Милан — хакер, специализирующийся на взломах систем с использованием фишинговых атак.
Мой отец говорил по-сербски, мать — по-русски. Когда начались НАТОвские бомбардировки, меня с сестрой спешно отправили в Италию. Местного языка я не знал и почувствовал на себе, каково это — быть чужим. Правда, постоянные драки и насмешки со стороны одноклассников возымели совершенно обратный эффект: я наконец почувствовал себя сербом. Все началось с «Хазарского словаря» Милорада Павича, дальше — больше: «Осада церкви Святого Спаса» Горана Петровича. Тогда я впервые рыдал над книгой.
Вскоре итальянский тоже сдвинулся с мертвой точки: случайно наткнулся на Умберто Эко и влюбился в «Имя розы». Мне впервые пришла в голову мысль, что программирование и литература — сводные братья. Мир есть язык. Писатели создают свои миры, используя слова. Я создаю свои миры, используя код. Но в отличие от писателей, мои «книги» дают куда более явный, видимый результат.
В середине нулевых с сестрой и матерью мы переехали в Москву. Моя первая девушка сходила с ума по «Мастеру и Маргарите», заразила и меня. Роман Булгакова — это не история противостояния добра и зла, а история о справедливости и прощении. Каждому воздастся по делам его. Надо только подождать. Это была последняя бумажная книга, которую я прочел, дальше были только электронные. Я не расстаюсь со смартфоном и планшетом, потому читаю много, причем только литературу — профильную и художественную. Новостей, блогов и иже с ними не читаю вовсе: я слишком хорошо знаю, как манипулируют общественным мнением.
Я не люблю фантастику, ненавижу современную беллетристику. Видимо, опыт жизни в разных странах научил ценить слово как самодостаточную художественную единицу. Поэтому я часто перечитываю Павича: его нелинейные романы похожи на прогулку по музею: если смотреть внимательно, то начинаешь замечать, как слова и предложения изменяют смысл, как картины меняют цвета в зависимости от освещения.
Илья Шарапов, руководитель аналитического подразделения по информационной безопасности ООО «ТСС»
В школе я не любил читать класса до одиннадцатого. А вот в выпускном начал читать значительно больше: мне самому стало интересно. Первыми в списке оказались Антон Чехов и Михаил Булгаков. С огромным удовольствием открыл для себя «Мастера и Маргариту», раньше мне также очень нравилась книга «Альтист Данилов» Владимира Орлова, по-прежнему люблю «Унесенные ветром» и экранизацию романа. Позже я просил своего отца порекомендовать что-нибудь интересное. В университете я и сам подбирал книги, а что-то продолжал рекомендовать отец. Наверное, поэтому сейчас читаю гораздо больше.
Профессия накладывает свой отпечаток, это очевидно. Еще в вузе из книг я узнавал, как работают компьютерные сети. Это помогло на первой работе. Сейчас я стараюсь не зацикливаться только на области кибербезопасности и программирования: читаю книги и по смежным областям — физике, математике. А художественную литературу читаю в обязательном режиме — либо параллельно с научной, либо по очереди с профильной. Это помогает разгрузить мозг. Без художки кругозор, фантазия, да и мыслительные процессы, остановятся. За такими книгами я отдыхаю. Хотя поэзию, например, не люблю вовсе.
Я не пользуюсь электронными сервисами, а книги ищу сам на просторах интернета. При этом у меня есть подготовленный список книг, которые хочу прочитать. За книжными новинками стараюсь следить от случая к случаю, если появляется что-то интересное — добавляю в перечень или читаю сразу.
Признаться, я не могу вспомнить книги, так или иначе связанной с хакерством, которая поразила бы меня. С другой стороны, отец очень рекомендовал — и по-прежнему любит — гуру киберпанка Уильяма Гибсона и его трилогию «Киберпространство», а также «Сожжение Хром». Отец же советовал прочитать «Машину различий» Брюса Стерлинга, «Взломщики кодов» Дэвида Кана. Отдельно в этом ряду стоит «Кодокопатель» Криса Касперски — не путайте с «Лабораторией Касперского». Касперски, безусловно, был гениальным хакером и не менее талантливым писателем.
Николай, хакер, специализирующийся на таргетированных атаках в банковском секторе.
До 12 лет я был шантрапой и все время проводил в компьютерных клубах: «стрелялки», первые стратегии… Там же начал писать свои первые игры. Однажды одноклассники позвали сыграть в школьной лиге спортивной версии «Что? Где? Когда?». И вот тогда я понял: каким бы умным ни казался, оказывается, я не знал ничего — кто такой Остап Бендер, сколько длилась Столетняя война, кто написал картину «Шоколадница»?
Первая игра, признаться, меня задела, уязвила и даже пристыдила, попутно распалив юношеский задор. Компьютерный клуб пришлось сменить на библиотеку. Я пошел простым путем: поговорил с опытными игроками, и выяснилось, что есть посильный musthave к прочтению. Если утрированно — минимальный багаж знаний, которым должен обладать любой знаток: школьная программа плюс «электрификация всей страны». В итоге появился колоссальный — как мне казалось — список из 500 книг, включавший 20 энциклопедий «Аванта+», цикл «100 великих» и всю школьную программу.
С той скромной библиотекой в «Доме офицеров» у нас на районе связан и первый случай «хищения информации», совершенный собственноручно. Однажды я услышал, что всю библиотеку (а там были грандиозные книги, в том числе раритеты конца 19-го — начала 20-го веков) решили целиком сдать на макулатуру. Что поделать? Девяностые ударили по регионам обухом. Я сговорился с однокашниками, и в течение месяца мы ежедневно воровали по 2-3 книги, выносили их в штанах. Так у меня появилась шикарная подборка по военной истории и несколько учебников по основам программирования.
Художественную литературу пришлось осилить стахановскими темпами. Я не обращал внимание на стилистические обороты, драматичность кульминаций, глубину повествования и — что там дальше по списку? Для меня это была работа: как в томе стихотворении Киплинга, которое и дало название телепередаче, — запомнить что, где, когда, как, зачем и почему. Попутно я прокачивал и тренировал навыки скорочтения. Так к восемнадцати годам я прочитал больше 1500 книг по всем направлениям. Не буду лукавить: несколько книг я все-таки полюбил и постоянно держу на домашней полке. Список небольшой: «Так говорил Заратустра» Ницше, «Сокрытое в листве» («Хагакуре») Ямамото Цунэтомо, которую ошибочно называют кодексом Бусидо и, уж простите, злополучные «12 стульев» и «Золотой теленок». Видимо, образ Бендера повлиял чересчур сильно. Читая Ницше, я впервые почувствовал силу, которая скрывается в слове. Плюс ко всему, «Так говорил Заратустра» — настольная книга для изучения иностранных языков по методике Шлимана (благодаря Ницше я освоил четыре языка — и речь не о языках программирования).
Когда поступил в университет, переключился на профильную литературу, а вскоре и «Что? Где? Когда?» забросил — времени не осталось вовсе. Вуз я так и не закончил, о чем не жалею. Но те 6 лет «знатокиады» помогают и сегодня. Я до сих пор навскидку вспомню всех нобелевских лауреатов по литературе, и пару-тройку названий их произведений тоже.
Александр Мамаев, директор по позиционированию в Diamond Guard, обеспечивающем безопасность криптовалют
Книги я читаю и воспринимаю только в печатном виде и за литературными сервисами и приложениями вроде «Литрес» или Bookmate никогда не следил. В школе прочитал всю учебную программу и немного книг для души. Из любимых авторов первыми приходят на ум Пушкин и Марк Твен. Первого всегда любил за красивый слог, легкость и точность форм, а вот американец захватывал авантюризмом и тягой к приключениям.
Профессия, безусловно, влияет на выбор источников информации: в университете я переключился на специальную литературу по кибербезопасности, а теперь 99% занимает профессиональная литература, сообщения из новостных ресурсов и специализированных блогов. Художественной литературы почти не читаю, хотя и люблю поэзию, особенно «золотого века». Если же говорить о художественной литературе, связанной с хакерством, то отдельно хочется отметить «Компьютерное подполье. Истории о хакинге, безумии и одержимости» Дрейфуса Сьюлетта и «Цифровую крепость» Дэна Брауна.
В «Цифровой крепости» Браун, как и обычно, упрощает, оперируя фиктивным «Принципом Бергофского», согласно которому любой шифр можно взломать путем применения грубой силы и банальным перебором ключей. Хоть с формальной точки зрения это верно, но у того, кто действительно разбирается в криптографии, это, безусловно, вызывает улыбку. С другой стороны, впечатляют масштаб повествования и шпионский антураж.
А вот произведение журналистки Сьюлетта по праву можно считать одной из самых злободневных и точных книг, которая рассказывает о теневой, не видимой обывателям цифровой войне, развернувшейся в сетевом подолье. Здесь филигранно описываемые технические детали уживаются с описанием реальных, подверженных сомнениям и страхам, программистов. Это пугает и заставляет задуматься: куда можно прийти, если встать не на ту сторону и выбрать не тот путь.