— Что такое дневник, где и как давно он появился?
— Сложно однозначно сказать, что такое дневник. У ученых есть разные ответы на этот вопрос, но почти все сходятся во мнении, что это текст, который пишется подневно. Дневник может быть самовыражением, наблюдением, заметками про свою работу — дневники очень разные, но их объединяет датировка. Когда они появились? Тут тоже есть много мнений: истоки видят в античности, в XVI веке в Англии, в XVII веке в Англии и других европейских странах.
— На какое из них стоит опереться при погружении в тему?
— Мы начинаем изучение дневников с классической работы Роберта Фотергилла, литературоведа, занимающегося английскими дневниками: Private Chronicles 1974 года. Он пишет про истоки этого жанра в Англии в конце XVI — начале XVII века. Конечно, для него, как и для многих других историков дневника, очень важным персонажем является Сэмюэль Пипс. Нельзя сказать, что никто не делал ничего подобного до Пипса, но именно он в самом подробном и чистом виде вел дневник в Англии во второй половине XVII века (хотя ему доводилось переделывать свои тексты, он датировал некоторые записи задним числом). Фотергилл пишет о том, что для дневников того времени была очень важна религиозная составляющая — в конце XVI и в XVII веке практика ведения дневника была особенно распространена среди пуритан, которым важно было посредством дневника наблюдать за собой, оценивать свои поступки и мысли.
Но есть и другие трактовки. Например, мы будем читать книгу 1996 года Стюарда Шермана Telling Time. Шерман тоже пишет об английских дневниках. Для него важна не религиозная составляющая, а появление в XVII веке нового типа часов, повлиявшего на представления о времени. Он утверждает, что тогда время стало отходить от кайроса к хроносу, то есть как бы стало пустым, и эту пустоту должен был заполнить сам человек. Главные хронологические точки в представлении истории остаются — дни, годы, месяцы, — но также у людей появился шанс самим заполнить это время и создать собственное представление о нем. Он рассматривает то, как дневник выстраивает это понимание и одновременно является продуктом этого понимания.
Есть еще одна трактовка — гипотеза о том, что практика введения дневника распространилась в Европе в конце XVIII — начале XIX века, когда педагоги и родители начали настаивать на том, чтобы дети вели дневники. Об этом пишут Арианна Баггерман и Рудольф Деккер и ряд других исследователей. Есть еще несколько трактовок — в общем, картина сложная, поэтому довольно интересная.
— С чем связано массовое распространение дневников в XIX веке во Франции?
— Французский ученый Филипп Лежён пишет, что во Франции, в отличие от Англии, Германии и Голландии, дневник начал распространяться позже, в XIX веке, и это связано с религией: католичество меньше способствует ведению дневника, чем протестантизм. Почему дневник становится популярным? В конце XIX — начале XX века на это повлияли важность интроспекции и самоанализа во Франции и представления о самовыражении.
— А что происходило с жанром дневника в эпоху романтизма?
— Есть много работ по этому поводу. В этот период особое внимание начинают уделять тому же самовыражению, и работа над собой становится очень важной. Появляется идея о том, что у человека есть какая-то глубина, которая отражается в дневниках. В XIX веке в продаже появляются книги, оформленные как дневники. Они подталкивали покупателя самому вести дневник. Тогда люди, ведущие дневник, могли думать о том, что у него будет какая-то аудитория, возможно, даже будет покупатель этого дневника. Так появляется момент игры на публику и возникает парадокс: автор дневника считает, что у него есть глубина, но к такому выводу его частично подталкивает наличие рынка дневников.
— Расскажите, как появился курс «Наедине с собой? или История дневника».
— В начале этого учебного года центр «Прожито» присоединился к нашему университету. Это, безусловно, продуктивное сотрудничество. Я очень рад, что Миша Мельниченко, директор центра, и его команда работают с нами. В этом году наш исторический факультет совместно с ними решил сделать такой курс, сосредоточенный именно на истории дневника вне России, хотя обычно в университете я читаю спецкурс по истории автобиографии в более широком смысле.
Курс получился достаточно коротким: он состоит из семи занятий, каждое по два учебных часа. Этот курс не очень ложился на наш учебный план, поэтому мы решили его открыть для всех желающих. Мы думали, что на курс придет человек двадцать, а получилось, что запрос подали около семидесяти человек, поэтому мы решили отобрать максимальное число участников — всего пятьдесят человек. Так как я все свои курсы предпочитаю вести не в виде лекций, а в виде дискуссий, хотелось бы, чтобы курс «История дневника» тоже проходил в таком формате.
Что мы там будем делать? Мы будем изучать и обсуждать классические работы по истории и теории этого жанра. В основном это будут североамериканские и европейские работы, как написанные давно, так и всего несколько лет назад. Если мы включаем какую-то недавнюю работу, то это значит, что она для нас достаточно важна, что она скоро станет (если уже не стала) классической работой. Все тексты, которые мы читаем, написаны на английском языке, но это не значит, что они были изначально написаны на нем. Есть книги, написанные на французском, иврите, есть статья, которая входит в категорию дополнительной литературы на немецком языке — все они переведены на английский.
Курс начинается с истоков дневникового жанра в Англии в конце XVI–XVII веков, на втором занятии мы переходим к Франции, читаем про важность данного жанра в этой стране в XIX веке, после этого мы немного отходим от вопроса истоков и разнообразим наше представление о жанре.
На первых двух занятиях мы читаем про дневники, которые делают упор на личность. Это дневники того типа, как мы их обычно себе представляем, то есть это своего рода способ самовыражения. На четвертом занятии мы рассматриваем дневники наблюдения за природой, которые в конце XVIII и в XIX веке стали очень важны, особенно в Англии. После этого мы отходим от хронологии и будем читать две работы по теории дневника, на их основе мы будем стараться критически относиться к «мифам» о дневнике, а на последних двух занятиях вернемся к историческим работам.
Наша задача состоит в том, чтобы одновременно погрузиться в изучение истоков дневника и разобрать, какие бывают их типы, — это касается и дневников наблюдений за природой. Кроме того, хотелось бы понять, о чем исследователи спорят, какие главные вопросы они задают, когда пишут про дневники. На последних двух занятиях мы будем читать работы про гендер и дневники: эта область начала формироваться в 1980-е годы, когда критическая масса ученых стала заниматься историей дневника. Именно в те годы очень много внимания было уделено гендеру и женским дневникам. Этому мы посвятим одну неделю. Последняя неделя будет посвящена дневникам, написанным во время кризиса. Мы будем читать дневники Холокоста. По этой теме есть некоторая литература, на основе которой можно сказать, что дневники, написанные в кризисное время, — это другой тип. Такие дневники выделяют, потому что в них меньше о личности автора и больше о том, что происходит вокруг.
— Что такое «миф о дневнике»?
Дневник Эдуарда VI. 1547 год
— Для меня такая форма работы с дневниками особенно интересна, потому что почти все наши обыденные представления об этом жанре проблематичны. Например, курс называется «Наедине с собой», то есть обычно мы думаем, что человек пишет дневник, когда находится у себя в комнате за столом, отдельно от других людей. Можно оспаривать этот тезис по-разному, но для меня интересно другое: всегда для того, чтобы самовыражаться, надо иметь какое-то представление о своей аудитории. Мы не получаем язык просто так, он всегда формируется разными социальными контекстами: даже когда мне кажется, что я нахожусь сам по себе, мои движения и выражения на микроуровне находятся под влиянием контекста. Это и есть первый миф, который нам еще предстоит разобрать.
Еще один миф заключается в утверждении, что дневники рассказывают некую «правду». Если мы хотим узнать какие-то важные подробности о, например, Второй мировой войне или по истории интеллигенции, то, безусловно, дневники нам сильно помогут. Но не стоит забывать, что форма имеет последствия для содержания, что дневник не отражает «реальность», а лишь представляет исторически сложившееся конвенции жанра. Это не значит, что у автора дневника вообще нет агентивности. Но следует иметь в виду, что у дневника также есть агентивность.
Еще один миф: якобы в дневнике мы можем найти какое-то непосредственное высказывание (это связано с историей романтизма), выражающее нашу глубину. К этой идее надо относиться с осторожностью, потому что невозможно высказываться непосредственно — мы всегда выражаемся с помощью какого-то дискурса, не принадлежащего нам. Здесь можно привести цитату из Юрия Олеши: «Я нарочно стараюсь писать как можно лапидарнее, чтобы вытравить из себя беллетристическое» (я нашел ее в отличной статье Бориса Вольфсона). Олеша пишет это в своем дневнике в 1930 году, он старается выражаться нехудожественно и понимает, насколько это сложно и невозможно, потому что в любом языке есть свои законы и своя стилистика, от которых не так просто отойти.