Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.
Джеймс Джойс
Джеймс Джойс — один из главных писателей ХХ века, который в своем творчестве дошел и до пределов художественных возможностей литературы, и до семантических границ языка. О своем романе «Улисс» писатель однажды сказал: «Я загадал столько загадок и головоломок, что ученым потребуются века, чтобы разгадать, что же я имел в виду». Одна из таких загадок появляется в конце 14-го эпизода «Быки Солнца», в котором внезапно упоминается Владивосток — не самый известный город России в начале ХХ века.
Это я, Александр Дж. Христос Дауи, что приволок ко спасению колоссальную часть нашей планеты от Сан-Франциско до Владивостока. (Перевод В. Хинкиса и С. Хоружего.)
Откуда Джойс мог узнать о существовании этого далекого молодого города, который был старше писателя всего на 22 года? Зачем он упоминает его в своем романе? Кто такой Александр Дж. Христос Дауи? Чтобы ответить на эти вопросы, нужно обратиться к биографии Джойса, истории Владивостока и замыслу «Улисса».
Важнейший год, многое изменивший в жизни Джойса, — 1904-й. Будущему классику модернизма исполнилось 22 года. К этому времени он закончил Дублинский университетский колледж, написал несколько стихотворений, пьесу и ряд критических статей, которые принесли ему лишь незначительную известность, успел побывать в Париже. В начале года его мать умерла от рака, разорившийся отец пил все сильнее, большая семья Джойсов постоянно переезжала из одной нищей съемной квартиры в другую, еще более убогую. Джойс не видел для себя перспектив ни в Дублине, ни в Ирландии, поэтому в октябре 1904-го вместе с будущей женой Норой Барнакл (они познакомились летом того же года) покинул родину, выбрав добровольную эмиграцию.
А что в это время происходит во Владивостоке и в дальневосточном регионе в целом? В феврале 1904-го Россия и Япония вступили в войну, которая спустя полтора года закончилась для царской империи позорным поражением. Ход боевых действий освещался мировой прессой и служил постоянным новостным фоном на протяжении всего судьбоносного для Джойса года. О том, что он следил за событиями Русско-японской войны, говорит написанный им тогда же лимерик:
Ты слыхал адмирала Того
Говорил он с девицами строго:
Шли бы вы по домам,
Мы плывем по волнам,
А вернемся — тогда «О-го-го!»
(Перевод О. Сажиной)
Действие романа «Улисс» разворачивается 16 июня 1904 года, поэтому в тексте можно найти несколько отсылок к Русско-японской войне. Например, трактирщик О’Рурк говорит: «для японцев русские — только закуска к завтраку» (эпизод «Калипсо»); из Токио сообщается о «большом сражении» (эпизод «Эвмей»).
Владивосток постоянно упоминался в газетах того времени, так как являлся базой русского военного флота. Хотя это не помешало пяти кораблям японской эскадры в самом начале войны, 6 марта 1904 года, подойти к городу и обстрелять его из корабельных орудий. Джойс, обладавший очень цепкой памятью, не мог не запомнить название этого русского города.
Теперь выясним, кто такой Александр Дж. Христос Дауи, который «приволок ко спасению колоссальную часть нашей планеты от Сан-Франциско до Владивостока».
Джон Александр Дауи (1847—1907) — скандально знаменитый христианский проповедник, мошенник, шарлатан и второстепенный персонаж романа «Улисс». Он родился в Шотландии, в 13 лет вместе с семьей переехал в Австралию. Там Дауи, у которого обнаружился незаурядный деловой талант, помогал отцу в делах фирмы. Получив теологическое образование, он стал священником австралийской церкви и быстро обрел широкую популярность среди прихожан. На его яркие театрализованные проповеди собирались толпы людей. Их привлекали не только слова, но и обряды исцеления, которые практиковал Дауи. Прямо во время проповедей он лечил страждущих силой веры и наложением рук. Видимо, он обладал способностями к целительству либо умел убеждать в этом окружающих. Очень скоро Австралия оказалась мала для его талантов, и, основав «Международную ассоциацию божественного исцеления», Дауи перебрался в США, где уже развернулся во всю мощь.
Джон Александр Дауи в облачении первосвященника
К началу 1890-х годов у него была целая армия поклонников, на его выступления и «сеансы исцеления» в Чикагском мюзик-холле было не попасть из-за большого наплыва желающих. Но этого ему было мало. В 40 милях от Чикаго Дауи основал город Сион-сити с населением 6000 человек — со своей полицией, судом, школой, колледжем и банком, в котором жители Сиона должны были держать деньги. Банк, как вы догадываетесь, принадлежал Александру Дауи. Но и этим тщеславие проповедника-целителя не могло удовлетвориться полностью. В 1903 году он провозгласил себя перерождением пророка Илии и стал носить ритуальное одеяние первосвященника. Неожиданно это очень не понравилось многим поклонникам Дауи, и они начали забирать свои вложения из его банка.
Чтобы укрепить пошатнувшуюся репутацию и компенсировать финансовые потери, Дауи в 1904 году отправился в мировое турне, которое и упоминается в романе «Улисс». Когда Леопольд Блум идет по О’Коннел-стрит, кто-то протягивает ему листовку с рекламой выступления проповедника-целителя. Рекламный слоган «Илия грядет», призывающий посетить выступление Дауи, застревает в сознании Блума и многократно всплывает в его памяти впоследствии.
Проповедник, отправившийся в мировое турне, и Леопольд Блум, странствующий по Дублину, становятся в художественном пространстве «Улисса» двойниками Одиссея, пытающегося попасть на родную Итаку, чтобы заново обрести дом и семью. Миф о странствиях Одиссея — ключевая метафора романа. Джойс пародирует гомеровский эпос, утверждающий идею гармонии и целостности Вселенной. В финале «Одиссеи» герой отвоевывает свой мир, восстанавливает справедливость и нормальный порядок вещей. Но Джойс нарушает логику Гомера, чтобы показать принципиальную дисгармоничность мира ХХ века. Поэтому его Блум-Одиссей не может отвоевать свою Итаку: его Пенелопа (Молли) неверна ему, а его сын Телемах (Стивен Дедал), с которым он встречается во второй части романа, не собирается продолжать их знакомство.
Но какое отношение к этому мифу имеет упомянутый в 14-м эпизоде Владивосток? Вернемся к цитате.
Это я, Александр Дж. Христос Дауи, что приволок ко спасению колоссальную часть нашей планеты от Сан-Франциско до Владивостока.
Александр Дауи в романе «Улисс» начинает свое турне от западного побережья христианского мира (Сан-Франциско) и планирует его закончить на самой восточной окраине европейской цивилизации (во Владивостоке). Имя русского города здесь, с одной стороны, обозначает предел христианской ойкумены, край, за которым ничего нет. Но если вспомнить, что Александр Дауи — двойник Блума-Одиссея, то Владивосток становится утраченной Итакой, которой он никогда не достигнет.
Однако упоминание названия «Владивосток» — не единственное, что объединяет пространство этого далекого русского города с художественным миром «Улисса». Действие первого эпизода книги начинается в башне Мартелло. Что это такое?
Башни Мартелло — оборонительные укрепления, которые англичане построили в начале ХIХ века вдоль побережья Англии и Ирландии для защиты своей территории от наполеоновского флота. С инженерной точки зрения каждая башня представляет собой небольшую трехэтажную крепость с орудийной площадкой, казармой и пороховым складом.
Однако Наполеон так и не напал на Англию, и к началу ХХ века башни Мартелло утратили свое стратегическое значение. Поэтому их стали сдавать в качестве жилья — в 1904 году молодой Джойс снимал вместе с друзьями такую башню под номером 11. А в последней трети ХХ века в таком же помещении жил другой знаменитый ирландец — Боно, вокалист группы U2.
Во Владивостоке есть аналогичный военный памятник — Владивостокская крепость. Это комплекс оборонительных сооружений, который был построен в конце XIX — начале ХХ века для обороны города. Джойс мог читать о нем в хронике Русско-японской войны. Кстати, одна из батарей крепости находится рядом с бухтой, которая называется Улисс.
У системы башен Мартелло и оборонительных сооружений Владивостокской крепости есть ряд схожих черт. Оба военных объекта опоясывают значительную часть береговой линии, прикрывая ее с моря. Есть между ними общее и с точки зрения инженерных решений. Батареи крепости, как и башни Мартелло, состоят из орудийной площадки и помещений для солдат и хранения боеприпасов. Но кроме этого, ни джойсовские башни, ни владивостокские батареи никогда не воевали и сейчас используются как гражданские и культурные объекты.
Но и этим не исчерпываются сходства, сближающие роман «Улисс» и город Владивосток. Один из центральных художественных элементов книги Джойса — мифологический подтекст, соединяющий дублинскую реальность начала ХХ века с мифом о странствиях Одиссея. Во Владивостоке также имеется множество топонимов, отсылающих к Троянскому мифологическому циклу: бухты Улисс, Аякс, Патрокл, Парис, Диомид, остров Елена и улица Паллады.
Эти топонимы появились во Владивостоке благодаря Греческой войне за независимость (1821–1829). Россия помогала революционерам Эллады в их борьбе против Османской империи, поэтому на русском флоте возникла мода давать кораблям имена древнегреческих героев. После основания города Владивосток в 1860 году командир корпуса флотских штурманов Василий Бабкин в 1860–1862 годах провел ряд экспедиций вдоль побережья Японского моря, сперва на шхуне «Восток», а затем на клипере «Новик». Моряки дали названия многим бухтам и островам в честь кораблей, служивших на Балтийском море, а затем вошедших в дальневосточную флотилию.
Вряд ли Джойс, создавая свой великий роман, осознавал все исторические и культурные параллели, которые протянулись из небольшого абзаца его книги сквозь пространство и время. Но в этом и заключается феномен гениальности «Улисса» — его художественная форма смогла вместить в себя весь человеческий мир, как и задумывал автор.