Умер Том Вулф, «величайший журналист Америки», человек в белом костюме. Некоторые критики сравнивают его с Марком Твеном, и дело тут не только в манере одеваться.
«Новая журналистика», отцом которой считается Том Вулф, отличается, по-моему, иллюзией полного погружения в материал. Кажется, будто автор сам принимал участие во всем, что описывает в своей документальной прозе. Но это не так. Судя по «Кислотному тесту», одной из самых знаменитых его книг, названной Терри Сазерном лучшей книгой о хиппи, автор переговорил с кучей народу: с «Проказниками», «Ангелами ада», наркоманами, писателями, людьми «дна», участниками и свидетелями описываемых событий. В результате родилась смешная и грустная книга о Кене Кизи и его коммуне, о времени, которое стало уже легендарным, о поколении Вудстока. Если погружаться во все это, как, например, король гонзо-журналистики Хантер Томпсон, вернуться в редакцию во всем белом не удастся. А Том Вулф сел за стол в том же белом с иголочки костюме и все записал. Это высший пилотаж.
Так же создавались и другие его документальные произведения: «Конфетнораскрашенная апельсиннолепестковая обтекаемая малютка», «Банда насосной станции», «Раскрашенное слово». Эти книги отличаются превосходным знанием предмета и критическим подходом, что вполне в духе Марка Твена.
В дальнейшем беллетристика, всегда соперничавшая с журналистикой в книгах Вулфа, одержала верх, и романы писателя становились бестселлерами. «Костры амбиций» — книга, укрепившая его репутацию как выдающегося летописца своего века. Роман получил книжную премию «Амбассадор» и в 1990 году был экранизирован. Не менее популярными были «Мужчина в полный рост» и «Я — Шарлотта Симмонс». Вулф экспериментировал со стилем, блестяще пользуясь языком своих героев.
В 2002 году художник Эверетт Кинстлер написал портрет Тома Вулфа, впоследствии переданный в дар Национальной портретной галерее. Картина была включена в выставку «Американцы двадцатого века». Двадцатый век отражен во многих книгах знаменитого американца. Вулф родился во времена Великой депрессии и умер в наше время, значение которого еще не осознано. Эх, как весело было бы читать его современную документальную прозу, сохрани он прежний кураж! Но человек в белом костюме ушел. Он написал несколько блестящих документальных книг. Написал и ряд прекрасных романов, высоко оцененных критиками. В них тоже отражена эпоха — те годы, в которые творил автор, ни разу не испачкав свой белый костюм.
Я перевел одну, случайно купленную в советское время, книжку Тома Вулфа и получил истинное удовольствие от этой работы. Это было нечто новое и необычное, даже после переводов Берроуза. Я уловил кураж автора и постарался его сохранить. Этот кураж уловили многие журналисты, последователи Вулфа. Журналистика изменилась, по крайней мере на Западе. Авторы глубоко погружаются в «вещь», и создается иллюзия, будто в мемуарах про вчера все происходит сегодня. Цвет и фасон костюма уже не имеют большого значения. Только у одного было полное право на белый костюм. Нет, еще у Марка Твена.
Романы Тома Вулфа завоевали заслуженную популярность. Однако добрая старая новая журналистика остается с нами и после ухода ее отца. Его книги еще долго будут читать.
Том Вулф (слева)
Фото: flickr.com/photos/hoosadork