Тяньаньмэнь и городская литература 90-х
После тяньаньмэньских событий 1989 года очевидным стало и то, что авангардисты, в отличие от покинувших страну интеллектуалов времен «культурного бума», не стремились влиться в доминировавший всю вторую половину 80-х политизированный дискурс китайской культуры. Они сознательно игнорировали политически чувствительные темы — такие, как преследования интеллектуалов — и отмежевались от идей «нового Просвещения», которые единодушно культивировались в общественной мысли этого времени.
В результате печально известных событий на площади Тяньаньмэнь многие авторы — Чжоу Лунью, Ляо Иу, Ли Явэй и Цзян Пиньчао — оказались в тюрьме. Индекс запрещенных книг и периодических изданий в трех томах был издан для внутрипартийного употребления. Многие эмигрировали. Те, кто остался — например, Лю Сяобо, уволенный из Пекинского педагогического университета, — принуждены были найти возможности для публикации за рубежом, в основном в Гонконге и на Тайване.
Инцидент положил внезапный конец культурной дискуссии 80-х годов; идеализм и утопизм эпохи «нового Просвещения» почили в бозе. Массовый исход интеллектуалов и писателей, а также разочарование тех, кто остался, породили более мрачный, пессимистичный и циничный настрой. Самоубийство поэта Хайцзы 26 марта и смерть Ло Ихэ 31 мая 1989 года на площади Тяньаньмэнь в результате инсульта были ретроспективно оценены как приметы конца целой эпохи.
Вскоре Дэн Сяопин призвал к более быстрым темпам экономических реформ, к интенсификации внешней торговли и инвестиций. XIV съезд партии окончательно открыл шлюзы предпринимательства и коммерциализации, переориентировав недовольных на рынок. Некоторые авторы перешли от поэзии к более выгодной фантастике или от литературы к еще более выгодным сферам телевидения, издательского дела, рекламы. Рыночная экономика, что породила огромное богатство нового Китая, также создала огромный спрос на развлечения. Массовая культура — от «книг в мягких обложках» до таблоидов, попсы, видеоигр, телесериалов — с 90-х годов постепенно заменила литературу. Это напрямую связано и с потерей «авангардом» его движущего импульса, «выхолащиванием» экспериментального потенциала направления.
Пожалуй, никто лучше не воплощает дух литературы 90-х, чем писатель Ван Шо с его произведениями, населенными бунтарями, ниспровергающими социальные конвенции. Ван Шо описывают как создателя «хулиганской литературы» (и даже «литературы подонков»), которая и отражает, и помогает определить, что есть «круто» в поставангардной литературе. Десять из его рассказов были экранизированы, в том числе режиссером Цзян Вэнем, одним из столпов «шестого поколения». Даже Стивен Кинг описывает его как «наиболее влиятельную культурную икону Китая».
Если «литература поиска корней» была основана прежде всего на сельском опыте «перевоспитания» времен «культурной революции», другие писатели обратились к городу и фрустрации городской интеллигенции. Эти авторы не обязательно были моложе «ищущих корни» и «авангардистов», но мир, который они изображали, сильно отличался. Вместо национальных аллегорий или размышлений об истории, пусть и в негативистском ключе, они подняли на щит юношеский бунт против всех авторитетов — волнующий и в то же время чреватый разочарованием. Примеры таких авторов — это Лю Сола, Сюй Син и Чэнь Цунь. Художественная литература, посвященная городской молодежи, стала популярной тенденцией в 1990-х и начале 2000-х годов.
Экономические реформы изменили лицо современного Китая, который в шутку называют одной гигантской стройплощадкой. Не удивительно, что многие писатели заново обращаются к прошлому, чтобы создать образ своей «малой родины». Город Сиань в «Павшем граде» (1993) Цзя Пинва рисуется пространством тоски и внутренней опустошенности. Главный герой Чжуан Чжиде — успешный писатель средних лет, который восстанавливает свою сексуальную доблесть, завязав роман с Тан Ваньэр, молодой замужней женщиной. После того как она становится жертвой физического насилия и умирает от рук обманутого мужа, Чжуан снова становится импотентом и теряет желание писать. Роман был запрещен в 1994 году из-за его «порнографического» содержания. В оригинале он вышел с нарочитыми купюрами, за которыми следует в квадратных скобках пояснение «здесь автор вычеркнул 400 символов» — старый прием в традиционной эротической литературе.
Еще один крупный автор из Сианя, который специализируется на описаниях сельской Шэньси, — это Чэнь Чжунши, чей роман «Равнина белого оленя» (1993) завоевал множество призов, в том числе литературную премию Мао Дуня, и был экранизирован в 2017 году в виде многосерийного фильма.
Шанхай становится главным центром работ Ван Аньи. Ее «Песнь о бесконечной тоске» (1999) открывается сценой, в которой семнадцатилетняя Ван Цияо завоевывает третье место на конкурсе красоты «Мисс Шанхай» в 1946 году. Она становится любовницей гоминьдановского функционера, который умирает в авиакатастрофе, пока коммунисты триумфально шествуют по Китаю. В 50-е годы Ван умудряется сохранить в своей повседневности характерные приметы образа жизни старого Шанхая — например, регулярные сеансы игры в маджонг на деньги (застелив стол толстым одеялом, чтобы приглушить звук тасуемых косточек). Она становится матерью, но отец ребенка ее бросает. Последняя часть романа разворачивается в 80-х, когда пятидесятисемилетняя героиня заводит интрижку с одним из приятелей дочери. Ван Цияо теряет последнего любовника, несмотря на попытки купить его верность золотом, которое дал ей когда-то гоминьдановский покровитель. Золотые слитки становятся причиной ее гибели.
Кадр из фильма «Равнина белого олена», 2011 год. Режиссёр Ван Цюаньань
Фото: mubi.com
В романе постоянно подчеркивается, что Ван Цияо — «типичная девушка из лунтана». Она олицетворяет собой лунтан — узкий проулок между многоквартирными домами старого Шанхая. Это место, которое становится свидетелем исторической смены парадигм, воплощенных в судьбах мужских персонажей — гламуре республиканского периода, репрессивности маоистского времени и грубом материализме нового Китая.
Воссоздание гения места находит еще одно выражение в прозе А-лая, тибетского автора из северо-западной Сычуани. Действие его первого романа «Когда пыль осела» (1994) разворачивается в 1940-х годах в Абэе, тибетском регионе, традиционно управляемом восемнадцатью вождями. Рассказчик — младший сын вождя. У него нет имени, и его называют просто Дураком из-за его заторможенности. Дурак становится свидетелем и главным участником подъема и падения своего племени — это и семейная сага, и зеркало тибетской кастовой системы и «роман воспитания». Главный герой напоминает западный архетип дурака или придворного шута, но и даоса, чья явная глупость опровергает великую мудрость (некоторые китайские читатели сравнивают его с Форрестом Гампом). Любимые авторы А-лая — это Фолкнер и Хемингуэй. Сходство с обоими легко увидеть в его романе, где описание региональной культуры ведется кратким, насыщенным языком хемингуэевской новеллы. Оно также напоминает о направлении «поиска корней». В 2000 году А-лай стал самым молодым лауреатом престижной литературной премии Мао Дуня («Песнь о бесконечной тоске» Ван Аньи также была удостоена этой награды).
Жанр семейной саги оказывается неожиданно востребованным в литературе 90-х и начала 2000-х. Именно в эти годы выходит книга Юн Чжан (Чжан Жун) «Дикие лебеди» (1991), большие романы нобелевского лауреата Мо Яня, серия романов Юй Хуа «Жить» (1993), «Как Сюй Саньгуань кровь продавал» (1995) и «Братья» (2006) — попытка представить страдания и беды, принесенные китайскому народу режимом, и разоблачить его жестокость и безумие. В «Жить!» история принимает угрожающие размеры и в большинстве случаев выходит на передний план, где встреча личности и судьбы всегда тесно привязана к превратностям нации и историческому процессу. В «Как Сюй Саньгуань кровь продавал» одержимость историей выражена настолько интенсивно, что жестокость, безумие и абсурдность исторического процесса становятся единственным источником народных страданий и несчастий. Это новое обращение к теме «культурной революции», в том числе в формате «фэкшн» — истории, описанной средствами художественной литературы.
Литература «нулевых» и новая социальная проза
Рубеж веков ознаменовался появлением еще одного нового направления — «телесного письма». В прозе его лучше всего представляют две писательницы из Шанхая: Вэй Хуэй и Мянь Мянь. «Крошка из Шанхая» Вэй Хуэй (1999) и «Леденец» Мянь Мянь (2000) мгновенно стали бестселлерами, когда были запрещены из-за откровенных описаний секса и употребления наркотиков. Появление этих авторов знаменовало рождение нового рынка прозы для молодых независимых женщин.
Не случайно и Вэй Хуэй, и Мянь Мянь пишут о Шанхае, самом богатом и космополитичном городе нового Китая. После того как Дэн Сяопин заявил, что допустимо позволить сначала разбогатеть небольшой части населения, Шанхаю досталась львиная доля этого богатства. Уже в 80-х «Собачья жизнь» (1987) Чи Ли и «Пейзаж» Фан Фан (1987) изображали попытки людей из низов выжить в городских джунглях. Эта натуралистичная линия была продолжена в книге «Весь пол в куриных перьях» Лю Чжэньюня (1991), в которой мелочи повседневной жизни, легкие, «как перышко», складываясь вместе, создают бремя, которое истощает силы и крадет время, убивая любую романтику или идеализм. Другой роман Лю, лауреата престижной премии Мао Дуня, «Мобильник» (2003) был экранизирован известным режиссером Фэн Сяоганом и получил восторженные отзывы.
Феминистская позиция, с которой играют Вэй Хуэй и Мянь Мянь, была впервые обозначена в китайской литературе еще в 80-е и с 1990-х годов превратилась в один из четко наметившихся трендов, известный как «персонализированное письмо». Работы Линь Бай, Чэнь Жань, Сюй Сяобинь и Хай Нань фокусируются на описании сексуального желания и опыта женщины — в том числе мастурбации, абортов, лесбийских отношений и супружеских измен. Их главные герои — городские интеллектуалы, осмысляющие проблемы памяти, сексуальности, женственности и безумия.
Интерес к низовой культуре и быту наиболее бесправных слоев общества — один из главных трендов «нулевых». Жизнь мужчин с «тройным отсутствием» (то есть без квартиры, машины и сбережений) и их спутниц описывается в книгах Сюй Цзэчэня, Шэн Кэи, Би Фэйюй. Шэн Кэи — часть нового поколения писателей, родившихся в 1970-х годах, которое препарирует официальные версии исторических событий через призму аллегории. Ее самая известная книга — «Фуга смерти» (2013), политическая антиутопия, напоминающая «Дивный новый мир» Олдоса Хаксли. Шэн пристально изучает мир рабочих-мигрантов — например, в романе «Сестрички с Севера» (2004), который частично основан на собственном опыте автора. В стране, где прописка определяет, в каком месте человек может работать, жить, учиться и создавать семью, тяжелое положение мигрантов, существующих на периферии городских центров, неизменно обращается в главный фокус внимания прозаиков и поэтов. «Сестрички с Севера» исследуют жесткие условия, с которыми сталкиваются уязвимые страты — дискриминация, сексуальная эксплуатация, отсутствие стабильности и уверенности в завтрашнем дне.
Жизнь в деревнях, которые покидают мигранты, выглядит ничуть не лучше. В романе Ян Лянькэ «Сон в деревне Динчжуан» (2006) писатель обращается к одному из отрезвляющих социальных скандалов, который выводит на поверхность глубинные проблемы китайского общества: бедные сельские жители мечтают разбогатеть, и деревенское руководство находит идеальное решение — позволить местным предпринимателям организовать станции по забору крови. Жители деревни счастливо обменивают кровь на новые дома, новых жен и новые вещи. Скоро крестьяне начинают умирать один за другим, поскольку недобросовестность врачей приводит к массовой эпидемии СПИДа. Однако предприниматели используют эту трагедию как еще одну отличную схему монетизации человеческого ресурса — они открывают продажу гробов. История Янь Лянькэ кажется трагифарсом, но основана на реальном скандале, который потряс весь Китай (на этих же событиях базируется и роман Юй Хуа «Как Сюй Саньгуань кровь продавал»).
Роман Цзя Пинва «Счастливый» (2005), действие которого разворачивается в Сиане, тоже посвящен животрепещущей теме трудящихся-мигрантов: они собирают отбросы растущего китайского мегаполиса и сами обращаются в его отработанный человеческий материал (в Китае более 300 миллионов рабочих-мигрантов — это вдвое больше, чем население России). Главный герой, Счастливый Лю, и его односельчанин Уфу приезжают в Сиань на заработки, живут в сквоте и собирают мусор. Читатель проходит с ними через серию трагикомических приключений, но, когда Лю влюбляется, все становится куда серьезнее: его «дама сердца», проститутка в одном из «салонов красоты», попадает под арест; чтобы вызволить ее, Уфу и Счастливый Лю нанимаются на стройплощадку в надежде заработать чуть больше денег; Уфу гибнет — и Лю пытается вернуть его труп в родную деревню. Этой гротескной сценой открывается роман.
Популярная литература и интернет
За пределами новой социальной прозы существует целый океан популярной литературы. Неудивительно, что первая строка в списке самых популярных художественных книг этого года досталась детективному роману Чжоу Мэйсэня «От имени народа». Один из мастеров легких жанров — Май Цзя, самый известный автор триллеров в Китае. В течение семнадцати лет Май работал в разведывательном подразделении Народно-освободительной армии, и этот опыт стал основой для выстраивания многих его книг о шпионаже и отношениях между Китаем и Западом. Самый популярный роман Май Цзя, «Заговор» (2008), посвящен работе сотрудников специального подразделении органов госбезопасности в 1930–1960-х годах. «Заговор» был так популярен, что в 2008 году на экраны страны вышел сорокосерийный фильм, имевший громкий успех. «Заговор» снискал Май Цзя самую престижную в Китае награду в области литературы — премию Мао Дуня.
Столь же показателен пример А-и — автора детективов, сочетающих захватывающий сюжет с психологической интроспекцией. А-и работал полицейским в городе Жуйчан с 1994 по 2002 годы. Сейчас он пишет короткие, причудливые истории о современном городе. Город становится главным героем и в детективах Цю Сяолуна об инспекторе Чэне.
Еще одно лицо современной китайской литературы — это авторы, пришедшие в нее из блогосферы. Распространение интернета становится новым важным фактором в литературной жизни Китая. Как и в других сферах, в мире современной литературы интернет оказался мощной демократизирующей силой, которая создала равные условия и для трудящихся-мигрантов, и для миллионеров, и для провокаторов от литературы. Социальные медиа не могут не менять современную поэтическую практику. В этом смысле очень показателен пример сетевого поэта Юй Сюхуа, чья звезда зажглась в январе 2015 года, когда WeChat, приложение для обмена сообщениями и одновременно соцсеть, способствовало скачкообразному росту ее популярности. Две книги Юй Сюхуа были опубликованы в течение одной недели, а 15 тысяч экземпляров проданы за одну ночь. Критики окрестили Юй «китайской Эмили Дикинсон». При этом Юй родилась в хубэйской глубинке с церебральным параличом и до сих пор продолжает вести хозяйство в родной деревне. Никто не знает, как сложилась бы ее судьба, если бы не блогосфера.
Гонщик, певец, бунтарь, блогер, голос целого поколения Хань Хань тоже получил известность благодаря интернету. В 2000 году его роман «Тройная дверь» разошелся тиражом свыше 20 миллионов — это был самый успешный китайский бестселлер за последние двадцать лет. В 2010 году в возрасте 28 лет он вошел в список ста самых влиятельных людей по версии журнала «Тайм». Блог Хань Ханя до сих пор самый популярный в КНР. Каждое его слово тщательно изучается, переводится и препарируется как очередная примета умонастроений поколения 80-х.
Свои ниши занимают и менее популярные интернет-фигуры — например, Мужун Сюэцунь, автор из южной провинции Сычуань, который сейчас живет попеременно в Тибете и на острове Хайнань. Мужун достиг успеха на литературном поприще, публикуя свои работы на различных сайтах, и прославился благодаря роману «Чэнду! сегодня забудь обо мне» (2002). Чэнду всегда был центром китайской кулинарии и славился непринужденным образом жизни, маджонгом, чайными и относительной свободой из-за его удаленности от центральной власти. Роман о Чэнду показывает Китай похабным, возбужденным обилием алкоголя, секса, азартных игр, коррупции. Он предстает местом, где герои губят и себя, и других. Мечта о жизни среднего класса оказывается выхолощенной в мире, где бал правят деньги. В 2008 году роман был переведен на английский язык и попал в лонг-лист номинантов на премию Man Asia Literary Prize.
За книгу, разоблачающую финансовую пирамиду в провинции Цзянси, Мужун Сюэцунь получил государственную Народную литературную премию (2010); в речи на церемонии награждения он собирался выступить с критикой цензуры и самоцензуры в Китае, но после давления со стороны властей от этой мысли пришлось отказаться. Писатель поднялся на сцену, сделал движение, словно застегивает на губах воображаемую молнию, и вышел из зала.