Литературный некрополь
В январе 1930 года на Митрофановском кладбище Воронежа была похоронена писательница Елизавета Милицына. «Умный и стойкий борец за возрождение нашей страны», — сказал о ней Максим Горький. Именно он помог Милицыной пробиться в литературу — нашел писательнице работу в петербургском издании «Знание».
Слова Горького были выбиты на надгробии Милицыной — правда, случилось это спустя много лет после ее смерти. В 1970-е Митрофановское кладбище было закрыто и уничтожено. Иронично-атеистический Воронеж того времени построил на этом месте цирк.
Но совестливая память взяла свое: со временем на угловом пятачке при пересечении улиц Моисеева и 20-летия Октября образовался так называемый Литературный некрополь. Воронежцы сохранили одновременно память о кладбище и память о своих земляках-литераторах: здесь чудом уцелели могилы и надгробные памятники Милицыной, а также поэтов Алексея Кольцова и Ивана Никитина.
Реконструированный в 2009 году, сегодня Литературный некрополь является памятником истории и культуры.
Памятник Бунину (Бунинский сквер)
На пересечении улиц Плехановской и Орджоникидзе стоит памятник первому русскому лауреату Нобелевской премии по литературе: сидящий на поваленном дереве Иван Алексеевич держит на коленях раскрытую книгу, а у его ног трется собака — писатель покидает Россию в трудный час, прощаясь с эпохой.
Памятник был открыт в октябре 1995-го — в год 125-летия со дня рождения писателя. С того же времени носит имя Бунина и разбитый рядом скверик, до тех пор безымянный.
Ее автор Александр Бурганов увидел «воронежского» Бунина в донкихотском образе странника — правда, утратившем смысл в борьбе с революционной стихией. Собаки же, по уверениям буниноведов, у писателя никогда не было.
Литературный музей имени Никитина (ул. Плехановская, 3)
Примерно в ста шагах от памятника Бунину расположилось здание литературного музея имени Ивана Саввича Никитина.
Поэт Золотого века русской литературы родился в Воронеже. Здесь жил и писал — преимущественно о русском народе, тяжелую судьбу которого знал не понаслышке (сам — из семьи торговцев, в Воронеже содержал постоялый двор). Слова знаменитого «Ухаря-купца», считающиеся народными, на самом деле принадлежат Никитину. Однако за многие годы стихи, положенные на музыку, подверглись сокращению и переделке, так что первоначальный вариант выглядит несколько иначе, чем знаем сегодня мы, — в конце концов, девушка, на которую обратил внимание купец, все-таки идет за него замуж:
Что тут за диво! и замуж пойдет...
То-то, чай, деток на путь наведет!
Кем ты, люд бедный, на свет порожден?
Кем ты на гибель и срам осужден?
Дом-музей Никитина (ул. Никитинская, 19а)
Когда-то часть постоялого двора — жилой дом семьи Никитиных, построенный в 1840-х годах.
Здесь поэт прожил до конца своих дней.
Здесь принимал друзей — в том числе художника Ивана Крамского.
Здесь написал большинство своих стихотворений.
А подле меня
Ни живой души,
Один ветр шумит
На пустом дворе.
Я сижу один
Под окном, в тоске,
Не смыкаю глаз
До полуночи.
Когда в начале 1920-х возникла идея открыть музей поэта, выяснилось, что деревянный дом сильно обветшал. Пришлось разобрать — и построить на этом месте точную, но уже кирпичную копию.
В годы войны здание было частично разрушено. Фонды музея — рукописи, фотографии, исторические предметы — эвакуированы в Елабугу. Часть же материалов осталась в Воронеже. И погибла.
После освобождения города здание было восстановлено одним из первых, и уже с 1944 года по-прежнему функционирует в качестве музея.
Памятник Маршаку и дом, где он жил (улица Карла Маркса, д. 72)
Воронеж — родина и знаменитого поэта, переводчика, детского автора Самуила Маршака.
С 1915-го по 1917 год Маршак живет в Воронеже — у дяди, известного в городе зубного врача Якова Гительсона. Именно там, на улице Большой Садовой (ныне Карла Маркса), в доходном доме камергера Митрофана Сомова, в квартире № 1, принадлежавшей Гительсону, к Маршаку впервые приходит желание писать для детей. В это время он помогает беженцам с детьми с Запада, спасавшимся от мировой войны и селившимся в Воронеже.
В 1979 году на доме, где жил Самуил Яковлевич, установили мемориальную доску с барельефом писателя. А в 2015 году напротив дома № 72 по улице Карла Маркса был открыт памятник: писатель левой рукой прижимает девочку с крыльями — маленькую вдохновительницу (ее прототип — дочь Маршака, рано ушедшая из жизни), а на правой держит птичку. Кстати, птичка стала и символом книжного фестиваля «Читай-Болтай» — преемственность традиций.
Памятник Никитину (Никитинская площадь)
Сидя в глубокой задумчивости, поэт скорбно опустил голову. Руки застыли на коленях. Стопка книг у ног. Таким предстал Никитин — а точнее, его памятник — перед воронежцами в 1911 году.
Двенадцать лет ушло на реализацию идеи. Деньги собирали, что называется, всем миром.
Изначально на постаменте должны были быть строки поэта «Мертвые в мире почили, дело настало живым». Но столичное чиновничество, напуганное революцией 1905 года, разглядело в этих словах призыв к конкретным — понятно, каким — действиям. На постаменте остались только имя и две даты.
16 октября 1911 года, спустя полвека после смерти поэта, памятник ему был открыт в его родном городе — на Театральной площади, переименованной после все-таки свершившейся революции в Никитинскую.
Дом Тулиновых — место встречи Жуковского и Кольцова (проспект Революции, 30)
В июле 1837 года в Воронеж в сопровождении кортежа великого князя Александра Николаевича приехал поэт Василий Жуковский. Наставник будущего царя-освободителя разместился в доме губернского предводителя дворянства Василия Тулинова. Еще до приезда Жуковский запланировал встречу с Алексеем Кольцовым: будучи протеже воронежского поэта, он представлял его в Петербурге высшим литературным кругам, помогал и поддерживал.
Кольцов писал Краевскому: «Я был у него [Жуковского — прим. авт.], он меня не забыл. Ах, любезный Андрей Александрович, как он меня принял и обласкал, что я не нахожу слов всего вам пересказать. <...> Едва ли ангел имеет столько доброты в душе, сколько Василий Андреевич. <...> Приезд Василия Андреевича в Воронеж много меня осчастливил. Не только кой-какие купцы, и даже батенька не верил кой-чему, теперь уверились. И ничего, слава Богу!»
Об этом событии теперь напоминает мемориальная доска, открытая на доме № 30 по проспекту Революции.
Памятник Андрею Платонову (Платоновский сквер)
Говоря о литературе в соприкосновении с Воронежем, нельзя не упомянуть об Андрее Платонове.
Здесь, на нынешней территории Центрального и Ленинского городских районов, звавшейся в то время Ямской слободой, на излете последнего лета XIX столетия в семье железнодорожника Платона Климентова родился сын Андрей. Впоследствии он взял (не только по имени отца, но и по имени древнегреческого философа) литературный псевдоним — и не прогадал: остался и в отечественной, и в мировой литературе великим мыслителем.
В одном из рассказов платоновский герой сказал: «...А без меня народ не полный». Эти слова — на памятнике писателю. Имя Платонова носит международный фестиваль искусств, прошедший этим летом в Воронеже в девятый раз.
Памятник Петру I (Петровский сквер)
Любопытно, что именно этот памятник, установленный в Воронеже в 1860 году, стал героем стихов многих авторов.
В 1879 году в Воронеже на гастролях в драмтеатре побывал журналист Владимир Гиляровский, автор знаменитых «Москвы и москвичей». Увидев памятник, он иронично подметил, что Петр указывает рукой на здание городской тюрьмы. Тотчас родился экспромт:
Смотрите, русское дворянство,
Петр Первый и по смерти строг —
Глядит на интендантство,
А пальцем кажет на острог.
В 1936 году в Воронеж к ссыльному Осипу Мандельштаму приезжала Анна Ахматова. Пожив недалеко от памятника, она впоследствии написала знаменитое посвящение «О. М.» — «Воронеж»:
А над Петром воронежским — вороны,
Да тополя, и свод светло-зеленый,
Размытый, мутный, в солнечной пыли...
Памятнику посвящены и строки поэта Владимира Гордейчева, прожившего в Воронеже почти полвека, из стихотворения «Памятник Петру»:
Все было: беды и победы
Но, высшей славой знаменит,
Из всех царей забвенью не дан,
Один в Воронеже стоит.
А сразу за памятником в ТЦ «Петровский пассаж» находится лучший книжный магазин Воронежа — «Петровский».
Усадьба Германовской / дом, в котором родился Бунин (Проспект Революции, 3)
Десятого (по новому стилю 22-го) октября 1870 года в доме по бывшей улице Большой Дворянской в Воронеже родился Иван Бунин.
В середине XIX века это усадьба поручика Бенардаки: одноэтажный деревянный домик с флигелями по сторонам. С 1865-го — дом губернской секретарши Анны Германовской. Именно у нее с 1867 года снимала квартиру переехавшая в Воронеж дворянская семья Буниных.
Почему в Воронеж? Дело в том, что нужно было дать образование старшему сыну — десятилетнему Юлию, — будущему публицисту и общественному деятелю. И выбор Буниных пал на Воронежскую мужскую гимназию.
Иван Алексеевич писал впоследствии о Воронеже, хотя практически не помнил его: «...Мне казалось, да и теперь иногда кажется, что я что-то помню из жизни в Воронеже, где я родился и существовал три года. Но все это вольные выдумки, желание хоть что-нибудь найти в пустоте памяти о том времени».
«Улица Мандельштама» (улица Швейников, д. 4Б)
Летом 1934 года в Воронеже оказался в ссылке Осип Мандельштам со своей женой Надеждой Яковлевной.
Пока стояла теплая погода, супруги снимали комнату. А с приходом холодов переселились на 2-ю Линейную улицу (ныне улица Швейников) — на квартиру к агроному Евгению Петровичу Вдовину, где и прожили до апреля следующего года.
Дом Вдовина (№ 4б по улице Швейников) сегодня сохранился в несколько перестроенном виде, но по-прежнему расположен в низине, чуть «утоплен». Именно из-за этой особенности ландшафта Мандельштам назвал улицу «ямой»:
Это какая улица?
Улица Мандельштама.
Что за фамилия чертова? —
Как ее ни вывертывай,
Криво звучит, а не прямо.
Мало в нем было линейного.
Нрава он был не лилейного,
И потому эта улица,
Или, верней, эта яма —
Так и зовется по имени
Этого Мандельштама.
В стихах поэт обыгрывает и бывшее название улицы — Линейная. На ней рождались первые строки, выросшие впоследствии в знаменитые «Воронежские тетради».
Памятник Мандельштаму (парк «Орленок»)
Как известно, Воронеж для Мандельштама был в 1930-х годах местом ссылки, в которую его отправили за обращенное к Сталину стихотворение «Мы живем, под собою не чуя страны».
Поэту разрешили самому определить точку на карте — место своей ссылки. Мандельштам избрал Воронеж.
К 70-летию со дня смерти поэта на входе в парк «Орленок» напротив дома с символичным номером 13 по улице Фридриха Энгельса — предпоследнего места жительства Мандельштама в Воронеже — поэту поставили памятник. Страдальческая фигура, устремленные на небо глаза, рука на груди рождают в памяти хрестоматийные строки:
Пусти меня, отдай меня, Воронеж,
Уронишь ты меня иль проворонишь,
Ты выронишь меня или вернешь —
Воронеж — блажь, Воронеж — ворон, нож!
Памятник Белому Биму Черное ухо (проспект Революции, 52)
И напоследок — еще один любопытный памятник не менее любопытному литературному герою.
«Вот тут-то он и узнал впервые, что такое „больно” и что такое „нельзя”. Хозяин встал из-за стола и строго сказал:
— Нельзя! — и трепанул за ухо. — Ты же мне, глупая твоя голова, „Библию для верующих и неверующих” изорвал. — И опять: — Нельзя! Книги — нельзя!»
Эти слова — с первой страницы одной из самых добрых повестей, переведенной более чем на пятнадцать языков, — «Белый Бим Черное ухо» Гавриила Троепольского. Написанная в 1971 году повесть через шесть лет была экранизирована Станиславом Ростоцким. Фильм получил не меньшую популярность и был номинирован на «Оскар» в категории «Лучший иностранный фильм».
Троепольский жил в Воронеже. И уже в 80-х годах ХХ века воронежцы решают увековечить память писателя-земляка и его самого известного персонажа: появляется идея памятника собаке Биму — герою книги. Троепольский идею памятника одобрил, но увидеть его уже не успел: в 1995 году писателя не стало. Памятник был открыт спустя три года — напротив театра кукол «Шут».
Как видите, Воронеж пропитан литературой — начиная с классиков Золотого века и заканчивая четвероногими персонажами книг. Приезжайте и убедитесь сами!