Так уж вышло, что почти весь ХХ век наша страна провела, имея весьма слабое представление о комиксах. Если не считать обличительных статей Корнея Ивановича Чуковского вроде «Растления детских душ» и докладов исследований с пометкой «для служебного пользования», то по эту сторону железного занавеса графические истории попросту не существовали.
Но это, конечно, не значит, что комиксы, их авторы, художники, издатели не знали ничего о России. Разумеется, и знали, и знают — образы, так или иначе связанные с нашей страной, с нашей культурой, с нашим прошлым, появляются на страницах иностранных графических романов довольно-таки часто.
Данный текст по понятным причинам не в силах охватить всего, но почему бы не пройтись хотя бы по верхам. И сразу необходимо отметить, что полноценными соавторами графических романов наравне со сценаристами являются художники; мы это знаем и помним, но называть каждого при столь многочисленных примерах не рискнем.
«Я — граф Геннадий Ефимович Кондрашин, штабс-капитан лейб-гвардии кирасирского Его Величества полка», — представляется Коллекционеру, герою одноименного романа Серджо Топпи, «вульгарный бандит, обирающий беззащитных индейцев». Те зовут его Железная Грудь и жалуются, что «алчность этого стервятника беспредельна»: он отбирает у них последнее. Увы, мы не успеваем узнать, как именно Геннадий Ефимович оказался «вдали от императорского дворца»: Коллекционер убивает его уже на следующем развороте, избавляя тем самым индейцев «от свербящей язвы» — и спокойно отправляясь дальше по своему сюжету.
Подобные точечные моменты совсем не редкость; на такой вот «русский след» можно наткнуться где угодно, порой даже в совсем неожиданных местах. «Моя фамилия Яковлев. Я из отдела кадров», — влетает вдруг на полосу секундный персонаж «Стального Алхимика» Хирому Аракавы, манги про некую вымышленную Землю. А у сверхзанятого героя «Трансметрополитена» Уоррена Эллиса — истории про некое отдаленное будущее — появляется новая помощница Елена Россини с англо-русско-итальянскими корнями. «С ума сойти. Как хренов Распутин», — комментируют полицейские невероятную живучесть выбравшегося из могилы Джейсона Тодда («Бэтмен: Под Красным Колпаком» Джадда Виника). «Мы делаем всё, что в наших силах, господин Карамазов!» — раздается вдруг в ООН посреди «Кризиса на бесконечных Землях», о котором мы чуть подробнее расскажем ниже.
«С чего начнем?» — спрашивает Роршах. «С Хемингуэя, Вулф и Маяковского», — направляется в Публичную библиотеку Готэма Озимандия («Часы Судного дня» Джеффа Джонса). Йорик из постапокалиптического романа Брайана К. Вона «Y: Последний мужчина» читает «Войну и мир»; Дэвид Смит из «Скульптора» Скотта Макклауда со словами «Абсолютные ценности существуют» вспоминает Кандинского. V дирижирует взрывами, положив на пюпитр торжественную увертюру Чайковского «1812 год» («V — значит Vендетта» Алана Мура); Барбара Гордон в ожидании романтического ужина со свечами делает массаж супругу под тихо звучащего Рахманинова («Старомодно, но мне нравится»; «Бэтмен: Год первый» Фрэнка Миллера).
«The Sandman. Песочный человек — Коллекционеры» © ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус»
На предпоследней странице «Хранителей» Алана Мура и Дэйва Гиббонса (действие которых разворачивается на фоне ядерной истерии двух сверхдержав) мы видим афишу «Сезона Тарковского»: показывают проникнутые дурными предчувствиями «Ностальгию» и «Жертвоприношение». А среди множества лиц, размещенных на заглавной полосе главы «Коллекционеры» («The Sandman. Песочный человек» Нила Геймана), безошибочно узнаваемы кадры из «Сталкера» с Кайдановским и Солоницыным (но почему они тут? кто бы объяснил...).
И даже совсем юный (только вот не по годам рассудительный) герой Билла Уоттерсона («Кальвин и Хоббс. Все дни забиты до предела») тоскливо ждет под дождем школьный автобус, «который увезет меня в ГУЛАГ».
ГУЛАГ (как и вообще вся сталинская эпоха) по вполне понятным причинам до сих пор остается одним из самых характерных образов России, преемницы Советского Союза. «Я не собираюсь участвовать в создании ГУЛАГа будущего!», — возмущенно кричит генетик из Восточной Европы доктор Иссен («Отряд Самоубийц», глава за авторством Джима Заба). «Сейчас он у меня отправится прямиком в небесный ГУЛАГ», — направляет жертву Сай Боргман, пожилой товарищ Харли Квинн, объявивший вместе с ней «Охоту за красным старичьем» («Харли Квинн. Красотка в городе» Аманды Коннер и Джимми Пальмиотти).
Еще в 1960-е он, работая на правительство под псевдонимом Сайборг, «взорвал русскую террористическую группировку с братьями Толстякк (Tolstakk) во главе», однако «горстка главарей рангом пониже» смогла-таки ускользнуть — и залечь на дно на территории США. «Вот уже пятьдесят лет, как эти мерзкие крысы шныряют по нашей великой стране, желая сделать плохо американской мечте!» — возмущается он и предлагает Харли «сделать шаг вперед» и послужить на благо родины. «Давайте уделаем этих гадов!» — быстро соглашается она, после чего они вдвоем «выбивают дерьмо из кучки злобных starperov» (по классическим заветам мы видим здесь много написанных латиницей слов: gopnitza, shlyukha, tyolka, durnaya skatina, mudlan, svoloch, durak; «Достаньте мне этого старого perdoona»).
В следующей главе («Лучше шизик, чем совок») Сайборг рассказывает об Алексее Медведенко по кличке Медведь: «Он был охранником в лагере под Соль-Илецком. Чтобы выбить нужные показания из заключенных, он заставлял их смотреть, как их близких жрут медведи». Сейчас тот злодей работает сторожем в зоопарке — и уже другой медведь однажды ночью ударом лапы отсекает ему голову; та отлетает к обезьянам, после чего ее уносит в ночное небо символичный орел... А свою былую возлюбленную Зину Сайборг сбрасывает прямиком на рог носорога: «Божечки! — восторгается хохотушка Харли. — Видала я, как разбивают сердца, но чтоб носорогом — впервые!»
В другой раз Харли сама оказывается «в холодной и заснеженной Сибири» («Отряд Самоубийц: Черная сфера» Роба Уильямса), куда из космоса упало некое «оружие, способное изменить баланс сил». «Русские сепаратисты изучают его в тщательно охраняемой подводной тюрьме, расположенной в море Лаптевых», — ну и «нельзя, чтобы космический объект остался в руках наших врагов». Уже разгромив первый отряд русских десантников, Харли в какой-то момент трусливо думает сбежать, но быстро возвращается к своим, обнаружив, что уже поздно: «У них больше оружия, чем в Техасе! Я героически бегала проверить!» Однако вовсе не «охрененно злющие русские в робокостюмах» становятся проблемой: оказывается, в России есть свои металюди, что напоминает... да, «Отряд Самоубийц. Русскую версию»! И это Бригада Аннигиляции: Монстронавт, Танкоград, Тунгуска — и Гулаг. «Насколько мне известно, — пытается рассуждать глава антигероев Аманда Уоллер, — Путин и компания не владеют такими технологиями. К кому же мы тогда вломились?»
«Отряд Самоубийц. Чёрная сфера»
«А знаете, кто держал писателей в ежовых рукавицах, так это Сталин: „Ночь казненных поэтов”, массовые аресты, лагеря...» — демонстрирует свою начитанность Джеймс Гордон-младший («Отряд Самоубийц: Надзирать и наказывать» Алеша Кота). Портреты Сталина, Гитлера и Муссолини появляются за спиной уже упомянутого V в ходе его телевизионного выступления на словах об отвратительном руководстве, не заслуживающем «доброго слова» («Вереница казнокрадов, мошенников, лжецов и психопатов — а в итоге вереница чудовищных действий. Вот так-то. Но кто их выбрал? Вы! Вы сами назначили их! Вы дали им власть, чтобы они принимали решения за вас!»). А из комментариев к роману Гранта Моррисона «Все звезды. Супермен» можно узнать, что в сценарии автор описал общество подземнозавров с такими подробностями: «Мрачные, давящие, советские города-крепости с железными стенами <...>; сталинистский авторитарный мир, где в качестве рабов используются пропавшие без вести люди, умирающие в адских условиях».
Тот же Грант Моррисон — автор не только графических романов, но и «самого полного путеводителя по миру супергероев» — в книге «Супербоги: как герои в масках, удивительные мутанты и бог солнца из Смолвиля учат нас быть людьми» напоминает, что в 1941 году журнал «Look» опубликовал комикс «Как Супермен прекратил бы войну». Действительно, было бы странно, если б Супермен, неустанно спасающий Землю от инопланетных нашествий, проигнорировал бы Вторую мировую; так вот, что бы он сделал?.. Сперва бы он, понятно, ворвался в бункер фюрера (где сразу схватил бы «хнычущего диктатора за горло»), а потом... Потом он навестил бы еще и его «приятеля» — Сталина! — и доставил обоих в женевскую штаб-квартиру Лиги Наций. Где «похожий на директора школы человек с председательским молотком» быстро бы вынес им суровый вердикт: «Адольф Гитлер и Иосиф Сталин, мы признаем вас виновными в величайшем преступлении современной истории — неспровоцированной агрессии против беззащитных стран».
Кажется, сейчас мы попадаем под одну из новомодных уголовных статей, поэтому на всякий случай подчеркнем: это всё они! Комикс «Как Супермен прекратил бы войну» 1941 года выпуска. Было ведь? Было.
«Как Супермен прекратил бы войну»
И вот этот осадок (Россия как агрессивное государство) остается у многих по сию пору. Поэтому так часто в комиксы проникает, допустим, наше вооружение. То советский танк оказывается внутри Силы скорости («Флэш: Вторжение горилл» Фрэнсиса Манапула и Брайана Буччеллато); то Падальщик нападает на Атлантиду на угнанной у русских атомной подлодке («Аквамен: Смерть царя» Джеффа Джонса), то туристы, оказавшись на заброшенной военной базе в Нью-Мексико, вспоминают, что тут «испытывали краденые советские самолеты» («Их было столько, что летчики прозвали это место „Красной площадью”»; «Зеленый Фонарь: Возрождение» того же Джонса)... Не забыто и новейшее химическое оружие: «Колокол-1» — «сильнодействующий синтетический газ российского производства» («Отряд Самоубийц: Пинок в зубы» Адама Гласса).
Любопытно (и в это даже трудно сегодня поверить!), что именно противостояние с русским оружием заложило основу для историй про Железного Человека! Ученый-оружейник Энтони Старк («Комми бы всё на свете отдали, чтобы только узнать, над чем он работает!») на первых же страницах опубликованного в марте 1963 года комикса из цикла «Тревожные истории» оказывается в джунглях Южного Вьетнама, где властвует «тиран и повелитель красных партизан». Но вскоре после того, как прозвучала благодарность («Старк, ваше оружие — ответ на наши молитвы!»), он сам подрывается на растяжке — и с тех пор принимает «участие в холодной войне, в которой Америка борется с коммунистической угрозой», уже в новом качестве супергероя.
В предисловии к современному изданию «Классика Marvel. Железный Человек» легендарный Стэн Ли признает, что в те времена все казалось понятным: «Коммунисты были злодеями, а мы — героями. Конечно, сейчас нам всем ясно, что на деле это было не так просто, но в начале 60-х образ врага для нас был очевиден». Поэтому на страницах комиксов, к которым он имел самое прямое отношение (не всегда как сценарист, порой только как автор сюжетов), появлялись и Красный Варвар, известный своей жестокостью высокопоставленный генерал, управляющий «обширной шпионской сетью комми» («Я бы с радостью тебя расстрелял, вредитель! Враг народа!»), и Красный Динамо, который «тайно устраивает свои необъяснимые диверсии на заводах Старка по всей стране», и сам... Хрущев, впервые появляющийся на фоне черного флага с красными серпом и молотом. «Вы узнаете этого коренастого сгорбившегося человека, входящего в странную лабораторию под Москвой? — представляет его чуть позже рассказчик. — Если нет, значит, вы ничегошеньки не знаете о холодной войне! Этот красный коротышка — главная шишка за железным занавесом!»
«Железный Человек»
«Самый могучий человек коммунистического блока» ненавидит профессора Ванко, так как подозревает, что этот «электрический гений» может однажды занять его место. И хотя поначалу такие мысли в голову изобретателя вовсе не приходили, подвернувшаяся возможность бросить вызов Железному Человеку позволяет надеяться: «Если я его одолею, я вернусь домой национальным героем и тогда смогу свергнуть самого вождя!». Только вот Старку удается обмануть противника — заставив того поверить, что в Москве Хрущев его непременно расстреляет: «Я был уверен, что он купится на это... потому что знает, какими коварными бывают коммунисты!» Осознав, что «мой научный гений служил дикой предательской системе», Ванко с готовностью рассказывает ФБР «о золотом запасе, что держат тут красные шпионы на случай расходов», и принимает предложение еще недавно столь ненавистного американца «руководить собственным центром исследования электричества»...
«Биохимическое вещество, основанное на советских психотропных препаратах времен холодной войны», попадает в руки террористов в романе Грега Раки «Чудо-Женщина: Год первый». Известно, что «теракты произойдут в ряде крупных городов одновременно», — и нам, конечно, необыкновенно повезло, что сама Диана вместе со Стивом Тревором обезвредили негодяев не абы где, а возле Большого театра! По голливудским стандартам Москва очень часто входит в число тех притягательных точек, где происходит что-нибудь этакое. Как шутит Зеленая Стрела, «инопланетное вторжение всегда начинается в окрестностях знаменитых памятников», а потому если уж «Апоколипс атаковал Париж», то заодно — Шанхай, Мумбаи, Стамбул и нашу Москву («Injustice: Боги среди нас. Год первый» Тома Тэйлора). Но любопытно, что художник изображает здания позади собора Василия Блаженного не совсем точно — словно бы и этим намекая нам на условность происходящего.
Великолепный собор Василия Блаженного можно разглядеть и на одном из мониторов Черной Маски — видимо, расширяя «границы своей империи», тот не стал ограничиваться одним лишь Готэмом («Красный Колпак и Изгои. Темная троица» Скотта Лобделла). Появляется он и в «Сказках» Билла Уиллингхэма: разыскивая скрывающегося друга, Маугли (охотник по своей натуре!) перебирается от Чукотского полуострова до Красной площади и далее вглубь России («Россия — страна большая, пустынных мест там хоть отбавляй»). А в другом томе «Сказок» можно увидеть и питерский Спас на Крови — и почему-то именно на эту картинку приходится фраза «Нечисть не рассуждает, а способна только яриться» (случайно, наверное).
В книге «Лига Справедливости: Машины Уничтожения» Брайана Хитча стоит геотитр, согласно которому Австралия — это «Юг мира», Япония — «Восток мира», ну а Россия — оставшийся Север. А в манге Сиро Масамунэ «Призрак в доспехах» об относительно недалеком будущем Советы не только вернули Японии Северные территории (вот уж и правда фантастика), но и принялись активно развивать в Сибири атомные станции и подземные города.
В примечаниях к «Бдению», финальному тому волшебной саги Нила Геймана «The Sandman. Песочный человек», можно найти отсылку к сценарию, согласно которому Смерть получила важное послание, находясь «где-то в России» («1994-й или 1995 год, подбитый танк... Чечня?»); но это если читать примечания. А вот Хэл Джордан вместе с двумя другими пилотами проводит в чеченском плену несколько месяцев (объединенный том «Зеленого Фонаря» Джеффа Джонса: «Месть Зеленых Фонарей» и «Разыскивается Хэл Джордан»), вспоминая там слова Джона МакКейна: «Нас учат понимать правильно: храбрость — это не отсутствие страха, а способность действовать вопреки всем нашим страхам».
«The Sandman. Песочный человек — Бдение» © ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус»
«Америка лезет не в свое дело. Чечня вас не касается! А вы бомбите наши базы, убиваете наших братьев», — настаивают террористы. «Русские федералы убили тысячи наших женщин и детей. Мы не остановимся, пока не убьем столько же их женщин и детей. И ваших тоже. На этой войне пленных не берут». Джордану приходится это выслушивать, потому что он был сбит без своего кольца, делающего его всемогущим. Но стоило ему выбраться из плена, как он отправился обратно уже во всеоружии, — и вдруг попал под обвинение «в военных преступлениях» (понятно, что ложное)!.. Хорошо хоть, что на помощь ему приходят верные друзья — и Супермен, и Бэтмен, и Чудо-Женщина; вместе они принимают суровый бой в наших заснеженных лесах. Не стоило все-таки Красным Ракетам биться против... Зеленый Фонарь ведь честно предупреждал: «Я покину Россию, как только найду ту, кого ищу. Даю вам слово. Попытаетесь меня выдворить — и я тут всё разнесу».
Красные Ракеты, как подсказывают всезнающие примечания (они в комиксах порой жизненно необходимы, ведь мы пропустили много десятилетий, а потому о многом просто не в курсе!), — «российское военное подразделение, призванное защищать страну от металюдей и иных угроз» («Толковые ребята, но уж больно предсказуемые»). В свое время к их появлению оказался причастен другой Зеленый Фонарь, Киловог, «который симпатизировал Советскому Союзу и коммунизму (тот напоминал ему государственный строй его родной планеты)». Быть может, именно поэтому Джордан им в какой-то мере даже сочувствует — вспоминая, например, слух о том, что Ракеты разрезали попавшегося инопланетянина, продав его останки «по кусочку в десяток лабораторий по всему бывшему Союзу» («Вот что происходит, когда плохо платишь военным. А Ракетам очень плохо платят, я это точно знаю»). Но все же когда они лезут под руку — Фонарю это не нравится, и, если есть настроение, он силой кольца материализует себе в помощь... серп и молот: «Ярость мешает Ракетам сосредоточиться».
«Зелёный Фонарь. Месть Зелёных Фонарей. Разыскивается Хэл Джордан»
Есть у русских и другие герои. В классическом романе 1985 года «Кризис на бесконечных Землях» Марва Вулфмена и Джорджа Переса появляется, например, Красная Звезда, в миру — Леонид Ковар (поначалу он назвался Звездным Пламенем — и лишь позднее узнал, что в США уже есть супергероиня с таким же именем).
Сюжет масштабнейшего эпоса, если вкратце, — абсолютная и окончательная гибель всего живого. Всего — а стало быть, одной только американской территорией ограничиваться ну никак уж нельзя: «Мир сошел с ума, и, если не восстановить прежний порядок, всему сущему наступит конец. Похожие безумные сцены можно наблюдать повсюду... В Америке, Европе, Африке... И даже за ранее непроницаемым железным занавесом... Этот кризис охватил все нации и все политические системы».
Волей-неволей пришлось объединяться, и Красная Звезда, принимая помощь и сражаясь вместе со всеми, старается рассуждать позитивно: «Быть может, если мы все-таки выживем, политики потом возьмут с нас пример и сообща сделают этот мир лучше». И когда кто-то высокомерно возмущается: «Эй, а коммуняку кто сюда притащил?» — его быстро пресекают: «Успокойся, Ястреб... Мы ведь все человечество спасаем». Да, «это война без границ» и бушует она «повсюду сразу»: «Демонам Анти-Монитора нет дела до политических различий. Они напали и на Советский Союз, и величайший герой этой страны, Красная Звезда, сражается с ними до тех пор, пока тяжелые раны не вынуждают его покинуть поле боя».
Забавно, что нашлось тут место и одной эмигрантке: Валентина Восток еще до этих событий сбежала в Соединенные Штаты, где стала известна как Негативная Женщина. «И я вполне довольна своим решением, — уверяет она бывшего соотечественника. — Не пытайся меня вернуть. Ты не представляешь, что с тобой может сделать моя энергия». Со свойственным «Кризису» пафосом участницу Рокового Патруля представляют на страницах романа следующим образом: «Она покинула родину, чтобы обрести свободу. И она не остановится, пока эта или любая другая Земля находятся в лапах тиранов!»
Обращаясь к речью ко всем собравшимся, Дядя Сэм (есть у них и такой супергерой) произносит золотые слова: «Наши идеалы совпадают далеко не во всем... И я даже не про политику говорю... <...> Главное — что у каждого из нас есть право думать иначе... Но прямо сейчас мы должны забыть о наших различиях. Мы будем сражаться не только за выживание, но и за нашу свободу. За свободу думать и делать, что нам хочется... Быть теми, кем мы хотим быть. <...> Так что давайте выложимся на полную, а?»
«Часы Судного дня» © ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус»
Бригада Красных Ракет появляется и в новой истории Джеффа Джонса — «Часы Судного дня», и тоже в связи с чеченскими сепаратистами: двум американским супергероям «предъявлено обвинение во вмешательстве в работу органов внутренних дел, однако дуэт из Вашингтона утверждает, что спецсилы российской полиции действовали небрежно, провоцируя террористов, что и привело к обострению обстановки» («...Красная Звезда, в данный момент находящийся в Москве, осудил действия своих коллег, и заявил о готовности выйти из отставки, чтобы продолжить служить своей Родине...»). Но здесь число наших металюдей заметно увеличивается: мировые державы теперь заинтересованы не в ядерном вооружении, а собственных суперармиях, и в России отныне действуют Народные Герои: не только уже известные нам, но и Черный Орел, Жар-Птица, Леди Флэш, Морозко, Перун, Русалка, Снежный Филин, Стальной Волк, Тундра, Вихрь, Восток и Пожар.
К слову, Восток задействован Джонсом также и в романе «Аквамен: Другие» («Меня вырастили в одиночной камере рядом с космодромом „Байконур”, — обнажает он душу. — Приучили наслаждаться одиночеством, чтобы превратить в безупречного советского космонавта»), а Пожар считается самым сильным нашим супергероем — и своему перерождению «в качестве живого ядерного реактора» он обязан Чернобыльской катастрофе (Чернобыль как место действия тоже появляется на страницах комиксов — но оставим его все-таки Украине).
«Аквамен. Другие»
В ходе пресс-конференции некто, в ком при желании можно разглядеть черты действующего российского президента, не советует никому «питать иллюзий насчет возможности военного превосходства над Россией»: «Мы подобного никогда не допустим. Вместе наши Народные Герои способны уничтожить любого искусственно созданного Америкой метачеловека». Однако новые законы о металюдях, согласно которым каждого новорожденного ребенка проверяют теперь на наличие метагена, не по нраву российским гражданам: «Истории о потенциальных супермладенцах, которых уже забрали от родителей, вызвали протесты по всей стране»...
Но вообще вселенная «Хранителей» (а «Часы Судного дня» — это свежайшее продолжение великого романа) по части «русского следа» требует отдельной главы. Тут и Карибский кризис, и совместное восстановление инфраструктуры Афганистана, и путч не 1991-го, а 1989-го, и присоединение Бориса Ельцина к переговорам президента Редфорда о ядерном перемирии... А ввод российских войск в Белоруссию и вторжение в Польшу!.. Нет, сейчас нет смысла даже и начинать: эта альтернативная реальность может дать нам еще не одну тысячу знаков.
Оставим в стороне и другой классический роман — «Бэтмен: Возвращение Темного рыцаря» Фрэнка Миллера. Там кризис на Корто-Мальтезе приводит к боевым столкновениям между СССР и США, а в итоге — к горестному признанию, что, «похоже, Россия опередила нас в гонке вооружений»...
Как и история Марка Миллара «Супермен: Красный сын» — ибо тут уже не «след», а реальная колея, переходящая в действующую магистраль. Замысел ее прост и уже тем гениален: что, если ракета с Криптона упала на другую сторону Земли — и младенец вырос советским человеком?.. Только представьте: «Супермен, неведомый посланец иных миров, способный обращать реки вспять и голыми руками гнуть стальные рельсы, становится заступником простых рабочих в непрестанной борьбе за Сталина, социализм и расширение организации Варшавского договора. Супермен, гордость Советов, символ нашей военной мощи», — и вы поймете, что рассказ об установлении Всемирного Советского Союза не сможет во всей красе уместиться в два-три абзаца.
К сожалению, мы ограничены рамками статьи, поэтому придется лишь пунктирно отметить, что среди учителей Брюса Уэйна был и «сварливый русский старик» Сергей («Бэтмен: Нулевой год» Скотта Снайдера), а General Жukoff в 1954 году попытался доставить в Москву выкраденного в Лондоне Дракулу, где тот по плану должен был бы «мучиться следующие сто лет, исполняя повеления русских» («Американский вампир» того же Снайдера). Отдельный вечный сюжет — памятная многим «антикоммунистическая истерия» с расследованием «антиамериканской деятельности»; это все тоже нашло отражение в комиксах. И особый мог бы выйти рассказ о русских сказках — их неплохо знают не только Билл Уиллингхэм («Сказки») и Нил Гейман («The Sandman. Песочный человек»), но и, к примеру, Том Кинг («Бэтмен: Холодные дни»): согласно его версии, книжку Александра Николаевича Афанасьева «Звери в яме» любили в детстве и Брюс, и будущий профессиональный убийца Анатолий Князев, более известный как КГБист (KGBeast в оригинале).
«Бэтмен. Холодные дни»
Закончим же нынешнее беглое перечисление самым, пожалуй, миролюбивым нашим образом: матрешкой! Правда, она может возникнуть в сюжете безо всякой связи с Россией. Так, в «Справедливости» Джима Крюгера и Алекса Росса Бэтмен пытается отыскать столь нужную ему подсказку, рассуждая: «У Загадочника в руках матрешка. Тайна внутри тайны. Личность внутри личности. Эдвард, на что же ты намекаешь?» А в «Моей геройской академии» Кохэя Хорикоси из Яоёродзу выпрыгивают «русские куколки», уже как бы теперь не матрешки, а «яоёрёшки»: обладая суперспособностью («причудой») создавать что угодно, девушка именно на них «тренировалась делать копии предметов, неотличимых от оригинала». Харли же Квинн, готовящейся к встречам с русскими (в уже описанной выше «Красотке в городе»), снится, как она оказалась внутри гигантской матрешки, а когда та разлетелась от выстрела, ее, обнаженную и продрогшую, укутал собственной шубой по-своему галантный «товарищ медведь»...
Ну и самое последнее, приятное: по сюжету романа Брайана К. Вона «Y: Последний мужчина» мир в одночасье лишился абсолютно всех мужчин — кроме главного героя и космонавтов, бывших в миг «гендерцида» на орбите. В их числе и наш земляк Влад («...Молитвами Святого Николая-Чудотворца и Святого Никиты Новгородского помоги нам благополучно добраться до наших сестер внизу»), отец еще не родившегося Владимира. «Мы есть надежда мира на завтрашний будущий день», — с акцентом говорится потом о «единственном сыне России», и вот эта честь — поучаствовать по мере сил в возрождении человечества — кажется мне довольно обнадеживающим сигналом о том, что «русский след» в графических романах прослеживается не только в черных, но порой и в весьма оптимистичных тонах.