Камю и Бармаглот

У детской литературы в сериале двойственная роль: она не только сближает отца с дочерью — когда надо, она и пугает до чертиков. В шестом эпизоде второго сезона гангстер Майк Миллиган, готовясь ударить по своим врагам Герхардтам, декламирует «Бармаглота» — знаменитое стихотворение из «Алисы в Зазеркалье», написанное на языке «глокой куздры». Очевидно, для Майка «Бармаглот» что-то вроде боевого клича («Ува! Ува! И голова барабардает с плеч»). Стихотворение не просто звучит устрашающе — оно отражает суть героя: для Миллигана операция в Фарго — игра, как и литература для Кэрролла (не лишним будет вспомнить, что «Алиса в Зазеркалье» — это иносказательное описание шахматной партии). Вот почему худшим наказанием, какое только могли ему придумать авторы, становится повышение в мафиозной иерархии — а это кабинет, серый костюм и воскресный гольф в качестве единственной дозволенной игры.

Миллиган представляет собой типаж, который встречается в каждом сезоне «Фарго», — обаятельный софист, мастер словесных поединков, способный в любой момент огорошить собеседника странной шуткой, переводом темы или туманной исторической аналогией. Такими персонажами кишат обе сказки Кэрролла. Роль Алисы в сериале достается протагонистам-полицейским — они единственные, кто не теряется под натиском болтуна и всегда находят что возразить.

Индеец Ханзи и философия Камю

У братьев Стасси — героев третьего, еще не оконченного сезона — немало взаимных обид. Самая старая касается почтовой марки: старший, Эммет, будто бы украл ее у младшего, Рэя. О ней много спорят, но изображенный на ней рисунок — Сизиф, толкающий камень — до сих пор оставался без внимания героев. Между тем он важен, поскольку в нем сериал ссылается сам на себя. Во втором сезоне фигурирует эссе Альбера Камю «Миф о Сизифе». Юная нигилистка Норин использует аргументы из книги, чтобы объяснить, почему она не верит в «американскую мечту». Чуть позже ее коллега по мясной лавке, куда более приземленный Эд, пересказывает сочинение Камю в полицейском участке, но трактует его совсем иначе — как гимн упорству. Один из эпизодов так и называется — «Миф о Сизифе»; вообще, во втором сезоне почти все серии названы в честь экзистенциалистских и абсурдистских текстов — «Перед законом», «Замок», «Носороги» и так далее.

В этом эссе Камю пишет о «человеке абсурда», который сознает, что его начинания обречены, но не отказывается от них, бросая вызов судьбе. Мифического Сизифа автор представляет счастливым, поскольку «одной борьбы за вершину достаточно, чтобы заполнить сердце человека». В «Фарго» философию Камю разделяют — на практике, а не в теории — несколько персонажей, но отчетливее всех ее формулирует индеец Ханзи Дент, самый таинственный и зловещий герой второго сезона. Расправившись со старыми боссами, Герхардтами, Ханзи собирается сменить имя, внешность и построить собственную криминальную империю. «Чтобы однажды она тоже потерпела крах и канула в Лету?», — удивляется загадочный собеседник Ханзи, помогающий ему с документами. «Плевать, что в Лету», — отвечает индеец. Как мы знаем из первого сезона, оба предсказания сбываются: Ханзи становится криминальным боссом Фарго под именем Мозеса Триполи, а затем погибает от руки другого, не менее упорного преступника.

Сай-фай категории Б

Цепочку событий, которая привела к резне в Су-Фолс во втором сезоне, запустила, натурально, летающая тарелка — самая стереотипная летающая тарелка, какую только можно себе представить. Третий сезон подхватывает мотив pulp sci-fi, сделав жертвой расследуемого преступления писателя-фантаста — старого, всеми забытого и живущего под вымышленным именем. Шеф полиции Глория Баргл находит отчима убитым в его собственном доме. Осматривая место преступления, она обнаруживает тайник, а в нем — коллекцию научно-фантастических романов в мягких обложках с безумными заголовками («Космические слоны никогда не забывают», «Каин из Торонто, медиум-рейнджер», «Рыба с планеты Клеус-9»). Все книги написал некто Тадеус Мобли. Глории удается установить, что Мобли и ее отчим — одно лицо.