Открытое богословское образование

Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.

— В этом году ББИ выпустил книгу «Религиозные ценности в постсекулярном обществе». В разделе «Об авторах и редакторах» указано, что вы являетесь исследователем в Институте восточного христианства при Университете Неймегена (Нидерланды). Я впервые увидел эту аффилиацию рядом с вашей фамилией. Расскажите, пожалуйста, о вашей работе в этой институции.

— Институт восточного христианства при Неймегенском университете (бывший Католический университет Неймегена) имеет долгую историю сотрудничества с российскими организациями, в том числе и с ББИ. Некоторые наши студенты писали там диссертации, а преподаватели проходили стажировки. Поэтому нет ничего удивительного в том, что я сейчас аффилирован с этим институтом. Это продолжение моей работы на факультете религии и богословия в Свободном университете Амстердама. Я участвую в некоторых проектах, связанных с межконфессиональным и межрелигиозным диалогом на постсоветском пространстве, развитием богословского образования в Восточной Европе, отношениями религии и общества и так далее. Это достаточно свободная аффилиация, так что я просто продолжаю заниматься тем, что мне интересно и что я считаю нужным.

— Вы были знакомы с отцом Александром Менем, посещали его лекции, были директором и секретарем попечительского совета Общедоступного православного университета, основанного этим православным деятелем. Кто сейчас изучает и популяризирует наследие Меня в России и за рубежом? Насколько успешно, на ваш взгляд, это происходит? Видите ли вы интерес к его наследию в российском обществе?

— Да, безусловно, интерес к наследию отца Александра Меня сохраняется, и, мне кажется, он стал глубже и серьезнее. Его наследие настолько многообразно, что трудно за всем уследить. Меня всегда больше интересовало направление открытого богословского образования, включая издание богословских книг, и роль отца Александра в создании (возрождении) Российского библейского общества, включая переводы Библии на русский язык и многостороннее развитие библеистики. Это как раз то, чем я продолжаю заниматься. Я знаю, что есть много групп людей и в России, и за рубежом, которые развивают другие стороны наследия отца Александра. Я не уверен, что между ними есть какая-то координация. Мне кажется, что она и не нужна. Отец Александр оказал очень большое влияние на возрождение христианства в России, и этим он вошел в историю. А история, как вы понимаете, предмет живой и всегда актуальный.

— Вы являетесь членом редколлегий Studies in Violence, Mimesis, and Culture и Breakthroughs in Mimetic Theory — двух жираровских книжных серий. Поделитесь, пожалуйста, самыми значимыми, на ваш взгляд, книгами о Рене Жираре и миметической теории.

— Рене Жирар, пожалуй, мой любимый современный философ-антрополог. Совсем необязательно соглашаться со всеми его представлениями (а они у него тоже менялись на протяжении жизни), чтобы оценить глубину и влияние его миметической теории на современную антропологию и даже литературоведение. Его книги действительно могут показать давно знакомые вещи и понятия в совершенно новом свете, особенно это относится к религии, особенно христианству и Библии. Я очень рад, что нам удалось издать целый ряд его книг на русском языке. Мои любимые: «Я вижу Сатану, падающего, как молния», это лучшая апология западной цивилизации, которую я читал, и «Театр зависти. Уильям Шекспир» — единственная жираровская книга, написанная по-английски. Она предлагает совершенно новый взгляд на творчество Шекспира — разумеется, с выходом на современные вопросы.

У Рене Жирара было много талантливых учеников из разных стран и областей знания — философов, богословов, антропологов, историков, специалистов по практическому диалогу (здесь активно используется его миметическая теория). Созданный им журнал Contagion и две упомянутые вами книжные серии, а также традиционный ежегодный жираровский семинар позволяют его ученикам и другим специалистам, которые интересуются миметической теорией, быть в контакте друг с другом и развивать совместные проекты. Мы тоже проводили конференции в этой области и издали несколько книг учеников Жирара, включая Джеймса Алисона: «Жизнь в последние времена. Иной взгляд на эсхатологию» и «Постижение Иисуса. Доступное введение в христологию». Это богословская литература высочайшего класса.

— Как вы оцениваете состояние рынка богословской литературы в России?

— Это зависит от того, что называть богословской литературой. Есть популярные богословские книги, и с ними дела обстоят более или менее хорошо — в том смысле, что их тиражи могут быть довольно значительными. И мне кажется, что качество таких книг тоже выросло. Некоторые наши книги в этом ряду стали «интеллектуальными бестселлерами»: «Богословие и музыка. Три речи о Моцарте», книги отца Ианнуария Ивлиева, книги Тома Райта. Совсем другая ситуация с фундаментальной академической богословской литературой, а именно это специализация нашего издательства — лучшие богословские книги разных христианских традиций, которые могут и должны формировать базу развития современного богословского образования и исследований. Здесь я, к очень большому сожалению, особенных успехов на книжном рынке не наблюдаю. Тиражи были маленькими и продолжают уменьшаться. Думаю, что это простое отражение того факта, что у нас очень мало серьезных специалистов в академическом богословии и богословское образование остается на низком уровне.

— Какие проблемы и тенденции можно наблюдать на европейском богословском рынке?

— Европейский богословский рынок очень быстро откликается на актуальные проблемы современного общества, развитие религии и духовности в разных формах («Секулярный век» Чарльза Тейлора) и их взаимодействие с разными культурами и традициями. Радикальная ортодоксия («По ту сторону секулярного порядка. Репрезентация бытия и репрезентация народа» Джона Милбанка) и так называемое слабое богословие («Слабость Бога. Теология события» Джона Капуто — готовится к изданию в нашем издательстве) вызывают большой интерес и полемику, что всегда хорошо для развития науки. Ну и, конечно, все, что связано с межкультурным и межрелигиозным диалогом.

— В последнее время в России происходит активное насаждение теологии в академических институциях. Как вы к этому относитесь? Почему, на ваш взгляд, это происходит?

— Это было бы и неплохо, если бы «теология» при этом становилась академической. Но этого не происходит. Здесь ньюмановская «идея университета» совсем не работает. Уровень богословского образования остается невысоким, а часто и катастрофически низким. Почему это происходит? Значит есть запрос, а сил и способностей не хватает.

— Библейско-богословский институт святого апостола Андрея издавал академический богословский журнал «Страницы: богословие, культура, образование». На сайте издательства последний номер датируется 2022 годом. Правильно я понимаю, что выпуск журнала приостановлен?

— Да, с очень большим сожалением мы прекратили выпуск нашего журнала. Причины были практические — очень маленький тираж. Журналом интересовались только специалисты, а их очень мало. Но мы уверены, что за 25 лет своего существования журнал стал важным этапом развития богословия в России в его взаимодействии с культурой и образованием. В цифровом виде журнал доступен на нашем сайте.

— Какие организации наиболее активно заказывают книги, выпущенные ББИ?

— Магазины интеллектуальной книги, духовные семинарии и академии, некоторые университеты и библиотеки.

— Назовите, пожалуйста, самые популярные книги, вышедшие в ББИ.

— Боюсь, что я все и не вспомню. Это, конечно, «Богословие музыки. Три речи о Моцарте» Ганса Урса фон Бальтазара, Карла Барта и Ганса Кюнга, «Достоевский: от двойственности к единству» Рене Жирара, «Со-творение образа. Богословие иконы» Ирины Языковой, «Единство и многообразие в Новом Завете. Исследование природы первоначального христианства» Джеймса Данна, «Православная литургия. Развитие евхаристического богослужения византийского обряда» Хью Уайбру, «Текстология Нового Завета» Брюса Мецгера, книги Ианнуария Ивлиева и много других.

— Какие книги, вышедшие в издательстве, наиболее дороги вашему сердцу?

— Как интересно вы поставили вопрос. Обычно меня спрашивают о лучших или самых важных книгах. Наиболее дороги моему сердцу те книги, с которыми связано много личных воспоминаний от общения с автором и от самой работы над книгой. «Текстология Нового Завета» Брюса Мецгера, безусловно, из этого ряда: это была одна из первых наших книг, а ее автор — наш первый попечитель, который оказал очень большое влияние на меня и на становление нашего института. К таким книгам следует отнести и труды Ярослава Пеликана, Юргена Мольтмана, Ганса Кюнга, архиепископа Михаила Мудьюгина. Все они были попечителями ББИ, со всеми связаны дорогие моему сердцу воспоминания. «Секулярный век» Чарльза Тейлора и редактирование ее русского издания тоже оказали на меня большое влияние — гораздо большее, чем просто интеллектуальное путешествие с автором.

— ББИ издает много качественных богословских трудов. Вы не думаете объединить усилия с каким-то из российских издательств, чтобы увеличить тираж и сделать книгу доступной большему числу читателей? Вспоминается коллаборация ББИ и «Теоэстетики», в рамках которой была издана книга Джона Милбанка.

— Да, такие мысли есть и иногда мы пытаемся это делать. Я очень позитивно отношусь к совместным изданиям. Будем пробовать и дальше.

— Как вы оцениваете результат более чем тридцатилетней деятельности издательства?

— Боюсь, что нескромно. Это около 400 книг — crème de la crème мировой библеистики и богословия. Это целая богословская библиотека и созвездие имен великих богословов! Я думаю, можно сказать, что ББИ — лидер по изданию академической богословской литературы на русском языке. Несмотря на то что тиражи в среднем невысоки, наши книги доступны в университетских и семинарских библиотеках и активно там используются — это мы знаем по многочисленным отзывам читателей.

— Расскажите, пожалуйста, о конференциях, по итогам которых в ББИ вышло немало книг.

— В самом начале нашего существования мы поняли, что невозможно серьезно развивать богословие и богословское образование без создания богословской среды, где студенты, преподаватели и другие специалисты могут свободно общаться и обсуждать результаты своей научной работы. Поэтому возникли конкурсы научных работ, летние богословские институты и, конечно, академические конференции. Спектр их тем чрезвычайно широк, и мы всегда стараемся пригласить на них специалистов из разных областей знания: междисциплинарный диалог не только плодотворен сам по себе, это еще и хороший инструмент для введения богословия в академическую среду.

Изначально мы не планировали издавать книги по результатам наших конференций, хотя избранные статьи и доклады попадали в журнал «Страницы». Но если нам кажется, что конференция получилась особенно интересной и хотелось бы привлечь к обсуждению поднятых на ней вопросов более широкий круг специалистов и студентов, мы издаем книгу по теме такой конференции. Это именно сборники по теме, а не труды конференции. Такие сборники активно используются и студентами, и специалистами.

— Каковы ближайшие издательские планы ББИ?

— Сейчас самый большой и важный наш проект — продолжение издания на русском языке грандиозной трилогии Ганса Урса фон Бальтазара. Мы только что приступили к его «Теодраматике». Готовится к изданию книга Джона Капуто «Слабость Бога. Теология события», мы продолжаем издание книг отца Ианнуария Ивлиева. Скоро выйдет второй том по богословию культуры под редакцией Ирины Языковой. Это далеко не полный список.

— Какие богословские книги, прочитанные недавно, вам особенно запомнились?

— Я, пожалуй, упомяну одну, но очень большую книгу — The Oxford Handbook of Russian Religious Thought. Не могу сказать, что я ее прочитал, но часто к ней обращаюсь. Замечательный коллектив авторов и интересный подбор тем.