Литература о будущем как воображение
Microsoft — не первая компания, которая решила сотрудничать с фантастами. В 2011 году Intel спонсировала издание сборника The Tomorrow Project Anthology, который демонстрирует совсем иной подход к работе с институтом жанра.
Инициатором сборника стал «футурист» компании Intel — Брайан Джонсон, поклонник научной фантастики и автор нескольких рассказов и романов. Джонсон работает с понятием future-casting, ставшим в последнее время весьма распространенным методом корпоративного прогнозирования. В отличие от прямых предсказаний, future-casting подразумевает создание нескольких наиболее вероятных сценариев или экстраполяций (их Джонсон предлагает называть прототипами), в которые затем помещается сам проектировщик с намерением найти способ осуществить или, наоборот, предотвратить тот или иной сценарий. В сущности, этот метод применялся в научной фантастике «от рождения», не нов он и для современного состояния жанра: схожими установками руководствуются авторы design fiction (этот термин был предложен в 2005 году писателем Брюсом Стерлингом). В 2010 году Джонсон объявил конкурс на лучший рассказ, в котором метод future-casting применялся бы к разработкам Intel и партнера проекта — Вашингтонского Университета (роботы, автоматизация труда, синтетическая биология, виртуальная реальность и др.). Из полученных рассказов были отобраны пять, которые и вошли в сборник The Tomorrow Project Anthology.
На этом сотрудничество Брайана Джонсона и Intel не закончилось: компания спонсировала создание исследовательского «Центра науки и воображения» (Center for Science and Imagination) в Университете штата Аризоны, под маркой которого Джонсон выпустил еще два сборника: Imagining the Future and Building It (2012), A Day In My Life in 2025 (2013). В 2013 году при поддержке Intel Джонсон создал регулярный конкурс научно-фантастических рассказов, в которых предлагались бы различные сценарии возможных будущих: с точки зрения развития космической программы, био- и цифровых технологий, климатических изменений и т. д. Рассказы отбирались экспертной комиссией, десять рассказов-победителей публиковались в сборнике, а их авторы получали по $1 000. В 2013–2014 годах вышло четыре таких сборника. Все они доступны для бесплатного скачивания с сайта Университета штата Аризоны.
От продукта Microsoft антологии Intel отличаются тем, что рассказы для них отбирались на конкурсной основе, а известные авторы приглашались только в качестве экспертов. Публичный образ, который конструировала компания Intel, — не заказчик, определяющий конечный продукт, а меценат, спонсор образовательных и просветительских проектов.
С точки зрения социального «профиля» научной фантастики и ее влияния на воображение проект Intel был нацелен на то, чтобы, во-первых, освободить мышление о будущем от клишированных образов и сценариев, которыми умело оперируют профессиональные писатели, и, во-вторых, «исцелить» мышление о будущем от катастрофизма.
I
«Изменить будущее можно, изменив нарратив, с помощью которого люди говорят о будущем», — эта цитата из разговора Брайана Джонсона с писателем Кори Доктороу приводится в предисловии к сборнику The Tomorrow Project Anthology. Этой мыслью руководствовался Джонсон, эта же мысль лежит в основе другого проекта по переориентации воображения о будущем — «Проекта иероглиф» писателя Нила Стивенсона
«Проект иероглиф» был запущен в «Центре науки и воображения» в 2011 году и развивался параллельно с проектами Брайана Джонсона и Intel. Идея заключалась в том, чтобы собрать вместе писателей, ученых и футурологов и разработать реализуемые сценарии оптимистического будущего. Первым значимым продуктом этой группы стал сборник Hieroglyph: Stories & Visions for a Better Future, опубликованный в 2014 году. Среди авторов — сам Нил Стивенсон, Брюс Стерлинг, Элизабет Бир, Кори Доктороу, Грегори Бенфорд, Руди Рюкер, Карл Шредер и др.
В основе проекта лежит не столько концепция или конкретное видение будущего, сколько эмоция — острое чувство разочарования, что все великие научные и космические достижения все больше отдаляются в прошлое, а настоящее не может предложить ничего равновеликого. В этом Стивенсон винит научную фантастику, которая, по его словам, с конца 1950-х годов пугает общественность (потребителей, изобретателей и инвесторов) образами постапокалиптического и антиутопического будущего. Путь к избавлению от катастрофизма Стивенсон видит в создании оптимистической научной фантастики.
Формат сборника, в котором рассказы писателей соседствуют со статьями ученых, не является «изобретением» Стивенсона. Похожие сборники выходили и раньше: с 2000 года научно-фантастические рассказы печатаются в приложении к журналу Nature; похожее приложение выпускает MIT Technology Review, издаваемый Массачусетским технологическим институтом; в 2013 году Грегори Бенфорд выпустил сборник Century Starship: Toward the Grandest Horizon, в котором рассказы от авторов космической фантастики публиковались вместе со статьями ученых. А в 2017 году по следам успеха сборника Стивенсона вышла антология Science Fiction by Scientists под редакцией Майкла Бротертона, профессора астрономии из Университета Вайоминга.
II
«Проект иероглиф» и проекты Джонсона нацелены — в отличие от акции Microsoft — на «переделывание» будущего. Стивенсон и Джонсон исходят из идеи, что коммерческая научная фантастика завладевает представлениями о будущем, мешая воображать альтернативные варианты; задача, которую они ставят перед жанром, состоит в том, чтобы переопределить понимание будущего — семантическое и эмоциональное наполнение этого слова, с одной стороны, и горизонт ожиданий от жанра, то есть значение словосочетания science fiction — с другой.
В основе этих проектов лежат две предпосылки: во-первых, что научная фантастика может быть использована как публичная площадка для общения с самыми разнообразными аудиториями (как эта связь будет использоваться — в образовательных, коммерческих или идеологических целях — другой вопрос), и, во-вторых, что жанр связан с развитием инновационного мышления и воображения и что эту связь можно исследовать и разрабатывать, в частности в форматах, предполагающих сотрудничество писателей и ученых.
III
«Все, что я знаю о науке, я знаю из научной фантастики», — заявил Джордж Мартин на дискуссии 2017 года в «Центре по изучению человеческого воображения имени Артура Кларка» в Калифорнийском университете в Сан-Диего. Это высказывание не может не вызывать тревогу: влиятельный и читаемый автор говорит, что его научно-фантастические романы, в сущности, ненаучны, что он лишь воспроизводит жанровые клише. Не вредит ли это репутации науки в глазах читателей научной фантастики?
В 2007 году в рамках старейшего семинара по творческому письму Clarion Science Fiction and Fantasy Writers’ Workshop по инициативе астронома Майкла Бротертона была организована специальная образовательная программа для писателей-фантастов — Launch Pad Astronomy Workshop, спонсируемая НАСА, Национальным научным фондом Америки (National Science Foundation, NSF), Ассоциацией писателей-фантастов Америки (Science Fiction Writers of America, SFWA) и Университетом Вайоминга. Каждый год в этом семинаре участвует 15–20 писателей, которые слушают интенсивный курс от специалистов по астрономии и технологиям исследования космоса, а также посещают мастер-классы по творческому письму. В разные годы участниками этого семинара были Майкл Суэнвик, Пэт Кэдиган, Нэнси Кресс, Вонда Макинтайр, Энн Леки и др.
Эта инициатива выполняет конкретный социальный заказ: современные научно-популярные журналисты плохо справляются со своей главной задачей — понятно и точно рассказывать широкой аудитории о новейших разработках в науках и технологиях. Предполагается, что именно писатели-фантасты, у которых уже есть большая аудитория читателей и которые черпают творческое вдохновение из науки, могут эффективнее выполнять задачу по популяризации знания. Ряд исследований также подтвердил, что читатели с бóльшей готовностью воспринимают фактическую информацию, изложенную не в специальном или научно-популярном труде, а в художественном тексте. По этой причине одним из критериев отбора для участия в семинаре является «влиятельность» писателя: размер аудитории, тиражи, переиздания, продажи, число скачиваний и т. д. Иными словами, в семинаре участвуют писатели, которые имеют вес и статус в публичном литературном пространстве (influencers).
Идея, безусловно, продуктивна. Но что эти курсы в действительности дают писателям? В какой степени усвоенная информация отражается в литературных текстах?
Среди участников 2009 года была писательница Нора К. Джемисин, представительница «афрофутуризма», лауреат премии «Хьюго» за трилогию The Broken Earth (2015–2017). В 2016 году в интервью журналу Lightspeed она поделилась впечатлениями об участии в программе Launch Pad:
«Сюжет моего романа [Dreamblood] происходит на луне газового гиганта. Мне важно было понять, как он будет выглядеть для обитателей луны в различные периоды времени. На одном из семинаров мы разбирали орбитальную механику и смежные темы… Семинары были полезны для меня, так как помогли представить цельную картину. Сколько из этого в итоге попало в историю? Возможно, около двух предложений. В любом случае, лучшее понимание темы помогло мне подумать о вещах, которые до этого просто не приходили мне в голову».
Фан-арт к трилогии The Broken Earth
Станут ли эти два предложения частью научной картины мира аудитории Джемисин? Можно лишь надеяться, что «верное» описание космического объекта отложится в воображении читателей, что они обратят на него внимание и запомнят? Так или иначе, формат Launch Pad предполагает однонаправленный контакт между писателями и учеными: ученые учат, писатели учатся. Но этой не единственный из возможных подходов.
IV
Литературное письмо и инновационное воображение — связные явления. Эта идея активно проговаривается в современных дискуссиях. Не случайно понятие метафоры как литературного тропа само по себе становится метафорой инновации — художественной, научной, технической, дизайнерской или любой другой.
Литература по природе своей метафорична. Литературный текст — это такой текст, который подразумевает небуквальное прочтение, поиск спрятанных «между строк» значений и смыслов. Но метафоричность свойственна и научному тексту. Метафора не менее действенный эвристический инструмент, чем точно сформулированная, «объективная» научная гипотеза или теория. Метафора позволяет увидеть связь между на первый взгляд далекими явлениями (словами, идеями, объектами), однако не обнаруживает эту связь буквально, а обозначает ее в виде туманного образа. Но метафора — это не только троп, который используется в письме, это еще и способ мышления. Неочевидный синтез, неожиданная перекомбинация знакомого — одни из основных механизмов обнаружения «нового».
Это установка лежит в основе программы «Центра по изучению человеческого воображения имени Артура Кларка» в Калифорнийском университете в Сан-Диего, в котором курсы читают поэтесса Рэй Армантраут, science-poet, лауреат нежанровых литературных наград, и астрофизик Брайан Китинг. На своих занятиях они предлагают читать научные статьи как «поэзию», и литературу как научный текст. Этот сдвиг в режимах чтения, утверждают авторы, помогает освободиться от привычных практик мышления и способствует развитию творческого воображения.
Показательна одна из дискуссий, организованных центром в 2017 году. Дискуссия, в которой принимали участие ученые, филологи и писатели, строилась вокруг сборника Армантраут Entanglements. За чтением стихов последовало обсуждение, которое в итоге свелось к диалогу между поэтом и историком литературы Амелией Глейзер (Университет Сан-Диего). Ученые же молча кивали — то ли со всем соглашаясь, то ли попросту скучая.
Формат, подразумевающий сотрудничество ученых и писателей, набирает популярность. Обе «стороны» демонстрируют явный интерес друг к другу. Не случайно, что этот взаимный интерес обнаруживается именно на платформе научной фантастики — жанра, который изначально делал ставку на синтез научного и художественного типов письма.
Но не менее очевидно и замешательство: что все-таки писатели и ученые могут дать друг другу; каков ожидаемый «продукт» этого сотрудничества; как каждая из сторон понимает свои задачи и степень своего участия в этом альянсе? Очевидно, что в программу максимум подобных проектов входит не только издание сборников изящных стихов и рассказов, а развитие инновационного воображения. Но как увидеть, «измерить» это развитие?
Эти сомнения и вопросы находят выражение и в популярной культуре. В недавнем сериале «Спасение» (2017–2018) гениальный изобретатель Дариус Тенз (прототипом которого, без сомнения, был Илон Маск) вместе с пресс-секретарем президента Америки, министром обороны США, аспирантом Массачусетского технологического и возлюбленной аспиранта, начинающей писательницей, пытаются остановить астероид, угрожающий Земле, и попутно разоблачают заговоры русских, китайцев, теневой хакерской группировки и проч.
Когда столкновение с астероидом кажется уже неизбежным, Тенз раскрывает секретный проект: все это время он работал над созданием «ковчега», который должен доставить небольшую группу избранных на Марс. Составление списка «избранных» он поручил комиссии, в которую входит и молодая писательница. Комиссия обращает внимание на «рациональные» характеристики: здоровье, образование, навыки, лидерские качества и т. д. Писательница же призывает не забывать о «человечности» и произносит по этому поводу весьма эмоциональную (пошлую, клишированную) речь. Выступление писательницы имеет успех — в список включают несколько людей от искусства. Только вот остается непонятным, что именно они привнесут в проект колонизации Марса. Зачем они там, «глаголом жечь сердца людей»? Создатели сериала почувствовали, что различные варианты сотрудничества писателей и ученых обсуждаются, но убедительный сценарий предложить не сумели.
***
«Мы читаем научную фантастику, чтобы испытать переживание особого рода — почувствовать, как в нашем воображении формируется последовательная цепочка мысленных экспериментов. Лучшая научная фантастика рождается в сотрудничестве автора с читателем, это сотрудничество является источником удовольствия для обоих. Удовольствие от открытия нового — вот главный и последний ингредиент научной фантастики», — писал Филип Дик в знаменитом эссе «Мое понимание научной фантастики» (1981).
Несмотря на туманность и метафоричность, эта формулировка остается востребованной. Однако в современных дискуссиях акцент переносится на географические и социальные рамки, в которых «последовательная цепочка мысленных экспериментов» оказывается возможной. Переопределение будущего осуществимо через привнесение в научную фантастику различных точек зрения — различных пониманий будущего, прогресса, модернизации.
Ожидания от будущего есть у каждого, независимо от того, в какой стране он живет, к какому культурному, социальному или этническому сообществу принадлежит. Эти ожидания не существуют изолированно, они влияют друг на друга.
Сильные традиции научной фантастики существуют в Америке, России, Японии, некоторых странах Европы. Но локальные варианты жанра создаются в Индии, Китае, Испании, Бразилии и странах Африки. Среди всего этого многообразия на международной арене «выстрелил» афрофутуризм — тип научной фантастики, создаваемый «черными» писателями и привносящий «черный» культурный опыт в публичные дискуссии о будущем.
Интерес к афрофутуризму обусловлен не только его экзотикой, а в большей степени возможностью применить транслируемый опыт на себя: кто я — русскоязычный читатель — в предлагаемом сценарии? С каким персонажем я могу себя идентифицировать — и могу ли вообще? Каким (уникальным) культурным опытом могу поделиться в ответ?
Сейчас научная фантастика — это глобальная международная индустрия письма, в которой участвуют представители самых разных стран и культур. Жанр мыслится как платформа, на которой локальный культурный опыт оказывается видим, а значит, становится ресурсом для взаимного обмена и взаимного обогащения.
Что еще почитать:
Century Starship: Toward the Grandest Horizon. Ed. by Gregory Benford. Lucky Bat Books, 2013
Future Visions: Original Science Fiction Inspired by Microsoft. Melcher Media Inc., 2015
Hieroglyph: Stories & Visions for a Better Future. Ed. by Neal Stephenson, Ed Finn, Kathryn Cramer. William Morrow Paperbacks, 2014
Interview: N.K. Jemisin // Lightspeed: Science Fiction & Fantasy. Feb. 2016 (Issue 69),
Michaud, Thomas. Innovation, Between Science and Science Fiction. Wiley-ISTE, 2017
Stableford, Brian. Science Fact and Science Fiction: an Encyclopedia. Routledge, 2006
The Oxford Handbook of Science Fiction. Ed. by Rob Latham. Oxford UP, 2014
Wolfe, Gary K. Evaporating Genres: Essays on Fantastic Literature. Wesleyan, 2011
Wolfe, Gary K. How Great Science Fiction Works. [Audiobook]. The Great Courses, 2016