Голдинг категории Б

Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.

Помнится, было очень досадно, знакомясь с «Письмами молодому романисту» Марио Варгаса Льосы, наткнуться на следующее утверждение:

«Если бы Вам, до того как Вы прочли „Превращение“, кто-нибудь сообщил, что речь там идет о скромном служащем, который превращается в мерзкое насекомое, Вы бы, скорее всего, сказали, зевнув, что ни за что на свете не станете читать подобную чушь».

То ли он прочел в детстве и юности слишком много подобных книжек и пресытился ими, то ли... нет-нет, о том, что Варгас Льоса, как и все простые смертные, не чужд высокомерия, думать не хочется.

Короче, по непонятной причине живой классик предлагает заведомо считать все тексты о превращениях и насекомых скучными. Если только на обложке не стоит имя Кафки. А оно частенько не стоит.

С интеллектуалами всегда так — любят они нас, арт-энтомологов (любителей ловить жуков в искусстве), обламывать. Вот написал Уильям Голдинг «Повелителя мух». С трепетом берешься, ожидая чего-нибудь в духе «Мухи» Дэвида Кроненберга, ну или «Приключений Карика и Вали» Яна Ларри, а там... Про «Овода» Войнич и не говорю. Ожидание — приключения получеловека-полунасекомого. Реальность — ...

Видимо, Дмитрию Суслину в какой-то момент тоже стало обидно. Но что толку попросту обижаться? Вот он взял и написал повесть с названием «Предводитель мух». Казалось бы, судя по названию, практически то же самое — но не спешите с выводами. Под разноцветной обложкой, украшенной летчиком, оседлавшим кузнечика, вас ждет ядреная смесь из сериала «Солдаты», фильмов типа «Голый пистолет», уютного детлита в духе Эдуарда Успенского и русских народных сказок.

Все начинается с главного героя, которого, конечно же, зовут Иван, а полностью — Иван Иванович Краснобаев. Правда, своей фамилии персонаж соответствует не вполне — никакой он не бестолковый балагур, скорее дядя Федор из Простоквашино, который вырос в красавца-мужчину, выучился на летчика, но в душе остался все тем же добрым, смелым и очень находчивым ребенком.

Неслучайно Суслин пишет, что при всех своих достоинствах Краснобаев «очень стеснялся девушек и совершенно не умел себя с ними вести. Смущался, краснел, не мог выговорить ни слова, а если говорил, то заикался и глотал слова. <...> Кончилось тем, что он вообще стал избегать общения с женским полом. Когда он учился в летном училище, то только и делал, что учился. Сидел над учебниками, писал конспекты, учил теории, а когда уходил в увольнительную в город, то шел не на свидания, не в кино, не на танцы, как это делали его товарищи, а в центральную библиотеку».

Это правильно: настоящий герой должен быть целомудренным, причем не в силу обстоятельств, а искренне. Потому что герой — он не для кого-то. Герой — он для всех.

Окончив училище и прибыв по распределению на военно-воздушную базу, Иван Иванович узнает, что пока его сослуживцы парят выше облаков на современных скоростных машинах, ему придется усесться за штурвал старенького кукурузника АН-2 и кружить над полями ближайших колхозов, обрабатывая их удобрениями и опрыскивая от вредителей.

Краснобаев, конечно, огорчается, но приказ есть приказ. И это тоже важная штука для героя — если остальных сразу можно кинуть на все готовенькое, герой сперва должен пройти испытания: огонь, воду и медные трубы. Совершить свои двенадцать подвигов Геракла.

Тут-то и начинается то, ради чего мы, собственно, открыли книжку. Злобный прапорщик Окуркин, невзлюбивший Ивана Ивановича за то, что он идеален во всех отношениях, решает ему «нагадить». Для этого он подмешивает в бак к гербицидам секретное химическое оружие «Бальзам с сюрпризом». Об этом бальзаме следует сказать особо:

«„Бальзам с сюрпризом“ предназначался для опрыскивания территории противника с воздуха. Там, куда он попадал, люди сразу переставали быть агрессивными. А если противник больше не агрессивен, то это уже и не противник. Такого можно взять голыми руками. Вот какое это было оружие. Правда, у него был небольшой недостаток. Люди становились не только мирными, но еще и немного глуповатыми, и это уже не проходило».

Впрочем, самый главный начальник на базе, генерал Василий Митрофанович Бочкин, считал, что «глуповатость» — это и не недостаток вовсе:

«Ну и что, что люди остаются глупыми, — говорил он сам себе. — Подумаешь! Важность какая. Будто сейчас они все умные!»

По-своему Бочкин оказывается прав. Случайно надышавшись парами «Бальзама», хитрый и вредный Окуркин становится другим человеком, пацифистом и немножко юродивым. На некоторое время персонажа даже помещают в психиатрическую клинику, но вскоре он выписывается и окончательно перерождается как личность: прежде от прапорщика было много вреда, а сам он был несчастным и одиноким, зато теперь «это был милейший человек, хороший товарищ, ценный работник и душа всех компаний и вечеринок. Теперь каждый хотел с ним дружить». Такая вот «похвала глупости».

Но вернемся к Ивану Ивановичу. Не подозревая о происках еще не перевоспитавшегося к тому времени Окуркина, он садится в АН-2 и обрабатывает поля смесью из гербицидов и «Бальзама с сюрпризом». В итоге попавшие под раздачу насекомые начинают мутировать, вырастая до размеров коровы.

Трансформируется и жанр повести: не отходя целиком от сказочного языка («Потравим мы всю эту нечисть. Погоним прочь подлецов, как немцев от Москвы. Не достанется им ни единого зернышка. Ни единой морковки или свеколки!»), Суслин принимается ткать инсектологический хоррор:

«Представьте себе огромное болото, которое кишмя кишит огромными насекомыми, которые беспрестанно что-то жуют и громко при этом чавкают. Тут были в основном колорадские жуки, но попадались и другие виды. Майские жуки, бабочки капустницы, кузнечики, пауки и просто обыкновенные мухи. Все они копошились, ползали друг по другу и продолжали есть».

А дальше, видимо, должна зазвучать музыка Вагнера из фильма «Апокалипсис сегодня»:

«На горизонте появилась черная туча. Она приближалась к базе. Медленно, но неуклонно. Как немецкие псы-рыцари из кинофильма „Александр Невский“. И вот противника уже можно стало разглядеть. Сначала казалось, что это всего лишь заблудившийся рой насекомых. Но они приближались, и у людей по спинам пробежали мурашки, потому что чем ближе были насекомые, тем больше у них были размеры. И вот уже все пространство покрылось насекомыми чудовищных размеров.

Это было страшно. Это было противно. Бочкин и другие офицеры не могли поверить своим глазам. В это было невозможно поверить».

Как будто бы по накатанной разгоняется типичная конструкция из фильма ужасов о насекомых: 1) ученые разработали и разлили опасную жижу, 2) насекомые влезают в жижу и приобретают новые опасные свойства, 3) насекомые идут в атаку — паника среди людей, 4) люди вступают в битву с насекомыми, 5) многие (или даже все) персонажи погибают, 6) ситуация как-то решается, 7) намек на сиквел.

Но между пунктами номер три и четыре фантазия Суслина делает захватывающий финт. Как оказалось, жуки и компания принимают маленький (по самолетным меркам) жужжащий АН-2 Краснобаева за сородича. Раз так, почему бы Ивану Ивановичу не попробовать возглавить стаю мутантов, став для них кем-то вроде вожака?

Сказано — сделано. Иван Иванович увлекает насекомых на городскую свалку и, покуда всеядные гиганты уплетают ее так же, как недавно слопали болото, предлагает не уничтожать их, а взять на баланс и использовать в хозяйстве:

« — Когда они эту свалку съедят, мы их на другую приведем. Мало ли у нас свалок? Они ведь место только занимают, да воздух портят, пейзаж нарушают. А мутанты их все съедят. Вот и польза. <...> А мало ли у нас в районе болот? Ведь сколько места они занимают. А мы их всех осушим. А когда наши свалки и болота кончатся, мы их соседней области одолжим. Пусть пользу приносят стране. Зачем же их убивать? <...>

— Решено, — сказал Бочкин. — Убивать мы мутантов не будем. Во-первых, из гуманных соображений, во-вторых, с целью принесения пользы народному хозяйству, стране в целом, и миру в конечном счете.

Все вокруг захлопали в ладоши».

С этого момента книга перепрыгивает в еще один жанр — вестерн (или, точнее, истерн) о ковбоях. Только пасут эти «ковбои» не коров, а жуков с мухами, а ездят не на лошадях, а на кузнечиках.

Чуть позже вестерн мутирует в спортивную драму: состав базы приобщается к катанию на кузнецах и участвует в «кузнечиковом» футболе. В результате две «кобылы» погибают — заездили. Усовестившись, летчики возвращаются к своим обязанностям. Вовремя: их ждет новый жанровый фортель в духе фильма «Армагеддон» — к Земле приближается скопление метеоритов, и никто не знает, как предотвратить катастрофу.

А вот насекомые знают! Но о том, что они придумали, рассказывать, пожалуй, не стоит, а то вам книжку читать будет неинтересно.

Ну, каково? А вы говорите — чушь. Чушь-то, может, и чушь, зато какая залихватская. Не зря же писал другой классик: «меня интересует только „чушь“, только то, что не имеет практического смысла».

Все же лучший читатель — не тот, который по умолчанию предпочитает Кафку «чуши», но и не тот, что поступает наоборот. Лучший читатель готов хвататься сразу и за то и за другое, перемешивая и разбрызгивая полученную смесь на собственные поля. Зачем? Чтобы на них вырастали свои, ни на что не похожие насекомые.

* Иллюстрация в начале материала: Владимир Романов (из книги «Предводитель мух»)