1. Грибы и наука
Валентина Павловна и Гордон УоссонВалентина П. Уоссон, Роберт Дж. Уоссон. Грибы, Россия и история. 1957
Благодаря семейному союзу Валентины Геркен, педиатра русского происхождения, и этноботаника Роберта Уоссона возникла новая научная дисциплина — этномикология. Она изучает роль грибов в истории человеческого общества, их отражение в фольклоре, религиозные практики, связанные с ними, отношение к грибам у разных народов, и, конечно, то, как грибы используются. Началось все с того, что однажды супруги гуляли по лесу во время медового месяца. Валентина Павловна, к ужасу молодого супруга, «заметила дикие грибы в лесу и, промчавшись по ковру сухих листьев, склонилась в позе восхищения перед первой группкой, потом перед следующей из этой поросли. В восторге она звала каждый вид ласковым русским именем. Она гладила поганки, вдыхая их земляной аромат». Валентина «принесла полный подол грибов» в номер и там их приготовила. «В тот же вечер она их съела, в одиночку, — вспоминает Уоссон. — Я недавно женился и теперь ожидал, что проснусь вдовцом». Этот случай заставил супругов задуматься, чем обусловлена разница в восприятии грибов разными народами. В попытке ответить на этот вопрос они написали книгу «Грибы, Россия и история». Ученые объединили сведения о грибах из различных областей: микологии, лингвистики, истории, религиоведения, литературы, изобразительного искусства и археологии, стремясь наиболее полно представить значение гриба у того или иного народа (несмотря на название, в книге идет речь не только о России). Ученые разделили население разных стран на два типа: микофобов и микофилов. Микофилией, по мнению Валентины Уоссон, отличаются русские. Она убеждена, что у русских к грибам особое отношение: они «хорошо знают их не потому, что изучали, подобно микологам, а потому, что это часть древнего наследия, знание о котором впитано с молоком матери». По словам Уоссона, если «англоязычный мир» хочет разгадать загадку русской души, то в первую очередь он должен изучить отношение русских к грибам. Автор рассказывает об основных видах грибов, их использовании, происхождении названий и т. д. Впоследствии он так описывал их метод работы:
«Наш метод заключался в рассмотрении всего, что имеет отношение к грибам. Мы собирали слова, обозначающие грибы на каждом из доступных нам языков, и изучали их этимологию. Иногда мы отвергали общепринятые представления о происхождении слова и разрабатывали новые… Мы быстро обнаруживали метафоры в таких словах, метафоры, которые бездействовали в некоторых случаях тысячи лет. <…> Везде, где мы путешествовали, пробовали наладить контакт с необразованными крестьянами и достичь их знания грибов — узнать, какие виды грибов они различают, их названия, способы употребления и эмоциональное отношение крестьян к ним… Мы обыскивали галереи и музеи мира и детально изучали книги по археологии и антропологии».
Супруги совершили экспедицию в Мексику для изучения магическо–религиозного употребления грибов и стали первыми европейцами, принявшими участие в тайной грибной церемонии. Результатом этой поездки стала статья в журнале Life »В поисках волшебного гриба», в которой широкой аудитории впервые сообщалось о существовании психоактивных грибов и о грибной церемонии «велада» (velada). После смерти Валентины в 1958-м году Роберт Уоссон продолжил изучение грибов в различных культах и написал немало интересных работ.
2. Грибы и религия
Джон М. Аллегро. Священный гриб и крест: Исследование природы и истоков христианства в контексте культов плодородия древнего Ближнего Востока. 1970
Джон Марко Аллегро — филолог, специалист по кумранским рукописям, чья книга «Сокровища медного свитка» была переведена на русский язык еще в 1967 году. Все изменилось в одночасье после выхода работы «Священный гриб и крест», которая сделала Аллегро знаменитым и в то же время стоила ему научной карьеры.
Аллегро утверждал, что христианство уходит корнями в древний культ плодородия (шаманско-оргиастический), основанный на употреблении галлюциногенных грибов. Иисус Христос никогда не существовал как историческая личность и никто его не распинал — он был всего лишь плодом воображения людей, объедавшихся псилоцибином. Сакральное знание передавалось от одного поколения священнослужителей другому, а «Новый Завет» не что иное, как результат записи и неправильной интерпретации тайного учения.
Аллегро интересовала и эротическая составляющая: «Каждый аспект грибной сущности был чреват сексуальными аллюзиями. Фаллическая форма делала его одним из атрибутов бога плодородия. Это был „сын Бога” <…> Фактически это было присутствие Бога на земле». В одном из интервью Аллегро так резюмировал суть своей теории: «За тысячи лет до появления христианства существовали тайные культы, где поклонялись священному грибу Amanita Muscaria... Когда возникала необходимость записать секреты культа, они принимали вид зашифрованных сказок. Это и есть основная подоплека историй Нового Завета. Они служили средством для распространения обрядов и уставов веры грибопоклонников». Профанации этой теории способствовала статья в Time Magazine с провокационным названием „Иисус как гриб”, что, с одной стороны, повлияло на известность Аллегро, с другой — свело серьезное исследование к анекдоту.
После шквала критики (против высказался даже Уоссон, которого также интересовали грибы в древних культах плодородия) издатель принес извинения за публикацию книги, а сам Аллегро был вынужден подать в отставку. Его теория не заинтересовала религиоведов, хотя позднее она будет восприниматься уже совершенно иначе — многие исследователи указывали на то, что труд Аллегро нуждается в переосмыслении. В 2009 году книга была переиздана в честь сорокалетия с момента выхода. Предположение о том, что монотеистические религии генетически связаны с древними культами, уже давно никого не пугает.
Однако идея «Jesus as mushroom» оказалась очень привлекательной для массовой культуры. В 1982 году Филип Дик издал роман «Трансмиграция Тимоти Ачера»: его главный герой, епископ Тимоти Арчер, узнает о расшифровке тех самых кумранских рукописей, которыми занимался Аллегро, и решает разобраться что к чему. В них идет речь о некоем Учителе, жившем задолго до Христа, который, разумеется, обладал грибной сущностью. Сергей Курехин (об этом подробно пишет Александр Кушнир в биографии музыканта) был хорошо знаком и с романом Филипа Дика, и с теорией Джона Аллегро, что без особого труда считывается в его легендарной мистификации «Ленин-гриб».
3. Грибы и пропаганда
Поганка. 1938
Безумные расовые идеи XIX века в конце концов воплотились в антисемитской пропаганде Третьего рейха. Евреи объявлялись виновниками всевозможных бед немецкого народа, а врачи и ученые, по словам американского историка Мелвина Коннера, «превратили евреев в медицинскую проблему, определив их как источник болезни, угрожающей здоровью человечества». Коннер подчеркивает, что официальные власти подавали геноцид евреев как проект общественного здравоохранения. Чтобы обезвредить врага, нужно знать, как он выглядит, и поэтому в нацистской Германии издавалось бесчисленное количество брошюр и методичек, описывавших характерные внешние признаки представителей «неполноценной расы».
Распространению идей расовой чистоты в среде юных арийцев уделялось особое внимание. Юлиус Штрейхер, о котором резко отзывались даже некоторые однопартийцы (Геббельс неоднократно запрещал его выступления) отвечал за пропаганду среди молодежи. Какое-то время Штрейхер совмещал работу учителя и политическую карьеру. Главным рупором антисемитских идей стала его газета «Der Stürmer» и одноименное издательство, где в том числе вышло несколько книг «для самых маленьких». Одна из них — Der Giftpilz, «Поганка», или «Ядовитый гриб». Автор иллюстраций — ведущий карикатурист «Штурмовика» Филипп Руппрехт, а текста — Эрнст Химер. Именно гриб стал самым ярким образом антисемитской пропаганды для детей.
Несмотря на то что в книге воспроизводились самые нелепые стереотипы о евреях, «Поганка» имела колоссальный успех. Пропаганда в ней строилась на «особой» еврейской телесности, уродливость которой противопоставлялась красоте арийских тел.
4. Грибы и фольклор
Война грибов. 1889
Сюжет о войне грибов встречается в фольклоре многих народов. Например, присказка «Во времена царя Гороха, когда грибы воевали» восходит к сказке «Война грибов», зафиксированной в сборнике Афанасьева, которая, несмотря на свою неброскость, не раз привлекала внимание писателей и художников. Это не просто фольклорный текст, в нем отразилась действительная иерархия грибов, какой ее видят грибники: царь грибов — боровик, рыжики — купцы и т. д. Почти так же грибную иерархию описывает и Валентина Уоссон в разделе, посвященном грибам в России. Сказка очень короткая:
«Вздумал гриб, разгадал боровик; под дубочком сидючи, на все грибы глядючи, стал приказывать: „Приходите вы, белянки, ко мне на войну”. Отказалися белянки: „Мы грибовые дворянки, не идем на войну”. — „Приходите, рыжики, ко мне на войну”. Отказались рыжики: „Мы богатые мужики, неповинны на войну идти”. — «Приходите вы, волнушки, ко мне на войну». Отказалися волнушки: «Мы господские стряпушки, не идем на войну». — «Приходите вы, опенки, ко мне на войну». Отказалися опенки: «У нас ноги очень тонки, не идем мы на войну». — «Приходите, грузди, ко мне на войну». — «Мы, грузди, — ребятушки дружны, пойдем на войну!» Это было, как царь-горох воевал с грибами».
«Войну грибов» иллюстрировали художница Абрамцевского кружка Елена Поленова (сестра Василия Поленова) и Георгий Нарбут из «Мира искусства». Поленова, одна из первых детских иллюстраторов в России, издала книгу в 1889 году. Саму сказку она пересказывала в той версии, которую знала от бабушки, Веры Николаевны Воейковой, увозившей на лето внучку в Тамбовскую губернию. В письме к Стасову художница вспоминала о том, как ей пришла эта идея: «Вы спрашиваете, как мне пришло в голову иллюстрировать „грибной поход”. Я начала не с него, а с других сказочных сюжетов, заимствованных из сборника Афанасьева, по правде сказать, рисовала я их без определенной цели, потому что мне нравились мотивы русских сказок (я всегда любила русскую жизнь в ее прошлом) <…> я вспомнила „войну грибов” в той редакции, как я слышала ее от своей бабушки в очень раннем детстве, редакцию с вариантом об волнушечьем монастыре, которого я потом нигде не встречала. <…> я представляла себе в лесу миниатюрные поселки, монастыри и города, выстроенные, так сказать, в грибном масштабе, в которых живут и действуют эти удивительные существа, так как в детском разумении гриб — это существо совсем живое и очень привлекательное…»
Спустя 20 лет Георгий Нарбут также издал «Войну грибов» (художники “Мира искусства” вообще часто обращались к русскому фольклору). Нарбут детально прорисовал грибное государство, сделав акцент на сословных различиях своих персонажей, а самого царя грибов, умышленно или нет, сделал похожим на царя Алексея Михайловича.
Воинственные грибы оказались очень привлекательным сюжетом и для большевистской пропаганды. В 6-м номере Мурзилки за 1924 год был опубликован рисунок «Поход мухоморов». Подпись внизу гласила: «Мы идем, мы идем, всех буржуев изведем».
5. Грибы и литература
Сергей Аксаков. Замечания и наблюдения охотника брать грибы. 1856
Сергей Тимофеевич Аксаков известен не только как писатель, литературный критик и общественный деятель, но и как страстный охотник, в том числе любитель собирать грибы. Грибами Аксаков увлекся еще в детстве. В своих «Воспоминаниях» он сокрушался, что его мать, в отличие от отца и тетки, не любила собирать грибы, о себе же Аксаков писал: «Я не воображал тогда, что грибы будут одним из самых постоянных моих удовольствий на старости лет. В благодарность за то у меня давно заронилась мысль — и я не отказываюсь еще от нее — написать книжку о грибах и об удовольствии брать их».
Можно сказать, что вокруг Аксакова сложилась грибная мифология, в которую втягивались и другие люди. Например, Гоголь. Сергей Мамонтов, купивший в 1870 году усадьбу Абрамцево, принадлежавшую Аксакову, записал воспоминания камердинера бывшего владельца, Ефима Максимовича: «Любил тоже наш старый барин грибы собирать. Уедут, бывало, с утра со всеми гостями в монастырский лес, что за рекою, и до самого обеда по лесу ходят и аукаются <…> а грибов в те времена по нашим местам страсть сколько было, не то что теперь. Целыми возами домой привозили. Гостил у нас как-то господин Гоголь, Николай Васильевич, и тоже по грибы с господами отправился. И нашел Николай Васильевич такой диковинный белый гриб, какого раньше никто и не видывал. Шапка на грибе аккуратная, как быть полагается, а корешок длинный да извилистый, словно змея какая». Любил Гоголь и пошутить над своим другом-грибником: «Гоголь много гулял у нас по рощам и забавлялся тем, что, находя грибы, собирал их и подкладывал мне на дорожку, по которой я должен был возвращаться домой. Я почти видел, как он это делал», — вспоминал Аксаков.
Замысел книги о грибах не был воплощен, но Аксаков все-таки посвятил любимому занятию отдельную статью, впервые опубликованную в «Вестнике естественных наук» (1856, № 6). В примечании редактора сообщалось, что «с научной точки зрения, эта статья чудесно обрисовывает зависимость грибов, этих низших растительных форм, от внешних условий».
Аксаков отдает преимущество «смиренной охоте ходить по грибы, потому что их надобно отыскивать, следовательно, можно и не находить; тут примешивается некоторое уменье, знание месторождения грибов, знание местности и счастье. Недаром говорит пословица: «Со счастьем хорошо и по грибы ходить». Тут есть неизвестность, нечаянность, есть удача и неудача, а все это вместе подстрекает охоту в человеке и составляет ее особенный интерес». Аксаков пишет о грибах с нежностью. «Гриб — дитя леса», нет более здоровой, вкусной и питательной пищи, чем грибы. Для городского жителя они деликатес, для крестьянина — повседневная еда и заработок. Он делится своими наблюдениями о любимых местах грибов, особенностях их произрастания. «Замечания и наблюдения охотника брать грибы» не только полезное сочинение для любителей «тихой охоты», но и крайне приятное чтение, исполненное поэзии.