Сергей Попадюк. Кивни, и изумишься. Книги 1 и 2. М.: Время, 2019
Сергей Семенович Попадюк — кандидат искусствоведения, написавший множество монографий по истории русской архитектуры и монументального искусства. Больше всего ученого интересуют принципы устройства окружающей среды, а также закономерности, которые можно обнаружить, изучая историю возведения русских храмов и усадеб. Сейчас он преподает на кафедре «Средового дизайна» в Строгановке.
Две вышедшие книги посвящены отнюдь не только искусству, это не научпоп для широкого круга читателей и не сборник научной эссеистики. Здесь собрано огромное количество записей, сделанных искусствоведом в период с 1970 по 2003 год. Искусство здесь присутствует лишь как фон, как обязательная составляющая жизни любого интеллигента — помогает разобраться в своем отношении к происходящему и выразить максимально правильную позицию. Великие умы — от Ключевского и Пришвина до Платона и Шекспира — помогают найти нужные слова в сложных ситуациях. Попадюк делится своими мыслями и переживаниями по поводу самых разных явлений в мире, стране и личной жизни.
Начитанность дает простор для размышлений, но усложняет поиск выводов. За формированием житейской мудрости автора мы можем наблюдать в «режиме онлайн»: все записи датированы. Книга становится еще и важным историческим документом, потому что мы видим, как к тому или иному событию, персонажу или социальной группе автор относится в каждый конкретный момент: к армии, Ельцину, научному сообществу, травле Солженицына, Олимпиаде-80, развалу СССР, путчу 1993-го, появлению Путина. Это не мемуары, написаные задним числом, — это настоящий дневник; Попадюк порой спорит сам с собой, меняет со временем взгляды, на одни и те же события прошлого смотрит по-разному. Любопытный эффект, возникающий только в такой, длительной перспективе.
Гала Узрютова. Страна Саша. М.: КомпасГид, 2019
Гала Узрютова — молодая писательница, которая будто до сих пор ищет любимый жанр: с равным успехом пишет прозу и параллельно занимается драматургией и поэзией. Она выпустила несколько книг и уже побывала лауреатом и финалистом нескольких премий. Узрютова пробует себя и в подростковой, и во взрослой литературе: ее сборник «Снег, который я пропустил» совсем недавно получил премию издательства Bookscriptor.
Но «Страна Саша» как раз стопроцентный янг-эдалт с 16-летним юношей в главной роли. Он носит двоякое имя, которое может быть и женским, и мужским, и по формальным признакам как бы оправдывает его. Во всяком случае, по мнению матери. Он делает коррекцию бровей, считает свою мимику «обалденной», любит фильм «Амели» и красит маме волосы. Родственники считают, что подросток получается недостаточно «мужественным» из-за нехватки мужского воспитания: отец бросил семью много лет назад, и теперь дядя героя возит его на рыбалку, чтобы восполнить пробел «маскулинного» образа жизни. А одинокая мать судорожно ходит на свидания, чтобы найти сыну нового отца.
При этом сюжетообразующим каркасом не становится конфликт Саши со взрослыми. Да, он не понимает, почему мать не придает значения его успехам в рисовании (якобы «рисульки» занятие и не мужское, и не серьезное), — но не проявляет ненависти, а, наоборот, относится к ней с похвальным вниманием. Кроме отсутствия отца, жизнь Саши по большому счету благополучна (в отличие, например, от героев «Ремонта» Светланы Потаповой, которые от проблем сбегают из дома). Он занимается своими проектами и немного зарабатывает, дружит с матерью и подшучивает над ее подругой; даже на объявившегося вдруг отца реагирует не столь остро, как мог бы.
Кажется, Узрютова намеренно (почти) не касается социальной проблематики, чтобы не отвлекать от подросткового развития как такового, не обусловленного сложными обстоятельствами. Главная история для Саши в обозначенный период — первая любовь к девушке, которая пишет о себе «ВКонтакте», что она «иногда слишком жесткая, но быстро оттаивает». Здесь происходит переоценка отношения к женщине, собственной ответственности и готовности жертвовать чем-либо ради близкого человека. Есть все подозрения, что знакомство со странной девушкой ни к чему серьезному так и не приведет, — но по крайней мере оно заставляет героя совершить первый в жизни серьезный поступок (читайте до конца); для этого подобные истории, может, и происходят.
Вячеслав Ставецкий. Жизнь А.Г. М.: АСТ, Редакция Елены Шубиной, 2019
Литерами А.Г. подписывает резолюции некий Аугусто Гофредо Авельянеда де ла Гардо, который, по версии автора, управляет Испанией примерно в середине XX века. Ставецкий приписывает своему герою некоторые подвиги реального испанского правителя Франсиско Франко (например, свержение Второй Испанской Республики), но придумывает ему совсем другую судьбу. В отличие от настоящего каудильо, который удерживал власть до старости, Авельянеда ввязывается в Мировую войну с амбициями захватить треть мира, но терпит быстрое и весьма неловкое поражение. В разгар Гражданской войны его арестовывают, сажают в клетку и для пущего унижения возят по всей стране — тоже до самой старости. Однако это не альтернативная биография Франко; роман, пожалуй, будет понятен и тем, кто даже совсем не интересуется историей Испании.
В первой трети книги, где мы узнаем, как и за что Авельянеда попал в клетку, главным героем действительно можно назвать именно его. Он тиран, соединяющий в себе жестокость и инфантильное тщеславие. Он озеленяет пустыни и ссылает неугодных в трудовые лагеря, возвращает рыцарские турниры и запрещает предметы роскоши, выигрывает спортивные соревнования и устраивает из казней представления. Страстная мечтательность свойственна ему гораздо больше, чем жестокость, но его режим, который часто держится на волоске, уносит жизни тысяч и тысяч сограждан. Впрочем, деяния странного диктатора представлены не в деталях, а скорее обзорно. Порой совсем переходя на абсурд, Ставецкий будто рассказывает исторический анекдот — это больше похоже на затянувшееся предисловие, ведущее к настоящей истории.
И правда: далее изнурительный «пересказ основной легенды» наконец уступает место сюжетным метаморфозам. Осмелимся предположить, две последующие части интереснее даже не из-за этого, а из-за того, что главным героем становится уже сам испанский народ. Авельянеда тяжело переносит глумление публики и даже пытается отравиться — но берет себя в руки, начинает давать представления в качестве клоуна (!) и в итоге переживает множество последующих правителей. Народ ненавидит безумца, но время распыляет память — и преступления, когда-то однозначно порицаемые, снова получают одобрения. А когда Авельянеда становится известным циркачом в клетке, молва разносит слухи о том, что это двойник: сложно признаться, что человек, которого когда-то все боялись, умеет жонглировать мячиками. Не только политическая конъюнктура недолговечна, но и «общественное мнение» — в конечном счете действия людей продиктованы не жаждой справедливости, а желанием оправдать себя в своих же глазах. Думается, раскрывая ту же тему на российских реалиях, сегодня трудно было бы остаться объективным и отстраненным — и потому решение автора рассказать о неведомом заграничном герое кажется удачным выходом из положения.
Цруя Шалев. Биография любви. М.: Текст, 2019. Перевод с иврита Бориса Борухова
Книги Цруи Шалев переведены на 20 языков и получили множество наград не только на родине, но и в Европе. Как и Узрютова, Шалев, помимо прозы, занимается стихами и детской литературой; почти каждая ее книга становится бестселлером.
Интересно, что при этом романы Шалев нельзя назвать «специфически израильскими». «Биография любви», например, вполне могла быть написана на другом языке. Ну, если не обращать внимания на некоторые явные признаки типа того, что героини здесь служат в армии. В целом — это тексты о человеческих отношениях, которые обостряются из-за любви и измен, корысти и предательства.
Главная героиня «Биографии» Яара уже несколько лет замужем и, по ее же словам, счастлива в браке. Но однажды она случайно оказывается заперта в примерочной кабинке магазина одежды с другим мужчиной. То, что там происходит, пересказу не поддается, но это сильно меняет жизнь Яары. Она вдруг начинает иначе смотреть на друзей, семью, саму себя — и не может понять, откуда в ней берется воля нарушить существующий порядок вещей. Как ни странно, она одновременно похожа на Каренину, которая теряет голову буквально от одной встречи, но старается помнить о семье, и на Анастейшу из романа «50 оттенков серого», которую страх перед неведомым лишь еще больше раззадоривает. За этой внутренней борьбой интересно наблюдать — ну и, видимо, знакома она не только израильтянам.