История цыганской поэтессы, сумбурный потрет эпохи, закрытый роман букеровского лауреата и сложная книга про эволюцию: в сегодняшнем выпуске рубрики «„Горький” в „Лабиринте”» читайте о книгах Колума Маккэнна, Киры Селезневой, Александры Николаенко и Алексея Северцова.

Колум Маккэнн. Золи. СПб.: Аркадия, 2018. Перевод с английского Александра Авербуха

Маккэнн — писатель удивительной работоспособности, который не боится, пожалуй, никаких задач. Он хоть и берется всегда за глубоко личную, частную историю человека, но получается у него неизменно история эпохи; роман с размахом, который просится на экраны. Переведенная только что, но уже достаточно давно написанная книга Маккэнна посвящена цыганке Золи, прототипом которой является известная цыганская поэтесса Бронислава Вайс, или Папуша. Она чудом спаслась от фашистов, научилась читать и писать (что среди цыган в первой половине XX века было не очень распространено), сотрудничала с коммунистами, не понимая, что ее используют, начала сочинять стихи, получила благодаря этому невольную известность, которая вдруг сыграла против нее. Большая судьба маленького человека, который стал чужим для своих, а среди чужих, конечно, никогда так и не стал своим. Хотя не очень-то и хотел, независимость духа никуда не денешь.

Маккэнн даже не слишком сильно меняет реальную историю, разве что дает героине новое имя. Вообще это большая для него находка: тема инаковости, такого отщепенства, которое может вылиться в полное аутсайдерство, а может и помочь стать властителем умов, — одна из его любимых. И ее хорошо иллюстрируют здесь не только сама героиня, но и в целом цыгане — народ, забытый всеми, следующий строгому своду традиций, но не имеющий постоянного места обитания. Многочисленные персонажи, встречающиеся на пути Золи, проявляют к ней самые разные эмоции — от бессовестного любопытства до откровенного отвращения, — и может, чтобы лучше показать «многогранность» вопроса, автор дает слово нескольким рассказчикам. Как ни странно, меньше всего удаются фрагменты, написанные как раз от лица самой Золи, — кажется, Маккэнн сделал героиню слишком эмоциональной; однако спишем это на счет тех самых мелких огрехов. Но чего точно здесь нет, так это явно прослеживаемого отношения автора к своим героям как к чему-то «экзотическому», чем грешат современные российские авторы, когда разворачивают свой сюжет, скажем, где-нибудь в Средней Азии.
Купить на Лабиринт.ру

Кира Селезнева. История жизни Царевны. М.: Текст, 2018

Еще один портрет эпохи, но уже гораздо более нам знакомой. За несколькими героями, родившимися в Крыму, мы начинаем следить в 1920-х годах («Молодые люди жили голодно, но весело»), а заканчиваем только в 1980-х («Соседи из дома на нашей улице предложили мне гулять с трехлетним мальчиком пять дней в неделю...»). Немудрено, что за эти годы тут появляются еще с два десятка непроходных героев, которые шлют обращения в НКВД в поисках потерявшихся родственников, решают квартирный вопрос, уезжают навсегда из Страны Советов. Переломный, пожалуй, момент — война, которая, хоть и описана таким же «будничным» языком, как и весь роман («Как ни странно, но и во время оккупации женщинам все равно хотелось приодеться»), всё же меняет настроение целого текста; молодость сменяется на взрослость как раз здесь. А сразу за войной — высылка крымских татар в азиатские республики, затронувшая возлюбленного главной героини, который и назовет ее однажды «царицей».

Некоторая монотонность текста, который валится на тебя как из большой трубы (Селезнева удерживает в голове бесчисленное количество родственных связей и мелких событий, но зато не очень хорошо умеет замедлять и ускорять темп, менять настроение письма и с его помощью управлять вниманием читателя), компенсируется разными регистрами повествования. Сменяют друг друга рассказ от лица автора, дневник главной героини, письма. Ход не слишком оригинальный, но автор им неплохо пользуется — так, что все «смены регистров» проходят в самые нужные для этого моменты.

«История жизни Царевны» — крепкая беллетристика, в которой стопроцентно найдешь уйму жизненных ситуаций, конфликтов и сложных моментов, точь-в-точь описывающих твой личный опыт; книга, которую можно и вправду одолеть за ночь, если не спится. Такие книги не принято отмечать премиями, они вряд ли доведут вас до катарсиса. Это не литература идей, зато уж точно литература опыта. Что вам важнее, выбирайте сами.
Купить на Лабиринт.ру

Александра Николаенко. Небесный почтальон Федя Булкин. М.: АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2019

Прошлый роман Николаенко «Убить Бобрыкина» проделал классический путь неудачника, который не сдавался и был вознагражден: текст не приняли в нескольких издательствах, потом он все-таки был напечатан, остался не замечен критикой и, в конце концов, был отмечен последней на сей момент премией «Русского Букера» — оказавшись единственной книгой из шорта, который мало кто даже прочитал. Вообще, Николаенко не автор одного выстрелившего романа (который, впрочем, и не выстрелил — критики оказались позлее премиального жюри); на ее счету несколько коротких и больших текстов; и вот, даже выходит новый роман. То есть можно было бы, наверное, и не обращаться каждый раз к истории с Бобрыкиным, однако «Небесный почтальон» волей-неволей заставляет вспомнить главного героя из прошлой книги, очень уж они похожи.

Федя Булкин — снова персонаж с трудно определяемыми анкетными данными: возрастом, родом занятий, психическим здоровьем. И хотя внимательный читатель эту анкету заполнит легко, автор, помимо «верных ответов», оставил в тексте и множество запутывающих мелочей, делающих романную реальность до смешного зыбкой. Федя вроде похож на ребенка, а рассуждает порой про радистку Кэт или Зою Космодемьянскую; у него есть вполне себе обычная бабушка (и были когда-то родители), и при этом в какой-то момент начинают пробиваться крылья (извините за спойлер, хотя это и не спойлер вовсе); в конце концов, у него есть какая-то особая, слишком близкая связь с Богом, как будто роман написан как раз про бабушку, а не про него.

Вот эта размытость формальных признаков не то что отличительная черта Николаенко — скорее это атмосфера, в которой она себя свободнее чувствует. Для нее и так не сильно важен сюжетный каркас, здесь же она отказывается и от конфликта, и от интриги (которые все-таки были в «Бобрыкине»), и от привычной формы романа. «Небесный почтальон» — набор записей самого Феди в его тетрадке, по которым сложно восстанавливать хронологию и детали быта. Оставленные здесь размышления и пересказы сценок по своей непосредственности смахивают то на библейские жития, то на комичные ответы из рубрики «Взгляд снизу». Это и интересно Николаенко: она уже не первый раз пытается сконструировать, что творится в голове (подставляйте по своему вкусу) ребенка, святого, юродивого, сумасшедшего или просто человека неправдоподобно доброго, что примерно на той же полке.

Но как ни странно, в итоге не получается «разговора» вокруг Бога, веры или доброты как призвания. «Бобрыкин», при всей своей однозначности и прозрачному оммажу «Мелкому бесу» Сологуба, все же давал больше возможностей для собственной интерпретации. «Небесный почтальон» совсем «закрытая» вещь, полностью описавшая сама себя. Ода добродушию, ближе к концу приобретающая уже дидактические нотки, могла бы закончиться намного раньше; «Кто светел, тот и свят», — не просто говорит нам Николаенко, а многажды, как молитву, повторяет. Кто знает, может, так и надо: глядишь — перестанем с иронией щуриться и прислушаемся.
Купить на Лабиринт.ру

Алексей Северцов. Эволюция. Есть ли вершина? Минск: Дискурс, 2018

Алексей Северцов — доктор биологических наук, многие годы работающий на соответствующем факультете МГУ — специалист именно по эволюционным процессам, сделавший немалый вклад в теоретическую сторону вопроса и написавший об этом несколько учебников. И хоть во введении коллега похвалила автора за то, что тот написал «простыми словами о сложном», сказано это было, видимо, все же с точки зрения большого ученого, а не неподготовленного читателя. Научно-популярная книжка предполагает не только «упрощение» всей категории понятий и сокращение традиционного набора обязательных подтем, но и перепридумывание самой композиции повествования. Здесь же получился не увлекательный гид по совершенно незнакомой области знаний, а скорее такой учебник-лайт для интересующихся биологией учеников или учителя, который хочет сделать уроки живее и интереснее (как, скажем, лотмановский комментарий к «Евгению Онегину», который вообще-то «Пособие для учителя»).

В «Эволюции» не рассказывается, откуда произошли известные нам организмы и сколько миллиардов лет назад животные вышли из воды, чтобы обосноваться на суше. Здесь говорится о самом механизме эволюции, о том, почему одни умирают, а другие выживают — в том числе и сегодня, в XXI веке. И в этом заключена, наверное, главная идея книги — показать, что эволюционный процесс не подчинен строго одному лишь «естественному отбору», о котором слышали все. Это впечатляющий набор довольно разных факторов и причинно-следственных связей, включающий в себя даже элементарное везение. К примеру: чтобы популяции не исчезнуть, она должна быть не только многочисленна, но и разнообразна, а также иерархически устроена. Кроме того, она должна уметь подстраиваться под внешнюю среду, причем если раньше под средой подразумевались другие животные и климатические условия, то сегодня это еще и громадное человеческое влияние (тут есть пример, когда березы в английских лесах под воздействием промышленности чугунного литья со временем просто потемнели, из-за чего бабочки белого цвета, которые раньше неплохо маскировались на коре, стали видны птицам).

При этом есть статистические данные, показывающие, что появление новых видов в истории происходит не с линейной постоянностью, а всплесками, как бы по синусоиде, — что вносит в разговор еще большую сумятицу. Словом, чем ближе подходишь к концу книги, тем больше лишаешься иллюзий о знаниях, приобретенных в начале.
Купить на Лабиринт.ру

Читайте также

Саша и Танюша против афедрона
Новые приключения «Русского Букера»
6 декабря
Контекст
Убили курицу
Фрагмент книги Яны Жемойтелите «Хороша была Танюша»
13 октября
Фрагменты
Мертвые глаза
Фрагмент книги Колума Маккэнна «Золи»
15 сентября
Фрагменты