москве, возможно, вы слышали о нем какую-нибудь легенду. Амелин точно слышал, и не раз, и решил из всех этих расхожих историй сложить причудливую то ли поэму, то ли повесть в стихах. Написана она была двадцать лет назад, но сейчас впервые издается отдельно.
Это, конечно, никакая не биография (тем более что биография Брюса уже есть в серии ЖЗЛ), а фарсовый такой рассказ о невероятных приключениях летающего Брюса, который при помощи химических опытов засыпает Москву снегом, справляется с наводнением простым выниманием пробки из пола, да еще и встречается со своим ангелом-хранителем — последний показывает ему рай и возвращает обратно на Землю. Амелин подбирает совершенно особенный метр (а точнее, подглядывает его у Тредиаковского), расставляет по полям ироничные глоссы, которые тоже берет из XVIII века, и будто случайно оброняет на строках отсылки к русским поэтам других столетий. Получается таким образом целая поэма, только на первый взгляд простая, но на самом деле нашпигованная целым набором ловушек и секретных ходов. По форме она могла бы сойти за произведение века восемнадцатого, а по содержанию смахивает на сокращенный вариант, например, путешествия Венечки.